– Что ты, Варенька, как же так можно? – запричитала Людмила Григорьевна и замахала рукой на сына, предлагая ему уйти в свою комнату.
– Я хочу есть и пойду на кухню, – заявил Олег.
– Верно… Олег, ступай! – сказала Людмила Григорьевна.
– Да от тебя даже здесь воняет красками! У тебя вся одежда пропахла. Я сейчас потеряю сознание! – простонала Варвара Григорьевна.
– Тётя Варя, теряйте сознание, сколько хотите! – Олег махнул рукой и прошёл на кухню.
– Люда, чем занимается твой сын? Это же совершенно бесполезное занятие – рисование, – сказала Варвара Григорьевна. – На этом не заработаешь. Посмотри, сколько в Москве художников, и большинство из них не могут продать свои картины. Твой сын, поверь мне, плохо рисует. Ему надо было учиться.
– Хоть он и не учился, но пишет картины хорошо. У него талант, – сказала Людмила Григорьевна.
– Нет у него никакого таланта. Поверь мне, его ожидает нищета. Кто он такой? Таких арбатских художников пруд пруди.
Людмила Григорьевна побледнела и сухо произнесла:
– Варвара, завтра же утром уезжай! Я больше не хочу тебя видеть.
Варвара Григорьевна захлопала глазами, а потом зарыдала.
– Уезжай, Варвара! – повторила хозяйка квартиры.
– И уеду! – злобно сверкнув глазами, процедила сквозь зубы Варвара Григорьевна. – А ты здесь дыши мерзкими красками. Смотри, аллергию не заработай, сестрица! А твой сын будет нищим! Невезучий он у тебя. Какой он художник? Обыкновенный подсобный рабочий!
Варвара Григорьевна прошла в комнату, где она поселилась, и громко хлопнула дверью.
Людмила Григорьевна прошла в комнату сына и стала рассматривать незаконченную картину.
– Я верю – ему улыбнётся удача! – проговорила мать.
Она посмотрела в окно на росший во дворе тополь, ветви которого стучали по оконному стеклу. Вокруг рыжего фонаря закружились снежные хлопья.
– Мой Олег – талантливый, но пока неизвестный арбатский художник, – прошептала Людмила Григорьевна и, встрепенувшись, воскликнула:
– Ужин-то остыл! Надо подогреть котлеты и заварить свежий чай…
Юрчиков вернулся домой в плохом расположении духа.
– Катя, ужин готов? – повесив куртку на вешалку, спросил Сергей.
– Нет. Я сама недавно пришла с работы, – откликнулась Катя с кухни.
– Где сын?
– Денис пошёл в бассейн. Сегодня пятница. Ты забыл, что у него абонемент?
Сергей прошёл в кухню и сел за стол.
– Сейчас сосиски сварю, – засуетилась Катя.
– Глупо всё, как-то, получается, – пробормотал Сергей.
– У тебя неприятности на службе?
– Да. Меня могут уволить, – сказал Сергей.
– Тебе давно самому надо увольняться. У тебя появится больше свободного времени. Продолжишь писать фантастику.
– Я вот о чём подумал. У меня есть друг – Олег Овсянников. Он хороший художник. Что, если его попросить сделать несколько рисунков к моему роману?
– Переговори с ним. Хоть на полку красивую книгу поставим.
– Просто поставим на полку и – всё? – расстроился Юрчиков.
– Потом внуки прочитают твою книгу и удивятся, как сочинял их дед.
– У нас ещё нет внуков.
– Время быстро бежит, – сказала жена.
– Я обязательно завтра встречусь с Олегом и поговорю с ним об иллюстрациях к моему роману, – решил Сергей и принялся есть сосиски…
На следующее утро Юрчиков созвонился с Овсянниковым. Олег сказал, что ждёт Сергея во второй половине дня в воскресенье, когда он, наверняка, закончит свою очередную картину.
В воскресенье Юрчиков поехал в гости к Олегу.
Он зашёл в подъезд девятиэтажного кирпичного дома и на лифте поднялся на четвёртый этаж.
Юрчикова радушно встретили хозяева – Олег и его мать, которая предложила гостю пообедать.
– Спасибо. Я уже обедал, – отказался Юрчиков.
– Ты вовремя приехал. Я только что закончил картину. Пойдём, я тебе её покажу, – предложил Олег.
В комнате Овсянникова пахло масляными красками. К стене был приставлен холст, на котором был изображён аквариум с крупными серебристыми рыбами и ярко-зелёными водными растениями, стоявший на тумбе в окружении пальм в кадках.
– Аквариум похож на тот, который стоит в кабинете начальника Управления, – отметил Юрчиков.
– Позавчера мне довелось побывать в этом кабинете.
– Рыбы на картине, словно живые!
– Представь, эти рыбы ещё вчера действительно были живыми, а этот аквариум – целым.
– Что с ними случилось?
– Аквариум разбил вдребезги моим молотком сам Свитко, а рыб он приказал дежурному офицеру спустить в унитаз.
– Зачем? – удивился Юрчиков.
– Они с Заразиным искали подслушивающие устройства. Свитко подумал, будто аквариум у него на прослушке. Так что, рыбы, изображённые на этой картине уже мертвы, – грустно произнёс Овсянников.
– Жаль рыбок! Они – первые жертвы в борьбе с коррупцией в нашем Управлении.
– Свитко считал, будто эти рыбки – пираньи. Действительно они похожи на пираний. Между прочим, одна из них тяпнула за палец дежурного.
– Значит, в кабинете начальника Управления состоялась схватка между силами света, которые олицетворяли кусачие аквариумные рыбки, и силами тьмы в лице наших начальников.
– Похоже на то…
– Что ж, если ты завершил работу над картиной с героическими рыбками, то прочитай мой незаконченный фантастический роман. Названия я пока не придумал, – сказал Юрчиков и протянул Овсянникову флешку.
– Обязательно прочитаю. Наверно интересно писать фантастику?
– Очень. Я испытываю восторг, описывая придуманные миры. Порой мне кажется, что не только герои моих произведений, но и я сам присутствую в этих мирах. Кстати, я хочу тебя попросить сделать рисунки к моему роману.
– С удовольствием прочитаю и сделаю иллюстрации, – пообещал Овсянников.
Попрощавшись с Олегом и Людмилой Григорьевной, Сергей вышел на улицу и направился к метро по извилистым арбатским переулкам. От быстрой ходьбы у Сергея закололо сердце. Он положил таблетку под язык и немного постоял. Боль прошла, и он продолжил путь.
«Может, не дожидаясь аттестации, уволиться со службы и заняться творчеством?», – подумал Юрчиков, входя в продуваемый пронизывающим ветром, вестибюль старой станции метро «Арбатская»…
Утро понедельника в Управлении началось с переполоха.
По центральному административному корпусу распространилось зловоние, исходившее из расположенного на третьем этаже мужского туалета.
– Что это за вонища?! – закричал вбежавший в приёмную начальника Управления полковник Заразин, обращаясь к дежурному офицеру.
К несчастью для капитана Кузнечикова ему снова пришлось заступить на дежурство в понедельник.
– Не могу знать! – вскочив с места, выкрикнул капитан, у которого на правой руке был перебинтован указательный палец
– А кто должен знать?! Почему до сих пор не вызвали сантехника? – нахмурившись, спросил Заразин.
– Сегодня сантехник не вышел на работу. Он заболел, – сообщил капитан.
– Тогда вызови сотрудников хозяйственного отдела, а если никого не найдёшь – сам будешь устранять засор. Дожили! На этаже, где находится кабинет начальника Управления, вонища стоит, словно в сортире. Сотрудники стороной кабинет начальника обходят.
– Сотрудники всегда стороной его кабинет обходят, – заходя в приёмную, сказал заместитель начальника Управления по науке полковник Корольков – полный румяный голубоглазый блондин с аккуратной русой бородкой.
Его налитое мощное тело едва умещалось в форму. Незаурядные способности и природный ум позволили ему занять место заместителя по науке ещё при прежнем руководстве, а сейчас он томился от некомпетентности начальника и пришедших с ним в Управление остальных его заместителей, которых он называл «борцами с умом».
Корольков повёл носом и почти весело сказал:
– Что, загниваем?
– Похоже, вы этому радуетесь? – скривил губы Заразин.
– Начальник у себя? – спросил дежурного Корольков.
– Он задерживается.
– У нас что-то странное происходит, – сказал Корольков, усаживаясь в кресло возле окна. – На той неделе всё здание едким дымом пропиталось, а теперь из сортира несёт тухлой рыбой.
– Мне всё ясно! – воскликнул Заразин. – Эти два негодяя, поджигавшие мусорный контейнер, теперь специально устроили засор в туалете!
– О каких негодяях вы говорите? – спросил Корольков.
– Так вы не в курсе! Так вот, знайте – у нас появились сотрудники-поджигатели!
– Кто-то в контейнер бросил окурок? – предположил Корольков.
– Если бы окурок! Юрчиков и Амбаров умышленно подожгли мусорный контейнер. Их надо уволить, – пообещал Заразин.
– Так уж сразу и уволить! Может, сначала следует разобраться?
– Что там разбираться! У меня рапорт полковника Смирнова на столе лежит. Там всё ясно изложено, – сообщил Заразин.
– Так ведь всем известно, что наш пожарный – изворотливый подлец, – заметил Корольков. – Он лживый человек. Всё время рыщет по территории, чтобы на кого-нибудь донести.
– Как вы можете так говорить?! Это преданный руководству сотрудник! Он чрезвычайно нужный нам человек.
– Так вы полагаете, будто и засор в туалете устроили Юрчиков и Амбаров?
– Да. Наверняка, это сделали они. Или же у них здесь есть сообщники, – заявил Заразин.
– Какие ещё сообщники? – поморщился Корольков.
– К примеру, Иваникин!
– Иваникина который день нет на службе, – напомнил Корольков.
– Но ведь раньше не было засоров в канализации! – заметил Заразин и спросил:
– Кузнечиков, почему не принимаешь мер? Сейчас же вызывай того, монтёра, который был здесь в пятницу! – приказал Заразин.
– Слушаюсь! – закричал Кузнечиков.
Спустя несколько минут в приёмную зашёл Овсянников, держа в руках ящик с инструментами.
– Срочно прочистить канализацию в мужском туалете! – приказал ему Заразин.
– Я не сантехник. Это не входит в мои обязанности, – сказал Овсянников.
Тут из коридора послышался нечеловеческий вопль и в приёмную ворвался раскрасневшийся полковник Борзенко.
– Там рыба! – закричал он с порога.
– Какая рыба? – спросил Заразин.
– Крупная серебристая рыбина. Она сейчас плещется в унитазе. Я почувствовал её холодное прикосновение и, поднявшись, увидел её!
Корольков от души расхохотался и спросил:
– Откуда в сортире взялась живая рыба?
– Значит, она не сдохла… Она выжила! – в ужасе проговорил Заразин и посмотрел сверлящим взглядом на Кузнечикова.
– Я бросал в толчок дохлую рыбу, – произнёс побледневший дежурный.
– Вот он, сообщник тех злодеев, а, возможно, и самого Иваникина! – сказал Заразин, указывая рукой на Кузнечикова.
– Нет! – закричал капитан, словно его уличили в измене.
– Так это ты живую рыбу выпустил в унитаз?! – побагровел Борзенко.
– Это были пираньи из аквариума начальника Управления, – сообщил Заразин. – В пятницу одна пиранья дежурного за палец укусила. Видите, у Кузнечикова палец перебинтован.
– Что?! Пираньи?! Да они же могли меня… Они могли мне… Ты ответишь за это, капитан! – заорал Борзенко.
Кузнечиков переводил взгляд с погон одного разъярённого полковника на другого и мелко дрожал.
Овсянников заулыбался, а Корольков давился от смеха.
– Так вот откуда ты взял пираний, несчастный! – сказал Корольков, держась за свой круглый живот.
– Это рыбы из ак… ак… аквариума, – начал заикаться Кузнечиков.
– Но зачем ты их выпустил в унитаз? – перестав смеяться, поинтересовался Корольков.
– Свитко велел. Полковник Заразин при этом присутствовал, – пролепетал Кузнечиков.
– Молчи, капитан! Больше – не смей называть фамилии, – предупредил дежурного Заразин.
– В общем, это я аквариум чистил и нечаянно его разбил, – проговорил капитан.
– А пираний ты в сортир выпустил? Ай, молодец! – снова захохотал Корольков.
– Так вот почему везде тухлой рыбой воняет, – догадался Овсянников. – Видно, только одной рыбке удалось выжить, а в других унитазах рыбы подохли, и засор получился.
– А ну, капитан, живо вылавливай пиранью из толчка! – завопил Борзенко.
