Асмер вышел в коридор. Справа, высунувшись в окно и жадно хватая свежий уличный воздух, стоял тот самый молодой детектив, с которым Асмер столкнулся внизу.
– Стивен, хватит считать птиц. Давай, парень, подойди сюда, есть задание, – окликнул его Асмер.
Он обернулся. Лицо Стивена чуть-чуть приобрело розоватый оттенок, но было все таким же бледным, видимо он так и не отошел от увиденного.
– Слушаю, с-сэр, – хриплым срывающимся голосом ответил Стив.
– Возьми эту фотографию. Да не лапай ты ее пальцами! Положи в пакет для улик. Вот так, а теперь бери ее, подай ориентировки и вместе с Йоргенсенсоном и Тонсом начинайте искать людей на фотографии. Очень важно их найти, понимаешь? – Асмер взял молодого детектива за плечи. – Давай же, иди. – Прикрикнул он, когда бледный юноша поковылял к лестнице.
Асмер вернулся в квартиру, еще раз оглядел комнату, взглянул на комиссара, стоявшего все в той же позе, и принялся осматривать место убийства, с трудом отрывая так и норовящие прилипнуть к покрытому кровью полу ноги. Он уже не раз пожалел, что надел сегодня свои лучшие туфли, но не расстраивался на этот счет, ведь впервые за долгое время он не сидел, перебирая бумаги, а занимался именно тем, для чего он пошел в полицию.
С головы несчастного Арнеаа Кристенсена все также капала кровь, но звук падения капель теперь, когда голова Асмера прояснилась, казался не глухим, а, наоборот, звонким, словно они падали не на паркет, а на металл. Асмер присмотрелся, и, действительно, там, где капли ударялись о пол, под слоем крови, виднелось что-то темное и круглое. Он подошел ближе и рукой в перчатке расчистил это место на полу. Там лежал темно бронзовый медальон с каким-то непонятным рисунком, который из-за прилипшей крови было сложно рассмотреть. Асмер попытался стереть ее пальцем, но ему это не удалось, тогда он просто убрал его в пакет для улик и передал комиссару.
– Хм… Синий вывалившийся язык, как будто от удушения, налившиеся кровью глаза, кровоподтеки из ушей и носа. Предположу, что это из-за сильнейшего кровоизлияния в мозгу. Срез шеи аккуратный, видимо лезвие было очень острое, что даже смогло прорезать позвонок.
Это явно что-то вроде сцены. Убийца устроил это не просто так, он будто хотел показать нам это, не зря же он потратил столько сил, чтобы устроить это, не зря положил медальон прямо под голову. Но вот что мне интересно, Гарольд, скажи сюда кто-нибудь заходил до нас с тобой? – Асмер повернулся к комиссару.
– Нет, никто не заходил. Я все ждал тебя, не стал пускать криминалистов, чтобы не затоптали следы,– ответил тот.
– В том то и дело, – Асмер вскинул руки, – Никаких следов тут и в помине нет, я не понимаю как такое возможно: тут столько крови, а убийца не разу на нее не наступил, не оставил ни одного следа, как будто он вовсе и не наступал на пол. Нужно провести анализ всей этой крови, чем больше ее участков мы захватим, тем лучше, мне почему-то кажется, что тут не только кровь убитого. И да, кстати, что насчет соседей, кто-нибудь что-нибудь слышал или видел?
– На этом этаже еще две квартиры, но, по-видимому, хозяев нет дома и на звонки они не отвечают, словно испарились, – сказал комиссар, почесывая кустистую бровь.
– Нужно осмотреть их, вдруг увидим там нечто подобное, – Асмер обвел рукой комнату.
– Ты же сам знаешь, без ордера мы не можем этого сделать.
– А что насчет соседей снизу?
– Их прямо сейчас опрашивают твои детективы.
Выходя из квартиры, Асмер махнул рукой, стоящим напротив двери четырем криминалистам в белых халатах. Те в свою очередь все как один кивнули и, подняв с пола металлические контейнеры, зашли в открытую настежь коричневую дверь.
Сначала Асмер хотел убедиться, что соседей на этом этаже действительно нет. Все квартиры в доме располагались по одну сторону, и возле каждой из них стоял патрульный.
