Он повернулся к сидевшему слева от него Колобку.
– Колобков Игорь Геннадиевич…
О-па! В самую точку попал!
…инженер-технолог «Жэ Бэ Спецстройсервис».
Следующей была Катька.
– Екатерина Горячева, микробиолог.
Потом я.
– Иван Горячев, наймит компрадорской буржуазии.
– Чего-чего? – раздалось недоумение.
– Менеджер российско-американской компании «Хьюго».
– Так бы сразу и говорил, – заметил вальяжно откинувшийся на спинку стула бизнесмен.
Следующим представился тощий очкарик.
– Макс Мокус, программист, фрилансер.
– Фри чего, простите?– попросил уточнить Колобков.
– Типа сам по себе, нахожу заказчиков в свободном полете.
– Безработный, значит.
– Почему это? Работы – ваще завал. Жесть, от клиентов отбиваться не успеваю.
Слева от Мокуса сидели девицы.
– Вика.
– Ника. Мы студентки.
– Я уже представлялась, – раздраженно произнесла сидевшая рядом с девицами гламурная дама.
– Да, госпожа Шнайдер, конечно, – согласился Герман. – Мы и не просим повторять. Род занятий тоже можете не называть, если не хотите.
– Отчего ж, назову. Меня обеспечивает муж.
– Понятно.
«Это безобразие!» – чуть не вырвалось у меня.
Последним представился бизнесмен.
– Михайлин Константин, владелец сети фитнес-клубов.
В дальнейшем обед проходил практически в молчании. На второе подали тушеное мясо с овощами в глиняных горшочках, а потом – ну куда же без него – компот. Отобедав, все вернулись к прерванным занятиям. Мокус с Константином к своему бильярду, девицы – досматривать ужастик, Колобков продолжал рыться в книжных шкафах, госпожа Шнайдер уединилась в своей комнате. Я пытался предложить какое-нибудь более веселое развлечение, типа поиграть в волейбол, но не нашел поддержки.
Мы с Катькой бесцельно слонялись по двору. Пара щенят возилась на травке, поодаль бродило несколько кур. Огромный рыжий кот возлежал на сооружении типа трибуны и грелся на солнышке. Лениво приоткрыв один глаз, он наблюдал за наглыми воробьями, выклевывавшими что-то прямо возле его носа из щелей между досками. Герман возился с «Газелью» – менял тормозные колодки. Увидев нас, он оторвался от своего занятия.
– Скучаете?
– Скажите, – спросил я, – а правилами распорядка не запрещается покидать территорию базы? Типа там по грибки – по ягодки?
– Да не вопрос, пожалуйста. Не заблудитесь только. Кстати, вон там, – он показал гаечным ключом в сторону, противоположную от ворот, – у нас есть поле для гольфа. Играете?
– Вообще-то да. Но ни разу не пробовали, – честно признался я.
– Попробуйте, Лера даст вам клюшки и мячи. Эй! Эй! Что вам там надо?!
Это он крикнул фигуре в плаще с капюшоном, пытавшейся открыть дверь с окошком-сердечком «веселого домика».
– Это безобразие! – фигурой оказалась гламурная дама, то есть госпожа Шнайдер. – У меня в номере не работает бачок. Так еще и здесь заперто!
– На первом этаже возле холла есть туалет, – ответил Герман. – Я сейчас поднимусь, посмотрю ваш бачок. А это не сортир, здесь служебное помещение.
Об игре в гольф лично я имел чисто теоретические представления, в основном почерпнутые из кинофильмов и рассказов очевидцев. Мы взяли по мячу и по три клюшки, не зная конкретного их назначения, чисто интуитивно выбрали по одной маленькой, одной большой и, как водится, средней. Кажется, их называют айрон, вуд и патер, но не поручусь, что именно в такой последовательности. Большее количество клюшек набирать не стали, поскольку в роли кэдди выступать было некому, таскать все придется самим. Под поле был оборудован обширный луг на опушке леса – тут имелось все, что полагается – и стартовая зона «ти», и фервей, и коротко стриженый газон с лунками, обозначенными флажками. В зоне фервея находились все, предусмотренные правилами игры, препятствия – и тебе яма с песком, и заросли осоки, и огромная лужа – да не одна, – изображающая водоем. На этом мои познания в гольфе заканчивались, моя жена знала об этой игре не больше.
– Какой клюшкой делать первый удар? – спросила она.
– Наверное, самой длинной. Ведь надо как можно дальше вбросить мяч на фервей поближе к газончику с лунками. В идеальном случае попасть в лунку с первого удара.
– Давай, ты начинай, а я посмотрю.
– Как скажешь.
Я воткнул в землю подставочку для мяча, не знаю, как она называется, склонил голову набок – по-моему, все гольфисты так делают, прицеливаясь, – сделал несколько пробных взмахов и ударил по мячу. Взлетев по замысловатой траектории, противоречащей всем законам баллистики, мячик приземлился, а точнее приводнился в середине самой огромной лужи. Катька захохотала.
– Смейся-смейся, – огрызнулся я. – Посмотрим, куда у тебя улетит.
Она положила свой мяч на подставочку, размахнулась и со всей дури саданула клюшкой. Взвившись снарядом, вместо того, чтобы улететь в сторону фервея, мячик скрылся в совершенно другом направлении, то есть в лесу.
– Oh, bad foozle! It is necessary to search for a ball, – съехидничал я, припомнив где-то слышанную фразу. Надеюсь, что произнес ее правильно.
– Чего-чего?! А по-русски?
– Плохой удар. Придется искать мяч.
– Я пошла, – Катя направилась в сторону леса.
– Может, не стоит?
– Ну, уж нет!
Я двинулся следом за ней. Глупая затея, все равно, что иголку в стоге сена найти. Отрикошетив от дерева, сей предмет мог скрыться где угодно. Проще сбегать на турбазу за новым мячом. С полчаса мы осматривали каждый кустик, все это время сверху слышалось какое-то цоканье, будто бы кто-то хихидно ехикал, то есть ехидно хихикал. Наконец, подняв головы вверх, мы увидели на ветке сосны крупную рыжую белку, которая держала в передних лапках злополучный мяч.
– Эй, отдай! – обиженно крикнула Катька.
– Отдай, хуже будет! – я пригрозил зверьку клюшкой.
Но белка только озорно сверкнула глазками-бусинками и ловко перепрыгнула на ветку соседнего дерева, не выпуская из рук, в смысле из лап, свою добычу. Преследование продолжалось около часа. Зверек дразнил нас, прыгал с ветки на ветку, углубляясь все дальше в чащу. Все это начинало надоедать. Я поднял с земли кедровую шишку.
– Эй! Давай меняться! – и запустил шишкой в ехидного грызуна.
Белка машинально схватила брошенный в нее предмет и выпустила мяч.
– И чего ты раньше не додумался?! – Катька ловко подхватила падающий мячик. – И откуда теперь надо бить?
– Я думаю, с того места, где его поймала белка, – одна мысль, что придется выбивать отсюда, из чащи, приводила меня в ужас.
Продолжив игру, мы героически доставали мячи из луж, песка, зарослей лопухов и крапивы, но, наконец, гордые и счастливые закатили их в лунки. Считать удары мы просто устали, поэтому ставили перед собой упрощенную задачу – довести начатое до логического конца, заранее договорившись о ничьей.
Вернулись на базу мы грязные и усталые. В лучах закатного солнца опять увидели во дворе одинокую фигуру, рыскающую от сарая к сараю. Это что ли госпожа Шнайдер? Она так до сих пор и не нашла туалет? Мы сдали инвентарь Лере, и пошли отмываться. А когда отмылись, обнаружили, что время-то уже – без четверти восемь. Мы опоздали на инструктаж!
Глава 3. Дорога в сказку
– Вот они, прогульщики! – воскликнул Герман, увидев нас в дверях столовой. – Повторяться не буду. Мы уже обсудили кандидатуры двух старост. Голосуем открыто и списком, кто за?
– Надеюсь, это не мы? – уточнил я.
– Нет, это Колобков и Михайлин.
Мы присоединились к поднятым рукам.
– А зачем два старосты? – шепотом спросил я у Мокуса.
Это выглядело каким-то раздуванием штатов, не такая уж у нас большая группа, чтобы назначать столько руководителей.
– Типа традиция такая. По полсрока. Жесть, там еще какой-то ритуал вроде торжественной передачи чего-то типа реликвии. Староста – хранитель этой реликвии.
– Понятно.
– Путешествие в сказку будет очень увлекательным, – продолжал Герман, – но, тем не менее, оно связано с риском. Наша фирма, конечно же, постаралась свести все риски к минимуму, но, сами понимаете, там, куда мы отправляемся, цивилизация на низком уровне, так что возможно всякое, в том числе и форс-мажор. Поэтому, чтобы снять с себя некоторую ответственность, попрошу всех дать расписку в том, что вы по доброй воле отправляетесь в путешествие. Если кто-нибудь сомневается, еще не поздно отказаться. Мы вам, конечно же, вернем стоимость путевки. Разумеется, не в полном объеме, за вычетом комиссионных…
– И сколько же составляют эти комиссионные? – перебила госпожа Шнайдер.
– Двадцать процентов.
– Это безобразие! Обдираловка! Я уже подумывала отказаться от ваших услуг, но теперь принципиально не стану этого делать. Хотя сервис у вас просто отвратительный. Безобразие, туалет не работает, даже чашку чая в номер не допросишься!
– Ваш бачок абсолютно исправен, – возразил Герман. – Я проверил. Что касается чая – да, штат у нас тут небольшой, молниеносно исполнить все желания клиентов мы не в состоянии, но завтра мы все равно покидаем этот приют. А там, в сказке, вас ожидает просто сказочный сервис.
– Будем надеяться.
Лера уже начала носить плошки с едой. Ужин прошел в спокойной обстановке, госпоже Шнайдер, видимо, пришлось смириться со всеми безобразиями и лелеять себя мечтой о завтрашнем сказочном сервисе. За ужином мы с Катей рассказали о курьезном случае с белкой. Колобков попытался сострить, не перебрали, мол, мы лишнего, скаламбурив лесного грызуна с уменьшительно-ласкательным прозвищем белой горячки. Но Герман пояснил вполне серьезно:
– Тут нет ничего удивительного. Когда мы открываем портал для переброски в сказочный лес или обратно, оттуда иногда проникает в наш мир разная забавная живность. Как-то раз сюда залетел зарянакан шилоклювый, очень древний, можно сказать ископаемый вид. Его поймали орнитологи, подняли шум в местных газетах, дескать, найдена чудом сохранившаяся особь первоптицы.
Покончив с приемом пищи, мы вышли в холл. Вслед за нами туда явился Колобков. Мы поздравили его с назначением, а из дальнейшего разговора выяснилась приятная неожиданность: Игорь Геннадиевич, как и мы с Катей, большой любитель преферанса. Мы тут же попросили у Леры колоду карт и устроились в холле за столиком. Четвертым к нам присоединился бизнесмен – второй наш староста – он раздобыл где-то бутылку «Шато Лафон», ибо что это за преф без вина.
Гламурная госпожа отправилась к себе, и это радовало – не нужно будет выслушивать ее критические высказывания по поводу сервиса и прочих безобразий. По телевизору шло какое-то кино, но включили его, скорее всего, для фона. Программист сидел на диване в окружении Вики и Ники и при помощи своего ноутбука скачивал из интернета для девчонок новые шлягеры. Девицы, каждая со своей стороны, заглядывали в экран, при этом они по-прежнему оставались связаны наушниками, подключенными на сей раз к компьютеру. Катька сдавала карты, но все равно, просверлив меня взглядом, строго сказала: «Та-ак!».
Посмотрев в карты, я сказал «пас», Колобок тоже спасовал.
– Взял на раз, – Константин забрал прикуп.
Мы с Катей пытались расспросить партнеров, о чем говорилось на инструктаже во время нашего отсутствия.
– Он хоть сказал конкретно, куда мы направимся?
– Конкретно – нет, – ответил Константин. – Обо всем, говорит, узнаете в свое время, иначе пропадает интрига всего путешествия. Семь первых.
– Вист!
– Вист!
– Там в описании, у них на сайте, говорилось про излучину какого-то моря, – припомнила Катя. – Но тут, можно сказать, географический центр России, никакого моря и в помине нет. Не повезут же нас самолетом на Дальний Восток или на Северный ледовитый океан?
– Предводитель утверждает, – ответил Колобок, – что Реликвия перенесет нас в пространстве. Конечно, все это чушь собачья, но в качестве моря нам может быть подано, например, Телецкое озеро, оно тут где-то недалеко, или другой крупный водоем, какое-нибудь водохранилище.
Константин взял вместо семи девять взяток, я – одну, Колобков остался без одной.
– Перезаложились, милостивый государь, – обиделся Игорь Геннадиевич.
– Отнюдь. Таков расклад, – оправдывался бизнесмен, хоть и на самом деле восемь взяток у него было чистых.
Дальше я сидел на прикупе и мог расслабиться.
– А что за Реликвия? – поинтересовался я, сдавая карты.
– Он ее не показывал, – ответил Константин. – Говорит – завтра. Это у них какое-то ритуальное таинство, выполняется тет-а-тет. Так заведено.
– Ясно. Наверное, какие-нибудь святые мощи съеденной в день открытия турбазы курицы.
Все усмехнулись.
– Возможно.
– Еще предупредил, что мобильники работать не будут.
– Чушь собачья. Пугает.
– Ну почему? – возразил Константин. – Один мой знакомый купил дом в деревне, так там связь совсем не работает. Есть только один приметный бугорок в чистом поле, на него надо зайти, набрать эсэмэску, нажать «отправить», быстро подбросить трубку вверх, тогда, возможно, сообщение уйдет.
– Да уж, – согласился я. – Бывают такие дыры.
– Короче, завтра после завтрака каждый должен собрать вещи в дорогу и быть наготове. Мы с Германом уединяемся в ритуальном зале, он передает мне Реликвию, после чего состоится перемещение.
– Чушь собачья, – повторил Колобков. – Мизер!
Мизер оказался чистый, даже разыгрывать не стали. Тем не менее, партия затянулась надолго. Мокус и девицы давно отправились на боковую. Герман несколько раз заходил в холл и напоминал, что завтра – трудный день. В третьем часу мы подсчитали очки и разошлись. Несмотря на длинную игру, результат получился почти нулевой. Бизнесмен и Катька немножко выиграли, мы с Колобковым чуть-чуть проиграли. Да и играли-то практически на интерес – по копейке за вист.
Катька уснула быстро, а я все маялся бессонницей. Я вообще не ложусь рано, а если учесть разницу в часовых поясах, то сейчас у нас дома просто-таки детское время. Я уже почти задремывал, но разбудил меня резкий звонок местного телефонного аппарата. Интересно, кто бы это мог звонить мне сюда, да еще в такой, прямо скажем, неурочный час?
– Алло!
– Слышь, командир, товар прибыл, куда сгружать?
– Какой товар? – не врубился я. – Вы чего?
– Это Герман?
– Нет, вы ошиблись.
– Сорри.
Вот тебе и «сорри». Черт побери, весь сон перебили. Через пару минут со двора сначала донесся шум мотора грузовика, потом какие-то нечленораздельные возгласы, звук стартера. Я подошел к окну. Уличного освещения во дворе не было. Точнее, оно в принципе существовало, фонари я успел заметить еще днем, но в данный момент было выключено. «Газель» светила фарами на кузов «Бычка», из которого два мужика вытаскивали тяжелые ящики и носили в сарай. Герман стоял в свете фар и наблюдал за разгрузкой. Ничего интересного – ну доставка какого-то оборудования или продуктов. Почему ночью? Да мало ли, может поставщику так удобнее. Вообще, какое мое дело. Я лег в постель. Через полчаса послышалось тарахтение дизеля «Бычка», которое удалилось и стихло. Заглушили и «Газель». Наступила тишина, нарушаемая только стрекотом кузнечиков. Под него-то я и уснул.
Спускаясь к завтраку, первое, что мы услышали на подступах к столовой… вы правильно догадались, конечно же, это возмущенные возгласы госпожи Шнайдер.
– Безобразие! Это просто не дом отдыха, а перевалочная база. Всю ночь под моим окном тарахтел грузовик, ругались мужчины!
– Мне привезли продовольствие, – оправдывался Герман. – Между прочим, в том числе и для сегодняшней переброски. Или вы хотите отправиться в дальний путь без провианта?
– Я ничего не хочу. Но если мне и там не будут давать спать, я наверно соглашусь пожертвовать вам свои двадцать процентов.
– Да ради бога. Только решайте, пожалуйста, здесь, потому что там будет поздно.
Расправившись с яичницей, гренками и сметаной, мы с Катей отправились подышать воздухом во двор, свои вещи мы собрали еще до завтрака. Герман и Константин вот-вот должны совершить таинство передачи Реликвии, после чего нас соберут у флагштока, погрузят в «Газель» и повезут трансгрессироваться или телепортироваться, то есть перемещаться в сказку. Придумано все здорово и весьма правдоподобно. Конечно, чушь собачья, как сказал бы Колобков, но в сказку надо верить, так веселее жить.
А Герман просто Фигаро здесь – Фигаро там. Только что он был в столовой, а теперь копошился возле «Газели».
– Иван! – обратился он ко мне. – Очень хорошо, что вы тут. Помогите мне, пожалуйста, загрузить вот эти два ящика.