– Ты, Кузнечиков, в самом деле, иди в сортир и вытаскивай из унитаза пиранью, – перестав смеяться, сказал Корольков. – А то ведь так следующему посетителю и впрямь пираньи что-нибудь оттяпают!
– Да никакие это не пираньи были в аквариуме, – принялся защищать рыб Овсянников.
– А кто палец прокусил Кузнечикову? – спросил Заразин.
– Рыбы, и впрямь кусачие. Но настоящая пиранья оттяпала бы ему палец. Ну, а если это в самом деле, пираньи, то зачем вы дежурного заставляете в унитазе рыбу ловить? Чем он её поймает? – заступился за капитана Овсянников.
– Ты молчи! Ты вообще никто, монтёр! – прошипел Заразин.
– Может, Кузнечикову ещё и удочку дать, чтобы он сидел возле унитаза и ловил рыбу?! – закричал Борзенко.
Тут в коридоре послышались крики:
– Рыба! Рыба! Несите ведро!
– Вот ведро. Хватай её!
– Надо же! Она сама из толчка сиганула на пол, а потом в ведро запрыгнула.
Спустя несколько минут в приёмную ворвался подполковник Казачков, державший в руке ведро с водой, а за ним в дверях показалась уборщица.
– Ведро потом обязательно верните! – потребовала уборщица.
– Да я его сейчас же вам верну, – пообещал Казачков и обратился к Заразину:
– Разрешите выпустить рыбу в аквариум? Я знаю, у начальника Управления в кабинете стоит аквариум.
– Аквариума больше нет. А ведь вы, Казачков, сейчас поймали необычную рыбу! Возможно, оно – в ней, – тихо проговорил Заразин.
– Что в ней? – не понял Казачков.
Заразин не успел ответить, потому что в приёмную зашёл начальник Управления.
– Казачков, почему у вас в руках ведро? Что здесь происходит? И почему такой отвратительный запах стоит на нашем этаже? – недовольно спросил Свитко.
– Одна рыба всё же выжила, – сообщил Заразин, кивая на ведро.
– Как выжила? – прошептал побледневший Свитко.
– Я её увидел, когда она из унитаза выпрыгнула, – сообщил Казачков.
– Это она за Борзенко погналась, – сказал Корольков. – Я слышал, что пираньи, если уж выбрали жертву, то будут её преследовать везде, пока не поживятся плотью.
– Какой ещё плотью? – хмуро спросил Борзенко.
Корольков не ответил, а только махнул рукой и разразился хохотом.
– Так как аквариума нет, то эту рыбу некуда выпускать. Пусть в ведре плавает, – предложил Кузнечиков.
– Тогда я оставлю ведро с рыбой здесь, а вы другое ведро возьмите, – сказал уборщице Казачков и обратился к начальнику Управления:
– Разрешите идти?
– Идите, – кивнул начальник Управления.
Казачков и уборщица вышли из приёмной.
Свитко прошёл в свой кабинет. Спустя несколько секунд оттуда донёсся его возглас, похожий на сдавленное рычание. Затем послышался грохот.
Заразин, Борзенко и Кузнечиков бросились в кабинет начальника. Корольков перестал смеяться и проводил их удивлённым взглядом.
– На помощь! – послышался из кабинета крик Заразина.
Овсянников заглянул в кабинет.
– Да не ты нужен, а врач! – закричал Заразин.
Изумлённый Овсянников увидел стоявший на своём месте, среди кадок с пальмами, аквариум, в котором плавали серебристые рыбы, точь-в-точь такие же, которые жили в разбитом вдребезги аквариуме. Даже водные растения в нём были такие же – изумрудно-зелёные. Борзенко и Кузнечиков подняли с ковра начальника Управления и усадили его в кресло.
Свитко приоткрыл глаза и тихо спросил:
– Откуда здесь взялся этот проклятый аквариум и рыбы? Ведь он же разбился в пятницу!
– Дежурный! Откуда здесь взялся аквариум! Отвечайте! – потребовал Заразин. – Его здесь в пятницу вечером не стояло!
В это время Овсянников оставил ящик с инструментами в приёмной, занёс в кабинет ведро, выхватил из него вяло плававшую рыбу и бросил её в аквариум. Рыба вильнула хвостом и затерялась среди своих сородичей.