– Ничего себе! – присвистнул Яша. – С самой Москвой?
– Ага… Долго война идёт. Лет семьдесят. То мы побеждаем, то они нас, – продолжал мямлить Фёдор.
– Все против всех! Ясно, – кивнул Роберт. – А ты почему не на фронте? Плоскостопие у тебя?
Мокрицин поднял одну ногу, затем вторую, проверяя ступни.
– Так это… люди не воюют, батюшка.
Варакин улыбнулся. Ему стало жаль Федота, и почему-то всех остальных его современников заодно.
– А кто же тогда в окопе сидит? Кто в атаку ходит? Терминаторы, что ли?
– Скажите тоже… терминаторы, – лыбился советник. – На случай войны есть свиньи. А человеку воевать не надобно. Мы всё время дома проводим – всё с жёнами или любовницами. Ну, или в кабаках выпиваем. Не без этого.
Роберт налил воды из графина и выпил залпом полный стакан.
– Разгулялись вы без меня. Распустились! – нахмурился Варакин. – Ну что же… веди меня к своему князю. Как его звать?
– Витольд первый! – вытер вспотевший нос Федот.
– Вот именно… к Витольду.
6
Огромный вепрь из армейского дозора опустил шлагбаум. За спиной остался последний пост. Впереди свобода. До Алдана километров восемь. Коты могут проделать этот путь часов за десять – быстрее никак не получится. Шмаль, конечно, спешил спасти любимую, но поваляться в лесу на травке он не откажется ни за что. В ветвях пели птички, где-то над ухом жужжала толстая муха, а ласковое солнышко припекало бочок. Шмаль даже скинул жилетку. Рыжий тоже разделся и закурил.
– Босс, я так и не понял, кто нас встретит? – смачно затянулся Барс.
– Битый час тёрли в кабаке. Ты в натуре глухарь или косишь? Ясно же накидал Абраша: стрелка у старой шахты, где ручей и куча песка. Ждать нас будут два волка. Они не легавые и родом с этого… ну как его… ну где горы и армия баранов?
– С Кавказа, – мякнул Барс. – Там говорят, павлины красивые живут, и тоже нет собак.
– Точно, с Кавказа они, – почесал в подмышке коричневый пучок Шмаль. – Одного зовут Гоча, второго Зура.
– Хорошо, что они не из полиции. Когда я вижу копов, в жар кидает. Боюсь, вцеплюсь в чью-нибудь рожу. Я ведь порвать могу любого, типа как обезьяна газету, – рыжий кот зажал в зубах сигарету, привстал и тихонько зарычал. Выпуская дым, замахал лапами перед собой.
В одной из библиотек, когда искали Шмалева деда, Барс разглядел старый герб древней страны. Три нарисованных существа почему-то назывались львами. Они высовывали языки и пугали крючковатыми конечностями. Звери выглядели смехотворно, не по-настоящему; но больших кошек рыжий уважал – почти так же как босса. И теперь, когда требовалось показать свою отвагу, Барс выпускал когти и тоже махал лапами – как львы с красного герба. И если бы кот умел рычать, ну, например, как тигр в лесу, то получилось бы впечатляюще, а так – одно веселье и баловство.
– Да ты опасный… просто монстр, – подшучивал над другом Шмаль.
– Что есть, то есть, – снова прилёг рыжий. – Если что, ты буди меня в любую минуту. Я готов за тобой хоть куда… хоть в Крым, хоть на Кавказ.
Через минуту чёрный услышал сопение друга, а спустя ещё мгновение, уснул и сам.
***
Два волка весь день провели у входа в затопленную шахту. Близился вечер, а котов всё не видно. Они трижды разжигали костёр, жарили рыбу. Сначала парни восхищались бездельным днём, а затем злились, что так долго приходится сидеть на одном месте.
– Не горячись, Зура. Успокойся. Мы ещё отомстим этим уродам. Главное – привести их к шефу. Приказ есть приказ! – терял терпение волк по имени Гоча.
– Братан, если они не появятся через пять минут, я ухожу. Засекай! – оскалился Зура.
Два кавказских волка внешне всё-таки отличались от своих далёких родственников из Сибири. Их рост был чуть меньше, чуть короче хвост; у них толстая шея и особенный окрас. Рыжевато-серый цвет шкуры выдавал в них пришлых. Но в Алдане никто не обращал внимания на звериную красоту или её отсутствие. Главным аргументом оставались клыки, подвешенный язык и мозг, главное, чтобы не вялый. У ребят с Кавказа клыки были что надо, а башка работала так себе.
