Три закона Дамиано - Ротарь Михаил Владимирович 7 стр.


– Это покруче!

Она поднялась, достала из сумочки флешку и воткнула её в компьютер.

Флешка оказалась с намёком: сначала легендарная «Эммануэль», потом ещё более откровенное кино, с простым сюжетом, а потом и совсем без сюжета.

Многие говорят, что женщины этого жанра не любят. Наглое враньё!

Разума у меня оставалось все меньше и меньше, а тестостерона вырабатывалось всё больше и больше.

Я глянул в её зелёные глаза.

Они ярко горели: «Сожру! И даже косточек не останется!»

* * *

Через пару дней позвонил Дамиано:

– Мы можем встретиться?

– У меня гостья.

– Я знаю. Встретимся в другом кафе, неподалеку, через дорогу.

Он сидел за столиком в углу.

– Buona sera. У Вас неприятности на работе? Расслабьтесь, все неприятности имеют одно общее свойство: они проходят.

Он спокойно достал дежурный дипломат и положил его на стол:

– Вам предстоит ночная командировка, придётся совершить маленькое хулиганство.

– Я так и думал! Скоро дадите мне взрывчатку подорвать синагогу. Но завтра, как никогда, я должен быть на работе, в отличной форме, у нас аврал. У начальника плохое настроение.

– Завтра его вообще не будет на работе, а когда Вы появитесь, настроение будет даже очень хорошим. Вот Ваш бюллетень.

Он достал больничный на моё имя: три дня, со всеми печатями. Неопасный, но уважительный диагноз.

– Завершите задание и вернётесь домой, но не на такси. Дождя не будет. Утром позвоните секретарше и скажете, что у Вас высокая температура. Сидите дома всё рабочее время. Бывают начальники, которые проверяют подчинённых даже дома, если те на больничном. Могут перепоручить это заместителям, чтобы самим оставаться чистыми. В этом случае покажете им градусник.

– Но я не привык болеть, у меня даже термометра нет!

– Очень зря, дарю.

Он тут же достал из дипломата градусник, а заодно и упаковку каких-то таблеток.

– А это ещё что такое?

– Абсолютно безвредное средство, совместимое со всем, кроме цианистого калия и серной кислоты. Голова болеть не будет, но температура сорок и выше обеспечена. Шесть часов – действие одной таблетки.

– Но зачем подделывать бюллетень, если у меня на самом деле будет высокая температура? Можно просто сходить к врачу!

Дамиано улыбнулся:

– Чтобы не тратить время на очереди в поликлинике. Да ещё заразу какую-нибудь подхватите.

В этом он был абсолютно прав: у нас в результате нескольких реформ здравоохранения сложилась практика, что надо записываться к врачу за полгода до боли в желудке или перелома ноги.

– А могу я посетить «Аквариум»?

– Только после выполнения задания. Если увидите знакомых, берите что-нибудь с собой, и уходите сразу. И не перестарайтесь!

Это было вполне уместное замечание.

– Если у Вас всё так продумано, остался последний нюанс: мне могут позвонить, когда я буду дома, а по расписанию должен быть в поликлинике.

– Тоже не проблема! Нажмите на телефоне кнопку «7», и разговор будет сопровождаться больничным фоном и визгом медсестры: «Больной! Мы же просили отключить телефон на время процедур!»

Я проверил, всё было так, как и сказал Дамиано. Неплохо сработано!

– И в чём же будет заключаться операция «Ы»?

Дамиано, не моргнув глазом, поправил:

– Операция «Ш».

И достал из дипломата три предмета: связку автомобильных ключей с брелком «Шкода», конверт и обыкновенное шило.

* * *

Операция прошла успешно.

По пути назад я выбросил шило и ключи в речку, которая протекала неподалёку.

У меня был соблазн нарушить инструкции босса, и вызвать такси. Но погода была замечательной, как он и сказал. Кроме того, я находился под впечатлением вчерашнего спектакля, и боялся, что вместо ответа диспетчера услышу в телефоне его голос: «Я же сказал: НЕ БРАТЬ ТАКСИ!»

Впрочем, перехитрить Дамиано мне удалось. Он приказал не брать такси, но не запретил воспользоваться попуткой. Я стал голосовать, и за десять долларов меня доставили прямо к «Аквариуму».

Две матроны обсуждали достоинства и недостатки сексуальных партнёров, как оказалось, своих мужей и любовников. Любовник одной мадамы был мужем второй, и наоборот. Каждая ругала своего мужа и хвалила чужого. Они чуть не подрались, но в конце концов, допили вместе вино и уехали, обнимаясь, на одном такси. К кому именно, оставалось только догадываться.

Через полчаса в помещение зашёл ещё один посетитель.

Он был до неприличности трезв, но выглядел сильно усталым. Загорелое лицо и тёмные волосы выдавали гостя с юга, был он примерно моего возраста.

Изучив меню, он выбрал один из вермутов, и стал оценивать окружающую обстановку.

Свободных мест было немного, несмотря на поздний (или уже ранний) час.

Армянин? Турок? Грузин?

Клиент выбрал мой столик и поставил рядом спортивную сумку.

Отпив пару глотков, достал мобильник и стал что-то там набирать. Я увидел, что у него ничего не получается.

– Can I help you?

Он машинально спросил: «Scusi?», но через секунду перешёл на русский:

– Извини, что ты сказал?

Какой-то интересный у него оказался акцент! Его «Scusi» подсказало мне, какой именно.

– Могу я Вам помочь?

– Да, если это тебя не затруднит. Сменил модель, а с новой никак не могу справиться.

Я взял телефон в руки. Самая простая модель, примитивная до невозможности. Очень надёжная, безо всяких наворотов. С ней может обращаться даже «даун».

Меню в телефоне было на итальянском.

– Сначала надо установить правильную дату и время. У Вас часы показывают погоду: какой-то несусветный год, но ничего страшного!

Я ввёл все нужные установки, проверил пару функций, и возвратил ему трубу:

– Prego.

– Grazie, – машинально ответил он, и осёкся. – Ты говоришь по-итальянски?

– Десять слов: «спасибо», «до завтра», «побольше вина». И ещё: «Дорогая, я хочу тебя трахнуть!»

– Вполне достаточно, чтобы покорить всю Италию! – улыбнулся он.

Но вдруг засуетился и передумал звонить, допил вермут и схватил сумку:

– Извини, я с зтими перелётами совсем потерял чувство времени. Надо отоспаться! Чао!

Пять утра. Я допил бокал, и пошёл домой. Дженни сладко спала.

Я прилёг рядом, но уснул не сразу.

Какое-то полное блюдце секретов в этом парне с юга.

И целая тарелка каких-то до боли знакомых вещей!

* * *

Книги я предпочитаю читать в бумажном виде, а не в электронном.

Я люблю перелистывать страницы, слышать их шуршание, а не прокручивать их мышкой.

Когда-то преподаватель философии рекомендовал нам читать детективы для развития воображения.

Я раскрыл книгу, купленную в привокзальном киоске.

Страница 47 мне поведала:

«В кровати лежала мёртвая миссис Лестрейд. Инспектор Стрип вызвал скорую помощь. Четыре дня она промучилась в постели и испустила дух, так и не промолвив ни слова, что могло бы помочь раскрыть загадку смертельного самоубийства старого лорда».

Я перевернул ещё двадцать страниц.

Инспектор допрашивал подозреваемого с использованием современных средств дознания:

«Ярко-красный квадрат синусоиды на экране чётко показывал, что этот мерзкий, ничтожный Эркюль Мехти-заде опять врал!»

Можно было бы на этом и закончить, но я перевернул ещё десять страниц.

Главный герой уже мучился сомнениями в справедливости предъявленных подозреваемому обвинений. Он закурил сигару «Суэцкий канал», смело стряхнул пепел на недавно купленный нигерийский ковёр из верблюжьей шести и, залюбовавшись лучами утреннего заката, погрузился в размышления.

Я кинул эту книжку в стенку и решил почитать роман Ариэля.

Первую страницу украшал эпиграф: «Всем, кого я любил, и всем, кто меня любил, посвящаю этот роман».

Весьма банально, но я решил продолжить.

Начинался его роман так: «Родился я в такой-то деревеньке такого-то числа. Отец работал плотником, а мать дояркой. Мои дед и бабка были тоже из этой же деревни. Здесь же жили когда-то и мой прадед и прабабка».

«Сейчас он дойдёт до викингов и охотников на мамонтов».

Но обошлось. Перелистав несколько страниц, я скоро познакомился с друзьями его детства. Читать было скучно: ни одной драки или убийства на целых 58 страницах, и стиль корявый. Страниц с 59-й по 110-ю не было.

На 111-й странице Ариэль уже ходил по кладбищу, выпивал за упокой душ родственников и читал эпитафии на памятниках:

«Я же вам говорил, что болен!» – тот всегда отлынивал от работы.

«Покойся с миром, этот камень поставили в память о тебе все сыновья, за исключением Ричарда, который удрал», – матушка была сварливой и злилась на сына, который уехал на заработки во вражескую Россию, где выучился на геолога. Узнал он о смерти матери только после окончания экспедиции, и так и не смог приехать на её похороны, а родственники его попрекали этим ещё лет двадцать.

«Я прожил так долго, потому что никогда не был трезв!» – это была надпись на могиле деревенского пьяницы, который умер в 108 лет.

Я посмотрел на часы. 7-50. Можно звонить на работу.

Только сейчас до меня дошло, что было в том посетителе знакомого: на нём были точно такие же джинсы, кроссовки и майка, что я вёз в «Колобибишки», часы той же модели, такой же мобильник. И у него была именно та сумка!

Впрочем, ничего удивительного: они оба итальянцы. Надо выручать соотечественников на чужбине!

И оказался этот «гость с Юга» в моём районе по очень простой причине: где-то недалеко обитает наш общий знакомый.

Но ему к нему можно, а мне – пока нельзя!

Морфей настойчиво призывал меня, а кот привычно улёгся в ногах.

На кухне опять шуршала Фрося и её семейка.

* * *

Как и обычно по утрам, менеджер чешской мебельной фирмы, недавно открывшей в нашей столице филиал, Ленард Шатра спустился к своей любимой «Шкоде».

Привычным движением он открыл дверь и сел за руль, но машина двигаться не захотела, и откуда-то снизу появился густой сине-чёрный дым.

Ленард вышел из машины и увидел: все четыре колеса спущены. Проколоть случайно одно колесо можно, но все четыре? Он вымолвил только три родных слова: «Шлапка, штетка, курва!» и ударил со злости кулаком по капоту.

Но через минуту Ленард вспомнил почти всех апостолов. Почему-то апостола Петра он не упомянул ни разу, а вот Павлу досталось трижды. Не забыл он и национальных героев своей родины: Яна Гуса и Яна Жижку. Марию Магдалену выматерить тоже забыл, а вот божьей матери досталось капитально!

Вдоволь наругавшись, Ленард позвонил на работу и предупредил, что задержится. Тут он увидел на заднем сиденье конверт, в котором лежало триста долларов.

Значит, это не простое хулиганство!

Там же был и листочек, на котором на принтере отпечатано: «Sorry».

Ленард захлопнул дверцу, положил деньги в карман и направился к ближайшей автобусной остановке. Он курсировал примерно по тому же маршруту, каким Ленард добирался до работы.

Но через пару остановок автобус остановился из-за большой пробки.

Пробка не рассасывалась, водитель подождал минут десять, затем вышел прогуляться и вернулся: «Всё, граждане пассажиры, выходим, дальше не едем. Свежего воздуха!»

Ленард пошёл вперёд и понял, почему образовалась пробка.

Мост, под которым они должны были проезжать, внезапно обвалился. Это произошло примерно полчаса назад. Ленард как раз проезжал бы там, если бы не эти злополучные колеса.

«Злополучные? – подумал он. – Счастливые, фак твою мать!»

Он прошёл дворами до соседней улицы, нашёл стоянку такси, и вскоре прибыл на работу.

* * *

Вдоволь выспавшись, я включил телевизор.

«Интересно, чем ему этот хозяин «Шкоды» не понравился?» – думал я, лежа в постели.

Спортивный комментатор рассуждал о результатах очередного чемпионата: «Если мы с вами сейчас посмотрим на турнирную таблицу, то лучше нам на неё не смотреть! Наша команда забила в первом тайме исключительный по красоте гол, на который противник ответил пятью бесцветными голами».

