Пришёл декабрь, принёсший много снега и крепкие морозы: минус 30–35 градусов. Передвигаться можно было только на лыжах. Соболь приготовился к морозам, отрастил пушистый, тёплый, блестящий коричневый мех. Эти ловкие и быстрые зверьки активизировали свою охоту на мышей и белок. Зная хорошо повадки соболя и места скопления мышей и белок, Николай активно использовал кулёмки. В декабре он перевыполнил свой план по соболям.
У Николая был интересный зимний промысел рябчика. Ловушки он делал непосредственно в снегу с помощью деревянного кругляша диаметром 25 см и высотой 50 см. Он утоплял его в снегу, образовывался как бы стакан круглой формы, который он опрыскивал водой. Эта ловушка быстро замерзала и сохраняла надолго свою форму. Её он присыпал снегом, а сверху клал ягоды: рябину или калину. Птица шла на приманку и при попытке склевать приманку проваливалась в ловушку, из которой она выбраться сама не могла. Ежедневно он приносил 3–5 рябчиков.
К концу декабря Николай накопил рябчиков, лосятина у него была, и он предложил Ане и Михаилу лепить сибирские пельмени к Новому году. Фарш готовился по рецепту жены Николая из мяса лося, рябчиков и топлёного кабаньего сала. Фарш делали с помощью мясорубки, который по рецепту жены дважды прокручивался, а в фарш добавили мороженый сок брусники и клюквы. Его один час выдержали на морозе. Тесто для пельменей сделали из муки, воды и яичного порошка. Налепили более 500 пельменей. Первым делом их попробовали. Пельмени получились вкусные и сочные, с приятным вкусом сибирских ягод.
Начались приготовления к Новому году. Николай срубил пушистую метровую ёлку, для которой он сделал звезду из консервной банки. Аня с Мишей нарядили её флажками, которые Миша сам разукрасил карандашами, а также шоколадными конфетами, купленными ещё в Москве. Николай украсил ёлку красными гроздьями рябины. Получилась нарядная новогодняя красавица. Праздничный ужин получился на славу. Николай, как и обещал, угостил Аню водкой, настоянной на морошке. Она ей очень понравилась. Миша пил новогодний очень вкусный коктейль, приготовленный Николаем. В первый день нового года он получил в подарок новогоднее печенье, которое испекла Аня. Аня сделала шестую запись в дневнике: «1 января – новый, 1992 год».
Николай по случаю Нового года подарил Ане и Мише старинную книгу, а Аня расцеловала Николая в обе щёки в знак благодарности за всё. В этот день они пели все вместе много песен, из них самой первой по просьбе Миши была песенка «В лесу родилась ёлочка». Вечером 2 января Николай устроил им настоящий сюрприз. Он достал из своего сундука транзисторный радиоприёмник «ВЭФ-206» (экспортный вариант), у которого коротковолновый диапазон в метрах – 13, 16, 19, 25, 41 и 60 – соответствовал частотному диапазону, аналогичному за границей. Оказывается, на смотровой площадке он сделал радиоантенну, которая подключалась к приёмнику. Батарейки к приёмнику ему привозили вертолётчики.
Николай и Анна вначале смотрели на радиоприёмник и не понимали, о чём говорится в эфире. Спустя немного времени они поняли: 25 декабря 1991 года СССР не стало, государство развалилось, советская власть потерпела крах. Президент СССР Михаил Горбачёв 25 декабря 1991 года объявил о прекращении своей деятельности на этом посту «по принципиальным соображениям». Спустя всего несколько минут после обращения Горбачёва 25 декабря 1991 года, в 19:38, с флагштока над Кремлём был спущен красный советский флаг, а его место занял российский триколор. Совет Республик Верховного Совета СССР 26 декабря 1991 года принял декларацию о прекращении существования СССР в связи с образованием Содружества Независимых Государств. В результате развала СССР территория России уменьшилась по сравнению с территорией СССР на 24 %, а население уменьшилось на 49 %. Распались единые вооружённые силы и единая валюта, резко обострились межнациональные конфликты. Правительство России, возглавляемое президентом Борисом Ельциным, первого января 1992 года отменило централизованный контроль над ценами.
– Ну вот и определился победитель в моём споре с сыном, – мрачно произнёс Николай.
– О чём был спор? – спросила Анна.
