На выходные сюда подтягивается народ. К полудню становится тесно от разнородной толпы, пришедшей сюда за дешевыми книгами и пиратским софтом. Дети с круглыми глазами и тянущие их от лотков молодые родители. Подростки постарше, устраивающие бурное обсуждение в переходах от одного лотка к другому. Серьезные завсегдатаи, четко знающие, что им нужно, и пересекающие толпу с ловкостью хищников, идущих по охотничьей тропе. Странного вида молодые люди с кодовыми знаками на запястьях и куртках, разговаривающие между собой на диком жаргоне.
В отличие от большинства продавцов, Андрей не любил выходные. Напряжные дни. Много людей, много покупок, много воровства. Десяток человек, толкущихся около прилавка – это десять потенциальных проблем, начиная от глупых вопросов и заканчивая стянутыми из-под носа диском или флэш-кристаллом на десять гигабайт.
Дождь идет с утра. Его место расположено на пересечении главного и поперечного рядов и закрыто стеклянной крышей, но он видит, как по лужам центрального прохода бьют капли. Дождь становится сильнее. Продавцы на той стороне главного прохода прикрывают прозрачной клеенкой первые ряды своих раскладок. Порывы ветра задирают кверху концы этих простыней. Порывы редкие, но резкие.
Народ прибывал, день обещал быть веселым. Андрей поправил воротник своей куртки. Хорошая куртка. Волоха посоветовал купить. Мультисезонная, с автоматической терморегуляцией. Стирается легко и самое главное – сушится сама. Включил режим сушки, десять минут – и готово. Капюшон такой, что шапки не надо. Он не был любителем капюшонов, но как оказалось, штука довольно удобная. Простая практичная одежда. Как и те джинсы, которые он купил на распродаже месяц назад. Главное – стирать вовремя, а так – никаких проблем с гардеробом.
– У вас Road Warrior III есть? – Да-да… был… вот, пожалуйста – Парнишка лет десяти быстро берет диск и читает аннотацию к игре. Позади него стоит высокий мужчина лет сорока пяти с большим зонтиком. Папа. Судя по выражению лица, для него посещение рынка – обязаловка.
– Пакеты сканирования ландшафта? – Что конкретно вас интересует? – “Геодезист 4.91” – на парне длинный шарф, обмотанный вокруг шеи, защитного цвета куртка и очень неплохой рюкзак; на геодезической съемке с помощью цифровиков сейчас можно хорошо заработать. Правда, приходится по стране мотаться, потому как в городе уже делать нечего. – Какое железо используете? – А что, имеет значение? – Да. – Sony GeoUnit 6733. – Неплохая техника. Но “Геодезист” с этим работать не будет… – Почему?..
У лотка скапливается толпа. Пора переключаться на многозадачный режим работы.
– Диски не меняете? – У меня брали? – Нет. – Тогда не получится. – Извините… Я недели две назад здесь у кого-то покупал, но уже забыл где… – Ничем не помогу. – Андрей возвращается к парню с длинным шарфом. – “Геодезист” заточен под Sharp и Panasonic, на Соньках будет ошибка, если работать со сложным ландшафтом…
Раздосадованный мужчина, который не смог поменять диски, отходит от лотка и накидывает капюшон, прежде чем выйти в центральный проход.
Капли дождя сильнее бьют по лужам.
Диски давали примерно тридцать процентов всей выручки и не являлись основным его товаром. В рыночной иерархии он был на другом уровне. Его место находилось в четвертом ряду от северного выхода из метро. Ячейка закрывалась на поликарбонную сетку, которую нельзя было взрезать автогеном и которая запиралась цифровым замком. Впрочем, такие понты мог позволить себе любой начинающий торговец, даже не имеющий постоянного “пастуха”. Главным был товар, который лежал у него в отдельном лотке, слева от основной массы оптических дисков, кристаллов и бумажных журналов в блестящем глянце, разноцветным иконостасом висевшими на задней стенке его торговой ячейки. Все это было у большинства торговцев Старой Петровки. Три сотни мест, где торгуют одним и тем же. То, что лежало слева, было не более чем у десятка продавцов – “термитники”, новая линейка носителей информации, далекий потомок устройств со флэш-памятью.
