И на этом спокойном, чересчур спокойном фоне ему еще раз пришлось услышать фамилию подружки наглого водителя иномарки. Сотрудница по профайлингу, тестировавшая Анну Михайловну Шмыгу, выдала предупреждение о возможном неадекватном ее поведении. В этих случаях проводится дополнительная проверка пассажира на наличие взрывчатых веществ, холодного оружия, наркотиков и так далее. Однако тщательный просмотр ее багажа не вызвал подозрений, в розыске молодая женщина не числилась, и Красин принял решение пропустить ее на рейс, не подозревая, что тем самым подписал себе смертный приговор. Хотя если быть совсем точным, то окончательно подписал несколькими минутами позже, когда позвонил куратор и попросил, по-дружески попросил, сопроводить этот рейс до Москвы.
Море темно-синее, с замершими на нем словно игрушечными корабликами, узкой сизой каймой гравийных пляжей заняло полнеба, потом качнулось и ушло вниз, под крыло самолета. Аня отвернулась от голубоватого стекла иллюминатора, откинулась на спинку кресла и смежила веки.
Осень в этом году выдалась на удивление холодной, с ранними заморозками. Центральную Россию засыпало снегом. А в Сочи было тепло, до плюс двадцати, солнце нежной бархатной кисточкой прикасалось к обнаженным телам, любовно раскрашивая их в бронзовые и золотистые цвета. В море Аня купаться не рисковала, ей больше нравилось засыпать на пляже в шезлонге под шлепанье мелких волн, накатывающих на берег. Нравилось заплывать далеко на водном велосипеде. Славка крутил педали, как бешеный, она кричала: «Быстрее, еще быстрее!» С проплывающих мимо прогулочных катеров на них смотрели люди, смеялись и крутили пальцем у виска. А им было наплевать! Под металлическими поплавками велосипеда колыхалась толща жидкого прозрачно-зеленого стекла; длинные покатые волны, словно спины морских чудовищ ныряли под них, и вниз они летели, словно с крутой горки…
Да, эти дни она словно летела. Только куда? Отпустила себя на все четыре стороны.
Аня хмыкнула, иронически поджав губки. Долеталась птичка. Куда бы женщина ни летела, она всякий раз, кувыркнувшись, оказывается в постели. Не сказать, чтобы этого она не хотела. Почему бы нет? Но когда они заперлись в номере мотеля, честно говоря, на нее напал легкий мандраж. Сидела, по-турецки скрестив ноги, на водяном упругом матраце, застланном блестящим, холодным и скользким покрывалом и ела виноград, который казался ей совершенно безвкусным. Он тоже, мальчишка, вел себя с напускной храбростью, точно бывалый любовник, хотя его руки, когда он прикасался к ее телу, заметно дрожали.
Она по-другому представляла себе их первую ночь. Больше огня, страсти, больше забвения… и глубже тот омут, в который хотелось кинуться с головой. Однако, несмотря на то, что выпила два полных бокала игристого вина, да еще накануне поездки рюмку коньяка, была почти трезвой. Славка волновался, но она не могла ему помочь преодолеть первое стеснение (или не хотела?), и поэтому он вел себя чуточку грубовато, чем следовало. Или она привыкла к другим рукам, другим поцелуям и объятиям…
К черту то, другое. Ушло. Не вернуть, не простить. Выкинуть, вымарать, как строчки из девичьего дневника.
Славка – хороший мальчик, старательный. Во всем. Каждые пять минут останавливался, целовал ее щекотно в ухо и спрашивал прерывистым шепотом: «Тебе нравится?» Это очень раздражало Аню, но она послушно кивала головой и успокаивала, поглаживая его по спине: «Да, очень. Продолжай, пожалуйста». Ей и в самом деле было приятно, она не обманывала, но все же хотела, чтобы это побыстрее закончилось. Она тогда поняла, что не секса хотелось с ним, и не будущий интим интриговал в их отношениях. Нет. Просто она ощущала себя рядом с ним женщиной. Желанной, любимой. То драгоценное ощущение, которого ей так не хватало с вечно занятым мужем, который выходя из одной переделки, немедленно попадал в другую.