В разделе происшествий показали обрушившийся мост. Это случилось утром, недалеко от места операции «Ш». Водители, проезжавшие сверху, заметили вибрацию и дружно газанули, ехавшие сзади, тоже дружно, затормозили.

Дикторша комментировала:

– К счастью, никто не пострадал. Досадно, это единственное происшествие за этот день!

Три дня на больничном пролетели незаметно, и я отдохнул от рабочей суеты.

Когда я там появился, казалось, ничего не изменилось, но настроение в фирме было уже совсем другим. И на самом деле, в первый же день моего отсутствия начальник уехал по личным делам. А сегодня у него была даже улыбка на лице: вчера наша фирма получила хороший заказ, и я к этому имел непосредственное отношение.

Дамиано опять оказался прав!

* * *

«Аквариум» мне нравился и тем, что в нём можно встретить старых друзей и соседей, да и новые знакомства заводились здесь легко.

Люди среднего достатка, слегка раскрепостившись, расположены к общению, и я услышал и увидел много забавных историй, на словах или в действии.

Изредка бывали здесь и драки, но это издержки производства. Сейчас можно увидеть в прямом эфире потасовку в парламенте или на телестудии, и не обязательно при этом присутствие вице-спикера Думы. У нас хватает своих дебилов.

Несколько раз в «Аквариуме» даже справляли свадьбы, а один раз я попал на юбилей какого-то видного деятеля искусств.

Каждого нового посетителя, переступившего порог, тридцать мужиков, сидящих за сдвинутыми столами, громко, в один голос, спрашивали:

– Твоя любимая цифра?

Девять из десяти сразу же покидали заведение, не дойдя даже до стойки.

Тех же, кто рисковал удовлетворить любопытство компании и ответить, постигала неминуемая кара: в них летели пустые пластиковые стаканчики, остатки салатов и скомканные салфетки.

– Неправильный ответ!

Ошибочными ответами были и «пять», и «семь», и «девять».

И только один человек, преподаватель истории в старших классах, который забрел сюда совершенно случайно, ответил:

– Пятьдесят!

– Такой цифры нет! – хором завопил зал, но мусор в него не полетел.

– Зато вашему имениннику сегодня именно столько исполнилось!

Наблюдательный интеллигент моментально оценил ситуацию, прикинул количество свечек на торте, и ему оставалось по внешнему виду центральной фигуры торжества угадать одно из двух: пятьдесят или шестьдесят лет сегодня он празднует.

Теперь он работает советником министра культуры с хорошим окладом, и ему светит большое будущее.

* * *

Через полчаса за мой столик присели два мужчины разной комплекции: толстячок и худой коротышка.

Они стали вспоминать про свою службу в армии. Это неисчерпаемая тема: «Кто в нашей армии служил, тот в цирке не смеётся!»

Начал тему толстячок:

– Это было ещё в училище, начальником кафедры у нас был капитан первого ранга, это на суше полковник. Кореец из Чимкента, ростом метр с кепкой. Его частенько тянуло на воспоминания о начале военной карьеры: «Это было сразу после войны. Время было трудное, стране нужны были сильные люди, и я пошёл во флот!»

Хлебнув пивка, он продолжил:

– На флоте много приколов было. Прислали как-то курсантов с гражданки, студентов, одно слово: «запас». Подходит один такой умный: «Я слышал, на лодке есть какие-то нюансы с туалетом, можете рассказать?» Я ему: «Ты это про гальюн? Как погрузимся, объясню». Погрузились, и я говорю: «Теперь могу. Когда педаль будешь нажимать, вниз, в очко, не смотри!» Через пять минут приходит, весь мокрый, в дерьме, матюгается, как сапожник. На лодке свою воду возят только для питья, а для бытовых нужд берут за бортом. Стоят насосы для выравнивания давления, в гальюне тоже. Давление в лодке выше забортного – слив, наоборот – получай воду внутрь. Погрузились – потрудись покрутить ручку вентиля! Курсанту об этом говорили, но он забыл, и не послушал меня, весь процесс внимательно рассматривал. И всё, что нахезал, полетело не вниз, а прямо в рожу. Так любопытство лечится!

Назад Дальше