Среди торговцев “термитниками” его место было одним из первых, если считать от входа в метро. Выгодное место, хотя говорили, что настоящий покупатель идет в глубь рынка. Может, и так, только на его продажах это мало сказывалось.
Как бы то ни было, именно это он считал причиной того, что они с Олей познакомились.
***
Оля была завсегдатаем рынка. Каждую неделю она ходила сюда – когда одна, когда с подругой. Субботний ритуал, предваряющий посиделки в кафе. Ей было двадцать три, она жила в двухкомнатной квартире на Русановке, которую подарили ей родители, непыльная работа в “глянцевом” сетевом проекте. Издание для женщин “до тридцати и ниже” также существовало в “твердом”, традиционном виде и неплохо расходилось. Клон Cosmopolitan с несколькими разделами, посвященными современной театральной жизни. Хорошо оплачиваемая работа на второй роли в отделе рекламы, с десяти до семи, обед за счет конторы и без особой ответственности.
В первый раз Оля купила пять “термитников”, обеспечив ему норму по выручке на два дня вперед. Товар она выбирала быстро, легкими движениями длинных пальцев с ярко-красными ногтями выхватывая из коробки первое, что попадало под руку, и так же легко, даже небрежно, кидала обратно, если это оказывалось не тем. Грациозность, с которой она это делала, наводила на мысль о легкомысленности и неопределенности в целях, но впечатление было ошибочным. Она умела быстро принимать решения и четко знала, чего хотела, а легкость в движениях происходила от многолетних занятий классическим балетом и современными танцами. Хрупкая сероглазая блондинка с хорошо наложенным мейкапом, ростом чуть ниже средне-модельного.
Длинные льняные волосы долго колыхались над темно-красной сумочкой. Тогда Оля, не найдя местной валюты, расплатилась новыми евро. В ее взгляде была легкая досада, и когда она поправила спутавшиеся волосы, Андрей заметил за левым ухом четыре нейроразъема. Четыре SiOt-порта, два из которых были обрамлены изумрудно-зеленой каймой, два других – светло-синей. Зеленые выходы для пассивного приема входящего сигнала. Синие – для вывода сигнала на адаптер активной генерации образа.
SiOt-разъемы, Signal Out.
Оборудование для активной виртуальной жизни.
***
“Термитники”, “термы”, “термосы”. Емкостью больше терабайта, снабженные встроенным предпроцессором. Носители информации на кремниевой основе с универсальным портом, с помощью которого они подрубались к любому компьютеру, терминалу или мини-станции. Через тот же порт “термитник” можно было подключить к центральной нервной системе и пустить сигнал на зрительный и слуховой нервы. Конечно, если у пользователя вживлена соответствующая аппаратура. Клевый товар. Два года назад его выбросила на рынок компания Infeon, еще через полгода тайваньские и сингапурские умельцы наладили производство у себя, и вот теперь они добрались до рынков типа Старой Петровки, по пути растеряв три четверых той цены, которую просили за них в первые месяцы.
“Это очередная революция, – так говорил про “термитники” Волоха. – С тех пор, как сеть переделали в Кибернетический Глобус, это революция”.
Андрей верил ему. Волоха был здесь еще до того, как появились DVD, не говоря уже о S2DVD и флэшках на десять гигабайт. Да что там говорить, он успел еще поторговать обычными сидюками, компактами со смешной емкостью в семь сотен метров. Волоха был одним из старожилов рынка, двадцать лет на точке – это вам не два байта переслать. Сколько всего было революций, он точно сказать не мог. В разные дни и в зависимости от количества выпитого пива это число колебалось от пяти до двенадцати. Первой стало появление CD-приводов в середине девяностых, второй – выход на рынок “писалок” этих сидюков. Дальше список менялся, но одна из “революций” оставалась неизменной – когда сеть переделали в Кибернетический Глобус. Впрочем, такое длинное название Волоха не употреблял. Он называл это Си-Джеем. Искаженное произношение английской аббревиатуры CG – Cyber Globe. Правильно было произносить “Си-Джи”, но мало кто обращал внимание на такие мелочи.
