Женя зашёл в комнату довольный, с улыбкой:
– Ну, привет всем, кого не видел. Крайний я, что ли, сегодня?
Евген начал со всеми здороваться за руку.
Колян ему ответил:
– Привет, коль не шутишь.
Евген обычно был в паре с Коляном.
– Ну, ты как? В порядке? – спросил Евген у напарника.
– Нормалёк, – ответил Коля и переспросил Евгения, – А ты как?
– Да и я в порядке.
Засуетился Михеев:
– Ну, все в сборе. Коньячку, кто желает, наливайте. За удачную игру.
Олег вставил:
– А у нас она неудачной не бывает.
В комнате началась движуха, кто-то стал разливать по бокалам коньяк. Выпили, немного закусили.
Рассусоливаться Михеев не дал:
– Сейчас развожу по общагам Карена, Рината, Евгена и Коляна, – в сторону каждого показал пальцем. Продолжил, – Потом за остальными возвращаюсь, – сделал паузу, – И, чтоб за ночь не меньше косой на двоих. Недельку ударно потрудимся – и погуляем. Короче, всё, как обычно.
У общаги на Лауреатов остановилось такси. Таксист обратился к сидящим:
– Ну, всё, Евген, ваша остановка. Выгружайтесь. Евген, жду завтра с баблом.
– Конечно, Саша. До завтра.
Колян и Евген вышли из такси, и машина тут же уехала.
В это же самое время к общежитию подошла бригада монтажников, из карманов у них торчали бутылки.
Колян и Евген переглянулись между собой, улыбнулись. Евген прошептал Николаю:
– Наши люди.
Завидев друг друга, компании остановились, начали здороваться.
Бригадир заговорил:
– Привет, Евген. Ты, как чувствуешь, что ли? Всё время в зарплату к Коляну в гости идёшь.
Евген понимал, что бугор этой бригады недолюбливал его. Бригадир жил в Норильске давно, в разных ситуациях побывал, разных людей видел. Бригадир же догадывался, что Евген играет нечестно, но за руку его никто не ловил. Конечно, бригадир всегда пытался отговорить своих работяг, чтоб они не играли в карты, но все люди – взрослые, и каждый – сам себе хозяин. Особого желания считать чужие деньги у Сергея Сергеевича не было, но с годами все становились, как родные и приходилось думать не только о своих подчинённых, но и об их семьях.
Евген лукаво улыбался и пытался оправдаться:
– Привет, Серёга. Так, и у меня зарплата. Вот, и иду к корешу – посидеть, узнать, чем народ дышит, так сказать.
Один из рабочих – Вова, наоборот: очень любил Евгения, всегда ждал, когда он придёт поиграть. Вове нравились его шутки, общение с ним. Ему льстило, что Евген, экономист с высшим образованием, запросто с ним общается и, даже считал его своим приятелем. Евген же, конечно, Вову за приятеля не держал. Но Вова этого не понимал, поэтому деньги проигрывал легко и не жалел о них.
Вова радостно протянул руку Евгению и заговорил с ним шутливым тоном:
– Евген, привет. Смотри, раньше времени из общаги не слиняй. Говоришь, тоже зарплата. Вот, и придём с парнями вычищать её у тебя. Хватит тебе от нас с выигрышем уходить.
Евген ответил с таким видом, как будто, от души переживал за Вову и всегда желал ему выигрыша:
– Привет, Володя. Ты б в прошлый раз вовремя остановился и ушёл бы с выигрышем. Я ж тогда, почти, подчистую проигрался. А тебе всё мало было. Сегодня меня тоже подчистую хочешь разделать? Приходи, пробуй.
После Вовы Евгений протянул руку Паше:
– Тоже, наверное, отыграться хочешь?
Паша, как и бригадир, особой симпатии к Жене не питал, поэтому отвечал ему дерзко:
– Я никогда не отыгрываюсь. Поиграть хочу – играю, не хочу – не играю.
Евгения Пашин тон нисколько не смутил, он по-прежнему старался отшучиваться:
– Ну, да. Как говорится, ни за то отец сына бил, что играл, а за то, что отыгрывался. Я-то и сам не особо любитель в карты поиграть. А Колян и, вообще, не играет.
Евген поздоровался с Алексеем и Ваней и протянул руку новенькому Викторову:
– Евгений.
Викторов ответил на рукопожатие:
– Василий.
Евгений всех оглядел:
– А вы что в общагу-то всей бригадой?
За всех ответил бригадир:
– Так, у Василия-то сегодня первый рабочий день. Да и он только вчера с материка.
У Евгения во взгляде появилась заинтересованность:
– ты откуда, Вася?
– Из Томска. Бывал? – ответил Викторов.
Евгений помотал головой:
– Только проездом. Когда в Новосибирском универе учился, то со стройотрядом работал в Колпашево. Ну, вот через Томск и добирались по реке на теплоходе. А ты в Новосибе бывал?
Викторов с удовольствием ответил:
– Конечно, и не раз. На соревнованиях там был, и в Академгородке тоже.
В разговор вмешался Вова:
– Василий у нас спортсмен, после физкультурного.
Николай оценивающим взглядом оглядел Викторова.
Евгений радостно сказал:
– Ну, классно – почти земляки. Может, как-нибудь поближе получится познакомиться.
– Может, – с улыбкой ответил Викторов.
Колян и Евген сидели за столом, пили чай. Евген закурил, в левую руку взял колоду карт, начал делать ей различные вольты, чтоб размять пальцы.
Коляну не хотелось сидеть молча:
– Вот, Евген, сколько мы с тобой уже вместе, сколько смотрю на твою игру, но никак не могу понять, как ты всё это вытворяешь.
Евген, как бы, нехотя и пренебрежительно начал отвечать:
– Ну, Колян, конечно ж, это всё не просто. Наверное, талант нужен, тренировки. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества. Я ж против тебя не выйду на ринг, правильно?
Колян расправил плечи, немного размял кисти рук и с усмешкой ответил:
– Конечно. Как клопа по рингу размажу.
– Везде, как говорится, нужна сноровка, закалка, тренировка.
Евген вдруг с горечью вздохнул:
–Эх, Колян, да какие тут игры с рвботягами? Нет размаха для мастера. Храп, бура, сека, азо… Это разве игры? Чисто бабло рубим. Вот, я понимаю – Карен. Он по выходным с сыном Стрельцова играет, там компания – высший класс. Я пока в Новосибе жил, так там – да – преферанс, бридж. Вот, это – для души. А какие компании! Студенчество – самое время золотое. Бывало, и с преподами играли ночи напролёт. А с утра к ним же и на экзамены идёшь. И, ведь, ни в какую не поставят тебе хорошую оценку, если не знаешь предмет.
– А почему в Новосибе-то не остался? – спросил Николай.
Евгений начал отвечать:
– Ну, отучился, распределился. Я ж не на каталу учился. Всё это когда-нибудь надоест, или по независящим от нас обстоятельствам закончится, а высшее экономическое у меня всегда останется. И, вообще, после того случая, когда ты парня вырубил намертво, я до сих пор в себя прийти не могу. Ты ж теперь понимаешь, как нас теперь шеф за яйца держит.
Колян откинулся на стуле, задумался:
– Ты думаешь, что я об этом не вспоминаю? Я ж не душегуб. Одно дело, когда лоха буйного успокоить, должок стрясти, а другое – мокруха, хоть и неумышленно. Вот, если б ментов тогда вызвали – я б условным отделался, а ты – и, вовсе, ни причём. А так… Следы преступления скрыли – всё, обратного хода нет.
Евгений начал оправдываться:
– Растерялся я. Светиться не хотел. Ну, закрыл же шеф дело, как самоубийство, так что не бзди.
Какое-то время посидели молча. Потом Николай продолжил разговор:
– Тебе-то легко сказать, а я-то и по другим делам по уши увяз. Ты ж, Евген, многого не знаешь.
– Так, просвети. Чего я могу не знать? Мне казалось, что все в одной лодке.
Евгений попытался сделать вид, что ему всё безразлично, но сам весь напрягся и внимал каждому слову Николая, понимая, что Колян может выдать сейчас какую-нибудь интересную информацию.
– Да не в лодке, а в болоте, – начал философствовать Николай, – Вы-то, игровые, здесь люди приезжие, а мы – боксёры, выросли здесь и после армии все сюда вернулись. Вы здесь по пояс увязли, а мы – с головой. Нас шеф давно уже всяким криминалом к себе привязал. Ты думаешь, зачем мы с парнями в Красноярск летали летом?
Евген, как можно, более безразличным тоном ответил:
– Ну, наверное, там кого-нибудь поддержать.
Коляну было радостно от того, что Евгений не знает тех секретов, которые знает он:
– Ага, как бы, не так. В Красноярске своей, что ли, поддержки мало?
– Ну, и зачем тогда?
Колян вдруг понял, что слишком разоткровенничался:
– Евген, меньше знаешь – крепче спишь.
Евгений уже не мог сдерживать интерес:
– Да нет. Тут уж, как говорится, сказал «А», говори и «Б».
У Николая появилась радостная улыбка, когда он увидел, что Евгений не может сдержать интерес. Но он не спешил делиться с ним информацией и продолжил говорить загадками:
– И в Красноярске, и в Норильске дел натворили. Я немного с тобой пооткровенничал, потому, как и мы с тобой теперь повязаны мокрухой. Теперь и тебя шеф на коротком поводке держать будет.
Колян сделал паузу, Евгений продолжал смотреть на него любопытными глазами. Николай заговорил:
– Ну, в принципе-то, пока я того парня не убил, то меня всё устраивало. Бабло есть, шеф нас грязными делишками не попрекает. Мы в городе – в авторитете. Но, вот убийство – это другое. Не спокойно как-то на душе.
Евген и сам об этом никогда не забывал и знал, что через эту мокруху висит теперь на очень большом крючке, но поделать он ничего не мог. Евгению в чём-то, даже понравилось, что Николай не рассказал ему про свои криминальные дела в Красноярске. Евгений предположил, что и про убийство парня, Николай не будет трепаться. После своих раздумий Евгений попытался успокоить боксёра:
– Да всё нормально Колян. Норильск – это такая жопа! И каких только мокрых дел эта жопа не видела. Ведь здесь раньше одни лагеря были, а в них убийцы, насильники, да враги народа. Конечно, после Сталина этого всего здесь немного подсократили, но всё равно… Короче, сам понимаешь, у шефа здесь всё на мази. Летом же приезжал в командировку следак из самой Москвы, как раз, по этому делу. Ну, и что? От ворот – поворот ему. Я после этого, вообще, с нашим шефом ничего не боюсь.
– Слушай, – обратился Николай к Евгену, – а чегой-то, вдруг, по какому-то самоубийце следак из самой Генпрокуратуры приезжал?
– Да рассказывал мне Таксист, почему такой интерес возник: слишком много лохов мы этой весной обули и, в основном, всё отпускники попадались. Перед отпуском-то сам знаешь, сколько бабла у работяг скапливается. Короче, многие жаловаться пытались, что их развели, но хорошо, что в ментовке у Михеева всё связано.
– Но приехали-то из-за парня, – перебил Николай Евгения.
– Да это, просто, так совпало. Короче, не бери в голову.
В дверь раздался стук. Оба прекратили разговор и резко посмотрели на дверь.
– Ну, вот, и первые ласточки, – Евген с удовольствием потёр руки, – Всё нормально, Колян. Иди открывай.
Колян открыл дверь, и в комнату зашли радостные жильцы общежития – Валера и Витя – любители покидать картишки. Оба были радостные, подшофе. Сначала поочереди поздоровались с Коляном, потом начали шумно приветствовать Евгена.
Валера, темноволосый и худощавый, лет тридцати, был в трико с пузырями на коленях и в тельняшке. Витя тоже был лет тридцати, светленький, невысокий в спортивном костюме. Витя первым прошёл в комнату, подал руку Евгену:
– Евген, привет. Сидим с парнями, сидим, думаем: а не сходить ли к Николаю, а вдруг там в гостях Евген, тогда с ним картишки покидаем по-серьёзному, а то мне своих-то парней раздевать неудобно. Вместе работаем, вместе живём. А ты-то всегда при деньгах, тебя не грех вздуть, – и дружески засмеялся, давая понять Евгению, что он шутит и, чтоб Евген не обижался, если что не так.
Евген поздоровался с обоими поочереди. В таком же шутливом тоне начал отвечать Виктору:
– Какие вы тут все кровожадные. Тут сейчас Вовку встретил – друга Пашки из четыреста двадцать седьмой, тоже грозился меня без трусов оставить. А что, если правда?
От Вити последовал ответ:
– Всё может быть. Картишки-то есть? А то мы тут со своими.
– Карты не меченые? – с улыбкой и с явной подковыркой спросил Евген.
Виктор протянул Жене колоду:
– А ты проверь.
Евгений не стал брать колоду у Виктора. Ответил ему:
– По игре проверим. Вот, если разденете меня до трусов – значит, точно меченая колода была.
В разговор вмешался Валера:
– А мы тебя сегодня любой колодой обыграем.
Евгений внимательно посмотрел на Валеру.
– Валера, вы ж мне и в прошлый раз то же самое говорили.
– Ну, говорили, – согласился Валера, – Считай, что форы тебе в прошлый раз дали, чтоб с нами играть не боялся.
Евгений едва сдержался, чтоб не засмеяться. Про себя подумал: «Какие же – эти работяги доверчивые!». Жене нравилось, что его подковырки принимали за добрые шутки.
– Эх, нравится мне ваш задор.
Валера, захотел немного выпендриться:
– Женя, вообще-то, на севере люди не нытики.
Витя поддержал товарища:
– Проиграл – рассчитайся. Здесь по-другому нельзя. Норильск – город маленький. Если накосячишь – будешь изгоем. Тогда сразу же собирай чемодан – и на материк с концами.
Евгений, соглашаясь, закивал головой:
– Ну, да. Ну, да, Витёк. Прав ты на все сто. А в преферанс-то, когда играть научишься?
Витя развёл руки, пожал плечами:
– Ну, наверное, когда на пенсию выйду. А пока – храп – рабочая игра. В любое время перекинулись, и никакой писанины.
Евген решил прекратить пустые разговоры:
– Ладно, парни, давайте к столу, пока я не передумал. Давай, Витёк, распечатывай свою новую колоду. Посмотрим, кому она удачу принесёт.
В комнате у Паши сидела бригада монтажников. На столе стояла водка, закуска – распечатанные рыбные консервы, икра из кабачков и макароны по-флотски.
Паша, самый младший из бригады, разлил водку по рюмкам и обратился к компании:
– Мужики, разбирайте рюмки, – потом обратился к старшему, – бригадир, давай, скажи что-нибудь по поводу нашего застолья.
Бригадир взял рюмку:
– Конечно, обязательно сказать надо, – пауза, – Опять в нашей бригаде пополнение. Появился новый человек, а мы, как говорится, хорошему человеку всегда рады, – пауза, – Первый день ты с нами, Василий, отработал. Пока, ничего плохого про тебя не скажу: смекалистый, сноровистый, исполнительный, руки растут, откуда надо. В общем, вливайся в наш небольшой коллектив, а мы тебе поможем. Бригаду не подводи, начальству не стучи. Бригада у нас не из худших. Парни не дадут соврать.
Кто-то вставил:
– Да-да.
Бригадир продолжал:
– Среди верхолазов-монтажников бываем и в передовиках, поэтому и заработки хорошие имеем. Ну, в общем, за нового монтажника Викторова Василия.
Парни весело наперебой начали говорить:
– Ура! Вася, поздравляем!
Все чокнулись, выпили, начали закусывать. Атмосфера создалась почти праздничная.
Бригадир обратился к новенькому:
– Василий, кстати, как у тебя с этим делом?
Бригадир щёлкнул себя пальцем по горлу.
Новенький понял вопрос, ответил:
– Могу, но стараюсь не злоупотреблять. Я ж в физкультурном учился – спортсмен. Ну, там режим и всё такое.
Паша радостно заговорил:
– У нас тут полбригады спортсменов, правда, без образования, но с разрядами. У меня по лёгкой атлетике первый взрослый, Ваня – лыжник, Алексей, – Паша забыл, чем занимался Лёха и, пытаясь вспомнить, спросил, – Лёха, что там у тебя?
Алексей ответил не очень довольно.
– Ничего у меня нет.
Паша вдохновенно продолжал:
– Ладно, у Лёхи ничего нет. А Вовка видишь, какой крепыш? Он – борец.
Вова засмущался:
– Да ладно. Когда это было? Но, правда, до армии у себя на районных всегда выступал. А, вот, в спортроту служить не взяли – я и забросил борьбу. Да и некогда уже было после армии.
Вмешался бригадир:
– А теперь, хоть спортбригаду из вас создавай, а мы с Лёхой будем у вас тренерами. Правильно?
Викторов поддержал: