Спустя некоторое время приехал офицер Джейсон. Он сразу узнал Билла и подошёл к нему. Мужчина был приветлив и как всегда улыбался, словно хвалился своими белоснежными зубами.
– Привет, Билл. Так что, ты узнал, где парни? Наверное, в клубе всю ночь гуляли или за городом отдыхали?
– Мистер Джейсон… они мертвы, – со страхом в глазах ответил Билл. – Повешены в старых складах.
– Ох… Я ещё сегодня хотел домой попасть, но видимо не судьба. Иди на улицу и жди меня там. Я напарника позову и через пару минут выйду.
Джейсон с напарником и Биллом поехали к складам. Там было всё также жутко. Птицы кружили над телами, огромные крысы носились возле мусорных баков, от которых несло вонью сильнее, чем из общественного туалета. Ноги натыкались на стекляшки разбитых бутылок, а по углам валялись шприцы и использованные презервативы. Казалось, в стенах этих ужасных складов случалось столько погани, сколько ни в одном другом месте мира за всю жизнь. Билл не мог смотреть на тела друзей. Его тошнило и штормило. Джейсон предлагал ему пойти домой, но тот отказывался, так как хотел помочь.
Офицер с напарником спустили тела на землю и начали их осматривать.
– Они были убиты ещё до повешения, – заявил Джейсон. – Похожее убийство произошло пару лет назад. Из шайки Майка Картовича кого-то так же повесили. Кстати, тоже парень молодой был. Лет пятнадцати от роду. Чтобы они не кричали, он забил их рты тряпками. Ужасно! Но где убийца всё это сделал? И зачем?
– Кажется, я знаю, кто это мог сделать, но тогда придётся вам признаться кое в чём, – сказал Билл. – Пообещайте, что я не сяду в тюрьму.
Джейсон искоса взглянул на парня и сказал:
– Билл, я тебе ничего гарантировать не могу. Смотря, в чём твоя вина. Но если это поможет найти убийцу, то смягчить твоё наказание попробую.
Биллу пришлось признаться во всём содеянном. Он рассказал, как с Джеффом и Питом пил спиртное в гараже, курил травку, а самое главное, как поджёг мастерскую Джона Коннела. Тот и был основным подозреваемым. Бенктон рассказал, что Джон муж его мамы, поэтому для его поимки достаточно расставить полицейских недалеко от дома. Коннел мог появиться в любую минуту, и никто не знал, что у него на уме.
Полиция тщательно осмотрела гараж, где развлекались парни, близлежащие места, перелески. У них была одна единственная зацепка – окурок от сигары, обнаруженный неподалёку от гаража. По словам Билла, такие сигары всегда курил Джон. Теперь полиции нужно было расставить своих людей у дома Бенктонов.
Приехав домой на велосипеде, Билл увидел на крыльце мать. Её лицо было молочного цвета, губы вздрагивали, как от холода, брови тревожно подняты, а лоб от напряжения показывал все морщины. Она обняла Билла и спросила:
– Сынок, с тобой всё хорошо? Я слышала о Джеффе и Питере. Это ужасно!
– Мам, всё в порядке. Не переживай. Мы в безопасности, – сказал Билл, обнимая её.
Мила была обеспокоена тем, что почти сутки дома не появлялся Джон. Билл о подробностях маме говорить не хотел, чтобы не навести ещё больше паники. Он знал, что полиция охраняет их дом и ждёт появления Коннела. Смущал только один вопрос: где Джон мог находиться столько времени? Неужели уехал в другой город?
На следующий день после занятий в колледже Билл возвращался домой. Его взволновал незнакомый полноватый мужчина, который шёл по пятам. Он был в розовом костюме и в солнцезащитных очках. Парень ускорил шаг и скрылся за продуктовым магазином. В подворотне, как назло безлюдно. Билл обернулся. Никого.
«Вот клоун, – подумал он. – Только идиоты сейчас ходят в таком… еще и очки нацепил, как будто солнце шпарит…»
Он остановился, чтобы отдышаться, но через мгновение его запястье сжала крепкая мужская рука. Перед Биллом возвышался тот странный незнакомец. Он был молчалив и невозмутим.
– Помогите! – вырвалось из Билла. – Кто-нибудь… люди!
Незнакомец потащил парня силой. Через несколько метров к ним подъехал чёрный «Бьюик», открылась задняя дверца, и пара рук затащила Билла в салон.
– Эй… Кто вы? Что вам нужно? – брыкался он, ударяя передние сидения ногами. – Отпустите меня!