В тот день, когда заработала группа спутников “Снежные Совы”, запущенная на орбиту в рамках очередного международного проекта по развитию информационной структуры, мир перевернулся, правда, поняли это не все и не сразу. С задержкой в пятнадцать минут за “Совами” стартовали основные сервера Си-Джея, размещенные в надежно защищенных бункерах под ютландскими пустошами в районе Хонстхольма. “Совы” вместе с несколькими миллионами наземных камер сгенерировали сигнал, который закачал в себя первый базовый центр Си-Джея. Сигнал был наложен на “слепок реальности”, цифровую модель Земли, максимально точно (на тот день), описывавшую физические, химические и другие свойства ее поверхности, того, что под поверхностью, и всего того, что стоит, ходит и дышит на этой поверхности.
На экранах пользователей возник Си-Джей, цифровая копия матушки-Земли. Тогда еще довольно блеклая, карикатурная, как черно-белые фильмы начала двадцатого века. Но старт был дан. С каждым днем на растущие вычислительные мощности в районе Хонстхольма поступали все новые потоки данных и Си-Джей все больше становился похож на оригинал.
Кибернетический Глобус.
Виртуальное пространство нового поколения.
К 2010 году человек, у которого не хватило денег на билет до Сингапура, мог зайти в Си-Джей и посмотреть, чем занимаются китайцы на Орчад-Роуд. Картинка на мониторе или на внешней поверхности виртуальных очков мало отличалась от реальности, которую видели эти самые китайцы. Си-Джей был динамической копией, которая меняется вместе с реальностью с дельта-задержкой полторы минуты.
***
Двойная радуга.
Одна – над озером, на фоне уходящей грозовой тучи, темно-серой, полной длинных дождевых струй и электричества. Радуга, широкая, занимающая половину неба, семицветная арка, полупрозрачная, появившаяся ниоткуда и исчезающая вместе с тучей, плывущей на запад. Другая радуга – в ее глазах. Переливающиеся всеми цветами видимого волнового спектра контактные линзы. Контактные линзы с полным нейроинтерфейсом, вместо ее обычных “стекол” в тонкой оправе. Темно-фиолетовый становится ярко-синим, как небо, что сейчас над головой, вымытое грозовым дождем. Небо блестит из ее глаз, широко раскрытых, немного рассеянных и улыбающихся. Темно-синий сменяется на зеленый, и вдруг на миг этот изумруд превращается в кроваво-красный рубин. Взгляд неподвижен и пробивает насквозь. А может быть, ему это только показалось? Последний блеск молнии в серой туче, что уходит на запад. Оля улыбается, и ладони поддерживают розовые щечки, делая лицо пухлым и смешным.
Радуга над озером пропадет через несколько минут, вместе с тучей, оставившей ее.
Она останется здесь, дразня переменчивостью настроения.
Их первое свидание.
Оля много говорила. О работе, о начальнице, о родителях, о своих замужних подругах, о премьерах сезона и кластерах Си-Джея, откуда она не вылезала в ночь с пятницы на субботу, и после долго отсыпалась и до вечера не могла прийти в себя. Они засмеялись, вспомнив, как она копалась в сумочке в ту субботу, когда они встретились.
Ее жесты становились резче. С каждой новой фразой ее лицо становилось ближе, яснее, ее черты заслоняли небо, правильными линиями вытесняя все, что напоминало о прошедшей грозе.
Когда она заговорила о своей студии, цвет ее глаз перестал меняться, зафиксировавшись на родном сером. Оля поправила волосы, оголив четыре порта. SiOt. Она сделала эту операцию в Вене, ее отец не хотел давать денег, но мать всегда умела убеждать. “Да, это больше, чем увлечение”.
Она могла менять свое мнение о нынешнем бойфренде ее лучшей подруги по пять раз за час и пересказывать злобные шутки о своей шефине, у которой личная жизнь так и не удалась. Но о студии она всегда говорила одинаково, и вскоре Андрей знал все о том, что она скажет об этом. Эта часть оставалась неизменной в любое время суток. Ядро операционной системы, которая управляла ее жизнью и всей остальной периферией, подключенной к ней.