– Что никого нет дома? – Асмер подошел к внушительного вида полицейскому, который своим телом закрывал почти всю дверь.
– Никак нет, сэр, – мотая лысеющей головой, ответил тот.
Асмер кивнул ему и направился дальше. Спустившись на один этаж, он зашел в ближайшую к лестнице квартиру, которая располагалась как раз под квартирой покойного Арнеа Кристенсена. Предварительно постучавшись, Асмер переступил порог. Квартира была точно такой же планировки, как и верхняя, так что он прошел в гостиную, услышав оттуда голоса. Эта комната, в отличие от той, наверху, была заставлена кучей разной мебели, начиная от шкафов и тумбочек, заканчивая множеством пуфиков и кресел, но в целом ее интерьер создавал ощущение уюта и комфорта, во всяком случае, после той картины, что Асмер видел несколькими минутами ранее.
На диване слева от входа сидела пожилая пара, а напротив них мужчина в кожаном плаще и блокнотом в руках.
– Так говорите, вы ничего не слышали, – он прицелился в них ручкой и, заметив Асмера, кивнул ему.
– Нет, я очень чутко сплю, но не слышал ни малейшего шороха, – сказал хозяин квартиры, вытирая лысину, бельмом выделяющуюся средь седых волос, платком.
– А что вы можете сказать о соседях сверху. О паре, что там жила. Не замечали вы чего-нибудь странного? – продолжал он, делая записи в блокноте.
– Мы их почти не знали. Ничего странного не было. Очень милая семейка: красавица жена, милые близняшки, я часто видела их, играющих на площадке, муж тоже всегда такой вежливый, здоровался всегда. А скажите, с ними случилось что-то? – спросила женщина. Ее морщинистое лицо приняло очень озабоченный вид. Она наклонилась вперед, всматриваясь проницательными большими глазами в детектива, а ее седые волосы упали ей на лицо. Асмер прямо почувствовал, как детективу в кресле стало неуютно, он даже сначала попытался выдержать ее взгляд, но в итоге отвел глаза.
– Это мы как раз и пытаемся выяснить, – ответил детектив. – Вы не слышали криков или ссор сверху в последнее время? И когда в последний раз вы видели девочек и мать?
– Что, кого-то убили? – спросил старик.
Детектив посмотрел на Асмера, а тот лишь одобрительно кивнул.
– Сегодня утром было обнаружено тело Арнеа Кристенсена.
– Убит значит… Он же какая-то шишка в церкви Крови, вернее был… Да уж…Не думаете же, что опять начались религиозные убийства? – взволнованно спросил старик.
– Мы разрабатываем несколько теорий. Так что? – детектив повернулся к женщине.
– Они живут здесь около года, и ни разу ничего такого не замечала, не ссорились они, а что касается девочек и их мамы точно не скажу, память ни к черту, но, кажется, дня два назад или около того они играли на площадке во дворе.
Остальное Асмер дослушивать не стал. Ни говоря не слова, он тихо вышел из комнаты. Почему он раньше не слышал о религиозных убийствах?
Поднявшись на этаж выше, Асмер нашел комиссара, стоявшего в окружении пяти человек в белых халатах.
– Пока сложно сказать, что послужило причиной смерти, надо провести некоторые тесты и произвести вскрытие.
– Хорошо, можете делать все что нужно. – Сказал комиссар.
Зашелестели белые халаты, и одетые в них люди вместе, единой массой зашли в квартиру покойного Арнеа Кристенсена.
Асмер подошел к комиссару:
– Ну как, что-нибудь выяснил, соседи что-нибудь говорят?– Спросил тот.
– Нет, они ничего не слышали. По их словам семья была очень дружной, а муж с женой прекрасно ладили. Правда, из уст старика я услышал о каких-то религиозных убийствах. Так вот, я хотел бы узнать о них больше, и об их возможной связи с нашим делом. – Сказал Асмер, кивая головой в сторону открытой двери квартиры убитого.
– Я об этом даже не подумал. Знаешь, Асмер это очень старое и запутанное дело: мы до сих пор точно не знаем, что тогда случилось. Это связано с Deiecclessum – это что-то вроде секты фанатиков, убивающих церковных служителей, чтобы остановить, как они это называли, «церковный произвол», причем делали это довольно кроваво. Да, ты скажешь, что это похоже на наш случай, вот только о них ничего не было слышно вот уже почти семьдесят лет, а все что о них известно находится на уровне слухов и домыслов. Я могу дать тебе книгу, она тебе объяснит все намного лучше, чем я.
***
Немногим позже Асмер сидел у себя в кабинете, разглядывая данную ему комиссаром книгу. Не очень толстая и не очень большая, она легко уместилась бы в кармане брюк. Переплет ее был сделан из кожи и местами был сильно потерт, и на нем не было никаких надписей или названий книги. Старший детектив долго сидел, раздумывая, что его ждет на этих пожелтевших от времени и многократных прочтений страницах. Просидев около получаса, Асмер все-таки открыл ее, и увидел напечатанную на середине титульного листа надпись: «Deiecclessum. Кровавая история группировки. Автор: Лоуренс Ланейский», а ниже мелкими буквами «Сие литературное произведение является результатом опросов случайных свидетелей и умозаключений автора (см. выше) и ни в коем случае не представляется читателям, как подлинное описание произошедших тогда событий. Автор специально подчеркивает, что не принадлежит ни к одной религии и является убежденным атеистом, так что его труд является абсолютно непредвзятым».
Часть один
Предпосылки и возможные причины возникновения
Сначала, дорогой читатель, позволь в общих чертах поведать тебе историю древнейшего города Атифис, я, конечно, полностью осознаю, что редкий его житель не будет ничего знать о месте, где он живет, но я не могу отказать себе в удовольствии поведать о начале этого великого города. Тем более, что это имеет прямую связь с основной темой данного труда.
Атифис был основан около пятисот столетий назад, хотя летоисчисление и началось относительно недавно, но примерно такой возраст имеют древнейшие найденные здесь следы человеческого существования, примерно такой возраст имеют катакомбы под городом, которые до сих пор будоражат умы многих жителей Атифиса, ведь никто не знает какие секреты, они таят в себе. Дело в том, что, хотя их исследования и ведутся уже довольно долгое время, постоянно прерываясь из-за несчастных случаев, ввиду того, что подземелья, о которых идет речь, довольно запутанны, и заплутать там не составит большого труда, мы до сих пор не знаем и тысячной части того, что они представляют собой. Кто-то считает, что катакомбы были когда-то целым городом, где жили первые жители Атифиса, кто-то считает их святилищем построенным богами, но так или иначе практически все считают, что они послужили началом города Атифис.
Извиняюсь, что немного отошел от темы.
Итак, если брать за основу народный фольклор, а в нашем случае остается только он, Атифис был основан так называемыми Святыми – людьми, что пришли в эти места в поисках дома. После долгих скитаний они решили остановиться на какое-то время в долине, что, окруженная горами, была прекрасным местом для будущего селения. Земля была здесь неплодородная, а поэтому святые, не смотря на всю защищенность и кажущуюся безопасность этого места, не думали оставаться в долине навсегда, но дорога была длинной, и было решено отдохнуть. В самую первую ночь в долине, ни один из Святых не мог уснуть – всем чудились странные нечеловеческие голоса, что манили к себе. Наутро был созван совет, и принято решение последовать за голосом следующей ночью.
Когда село солнце и другое светило вышло не небосвод, голос зазвучал вновь, и святые двинулись в путь. Через некоторое время они набрели на вход в пещеру, откуда и раздавался голос. Все как один они спустились туда, и что-то предстало перед ними, что-то убедившее их остаться в долине навсегда.
Через сотни лет люди забыли, что именно явилось тогда святым. Это и породило три церкви, каждая из которых имела на это счет свое мнение.
Церковь крови считала, что в пещерах Святым явился Великий Змей, что дал часть своей крови и предрек им сохранять ее чистоту, дабы после смерти воссоединиться с ним. С тех пор Sanguinem проповедует чистоту крови, как способ после смерти попасть в Бессмертные Земли Великого Змея, дабы воссоединиться со своим богом для обретения вечной жизни в мире, где нет ни боли, ни каких-либо забот и тягот, лишь всеобъемлющее блаженство и покой. С тех пор самое главное для них – ни разум, ни сила или красота, а непорочность темно-бордовой жидкости, текущей по их жилам.
