– Салют, братан… нам бы хавкой закинуться. Организуй, что-нибудь из рыбной диеты… Да и перетереть надо. Помощь твоя нужна, – пожав лапу, присел без приглашения Шмаль.
– Рамсес! – окрикнул Абрамяу старшего официанта и звонко щёлкнул когтем о коготь.
К столику подскочил худощавый котейка в белом халате, с засученными рукавами и в тапочках на босу лапу. Под глазом виднелся пожелтевший синяк, ухо подрано, грудь украшала татуировка с профилями трёх вождей далёкого прошлого.
– Приготовь нам лосось по-княжески. И кувшинчик из моих запасов организуй… на трёх персон, – приказал хозяин заведения.
Рамсес был совершенно лыс – как и подобает породе сфинксов. Абрамяу набрал команду поваров именно из этих неморозостойких парней – зато шерсти в тарелках нет и гости довольны. Вот раньше на кухне шаманили еноты. Да, у них ловкие пальцы – и вообще неглупый народец. Но! Воровали они просто жуть! Как не день, всё недостача. То рыбу в рюкзаках тащат, то петушиную колбасу норовят в мусоре вынести. И каждый вечер испарялся ящик водки, будто корова слизала. Кстати говоря, в «Молоко» можно было встретить огромных гибридных быков. Даже видели двух антропоморфных зубров: парламентёров из княжества враждебного Стране Москве. Говорят, что прибыли они из какой-то пущи. Что такое пуща не знал даже Абрамяу, а значит – никто не знал, где эта пуща и против кого она воюет.
– Секи, шо имеется, – похвастался Шмаль и осторожно вынул из кармашка, аккуратно вырезанную когтем картинку из книги. Он бережно передал её коту в тюбетейке.
– Интересно, интересно, – поправляя очки, мякнул Абрамяу.
– Мой дед! – с пафосом ответил Шмаль и развалился в кресле. Он многозначительно шарил по карманам, но ничего не обнаружив, пробил на курево хозяина кабака: – Есть чего пыхнуть, братан?
– Найдётся, – протянул запечатанную пачку Абрамяу.
Прижимистый кот курил редко и не любил делать подарки. Но перед ним сегодня его спаситель и лучший друг! Это долг чести. Пусть пыхтит на здоровье.
Шмаль когтем мизинца быстро расправился с обёрткой. Закурил сам и угостил рыжего.
– Вот ты Шмаль молодчик! Всё-таки нашёл, что искал. Это же твой пропуск на крымский сходняк. Твой шанс на воровской престол, – разглядывая картину, сопел Абрамяу. – Легенды о воровской братве сложены. Ну, молодец бродяга…
На снимке изображён Роберт Варакин – ещё тогда, в другой стране, в прошлой жизни, а рядом, держа императора за руку, стоял неказистый кот, Макс Илонов – первый антропоморф на Земле, прародитель всех гибридных животных. Макс был раза в три меньше нынешнего поколения, но чёрный всё равно восхищался новоявленным родственником.
– Ну, вылитый я! Чертовски красив, и при власти. Доменюга! – намекая на близость к императору, хвастался Шмаль, пустив жирное кольцо дыма.
– Чёрных котов много, – разглядывал картинку Абрамяу, но заметив, что Шмаль напрягся, исправился: – Очень похож на тебя. Осанка, стать. Одно целое!
– А другие коты нам поверят? – не удержался Барс. – Мы в Страну Крым собираемся, осталось в Алдан только заскочить… по одному делу.
Абрамяу передал картинку обратно. Ему была по душе давняя мечта Шмаля, добраться до тёплого моря и вступить в тайный клуб кошачьей братвы. Честно сказать, он сам был не против отправиться в опасное путешествие, но останавливал бизнес и вживлённый человеческий страх всё потерять. А вдруг ничего не выйдет? С каждым новым поколением коты становились всё больше похожими на людей: семья, дети, деньги. Но кровь свободы ещё бурлила в его жилах. Так хотелось иногда забраться на крышу и заорать во всю глотку: да пошли вы все в жопу!
– В Алдан, значит, собрались? – забегал глазками Абрамяу, где-то в глубине плутовской души, желая присоединиться к походу.