– Летом Горбачёв на XIX конференции КПСС в июне-июле 1988 года объявил курс на политическую реформу. Мы с сыном обсуждали материалы этой конференции, и оба пришли к выводу, что Горбачёв затевает такое, что может повлечь гибель Советского Союза. Тогда сын сказал, что зарубежное радио делает мрачный прогноз для СССР. При этом им приводилась ссылка на Нострадамуса, который предсказал, что «новая Вавилония» (по мнению толкователей, речь идёт об СССР) просуществует лишь 73 года и 7 месяцев, то есть до конца 1991 года. Я тогда не поверил в столь близкий конец нашего государства, – ответил с грустью Николай.
– Всё это очень горестно. В марте 1991 года состоялся референдум о судьбе СССР. Итоги голосования показали, что за сохранение СССР высказались 112 млн человек, то есть 76 % голосовавших, т. е. подавляющее большинство. Когда летом мы улетали из Москвы, то обстановка там была мрачная. Я не понимаю, как Горбачёв и его сподвижники смогли так быстро развалить великую страну, – удивлённо сказала Анна.
– Я и моя жена были уже на пенсии. Мы устали смотреть на пустые полки магазинов, в которых основные продукты питания можно было купить только по талонам. Я предложил ей уйти в тайгу, чтобы не смотреть на эту вакханалию, которую мы наблюдали вокруг. Уже пошло серьёзное обнищание людей, появились кооператоры, ну и прочее. Обо всём этом негативе я сказал сыну, который уже создал, по его словам, два успешных кооператива. Он не одобрил мой выбор, сказав, что молодёжь выбирает капиталистический путь развития. Он познакомил меня с командиром вертолёта, который подсказал вот это место и помог мне с его обустройством. Я и ещё трое мужиков за два месяца построили всё, что вы видите здесь. Потом вертолётом они улетели обратно. Все расходы оплатил мой сын. Каждый раз я от него вертолётом получаю письма, в которых он всегда зовёт нас обратно, – продолжил Николай.
– Надо жить дальше, – подытожил Николай. – Сейчас у меня одна задача: вас высвободить из таёжного плена.
После этих новостей они раз в неделю включали радиоприёмник в целях экономии батареек, чтобы послушать новости. Новости не ободряли, в стране цены резко пошли вверх. Был конец января. Николай сказал, что неплохо бы подкормиться свежей рыбкой, на дальнем ручье есть несколько глубоких ям, в которых водятся крупные налимы. Утром он ушёл на зимнюю рыбалку. Выбрал несколько ям глубиной от 1 до 3 метров. Вбил в них по тонкому стволу, чтоб конец торчал выше льда. К каждому стволу у конца снизу он привязал толстую леску с грузилом и крючком с наживкой. Проверял улов через день, налим ловился от 1 до 3 кг. Рядом с лункой приходилось вырубать прорубь, чтобы извлечь рыбу. Самый крупный налим был весом в 6 кг.
При последнем обходе Николай заметил около своих лунок следы, похожие на медвежьи лапы. Это его сильно озаботило. Следы вели в сторону предгорья. Спустя немного времени он вспомнил, что подобные следы он видел в первый год своего постоянного проживания в тайге. Внимательно просмотрев литературу, он понял, что это следы росомахи. Собрав улов, он свои лыжи повернул к дому. Пройдя метров пятьсот, он увидел свежие следы волчьей стаи. Когда он двигался к лункам, он их не видел. Следы также вели в сторону предгорья. Активизация поведения хищников его явно насторожила, и он ускорил свой бег на лыжах. Приближаясь к своей избушке, он очень внимательно осматривал местность, но пока ничего нежелательного не заметил.
Войдя в избушку, он предложил сделать уху из самого крупного налима. Для этого Николай одну половину рыбины (от головы) отложил для жарки, а вторую (от хвоста) использовал для ухи. Для получения первичного бульона он использовал налимью голову, хвост, плавники и поместил всё это в большое металлическое ситечко, а его уже в кастрюлю.
– Её лучше варить так, чтобы кости не расплывались по ухе, так как в налиме очень много костей, – прокомментировал свои действия Николай.