По мнению Церкви Души, перед Святыми предстал Вселенский Свет, чье присутствие наблюдали, наблюдают и будут наблюдать люди на небосводе, будь то свет далеких звезд ночью и или свет солнца днем. Imbrimusum верит, что внутри каждого живого существа живет частичка Света, названая душой. И именно эта частичка остается от человека после смерти и, поднимаясь над бренной землей, устремляется вверх, чтобы занять свое место среди звезд, а потом снова упасть на землю, подарив жизнь новому существу.
Церковь Разума верит, что перед святыми в катакомбах предстала сама мудрость, принявшая образ старца с посохом. Мудрость открыла им доступ к знаниям, научила познавать мир и менять его по своему усмотрению. С тех пор Cerebrum ведет самые различные исследования, стараясь закрыть как можно больше белых пятен в знании законов мира. По сути, Церковь Разума никак не связана с религией в обычном ее понимании: она не проводила никаких служб или обрядов, лишь исследования и опыты, все дальше и дальше продвигающие их понимании законов природы. Это скорее огромное по размаху и размерам обиталища учебное заведение, где не только учатся, работают и познают мир, но и практически безвылазно живут ее прихожане, что многие годы могут не видеть солнечного света, сидя за стенами множества лабораторий и подземных залов.
Как видно, каждая из трех великих церквей имела свое мнение на счет прошлого и, конечно, на счет будущего, что и порождало постоянные конфликты между ними.
Для дальнейшего повествования необходимо уточнить, что собой представлял Атифис того времени, то есть времени Антицерковников. В те года обстановка в городе накалилась до предела, казалось вот-вот разразится гроза конфликта между великими церквями. Малейшей искорки бы хватило, чтобы костер войны моментально разгорелся, как разгорается сухой хворост в жаркую погоду.
Актавиус Хедегор, историк того времени, считает, что такой искрой могло стать закрытие рыбацкой деревушки Акрылах, располагающейся на берегу залива.
***
Деревушка была небольшой, но довольно процветающей. И даже несмотря на то, что Акрылах в сущности была частью Атифиса, эта деревушка была довольно самобытной и не зависела от верований и порядков большого города.
Жители Акрылах поклонялись гигантской Рыбе-осьминогу Инджр, которая считалась их покровителем. На каждом доме был ее знак, представляющий собой заворачивающиеся внутрь круга по спирали щупальца с присосками, а среди жителей деревни считалась, что часть добычи, пусть даже самую малую, нужно обязательно вернуть Инджр, чтобы удобрить ее и обеспечить себя уловом в следующий раз.
Рыбацкая деревня процветала, а единственной ее проблемой были постоянные приливы, которые бывало, уносили с собой и без того скудный урожай и затапливали дома. Но один, особенно мощный и сильный прилив стал началом конца деревушки.
Прилив был настолько сильный, что почва, на которой располагалась Акрылах, просела, и деревню затопило водой, примерно по щиколотку взрослому человеку. Не известно почему, но ее жители отказались покидать свой дом и остались жить одной ногой в море, а церковь Разума начала возводить стену между Атифисом и Акрылах еще до того, как о случившемся узнали в городе.
Тут и возникает первый вопрос – почему Cerebrium начала возводить стену? Откуда они знали, что деревню затопит?
Хедегор так и не смог предположить, что же все-таки тогда произошло, но он был почти уверен, что в случившемся была виновата одна из церквей, а конкретно – Cerebrium, которая, опасаясь того, что люди могут узнать об их действиях, приняла соответствующие меры.
Рыбацкая деревушка и ее жители были полностью изолированы от города. Жителям Атифиса сказали, что в заливе, на берегу которой располагалась Акрылах, нашли неизвестную смертельную болезнь, а стена – единственный способ спасти город от чумы. Конечно, сначала это заявление вызвало резонанс, и простые граждане выступали за оказание помощи Акрылах, до тех пор, пока множество глашатаев и осведомителей не стали доносить на улицах о всех ужасах происходящего в рыбацкой деревушке – об искореженных язвами и струпьями людях, о ужасной вони разлагающихся трупов. Тогда страх людей за собственные жизни и жизни своих детей во много раз пересилил жажду гуманности и желания помочь оказавшимся в беде людям, а вскоре и вовсе забыть о них.