Алдан, это отчаянная вольница и город золотых артелей – территории, где не было власти великого князя Сибири. Здесь укрывались беглые кабаны, дезертировавшие с фронта, здесь находили прибежище преступники, за которыми гнались полицейские, и прятались сами волки, когда-то уволенные из полиции. Это город, где можно купить всё: оружие, разновидовых женщин, наркотики, золотые самородки, драгоценные камни, алмазы и бриллианты в оправе. Можно купить всё, а можно проиграть свою жизнь – на спор или в карты, – или, обронив неосторожное слово.
В Алдане разводили свиней и баранов, не наделённых частицей человека; а значит – всегда можно отведать настоящего мяса. В городе было всё, кроме, самих людей. Вход людям был запрещён – даже князю Витольду. Только один человек имел право обитать среди свободных гибридов, потому что ни у кого не поднималась рука убивать животных на бойне, как бы ни хотелось свежатины. У этого человека не было даже имени. Все звали его просто – Палач. Алданского человека боялись и ненавидели. Поговаривали, что Палач заключил сделку со всеми великими князьями современного мира и даже встречался с дикими людьми из тайги, не признающими никакой власти. Палач жил на окраине города в окружении антропоморфных волков и никто из вольных горожан несмел приближаться к его владениям.
– Зачем тебе в Алдан? Это ведь опасно. Разве ты не помнишь, что свиньи с золотого прииска «Червонец» ищут тебя? – напомнил Абрамяу.
Но Шмаль совсем не думал о мстительных парнях, которых он как-то оставил без денег, выпивки и петушиной тушёнки – поскольку был влюблён в прекрасную Му́ру. Эта девчонка снилась ему по ночам и даже днём, когда он спал без причины. Чёрный грезил ею, и никто не мог остановить его отчаянный путь в Алдан.
А как он добивался её любви? Никто не умел ухаживать за женщинами, как чёрный гибрид с коричневым пучком в подмышке. Ради прелестной кисы кот воровал цветы с клумбы и пел вечерами под окнами песни, не боясь, что нагрянет волчья полиция – потому что у него не было ни слуха, ни голоса. Шмаль был даже готов распрощаться с мечтой – забыть о Крыме…
Он обещал жениться, и она поверила. Влюблённые провели вместе только два дня и две ночи, а затем его куколка исчезла без следа. Кто-то говорил, что белоснежную шубку с пятнышком на спине видели на железнодорожном вокзале. Один пенсионер, старый соболь, отошедший от дел два года назад, посоветовал искать девчонку в золотом Алдане. Ходили слухи, что в самом крутом казино безумного города на улице Пролетарской, выступает прекрасная кошечка. Все вольные старатели стремились увидеть эту красоту. А злые языки наговаривали, что если щедро заплатить, то можно прикоснуться к пушистой красотке… или даже – переспать с нею.
Шмаль жаждал одного, скорее добраться до Алдана. Он должен опровергнуть все слухи, вернуть роскошную Муру любой ценой; а если её кто-то удерживает силой в бандитской бруснике, то тогда… тогда он уничтожит банду, закроет притон и всё равно спасёт свою прелестную кису… И никой Палач не остановит его.
– Неужели ты решился? Ты хочешь найти свою девочку? Думаешь она в Алдане… – догадался Абрамяу и закатил глаза. – Но кто похитил её, брат?
– Фокс! – зашипел Шмаль, выпустив острые когти. – Я уверен, не обошлось без его грязных лап. Хотя… кто его знает… может, она просто сбежала.
***
В пригороде Якутска произошло очередное убийство. Всё напоминало обычные бандитскую разборку. Взорванный автомобиль и два сгоревших трупа подтверждали, что криминальный мир города продолжает передел сфер влияния. Один мертвец сидел на водительском сиденье, второй сзади. Гомвуль снял когтем, оплавившуюся цепь с шеи одного из погибших – того, что был впереди.
– Был песец, и нет Фокса, – резюмировал полицейский волк и переключился на второго бедолагу, навсегда пригоревшего к автомобильному рулю. Обугленный труп водителя-охранника принадлежал некому Чисуну. Вёрткий был зверь, но сегодня ему не свезло.
Взрыв прогремел у ворот дома, где проживал гибридный песец, которого звали Фокс или Секс, или Торчок. Его охранник Чисун был из числа редкого вида. Три десятка бусорных соболей не составляли конкуренции другим хищникам, но их немногочисленность компенсировалась личными качествами: скоростью, ловкостью и умом.
– Допрыгался… неуловимый ты наш, – зарычал Гомвуль, продолжая осмотр трупов.
– Как думаешь, кому он дорогу перешёл? – пытался открыть багажник капитан Зубов.
– Врагов у Фокса, как комаров в тайге, – рыскал под задним сиденьем волк. – Он и наркотой торговал, и оружием… и девочками… Гиблое это дело. Висяк. Снова премию не получим.
– Нераскрытых дел полный сейф, – хмыкнул Стас, наконец-то, отворив дверцу багажника. – Помнишь пятиклассника в школе, которому дамочка голову отсела кухонным ножом?
– Снится мне этот кабанчик, – негромко рассмеялся волк. – Он мне на вертеле представляется. Крутится свинья сама собой на шампуре, а учительница ножичком тонкие ломтики срезает и ест… Помню, конечно, как забыть такое.
Зубов выбросил из багажника запаску, вернее, всё осталось от неё.
– Отца его нашли в собственной квартире. Или отравился газом, или сам кран открыл… или ему помогли. Но я уверен, убили папашу. Следы, кто-то заметает. Потому и передали наше дело в контору князя, чтобы мы меньше знали.
Гомвуль закончил осмотр. Два громадных кабана, служивших в медицинской бригаде, выскребли тела из машины и упаковали в чёрные мешки. Небрежно покидав трупы на носилки, медбратья потащили убиенных бандитов в труповозку.
– Ты знаешь, что у отца пятиклассника не было ног. В инвалидной коляске катался ветеран корейской войны. Он, между прочим, почётный гражданин Якутска. Под его непосредственным командованием проводился общекорейский референдум. Это был значимый секач! – причмокнул Зубов. – Куда великий князь только смотрит, о чём только думает. Его воинов одного за другим на мыло отправляют, а ему дела нет. Что может кантора раскопать? Да ничего!
– О волшебной сыворотке Витольд думает, – рыкнул волк. – Размышляет, чем накормить людей, чтобы не озверели и не сожрали его вместе со свитой. А инвалида жаль. Скажем так: из ветеранских ног получилась некачественная таблетка, и попалась она нашей учителке – после чего она взяла да зарезала школьника… Какое сырьё, такие и лекарства. И как говорится: ноги отца убили сына.
На лице Зубова появилась улыбка. Юмор напарника был своеобразен, но здравое зерно в шутке присутствовало. Ну, во-первых – Гомвуль говорил правду. Из тел убитых в боях варилась сыворотка, сдерживающая агрессию. Во-вторых – качество продукта контролировалось чёрте-те как, поскольку элементарно не хватало надзирающих людей, и занимались производством лекарства исключительно сами свиньи. Сначала они воевали и убивали друг друга, затем выжившие грузили тела в рефрижераторы, а по прибытии на фармакологическую фабрику небрезгливые вепри-санитары разгружали тушки. Потом подключалось следующее звено кабаньей цепочки, и трупы с передовой омывали в специальном растворе. Но как проводилась обработка, соблюдалась ли должная дезинфекция, и в каких пропорциях заливался в чаны экстракт, проверялось крайне редко. Всё делалось на глазок. Возможно, из-за безалаберности и элементарной глупости, столько трагических случаев в последние годы.
– Потравят вашего брата. Придёт время, и свиные лапы убьют своих создателей, – уже не шутил волк, понимая, что гибель людей приведёт к неминуемому концу и всего остального разумного мира.
Зубов недоверчиво поморщился, пожал плечами, не соглашаясь с напарником.
– Люди самые живучие твари в диком лесу. Придумаем, что-нибудь, уж поверь… Да ещё император у нас есть в запасе. Я всё-таки надеюсь на его гений. Не зря же он спал так долго.
– Слишком громко сказано: император!.. Наш великий князь Витольд его быстро к когтю прижмёт. Выбьет скипетром все необходимые формулы и обратно в лабораторию закроет лет на сто, а то и больше, – сказал Гомвуль и, оправив форменный китель, добавил: – Ничего у вождя не выйдет. Если ему не помочь, конечно.
***
В комнате пахло цветами. Чуть прикрытый простынёй на кушетке лежал Роберт Варакин. Рядом принимал процедуры его друг, Яша Караваев. Для человека, проспавшего восемьдесят пять лет, Роберт выглядел довольно бодро – на вид ему было немного за тридцать. Яше примерно столько же. Но Караваев заметно уступал в росте и казался щупленьким. Варакин же впечатлял крепостью кости, массивностью мудрых морщин на лбу и шириной плеч. Вся его спина была расписана татуировками. Лера, делающая массаж, знакомилась с драконьей семьёй, пересчитывая головы гигантских монстров. Сказочным зверям она поглаживала длинную шею, прощупывала лапки и чесала пальчиками животик. Самый крупный дракон с раскрытой пастью был нарисован на правой лопатке, а его расправленные крылья, улетали далеко за плечо, заканчиваясь, где-то на груди. Девушка насчитала трёх крупных особей, шесть маленьких и два голубеньких яичка – возможно, невылупившихся детей драконьего семейства.
– Чего притих, Алёшка? – лениво спросил Роберт.
– Я кайфую, – будто во сне бормотал Яша.
Пять минут слышался только сдержанный стон клиентов и похлопыванье массажисток.
– Федька, ты стол нам накрыл? – вспомнил о княжеском советнике Варакин.
– Всё сделал, как мне приказали, господин император! – отозвался Федот.
Он сидел на лавочке в самом уголке комнаты, натянув на голову шапку с красной звездой. На банщика он был не похож, а скорее напоминал случайно забредшего в парилку ботаника. Ему было немного стыдно, глядя на голые ноги одной и второй девицы, но что поделать: такова служба.
– Трапезная готова к встрече, господин Варакин. Скоро сам государь пожалует на обед… А если Вам надоело, я прикажу девушкам удалиться.
– Эй, не спеши! Лучше помолчи, – продолжал нежиться Яша.
– Тише, Алёшка… не борзей, – приструнил друга Роберт. – А ты Федька перестань унижаться. И вообще, кто придумал звать меня императором?
– Великий князь, Дмитрий первый. Отец нынешнего князя. Он провозгласил вас императором Страны Сибирь. Ваше имя везде. Вашу биографию изучают в школах и военных институтах. Каждый гражданин великой Сибири надеется на императорскую мудрость.
Роберт поднялся с кушетки, встряхнул руками, разгоняя дремоту.
– Ладно, девочки, спасибо вам… можете быть свободны. Если надумаете, звоните. Продиктуй Алёшка им свой телефон.
Белокурая массажистка Лера глупо хлопала ресницами. Она косилась на Федота, не понимая, что ей делать после неожиданного отказа продолжить вечер. Она ждала долгие годы, берегла честь для вождя, а тут – иди-гуляй.
– Уходи, говорю, и подругу свою забери, – прогонял девиц Варакин.
Схватив полотенца и тюбики с цветочным кремом, девушки разревелись и спешно удалились из комнаты. Когда за ними захлопнулась дверь, Роберт поманил пальцем Федота.
– Ходь сюда, будёновец, – позвал он. – Я теперь рассказывай, что это за представление с сауной и массажем? Кто это придумал? Тоже твой князь?
– Князь здесь ни при чём, – испугался Федот. – Это ваши указания, точно ваши! Мол, надо встретить после того, как проснётесь. Я лично читал. Мол, после пробуждения организовать сауну, а после девочки и мыльные пузыри…
– Пузыри? Ты слышал, Алёшка? – перебил советника Роберт. – Я спал тучу лет, чтобы за бабами по скользкому полу побегать!
– Зря ты так. Мне понравилось, – нехотя поднимаясь с массажного места, томно вздыхал Яша. – Давай узнаем, что ты ещё велел сделать. Я люблю сюрпризы. Может, нам рыбалку организуют. Или охоту…
Варакин спрыгнул с кушетки и ловко обвернулся простынёй, словно уже был готов к выступлению перед патрициями в Древнеримском сенате. Но он лишь с тоской посмотрел на советника в шапке.
– Федька расскажи мне о князе, – попросил он. – И, вообще, как дела в государстве… с кем мы дружим и много ли у нас врагов?
Мокрицин снял будёновку, будто красноармеец на допросе. Но свет лампы в глаза не бил, а лишь было жарко. И вообще, советник не думал, что придётся держать ответ перед самим императором и лично докладывать о государственных проблемах.
– Князь он… знаете… он справедливый. А серьёзно мы воюем только со Страной Китай. С морскими державами сражаемся в океане: Со Страной Сахалин, Камчаткой и со многими другими… – совсем растерялся Федот. – С Москвой ещё воюем, но так… понарошку.