Когда вода закипела, он добавил соль, огонь приглушил, надев на трубу поддувала печки консервную банку, снял пенку и положил порезанную морковь. Пока рыба томилась на медленном огне, подготовил картофель и лук. Он приготовил так называемую максу из печени налима. А готовилась она обычно так: печень в течение 5 минут проваривали в кипящей ухе, а затем её перетирали вместе с мелко нарезанным луком. Как только уха закипела, Николай положил порезанный картофель и целую луковицу. Далее варил уху примерно 20 минут при слабом огне, а потом вынул металлическое ситечко. После добавил кусочки филе налима, готовую максу, перец и лавровый лист. Всё опять закипело, тогда он снял кастрюлю с ухой и вылил туда половину лафитника водки. Далее всё накрыл толстым полотенцем, чтобы уха, как сказал Николай, протомилась десять минут. Аня, ощутив аромат ухи, отметила: «Уха получается дивная», а далее задала вопрос:
– Николай, я всё стеснялась спросить, но видя, как мастерски вы всё делаете… Поясните, пожалуйста, удивительную конструкцию вашей печки. Она весьма необычная.
– Это подарок от сына. Видите, у неё на поддувале небольшая труба с радиусом девяносто градусов. Если печка растапливается, то труба должна быть полностью открыта, а когда она разгорится (а нужно огонь убавить), то надевается заглушка, которая перекрывает приток воздуха, и огонь притухает. Сама заглушка хранилась в маленьком ящичке с песком, в котором она остывала. Заглушки потерялись, и я использую набор консервных банок с разным количеством отверстий в днище, с помощью которых я и регулирую тягу воздуха. Вот и весь секрет.
– Аня, Миша, давайте есть уху. А пока мы её будем есть, поджарится налим. Это будет нам на второе, прошу к столу.
Они с удовольствием сели ужинать. За окном уже был вечер. Чудесным ароматом ухи наполнилась вся избушка. Ужин удался, но у Николая было всё равно тревожно на душе. Вдруг рядом с избушкой раздался волчий вой. Анна вздрогнула, а Миша заплакал, так как ему стало страшно.
– Николай, что это?
– Одинокий волк. Сейчас я отгоню его выстрелами.
Он открыл дверь и выстрелил из ружья. Услышав выстрел, волк умчался в чащу. Николай выстрелил ещё раз в ту же сторону, куда побежал волк. Он вернулся и сказал, что волк от страха убежал и больше сюда не вернётся. Миша успокоился и пошёл спать. Николай понял, что у Ани назрел серьёзный разговор с ним, и решил его не откладывать на потом.
– Аня, я чувствую, что у вас есть ряд вопросов. Пока Миша спит, давайте их обсудим. Я сам в этом заинтересован.
– Николай, вы угадали мои намерения. Мой вопрос: как мне действовать по возвращении?
– Полагаю, написать от себя справку в милицию о событиях, произошедших со дня нашей встречи до последнего дня вашего пребывания здесь. К ней я приложу документы пилота с указанием места крушения вертолёта и места захоронения пилота. Приложу также все документы, которые я нашёл в вертолёте. Попрошу заверить мою справку подписью лётчика с указанием его паспортных данных. Лётчиков я попрошу отправить вас в Иркутск или Киренск в зависимости от их маршрута полётов.
После этого он сделал паузу, а затем продолжил:
– Аня, по прибытии в один из этих городов вы должны, как прилетите, первым делом обратиться в милицию с заявлением о катастрофе, приложив к нему мою справку. После этого попытайтесь связаться с вашей организацией в Москве. Далее – действовать по их указаниям.
– Николай, в связи с политическими изменениями в стране я не уверена в каком-либо положительном сценарии событий для себя и Миши.
– В любом случае я дам вам два письма. Первое письмо будет адресовано моему сыну, в котором я попрошу его о максимальном содействии в вашей судьбе. Оно будет содержать два его адреса (в Иркутске или Киренске). Второе письмо будет адресовано моей сестре, живущей в Киренске, с аналогичной просьбой. В обоих письмах я кратко изложу события о катастрофе вертолёта и вынужденном вашем проживании в тайге. Кроме того, я дам им указание предоставить вам жильё в моей пустующей квартире в Киренске на любой период, какой вам понадобится.
– Николай, я очень благодарна за вашу заботу обо мне и Мише. У меня с собой сберкнижка, на ней порядка 5 тысяч рублей. В советское время это были бы достаточно большие деньги. Сейчас, судя по передачам радио, этой суммы нам с Мишей вряд ли хватит на авиабилеты до Москвы.