Слава Богу, Слава ничего не понял, и потом, до того вечера, когда она приняла твердое решение прервать отпуск и улететь, вел себя, точно ручная, безумно влюбленная в хозяина собака. Большая, добрая, лохматая собака. Он хотел потратить на нее, наверное, все деньги, что давал ему отец на год. Пытался дарить дорогие безделушки, которые видел в гостиничных киосках и сочинских бутиках. Такой забавный! Строил улетные планы на совместное будущее, обещал коттедж на берегу Атлантического океана и зимний домик на Аляске. «Представляешь, – говорил он, сжимая ее так крепко, что у нее перехватывало дыхание. – Жара, зной… и через два час полета чистый снег, столетние ели, тишина…»
В этот момент она чувствовала себя бессовестной лгуньей.
А потом… она безобразно напилась. В хлам. Ни с того, ни с сего потребовала в номер бутылку игристого шампанского и напилась. То плакала, то смеялась. Слава пытался ей помочь, но она убежала от него и заперлась в роскошной ванной комнате. Перепуганный, он барабанил в дверь, а она сидела на кафельном полу и ее выворачивало наизнанку… В какой-то момент оказалась одна и почему-то в гостиничном коридоре. Где был Слава, она не знала: то ли побежал в аптеку, то ли уже спал и это случилось под утро. Неизвестно. Она стояла босая, только в трусиках и лифчике, странный неумолчный гул шел откуда-то снизу и навстречу ей шла, не касаясь ногами коврового покрытия…
– Девушка, вам плохо? – услышала над собой Аня приятный женский голос.
Она непонимающе, точно со сна, вскинула голову. Рядом стояла стюардесса в синей униформе и участливо смотрела нее.
– Нет. Все в порядке, – испуганно пробормотала она.
– Гигиенические пакеты в сумке. Могу предложить минеральной воды, таблетки…
– Спасибо. Я задумалась. Извините. Со мной все хорошо.
Если бы!
Глава третья. Назойливый пропойца
С чего Иван Петрович взял, что Власово находится у черта на куличках? Приличный чистенький поселок в двадцати минутах езды от Нижневолжска по Казанскому шоссе. Ходят маршрутные автобусы, асфальт, желтые трубы газового снабжения, пара приличных магазинов, в которых цены чуть завышены по сравнению с магазинами в областном центре. Тот же любимый им бренди в двухсот пятидесятиграммовой плоской бутылочке стоит всего сто два рубля, лишь на три дороже… Да и продавец, молоденькая смазливая женщина с пухлыми губками с интересом глянула на него, выбивая чек. Было бы чуточку больше времени, кто знает, Иван Петрович, может быть, и задержался возле прилавка… Кокетливый, интригующий взгляд, обручальное колечко на безымянном пальце левой руки, как трогательный призыв к свободным и одиноким мужчинам – я здесь, я одинока, и ты можешь попробовать…
– Куды прешь! – рявкнул широкоплечий мужик в телогрейке, взбегая ему навстречу по ступенькам. – Трактор, что ли?
– Извините, – опомнился замечтавшийся провидец, едва увернувшись от столкновения с бугаем.
Народ, правда, здесь грубоватый, но где сейчас в России интеллигентов найдешь после массового отстрела в тридцатых годах? Давеча хотел отдохнуть с телеканалом «Культура». Так там один деятель как рявкнет на оппонента: «Ну ты, Вадик, меня подрезал! Вообще за базаром не следишь!» Пришлось ведущему напоминать «реальным пацанам», на каком канале они дискуссию ведут. А тут глубинка, российская, чисто по-нашему, дружелюбно и тактично напомнили, что расслабляться еще рановато.
Иван Петрович спустился со ступенек магазина, и хотел направиться вниз по улице к дому Волковых, замедлил шаг и свернул в переулочек, где заметил скамейку у запущенного бревенчатого домика. Смел снег, белый, точно пена стирального порошка. Присел, свинтил крышку с горлышка коньячной бутылки и сделал несколько глотков.
Хорошо пошло. Сидел бы здесь и сидел, наслаждаясь чистым морозным воздухом, тишиной… но работать надо, отрабатывать свою тысячу…
Поднялся. Спрятал бутылочку, и в растерянности охлопал карманы. Надо же, забыл купить даже дешевую жевательную резинку! Теперь придется при разговоре смотреть в сторону, чтобы не дышать сладким перегаром. Плевать! Набраться терпения, зайти, час два, максимум три с огромной выдержкой выслушать рассказ о семейных передрягах неудачливо женатого летчика и домой. А дома он оторвется за перенесенные страдания. Возьмет в мясном магазине куриные бедрышки, пакетик с приправой для шашлыка, обжарит с рафинированным растительным маслом на тифлоновой сковороде – м-мм, пальчики оближешь! Отварит картофель, откроет бутылочку портюшка… Он недавно заметил, что портвейн хорошо ложится на бренди. Выпьешь граммов этак четыреста-пятьдесят, пятьсот и поплывешь. Так сладко, словно на легком невесомом облаке. Не чувствуя ни души, ни тела, одно блаженное забытье. Ни горьких мыслей, ни горьких дум. Да, зелени надо на рынке взять, хотя бы петрушки и круглый ржаной хлеб, у него корочка не так черна, как у буханки.
В таком мечтательном раздумье бывший небесный дознаватель легко дошагал к дому Надежды Ильиничной по свежим еловым лапам, слегка втоптанным в снежный наст. Елочки вели дальше, а в доме напротив, на высоком, чисто выметенном крыльце стояла высокая узкая красная крышка гроба, перевитая черной лентой, с глянцевым квадратом черной-белой фотографии.
Он вытащил из кармана записную книжку, сверил адрес. Может, опоздал, и летчик уже того, как говорится, спел напоследок «Мир вашему дому!», и теперь можно спокойно возвращаться домой к куриным бедрышкам в шашлычном соусе?
Нет. Улица Комсомольская, дом 32. Одноэтажный приземистый коттедж серого кирпича на два хозяина. У Волковых 32 а. Железная калитка, крашенная в живой голубенький цвет, дымчатый кот сидит на деревянной скамейке под окнами, завешанными белой тюлью.
Покойник объявился в доме 33. Аккурат напротив.
Шмыга полюбопытствовал: прошел ближе, чтобы рассмотреть фотографию. Мужчина, довольно молодой, с насупленными бровями. Уже плохо. И выставлена крышечка так, что летчик ну никак не мог бы ее пропустить. А что с елочками. Ведут… о, Господи! Ведут к соседнему дому. Два покойника кряду на одной улице? А куда дальше пошли наши елочки? К дому 34 а. И судя по свежей зелени, которой отливала хвоя, хоронили на днях – вчера-позавчера.
Что ж, народ в Власове развлекается, как и везде – то рождается, то помирает.
Иван Петрович отомкнул калитку, прошел, позвонил. Под ногами что-то блеснуло, он присел. Опаньки! Крестик. Нательный. Из серебра и на разорванной серебряной цепочке.
– Это не ваш, случайно? – вместо приветствия буркнул Шмыга, протягивая находку Надежде Ильиничне.
– Ой! Мой всегда при себе, – женщина машинально тронула грудь, потом взяла крестик. – Игоря. Недавно в Карповской церкви покупала и святила.
– Как он мог потерять его? Он что, нагишом на работу пошел?
– Почему же нагишом? По утрам снежком обтирается, вот и сронил, наверное. Спасибо. Сюда проходите, пожалуйста.
– Я сначала комнату вашего сына посмотрю, если не возражаете, – несколько развязно сказал бывший прокурорский следователь, даже не взглянув в сторону кухни, куда его приглашала хозяйка.
Он передумал. Он не станет тратить драгоценное время для того, чтобы слушать ее байки о зловещей невестке. В нем проснулся охотничий азарт, что когда-то гнал его по следу, который оставляет госпожа Несчастье, тихими неслышными шагами входя в обреченный дом.
Обстановка ему понравилась. Чистенькие, светлые комнаты: мягкая мебель, стенной гарнитур, плазменный телевизор с колонками домашнего кинотеатра, полы застланы светло-серыми паласами… Надежда Ильинична не бедствовала. И вполне могла себе позволить заплатить тысячу за визит нижневолжского «провидца».
В зале на стеклянной полке в правом углу тщательно составленный иконостас из новеньких икон, выполненных ультрасовременным способом – лазером на металле. Да и пантеон божьих угодников подобран из модных, что на слуху в последнее время – святой Пантелеймон-целитель, батюшка Серафим Саровский, Матрена Московская…
А это что за икона сиротливо стоит на тумбочке возле окна? В простой деревянной рамке, раскрашенная цветным картонка под стеклом. Преподобной Богородицы Взыскание погибших. Хотя на иконостасе было свободное место, но туда не поставили. Понятно. Не смотрится, цветами не играет.
– Презент? – спросил Иван Петрович, перекрестившись, и осторожно взял икону в руки.
– Соседка неделю назад подарила, – охотно пояснила Волкова. – Ей как бы ни к чему, а мне в радость.
– И кого похоронила ваша соседка. Когда?
– Позавчера. Мужа. Пил, как собака. Цирроз печени поставили, а все никак не мог угомонится.