– Тихо! Вроде идут, – бормотал Гоча, вслушиваясь в тревожные звуки вечернего леса.
Волк не ошибся. Из тайги вышли два гибридных кота. Рыжий насвистывал мелодию зелёного кузнечика, чёрный казался беспредельно матёрым.
– Здорова, пацаны. Нос в тепло, мир в хату! – вяло взмахнул хвостом Гоча, кивая пастью парням из Якутска.
– Чего вопишь, бобик… всех карасей распугаешь, – Шмаль присел у ручья, чтобы умыться и налакаться прохладой.
Рыжий оказался, более дружелюбен.
– Привет, чудики! Как вы тут без нас? Давно ждёте?
– Только пришли, – соврал Зура и его хвост почему-то прижался к заднице, хотя перед ним всего лишь коты.
– Это хорошо, что только пришли. Значит, правильно, что мы не торопились. Я выспался нормально, два раза пообедал, три раза поужинал, – улыбнулся Барс и, тоже наклонился к ручью, набирая полную ладошку чистейшей водицы.
Лапа Зуры тянулась к кобуре. Хотелось выхватить оружие и выстрелить: сначала в затылок рыжему, а затем вонзить кинжал в чёрного, поскольку патронов на него жаль. Но волк сдержался. Он даже не зарычал несмотря на свою горячность.
– Поздно уже, – намекал Зура, что пора бы поторопиться и шагать прямиком в город. – Нам до темноты надо вернуться. Может, пойдём?
– А ты чего диких людей боишься, что ли? – будто издеваясь, хохотал рыжий. – Так я есть, и Шмаль рядом. Ты серый не очкуй, мы тебя в обиду не дадим. Скажи, босс, защитим мы наших пугливых друзей в этом диком лесу?
– Хватит бакланить. Надо канать, так поканали, – сплюнул в песок чёрный и, вытерев лапой морду, расправил усы, а затем приблизился к Зуре, почти наступив тому на башмак.
Шмаль был волку по грудь, но малый рост антропоморфного бандита не говорил о слабости. Кот зверь серьёзный, способный острыми когтями, словно ножами, нанести страшные раны – порой смертельные. Даже медведи обходили стороной кошачьи разборки. А сами коты не боялись никого в этом мире, только тигров опасались – и то, лишь чуть-чуть.
– Мы всегда за поход к дому. Как скажешь, братан, – быстро завертел коротким хвостом волк. – Надо идти, так пошли. Я что против?
***
Алдан погрузился в темноту. В город электричество подавали исправно, но улицы освещались плохо. Убирались они ещё хуже. Даже в самом центре пахло гнилью из огромной помойки.
– Люблю это место! – восхищался Барс. – Запах свободы… он не повторим!
Волки шли рядом. За время пути коты надоели настолько, что алданские бандиты были готовы сбежать. Гоча покосился на вонючую кучу и прикрыл лапой нос.
– Когда вы были в последний раз в городе? – гнусаво спросил волк.
– Я пару лет назад. Барс впервые, – ответил Шмаль, улыбаясь сломанным клыком.
Рыжий был счастлив. Никогда он не был так близок к своей мечте, уехать в Страну Крым. Город Алдан, помойки вдоль дороги и предсмертный крик напуганной жертвы, где-то на чердаке двухэтажного дома – казались ему лепестками роз, которыми уложен путь к морю.
– Слышь, серый… нам долго ещё шагать, а то я устал. Все лапы стёр… Да и пожрать перед сном охота, – продолжал радоваться Барс, и улыбка не сходила с его хитрющей морды.
– Пришли уже, – хмыкнул Зура. – Поднимайтесь. Шеф ждёт.
Абрамяу вёл бизнес по всей Стране Сибирь. У него был известный кабак, с десяток магазинов искусственного мяса и ларьки с замороженной рыбой. Был ещё ювелирный интерес, своя птицефабрика и авторское ателье модной одежды. Но одно дельце, о котором кот не распространялся никогда, стоило всего бизнеса, вместе взятого. Он поставлял свежую баранину и свинину ко двору великого князя в Якутске. Каждую неделю тушки животных переправлялись во фронтовых рефрижераторах, и ни одна душа не знали, что там внутри. Абрамяу давно работал с вольными алданцами. Но больше других, доверял гибридной росомахе по имени Буч.