– Да, такое исключать нельзя. Я полагаю рассмотреть вариант, если ваши предположения полностью оправдаются и денег вернуться в Москву будет недостаточно. Я предлагаю вам остаться в Киренске или Иркутске хотя бы на полгода. Возможно, в Иркутске вы сможете устроиться программисткой, хотя не очень уверен. Вы прекрасно владеете английским языком, вы имеете соответствующий диплом высшего образования об этом. Я думаю, вы сможете устроиться преподавателем в вуз или в школу, поживёте в моей квартире, а там определитесь со способом возвращения в Москву.
– Возможно, это тоже вариант. В любом случае я попытаюсь связаться со своей двоюродной сестрой, которая живёт в Подмосковье. В зависимости от её ответа я и буду действовать.
Сделав после этих слов паузу, она продолжила:
– Николай, мы с Мишей улетим, а как же вы? По моим понятиям, оставаться здесь – это путь в никуда. Цены будут расти, и вам вряд ли хватит соболей, чтобы расплатиться с вертолётчиками за их услуги, не говоря уж о более сложных превратностях судьбы – это болезни, опасности охоты и многое другое. Я предлагаю вам рассмотреть вариант нашего совместного возвращения в городскую жизнь.
– Пока я не готов к такому повороту событий, но исключать его нельзя. Послушаем, что нам расскажут про городскую жизнь вертолётчики. Давайте, Аня, спать, утро вечера мудренее.
По итогам этой беседы Аня сделала в своём дневнике седьмую запись: «1 февраля 1992 года – зимняя рыбалка и варианты возвращения».
Анна и Николай больше не обсуждали варианты возвращения. Анна была в душе очень благодарна Николаю за его предложения поселиться в Киренске или Иркутске временно. Более всего её беспокоил вопрос о квартире в Москве и о работе. Она понимала, что имеющегося у неё вклада недостаточно для жизнеобеспечения и возвращения в Москву. Из радиопередач она поняла, что цены непрерывно растут, уже в январе-феврале они увеличились на основные продукты в 10–15 раз по сравнению с августом 1991 года.
Николай понимал, что в словах Анны есть большой резон вернуться к сыну, так как все его накопления в очень короткий период обесценятся, и смысла вести жизнь отшельника никакого нет. В первой половине февраля Николай был всегда рядом с Анной и Мишей. В один из дней, когда Анна и Миша спали, Николай начал писать свою справку о катастрофе. Утром, перечитав её, он предложил Анне ознакомиться с ней. Ей всё в этой справке было понятно, и она со всем была согласна. Николай, понимая свою ответственность за всё происходящее, очень внимательно следил за окрестностями вокруг их жилья, к счастью для них, ничего тревожного не наблюдалось.
Во вторник, 12 февраля, над их избушкой пролетел вертолёт. Сделав небольшой круг, он совершил посадку в 100 метрах от избушки, подняв тучи снега над собой. Николай мгновенно оделся и выскочил из избушки. Снежный вихрь от вертолёта прекратился, и снег улёгся, из вертолёта вышел мужчина. Николай бросился к нему. Анна по указанию Николая оставалась в избушке и стала быстро собирать обед, чтобы накормить прилетевших лётчиков. Миша внимательно следил за всем происходящим. Николай и мужчина о чём-то быстро переговорили и направились в избушку.
Анна и Миша поздоровались с вошедшим лётчиком. Он представился пилотом вертолёта Ми-4П и попросил рассказать о катастрофе. Анна всё озвучила, отметив, что пилот Ми-2 делал всё возможное, чтобы спасти вертолёт и жизнь пассажиров. Выслушав это, пилот попросил согласие Анны и Николая на немедленную связь с руководством полётов для доклада о катастрофе Ми-2 и судьбе пассажиров вертолёта.
Пока пилот говорил со своим начальством, Николай зачитал Ане письмо от сына, переданное вертолётчиком: «Дорогой отец, прошу выполнить просьбу сына и срочно вернуться домой. Без тебя плохо мне и твоим внукам, мы очень ждём тебя. В стране всё летит прахом, рубль обесценивается. Ты мне можешь очень помочь в моих делах, сейчас важно не упустить время. Подпись: твой сын Василий».