***
Андрей поправил “стекла”. Пожалуй, единственная по-настоящему дорогая вещь, которая была сейчас на нем. Neoptic-795. Очки, дававшие возможность видео– и аудиодоступа в Си-Джей. Настоящее “железо”. Линзы полностью ложатся на глазницы, не оставляя зазоров, и при необходимости регулируются. Все вычислительные мощности, передатчик и батареи вмонтированы в дужки. Выглядит немного тяжеловесно, но это лучше, чем таскать на шее батарею, компьютер и передатчик. Тем более, учитывая, где он работает. Болтающиеся на шее предметы здесь лучше прятать или носить там, откуда их трудно будет сорвать.
“Стекла” были не просто понтами. Это был инструмент. Через них он видел виртуальный образ рынка и получал доступ к наложенным на реальность информационным слоям.
Одним из ключевых принципов, на которых строился Си-Джей, было так называемое “цифровое наложение”. На стандартную картинку, которая получалась из переработанного сигнала, можно было наложить любую информацию об объекте в поле зрения. Эти данные вытягивались из более чем сотни информационных слоев “слепка реальности”, так называемого “дайса”, и выдавались пользователю в любой удобной для него форме: плавающих меню с параметрами, таблиц, графиков, текста, звукового сигнала, комментариев “аватар”-помощников. Возможность видеть основные параметры объекта, обновляющиеся каждые пять секунд, понравилась многим. Дорожной милиции, водителям городских маршруток, дальнобойщикам, диспетчерам аэропортов, операторам крупных производства и энергетических станций.
На повседневную жизнь цифровое наложение также оказало влияние. В частности, его появление привело к тому, что из модных бутиков исчезли ценники и продавцы-консультанты. Зачем ценники в реале, если их можно подгрузить в виртуальность с “цифровым наложением” и менять там ежечасно в зависимости от цены на такой же товар в соседнем магазине? Зачем держать живого продавца, если можно заменить его диалоговой системой с приятным графическим интерфейсом, не требующей зарплаты?
В обычных магазинах продавец с надетыми “стеклами” считался плохим тоном. Вроде как это было нарушением этики продаж: продавец видит информацию о клиенте и готов окучить его по полной программе. Ну да, а набрасывать сорок процентов наценки на товар – это “корректное поведение”. Как бы то ни было, в магазинах очки разрешалось носить только покупателям.
На рынке все было по-другому. “Просвечивать” клиента не считалось зазорным. Конкуренция высокая, и поэтому те полминуты, что покупатель находится у твоего лотка, нужно использовать по максимуму. Задавать тупые вопросы типа “А вам помочь?” – самое последнее дело. По опыту Андрея, эта фраза имела скорее отрицательное воздействие. А вот просмотреть, что к чему, и сказать, что вышел Scream Loudly III или Master of Nature Magic XII, могло оказаться ударом в точку. И теперь, пока покупатель читает аннотацию на коробке, у тебя появляется еще две минуты на то, чтобы узнать о нем побольше.
Подобные вещи уже давно не были верхом технического прогресса. Самое интересное в наложении было не это. На стандартную картинку можно было наложить другое изображение – сгенерированное “косметическими” программами, “косметологами”, “космами”. Реальность с движущимися ней предметами становилась каркасом, скелетом, на который “натягивалось” любое другое изображение, любой другой мир. Какая-то часть реального мира, например, лавки в парке и расположение деревьев, оставалась на месте, но большинство деталей заменялось на то, чего никогда не существовало в этом физическом мире. Менялись погода и небо над головой. Менялось все вплоть до выражений лиц, проходящих мимо и их одежды. В наложенной виртуальности появлялись предметы и люди, которых в действительности не было.
***
– …Коля, я серьезно, пока есть оригинальная версия, бери, потом перепрут на великий и могучий или на мову, будешь иметь проблемы. – Двое парней, искавшие новые ролевые игры и продолжения к старым релизам, явно разбирались в том, что искали. Shadows of the Road II, последний хит от Bioware. Насчет локализаций игр на один из двух местных языков они были правы, с этим до сих пор были проблемы. Знатоки брали оригинальные версии, как только они появлялись на рынке.