В кабинете полумрак. Горели две лампы в торшере прямо за стулом шефа. Коты плохо видели в темноте, к тому же слепил свет, падающий из-за спины росомахи.
– Как добрались, парни? – поинтересовался Буч, не вставая со стула с громоздкой спинкой.
Кабинет когда-то принадлежал большому начальнику. Возможно, мэру Алдана – из людей. Уже упомянутый стул, книжный шкаф, где вместо книг валялись непонятные камни, массивный стол, обтянутый зелёной тканью и недешёвая канцелярия, судя по цвету из золота – украшали офис. Мебель и цацки смотрелись впечатляюще и даже понтово, предавая хозяину значимости в воровском мире.
– Нам по крови завещано скитаться. Мне что бешеной собаке, сто вёрст не крюк, – ответил кот и, выбрав для себя удобное местечко, развалился на диване. Оттуда росомаху совсем невидно, зато хорошо слышно. Шмаль не любоваться пришёл, а дела решать.
Рыжий скромно присел рядом. Его пыл угас, потому что перед ним не уличный боец, а настоящий пахан.
– Так, что ты хотел Шмаль? Зачем пришёл ко мне? – задал вопрос Буч.
Чёрный достал тоненький напильник и, сняв ботинок, стал точить когти. Он демонстрировал независимость и несговорчивый нрав.
– Чувиху свою ищу… Сорока на хвосте принесла, что удерживают её в этом городе. Кошмарят…
– Что за женщина, могу я узнать? Кто она для тебя? – осторожно спросил Буч, выйдя из темноты.
Он был довольно крупный и невероятно сильный. Росомахи, как и другие куньи никогда не носили штанов, выпячивая напоказ свои хвосты; но всегда надевали рубашки – иногда ещё и пиджаки. А Буч любил выглядеть дерзко и стильно. На нём чёрная сорочка без рукавов, на запястьях золотые браслеты и часы на каждой из лап. На шее гроздью висели цепи разной толщины. Тоже золотые. Если Буч улыбался, то завораживал всех и каждого. В правый клык был вживлён бриллиант. Кристалл грозно поблёскивал даже в свете всего двух маленьких лампочек за спиной.
– Её зовут Мура. Это самая красивая кошка на Земле… Если я прошу у тебя помощи, как думаешь, насколько она дорога мне? – Шмаль убрал напильник в карман жилетки, быстро напялил ботинок и встал с дивана. Оправив майку, рядом пристроился Барс. Он ни за что не оставит друга, а скорее умрёт за него.
Волки сложили лапы на груди, поближе к кобурам с пистолетами. Даже если они успеют выхватить стволы и откроют стрельбу, то вряд ли сумеют попасть в шустрых гостей. Но если у котов из оружия только напильник, то и бояться нечего.
– Я понял тебя, черныш, – разряжая обстановку сделал шаг назад Буч и присел на стол. – Но буду честен с тобой…
– Выкладывай.
Шмаль снова сел на диван. Рыжий остался стоять, где стоял.
– Дело такое… если хочешь вернуть свою кошку, ты должен совершить подвиг.
– Ты во мне патриота увидел? Может, на фронт в паре рванём? Будем свиней валить да города грабить.
Буч знал, что придётся непросто. Потому терпел скверный характер кота.
– Надо будет и на фронт пойдём… Слушай меня внимательно, Шмаль. Кошка твоя у нас… понимаешь? Выполнишь, что требую, получишь её в целости и сохранности обратно… ещё и с бонусом. Организуем тебе прямой поезд до Крыма. Что бы ни военных проверок, ни волчьих облав.
Чёрный облизнул усы, кончик его хвоста нервно вздрогнул.
– Ты в натуре нюх потерял, зверюга? Кусок из пасти тащишь?
– Это общее дело. Во благо стараюсь, – напрягся Буч. – Но ты парень разумный и знаешь правила. А правила устанавливаю здесь я. Так что выслушай молча и не звени.
Шмаль задумался. А Барс расстроился. Понял, что Абрамяу подставил босса. Никому верить нельзя в этом мире, особенно зажравшимся котам. Абрамяу и раньше выкидывал номера, но в этот раз он прошёлся по краю, за которой смерть!
Чёрный не лез в драку и не закатывал истерик. Он хорошо знал, с кем разговаривает и следил за каждым словом, не желая наболтать лишнего, чтобы не навредить себе и своей любимой. Если бы Шмаль не умел держать шершавый язык за клыками, разве он стал бы авторитетным бродягой?
– Говори что хотел, – наконец, отреагировал чёрный кот.
Буч удовлетворённо кивнул.
– Дело непростое. Ты пацан крутой и только ты можешь справиться – иначе нашли бы другого исполнителя. Но перед тем, как сделать тебе предложение, остался один важный вопрос: как ты относишься к людям?
Чёрный и виду не подал, что удивлён.
– Ровно, – коротко мякнул Шмаль.
– Вот и хорошо, вот и чудно. Если у тебя нет аллергии на человеческую кожу, то слушай сюда, черныш. Хочешь увидеть свою девчонку, приведи императора… Ты Шмаль, должен доставить вирусолога Варакина в Алдан – и как можно скорее.
7
Страна Москва. Кремль. Государевы покои. Сентябрьское утро.
По длинному коридору, устланному красной дорожкой шёл лейтенант. Фельдъегерь кремлёвского полка нёс в специальной сумке два секретных пакета: срочное донесение с Урала так называемые вести с фронта и секретный доклад шпиона из Сибири. Военные и бояре расступались перед идущим. Возле рабочего кабинета Владимира третьего посыльный остановился. Офицеры охраны отлично знали молодого лейтенанта. Отдав честь, они пропустили его к государю.
– Почта от генерала Шалевского и разведданные из Якутска! – доложил фельдъегерь.
Князь, облачённый в просторный халат до пола, распечатал пакет на ходу и поблагодарил служивого:
– Прекрасная работа, лейтенант! Спасибо. Вы свободны.
Кабинет был светел и с самого утра переполнен энергией своего хозяина. Государь много трудился. Он читал корреспонденцию, подписывал документы, принимал министров и их замов. Сегодня ждал победных реляций и одну немаловажную новость от своего сибирского резидента, под псевдонимом Сухой.
Князь внимательно прочитал письмо от генерала Шалевского. В нём сообщалось, что войска Первого Уфимского фронта парадным маршем взяли столицу Урала – город Челябинск, на здании горсовета водружён розовый флаг, мэр подписал капитуляцию и бежал, а жители встречают освободителей цветами. Порядка семидесяти тысяч человек проживали на захваченных землях; а Страна Урал славилась наследием прошлого: инженерами, учителями и первоклассными рабочими.
Владимир нажал кнопку коммуникатора.
– Вызвать ко мне Флягина и Стрельцова.
В ответ послышался бравурный голос молоденькой связистки:
– Принято, государь!
Прошла минута, и юный голос снова оповестил князя:
– Директор фармакологической фабрики, господин Флягин ждёт аудиенции. Полковник Стрельцов на подъезде к кремлю. Застрял в пробке.
Князь склонился над шахматной доской. Он любил эту игру; обожал настолько, что всё свободное время сражался с самим собою – но даже играя, продолжал размышлять о делах государственных. Московский государь слегка изменил правила шахмат. Ну, например, князь был уверен, что играет всегда только белыми, потому первый ход порой доставался чёрной стороне, если он сражался за чёрных. А ещё его фигуры носились по доске не совсем так, как принято у всех остальных игроков. Когда нужно князю, то слон ходил, как ладья, а конь превращался в ферзя.
Владимир сделал выпад чёрно-белым конём, срубив сразу две пешки, прыгая через головы, словно в шашках. Эта была специальная фигура, которую он выпускал на время, чтобы уровнять шансы. По мнению его Светлости, несколько нестандартных ходов – хорошее подспорье даже в реальной жизни.
Владимир третий всё продумал. Всё шло по чёткому плану, разработанному им лично. Князь Урала бежал как трус, а значит, пришло время позаботиться о снабжении населения сывороткой. Недельный запас Москвы позволит грамотно отладить поставки в самые удалённые посёлки. Вообще, это непростая задача захватывать целые страны. Людей надо накормить, согреть и обеспечить успокоительным. Без лекарства на новых территориях делать нечего. Население признавало лишь ту власть, которая снабжала сывороткой и пищей, причём бесплатно и сытно. Искусственное мясо, выращенные свиньями овощи и жизненно необходимое средство от бешеного голода – вот он обязательный набор интервента. Но вся беда в том, что срок хранения зелья даже в таблетках весьма короток – всего десять суток. А чтобы увеличить производство лекарства, нужны ресурсы, то есть новые жертвы.