Мужчина пытался утихомирить Билла, но тот вырывал руки, царапался, кусался и продолжал бить ногами.
После продолжительной поездки автомобиль остановился и парня выпустили. Вокруг были чистые желтеющие после лета поля. Вдали с холма виднелся Райли. Перед Биллом на раскладном стуле сидел Джон.
– Ты не сдержал уговор, щенок! – озлобленным голосом твердил он. – Ты всегда вставлял мне палки в колёса! Я тебе намекнул тем, что случилось с твоими дружками, но ты пошёл в полицию! Я тебя, мелкий ублюдок, могу убить сейчас же, но не сделаю этого! Сначала отрублю тебе одну кисть. Потом вторую. Затем, когда ты забудешь о боли, я выколю тебе глаза, медленно, один за другим! Я буду смотреть, как ты мучаешься. Когда мне это наскучит, сброшу твоё бесполезное тело в яму со свиньями. И тебе повезёт, если ты разобьёшься. Не почувствуешь, как они тебя жрут!
Джон достал из сумки, лежащей рядом со стулом, тесак и схватил Билла за кисть. Лезвие сверкнуло и промчалось сверху вниз, рассекая своим остриём воздух. Парень скорчил лицо и сощурился. Секунда длилась, как целая вечность. Ожидание удара было больнее самого удара. Ко лбу прилипла прядь светлых волос, которая взметнулась, как только Билл почувствовал жжение на запястье.
– Билл, всё нормально? – тормошил его Чарли. – Опять кошмары?
Билл вытер взмокший лоб, присел на кровать, взял с тумбочки стакан с водой и сделал пару глотков. На часах два сорок ночи. Он сидел, задумчиво упираясь взглядом в одну точку. Раздражённо потирал запястье, вспоминая сон. Бенктон невольно возвращался на то поле. Голова становилась свинцовой и тянула его к подушке. Как только Чарли выключил ночник, тишину потревожил дверной хлопок. Мама этой ночью на работе, поэтому дети одни.
– Это Джон, да? – испуганно спросил Чарли. – Он нас не тронет?
– Чарли, не бойся, я с тобой!
Билл схватил бейсбольную биту, стоявшую в углу, приоткрыл дверь и вышел из комнаты. С лестницы он видел, как Джон бродит по круглому холлу и кухне, словно что-то ищет. Билл сделал шаг вниз. Громкий скрип ступеньки заставил Джона поднять голову. В эту секунду в дом вломились полицейские. Офицер Джейсон повалил Джона на живот и скрутил его руки за спиной.
– Ээээ… За что? – кричал Коннел, прижимаясь губами к пыльному полу. – Я ничего не сделал!
Билл выдохнул скопившийся от страха воздух и с уверенностью спустился. За ним прибежал Чарли. Он подошёл к Джону и наивным детским голосом спросил:
– Дядя Джон, тебя посадят в тюрьму?
– Не знаю, Чарли, – кряхтя, ответил тот. – Не знаю!
Джона вывели из дома, посадили в полицейскую машину и увезли. Чарли и Билл вернулись в свои постели, как ни в чём не бывало. В душе Бенктон радовался своей маленькой победе.
Вскоре в дом прислали извещение о скором суде над Коннелом. Вся семья должна была явиться туда, чтобы дать показания против него. Ему за тройное убийство светило от двадцати лет до пожизненного лишения свободы. На него хотели повесить и нераскрытое убийство Дина Мальски.
6
Бурное течение времени уносило годы прочь. Со дня суда над Джоном Коннелом прошло пять лет. Ему дали пожизненный срок. В суде он вёл себя спокойно, невозмутимо принимал всё, что говорили Билл и родители Питера и Джеффа. Мила на заседании не могла и двух слов связать из-за выпитого накануне бурбона. Чарли рассказывал только правду. На его лице не было и толики страха, а своими рассуждениями и поведением он походил на адвокатов, которых мог видеть по телевизору.
Казалось бы, жизнь в семье Бенктонов налаживается. Чарли уже четырнадцать лет. Он продолжал учиться в художественной школе. В его коллекции множество наград, но на этом останавливаться он не собирался. «Закат над Райли – верх мастерства!» – утверждал Билл, смотря на одноимённый рисунок. Чарли мечтал рисовать профессионально и прославиться на весь мир.