И Надежда Ильинична, вдохновленная расспросами любопытного гостя, с той же неугомонностью, с какой рассказывала о своих бедах, начала было тараторить о чужих, но гость вежливо перебил ее, приотворив следующую по коридору дверь.
– Игорь эту комнату занимает? И давно он к вам переехал?
– С месяц, – ответила хозяйка. – Бить не бил, но приходил от дружков на четвереньках.
– Кто, ваш сын? Вы же говорили, что он не пьет.
– Нет, пил Пашка, сосед покойный, царствие ему небесное.
Светлой полировки односпальная кровать с широкими спинками по-военному аккуратно застелена. Две гантели, килограммов, наверное, по десять; пружинный экспандер на стене. Толстая брошюра на полке торшера «Бортовое оборудование ТУ-154М», пачка ксерокопированных листков «Инструкция №117. Действия экипажа на случай возникновения нештатных ситуаций».
«Н-да, интересные книжки на ночь читает Игорь Николаевич».
В углу на кресле под полиэтиленовой накидкой парадный синий мундир. Орденские колодки, медали.
– А в доме напротив кто скончался? Судя по фотографии, человек еще молодой, ему бы жить и жить.
– Владимир Савельев. Володечка. Уголок героя ему в школе будут устраивать. За Родину, говорят, жизнь отдал по контракту. В городе ларек подломал, так в Чечню сбежал через военкомат, чтобы, значит, суда не было. Там на мине его и хлопнуло.
«Да, странные у тебя, Родина, герои, – мельком подумал бывший детектив. – Что с автоматом. что с фомкой в руках – без разницы. Плохо».
Последнее слово уже относилось к летчику, для которого похороны погибшего контрактника являлись несомненно печальным знаком.
Следующей была спальня самой Надежды Ильиничны. Дуспальная кровать, бережно застланная розовой накидкой, на тумбе толстая книжеска «Молитвы на каждый день». Герань на подоконнике увядшая. Ученик поволжской гадалки сунул палец в горшочек. Земля влажная. Ухаживает за цветком хозяюшка, но толку мало – цветочек то явно гибнет.
Когда-то на заре своей деятельности детектива по предотвращению несчастного случая осмотру будущего места происшествия Иван Петрович придавал первостепенное значение. Нет такого, чтобы шел по улице здоровый, полный сил и энергии цветущий человек и тут ба-бах! кирпич упал бы ему на голову без веских на то оснований, просто исходя из собственной кирпичной логики. Как правило, преждевременная смерть является следствием многих глубинных причин и серьезных конфликтов: человечьей души с другой человечьей душой, с Богом, Судьбой и так далее. Нужно много пережить потерь и разочарований, чтобы вконец отвернуться от этого мира и устремить взгляд домой, в Небеса. Этот длительный период, конечно же, отражается не только в душевных переживаниях, в сознании человека, но и в том мире, который он творит вокруг себя. В том числе и в предметно-вещественном. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты; покажи детективу по предотвращению несчастных случаев, как ты живешь, и он скажет, как близко ты подошел к опасной черте.
Однако ничего интересного бывший небесный дознаватель не нашел. Единственное, что смутила Иван Петровича, так это фотография в стеклянной рамочке на столе в комнате разведенного летчика. Очаровательная молодая женщина с самодовольным взглядом; светловолосая кроха сонно хлопает глазками, и сам Игорь Николаевич в просторной шерстяной домашней кофте обнимает двух своих девочек. Счастливый муж и отец. Та самая семья, которой он лишился. Уголок стекла треснут, видимо, случайно уронили. Скорее всего, уронили еще до того, как разбежались в разные стороны. Стандартный типичный знак развода.
Нет, не похоже, что в этом доме живет человек, который вот-вот должен умереть, пришел к выводу бывший детектив, закончив осмотр.
– Спасибо за сотрудничество, – с нескрываемой радостью сказал он, направляясь к выходу.
– А рамочкой?! – жалобно воскликнула хозяйка.
– Какая еще рамочка? – в недоумении остановился он.
– Ну, это, чтобы сглаз в кипень воду.
– Ах, да, рамочка, – вспомнил Шмыга несдержанную на язык Варвару Федоровну. Хотел было резко высказаться в том духе, что мистика – опиум для народа, однако сдержался. – Рамочка была. Дистанционно. Как вы только ушли, бабушка Варя сразу же взялась за рамочку. Весь домик ваш вычистила, каждый угол. Гарантия год. В случае претензий повторная чистка бесплатно.