Билл заканчивал колледж, после которого, открывались двери в новую жизнь. Через несколько дней ему исполнится двадцать один год. Мила также работала в роддоме акушеркой, но с каждым годом тянуть одной семью было тяжелее. Билл подрабатывал грузчиком в местном магазине. Заработанных им денег едва хватало на оплату счетов и на личные расходы. Приступов у Билла с тех пор не было. Возможно, это из-за отсутствия Джона. Парень понимал, что ему нельзя злиться и волноваться. В семье Бенктонов была единственная проблема – мама пристрастилась к алкоголю. С того злосчастного дня, когда Джона забрали в полицию, она практически всё свободное время проводила с бутылкой бурбона.
– Мам, ты опять за своё? Сколько можно себя убивать? – ругал мать Билл.
– Сынок, ты уже взрослый и сам понимаешь, что без этой дряни сейчас тяжело, – заплетающимся языком говорила женщина.
Она сидела на голубом диване в своей комнате. Волосы растрёпаны, под глазами синяки от недосыпа, а жёлтые зубы крепко сжимали тлеющую сигарету. Она пила дешёвый бурбон, который продавал сосед напротив. Всю её одежду заменял грязно-розовый засаленный халат. В нём она ходила и за выпивкой и в магазин и на работу. Из-за пьянки женщину уже три раза хотели уволить с работы, но как итог, прощали. Она не пила только во время рабочих смен, но как выходила за больничные двери, бежала за бутылкой. Мила мучила себя, она скучала по Джону, которого сильно любила. Почему она так привязалась к нему, для детей оставалось тайной.
Однажды Билл возвращался из колледжа. Погода не радовала теплом, но всё же солнце рассеивало свои лучи по городу. На дворе стоял конец октября.
К Биллу подбежала та самая Джессика, в которую он когда-то был по уши влюблён. Они общались, но это случалось в стенах колледжа. И то, их общение ограничивалось фразами «Привет!» и «Как дела?»
Она улыбчиво спросила:
– Слушай, Билл. Ты же хорошо разбираешься в высшей математике?
– Ну, немного понимаю, – ответил он. – Смотря, чем я могу помочь.
– У нас скоро экзамены. Нужно немного подтянуть меня, – засмущалась девушка. – Кх… то есть, – уводя взгляд, добавила она, – то есть, подтянуть мои знания по этой дурацкой математике! На репетиторов денег нет. Я думала, что ты мне поможешь.
– А это не розыгрыш? – прищурившись спросил Бенктон.
– Н-нет… – засуетилась она. – Наш учитель, мистер «Крот» – мы его так зовем – посоветовал тебя.
– Я знаю мистера Говарда Кранта, и он любитель пошутить!
– Нет же, честно… Он правда посоветовал тебя! – она повернула голову.
«Зря… очень зря! – думала она – Он и впрямь странный».
Билл остановился, поднял глаза в небо, почесал затылок и ответил:
– Ммм… Думаю, я смогу помочь, но это будет не раньше следующей среды. Мне нужно работать, а в среду, как раз выходной. Идёт?
– Конечно! – радостно ответила Джессика. – Тогда до среды?
«А может и не зря» – подумала она.
– Да, мы ещё в колледже увидимся и решим по времени.
Девушка улыбнулась и пошла в другую сторону. Билл выдохнул тревожный воздух, схватился за грудь и посмотрел на уходящую вдаль Джессику. Так долго с ней он ещё никогда не разговаривал. Все эти годы он был замкнут. Кроме Чарли у него никого не было, с кем бы он мог поговорить по душам.
Посмотрев на часы, что издалека виднелись на башне городской церкви, он побрёл дальше.
Половина пятого. Парень заскочил в магазин. Там он купил хлеб, небольшой кусок сыра, яблоки, молоко и воду. Подходя к дому, увидел сидящую на крыльце мать. Та пребывала в невменяемом состоянии. Билл бросил пакет с едой и подбежал к ней. Он начал поднимать её, чтобы завести в дом. Но, только встав на ноги, Милу стошнило ему на грудь. Это было мерзко. От неё, а теперь и от него воняло, как из помойки. Мила бурчала, что ей всё это надоело. Билл помог ей дойти до дивана и лечь. Он накрыл её пледом, а рядом поставил ведро, если она снова захочет освободить желудок. Билл снял запачканную рубашку и застирал. Он злился на маму, но в душе понимал, что в её жизни наступила чёрная полоса, которая обязательно сменится белой.
Спустя полтора часа домой вернулся Чарли. Тяжело дыша, он бросил рюкзак с книгами на пол и прошёл в кухню. Открыл холодильник, скривил лицо, после этого осмотрел полупустые шкафчики, где находились лишь приправы и крупы, стол и, ничего подходящего не найдя, схватил яблоко.
– Опять нажралась? – сказал он, посматривая на спящую мать.
– Чарли, не обращай внимания. У мамы сложное время. Ей нужна помощь.
– Как ты ей поможешь? Сбегаешь к соседу Борману за бутылкой? – сердился Чарли. – Вот какая ей помощь нужна! Плевать она хотела на нас!
– Не говори так о матери! Она тебя родила и вырастила!
– Да пошёл ты, Билл! Вспомни, как ты на неё орал, когда Джон ещё с нами был. А ведь это всё ты начал! Кто поджог его мастерскую? – упрекал Чарли. – Скажи спасибо, что тебя в тюрьму не упекли, а Джейсон замял это дело! Ты эгоист!
В гневе Чарли толкнул Билла и убежал в свою комнату. Он любил Джона. Именно в те моменты, когда мужчина жил с ними, парень чувствовал семью полноценной. Билл ревновал. Видимо поэтому и решил избавиться от Коннела. Билл не думал, что всё так далеко зайдёт.
В тишине он приготовил себе ужин. Время приближалось к шести вечера. Из большой комнаты доносился храп матери. Нужно было перекусить и идти на работу. Каждый день, кроме среды и субботы, Билл уходил разгружать машины с продуктами. Его рабочая смена длилась с семи до одиннадцати вечера.
– Чарли, можно войти? – робко приоткрыв дверь в комнату, спросил Билл.
– Входи! – ответил Чарли, делая вид, что читает книгу.
Он лежал на своей кровати, закинув ногу за ногу.
– Что хотел? – спросил Чарли, не отводя глаз от книги.
– Просто, – переводя дыхание, говорил Билл, – мне вас не хватает! С тех пор, как я потерял Пита и Джеффа, всё словно перевернулось. Ты в своём рисовании, мама вечно пьёт, а я как клоун для этих уродов в колледже…
– Билл, я в своём рисовании, потому что мне это нравится, – отложив книгу в сторону, сказал Чарли. Он сел, свесив ноги с кровати. – А мама сегодня вечером будет трезва… вот увидишь… ей завтра на работу.
– Нет… ты меня не понимаешь, – задумчиво говорил Билл. – Я хочу, чтобы всё было как прежде. Как тогда… помнишь, когда тебе исполнилось шесть, и мы поехали в Нилз в парк аттракционов? Хочу, чтобы было как тогда!
– Такого больше не будет! – сказал Чарли. – Время идёт, все стареют. Аттракционы для мелюзги…
– Хочешь сказать, что не хотел бы вернуться в детство? – спросил Билл и подсел к Чарли.
– Туда можно вернуться, когда захочешь, только…
– Что?
– Иногда это выглядит глупо, – сказал Чарли. – Натянуто. Представь, я тебе дам пожарную машину, с которой в детстве часами возился. Ты сможешь её гонять с тем же интересом?
– Да! – ответил Билл.
– Ага… – говорил Чарли. – Я не поверю! Взрослые всегда делают глупости, но не замечают, как это глупо выглядит со стороны.
– Они веселятся.
– Или делают вид!
– Не будь занудой, – сказал Билл.
– Я говорю то, что вижу. И рисую так, как вижу!
– Ты молодец! – сказал Билл. – Я верю в тебя… и мне действительно тебя не хватает!
– Мне тебя тоже не хватает! – прошептал Чарли.
– Прости, если обидел, – произнёс Билл.
– Ничего! – ответил Чарли и обнял брата.
Билл улыбнулся и прижал Чарли к себе. В памяти проносились моменты жизни до появления Джона. Тогда было всё хорошо и ничего не предвещало беды.
– Ладно, мне пора на работу! – сказал Билл, встал с кровати и вышел из комнаты.
– Удачи! – тихо сказал Чарли, понимая, что брат его слов не услышал. Лёг на кровать, взял книгу и продолжил читать.
После работы Билл пришёл домой. На диване сидела немного протрезвевшая мать, а рядом Чарли. Они разговаривали, рассматривая фотографии в альбоме. Билл улыбнулся и поднялся в комнату. Он переоделся в чистую одежду, спустился в кухню, налил всем молока и сделал бутерброды. Билл оставил поднос с едой на столе и собрался уходить, но мать его окликнула заторможенным голосом: