Я только кивнул. Трясущейся рукой достал из кармана фляжку с артишоковым чаем, и сделал несколько жадных глотков, чувствуя, как зубы лязгают о металлическое горлышко.
— Совсем плохо? — поинтересовалась девушка.
— Да.
Слова давались с трудом. Меня бил сильный озноб. Все тело ломило, будто меня сбил КамАЗ. И еще несколько километров волок по дороге. Слишком много я потратил Силы, оставив только минимум. Теперь на пару дней о тренировках можно забыть.
— Откройся, — послышался за спиной едва различимый шепот. — Да давай уже! Не стану я пакостить.
Я нехотя распахнулся, и ладони сестры коснулись моей спины, обнимая и прижимая к себе. По телу прокатился приятный ветерок. Голова закружилась, а десны заледенели. Кожу начало покалывать, и я закрыл глаза. А ветер словно подхватил меня, отрывая от земли. Я раскинул руки и покорно отдался стихии, взмывая в воздух, растворяясь в стихии и впитывая силу. По телу, от кончиков пальцев до затылка, прокатилась волна эйфории.
Впрочем, кончилось все это достаточно быстро.
— Хватит.
Сестра отпустила меня, селя рядом, тяжело дыша:
— Сколько… Силы ты потратил?
— Много, — не вдаваясь в подробности, проворчал я и взглянул на нее. Хотел продолжить, но девушка меня опередила:
— Потому, что не хочу, чтобы ты умер, — с усмешкой ответила она и добавила:
— Пока не хочу.
— Спасибо, — тихо произнес я.
— И тебе. За то, что довез вчера меня домой. И уложил спать. Даже не воспользовавшись ситуацией.
— Секс без Вихря — заведомо бесполезное времяпрепровождение. Иначе… — ответил я, и тут же поправился:
— То есть “как я мог? Я же светлый”.
Девушка неожиданно сухо рассмеялась и встала с коврика:
— А все-таки ты забавный, Святогоров. Однажды я сломаю тебе нос. Ладно, идем. Пора обедать.
— Уже? — переспросил я. — Сколько времени?
— Без четверти двенадцать.
Я удивленно присвистнул. В медитативном трансе время течет по-другому. Но так потерять счет, и просидеть почти пять часов?
Встал и пошел следом за девушкой.
* * *
— Обед был восхитительным, — произнес я, отодвигая тарелку. Откинулся на спинку стула и сделал глоток чая.
— Благодарю, князь, — склонил голову дворецкий.
— Вполне посредственно приготовлено, — фыркнула сестра. — Просто ты привык питаться в общественных столовых, видимо.
В гостиной работал телевизор. Ведущий какого-то телеканала рассказывал о похоронах Александра Милорадовича. Я задумчиво смотрел в стену, размышляя о своем.
За сегодняшний день я собрал целый арсенал способностей. Теперь нужно сделать из них комбинации. А потом и опробовать их в тренировке. Но сначала нужно заучить остальное. То, что смогу.
Удивленный вскрик Анастасии вырвал меня из планов. И я с неодобрением покосился на сестру:
— Так явно выражать за столом эмоции — признак дурного тона, — начал было я. И осекся.
Лицо девушки было белее снега. Она застыла, глядя на экран. И я обернулся, чтобы увидеть репортаж. Там виднелась машина, задняя дверь которой была открыта. А рядом, на дорожке кладбища, лежал, раскинув руки, человек в белом парадном мундире. Оператор показал крупный план лужи крови, растекающейся по дорожке. На заднем плане слышались крики ужаса. А затем, трансляция прервалась.
— Ч-что это значит? — нарушила молчание Анастасия. — Это ведь не может быть ОН? Не может ведь? — в ее голосе прорезались истеричные нотки.
— Это значит, что многое изменится, — угрюмо ответил дворецкий.
И где-то в глубине души я почувствовал, что Матвей прав. Изменится не только среди дворян, но и в мире.
* * *
Приемный зал старого Рейнеровского дворца освещался только светом факелов. И в полутьме, за столом, уже сидела дюжина человек, в траурных белых мантиях.
— Убийство Императора показало, что на проекты охранки было выделено недостаточное финансирование, — начал тот, что сидел во главе стола. — В ближайшем будущем, охранная служба хочет восстановить отдел бесоборцев. Приказ уже подписан Беломорцевым, а первая группа набрана и через неделю приступит к обучению.
— Но семья Карамазовых… — начал было один из присутствующих.
— Получала мало помощи, — оборвал его мужчина. — Сам император был с этим согласен. И думаю, представители старых семей не будут возражать. Случаи проникновения из Преисподней участились. И семья Карамазовых не справился со всем этим в одиночку.
Несколько человек из сидящих за столом, согласно кивнули.
— Ведомство всегда было подконтрольно синоду. Пусть он и финансирует.
— У синода не хватит средств, чтобы обучить даже первую партию бойцов, — парировал сидевший во главе старик. — А бойцы пригодятся в очень скором времени. Последние события наглядно это продемонстрировали. Также стоит понимать, что духовным лицам никто не угрожает. Нападения идут в сторону аристократии.
Люди за столом переглянулись. И вновь кивнули, соглашаясь с говорившим.
— Пусть будет по-вашему, князь, — высказался за всех один из них.
И в этот момент, где-то там, за толстыми каменными стенами, послышался гулкий траурный выстрел “Авроры”.
Глава 9 Первый день
— Готовы, мастер?
Начальник дружины вопросительно посмотрел на меня, и я встал в боевую стойку. Кивнул:
— Начнем.
Искры ударили в броню, которую я накинул на себя почти на автомате. Коснулся плетения усиления и внутреннего огня. Под ногами захрустела ледяная ловушка. Поздно. Если бы искры дезориентировали — может быть, план бы и сработал. Но…
Я сделал шаг в сторону, коснулся плетения. И противника охватило белое пламя. Начальник дружины успел уйти в защиту, хотя и ненадолго. Усиления ложились одно на другое, вскрывая броню. По земле прошла волна света, подбросив противника и выводя его на серию. И тут же ударил “Молот”.
— Партия, князь, — поспешно крикнул тот.
Я остановился, и дружинник приземлился на тренировочный коврик. Я же подошел к парню и протянул ему руку. Участливо поинтересовался:
— Как вы?
— В порядке, — ответил тот и потер грудную клетку, морщась от боли.
Я щелкнул пальцами, поджигая огонек “Целительной искры” и бросил его в дружинника. Затем активировал “стоицизм”, чувствуя, как Сила мгновенно восстанавливается, наполняя плетения.
Шесть дней траура прошли в тренировках. За это время я успел перетащить все плетения из книги Святогоровых. Мне даже удалось освоить почти все новинки, которые я мог использовать на мастере. Приятным дополнением было несколько способностей, связанных с мистицизмом. И хотя мне удалось правильно их воспроизвести, мистик из меня был никакой. Я не понимал, как их использовать, и слушались меня плетения плохо. Ладно, с ними разберемся позже. Может быть, мистик найдется на факультете храмовников. Кстати, сегодня первый учебный день. Несмотря на траур, начало учебного года было решено не переносить. Сам князь Калинин, начальник охранки, который стал секретарем императорской семьи, сообщил об этом. Он обратился к населению в трансляции на всех телеканалах и видеохостингах.
До поездки в академию оставалось еще несколько часов. Самое время для того, чтобы успеть принять душ и позавтракать.
* * *
Стол в гостиной был уже накрыт. Сестры еще не было. В последнюю неделю Анастасия была какой-то подавленной и редко выходила из своей комнаты. Пару раз в гости заглядывала Алешина. Но даже ей не удалось вытащить Анастасию из дома.
Я прошел через комнату и сел за стол:
— Как настроение, князь? — участливо поинтересовался Матвей, наливая мне чай. — Готовы к первому учебному дню?
Я кивнул и сделал глоток. Хотя легкое волнение все ж таки было. Не очень люблю незнакомых людей. Особенно с моей родословной. Конфликтов будет не избежать, но начинать первый день ссорой или дуэлью не хотелось. А вот во второй…
Мои размышления прервала Анастасия, которая спускалась по лестнице. Девушка что-то читала на экране планшета. И была настолько увлечена процессом, что абсолютно не реагировала на происходящее вокруг.
— Смотри не споткнись, — пожелал я, но девушка только отмахнулась. Прошла через гостиную и села за стол.
— Что пишут?
— Речь для выступления перед первокурсниками, — не отрывая взгляда от экрана, рассеянно пояснила девушка. — Всю ночь переписывала. А еще я теперь не знаю, кто будет представлять Императорскую семью. После убийства Василия Алексеевича появилось некое междуцарствие. Нет, у Императора остались двое наследников. Но ни Павел, ни Константин, еще не вступили в права престолонаследия. Всеми делами заведовал пресс-секретарь семьи — старый князь Калинин. И я был уверен, что сейчас за кулисами развернулась борьба, за то, кто же сядет на трон.
— Понял, — ответил я и сделал глоток.
Сестра оторвалась от чтения и зло посмотрела на меня. И я удивленно присвистнул:
— Выглядишь ты не очень. Похожа на панду. Или енота.
Смотрелась Анастасия и правда неважно. Под глазами залегли черные круги, а глаза были красными.
— Давай помогу.
Я щелкнул пальцами и на ладони засветилось плетение восстановления. Миг — и способность перелетела через стол и коснулась ее лица. И девушку охватило белое свечение, которое запульсировало. А через долю секунды я почувствовал, как сестра открылась, жадно впитывая способность. Зрачки Анастасии расширились, а на щеках выступил румянец. Черные круги начали медленно рассасываться, а белки глаз принимали естественный цвет.
— Ну вот теперь получше, — произнес я, когда пульсирование исчезло.
Девушка только кивнула, растекшись на стуле и уставившись в одну точку обессмыслившимся взглядом.
— Эй, что с тобой? — обеспокоился я.
— Слишком… много… Силы, — с трудом произнесла она в ответ и потерла лоб.
— Плохо?
Губы девушки тронула потерянная улыбка:
— Наоборот. Очень… хорошо.
Я допил чай и отставил кружку. Встал:
— Ладно, приходи в себя. Скоро нужно будет ехать на занятия. И тебе стоит…
— Я знаю, что мне нужно и можно, — нашлась Анастасия и стало ясно: она быстро вернула себе самообладание.
* * *
Здание Имперской Академии было основано еще четыре столетия назад. И было одним из первых высших учебных заведений Союза. Главный корпус Академии располагался в центре города, рядом с площадью Восстания. По соседству с ним расположились Павловский замок и здание Синода. А за синей лентой Невы возвышался шпиль Военно-Морской школы.
До начала учебы оставалось еще полчаса, но парковка у главного корпуса была забита. У дверей же уже собрались группы учеников.
— Попытайся не опозорить меня хотя бы в первый день, — склонившись, зло прошептала мне на ухо сестра.
Водитель уже припарковал машину и открыл дверь. Анастасия выпорхнула из авто и направилась к дверям корпуса. Уже у крыльца она остановилась рядом с группой студентов, и завела разговор.
Я выждал пару минут и вышел из машины. Осмотрелся. Впрочем, знакомых у меня здесь было почти никого. Если только Алешина. Хотя она вряд ли станет общаться со мной в присутствии друзей. Все уже наверняка знают, что я бастард. С этими невеселыми мыслями я зашагал к дверям.
Окружающие старались меня не замечать. Хотя на спине я почувствовал пару презрительных взглядов. Но переходить к прямому конфликту путем оскорблений или провокаций детишки аристократов не спешили. Ну а ловить спиной злобные взгляды мне было не впервой.
В просторном холле было много народу. У стенда с расписанием образовалась внушительная очередь. Я вздохнул и достал телефон. Зашел в приложение академии.
Первой парой была история. Рядом был номер кабинета. Двести сорок два. Я протиснулся сквозь толпу и пошел искать нужную аудиторию.
У кабинета я оказался вторым. На лавке рядом с дверью уже сидела девушка. Она увлеченно грызла колпачок карандаша и изучала толстую книгу, страницы которой пестрели от разноцветных закладок. А рядом с девушкой высилась стопка полиграфии.
— Привет, — я решил проявить тактичность.
Девушка оторвалась от своего занятия и посмотрела на меня. Мельком взглянула на герб Семьи, красующийся на лацкане пиджака.
— Привет, — коротко ответила она и вернулась к строкам.
Презрения в голосе я не заметил. И решил продолжить разговор:
— Что читаешь?
Девушка снова взглянула на меня. И в этот раз, во взгляде сквозило явное неодобрение. Но тем не менее она повернула книжку обложкой ко мне. И я различил вытисненные золотом буквы:
“История Российского Союза”.
И опять вернулась к чтению. Я лишь пожал плечами и сел рядом. Достал наушники и включил аудиокнигу. Откинулся на спинку лавки и уставился в потолок. Время от времени я замечал на себе косые взгляды моей однокурсницы. Но делал вид, что не обращаю на это никакого внимания. Да и книга была интересной, чтобы отвлекаться.
— Что слушаешь?
Я обернулся. Девушка отвлеклась от своего занятия и с интересом смотрела на меня, ожидая ответа. Молча достал из кармана телефон и разблокировал экран. Показал светившееся на дисплее название.
— Историю?
Девушка подняла брови. А большие глаза стали от удивления совсем уж огромными. Я вдруг отметил, что она была хорошенькой, если не замечать небрежно собранных на затылке волос и пятна чернил на подбородке. Девочки-заучки всегда казались мне тихим омутом, в котором водится нечто весьма интригующее.
Я кивнул:
— Не люблю читать. Быстро теряю интерес к книге. А вот аудио…
— И какой период? — живо поинтересовалась она.
— Смуту.
Она открыла было рот, чтобы спросить еще что-то, но в конце коридора послышались голоса. Собеседница смутилась и поджала пухлые губы. А через секунду я увидел нескольких парней и девушек, которые шли в нашу сторону. Из знакомых я с удивлением заметил не только Алешину, но и Муромцеву. Вот уж не думал, что княгиня стала поступать на учебу. Хотя…
Отпрыски Семей шли в Академию вовсе не за знаниями. Точнее, чтобы завести новые знакомства и укрепить социальные связи. Скорее всего, Виктория решила идти по этому пути.
Когда компания подошла чуть ближе, я узнал еще одного “знакомого”. Добрынина. Того самого, которого мы с Анастасией встретили в магазине. Правда, он и остальные, сделали вид, что меня не заметили. Ровно так же, как и сидевшую рядом со мной девушку.
Завидев группу, моя собеседница поднялась с лавки и открыла двери аудитории.
— Прошу, — я пропустил вперед Муромцеву и Алешину. Девушки благодарно кивнули и вошли в лекционную. И направился было следом, оттеснив плечом Добрынина, который пытался пройти передо мной.
— Кажется, вы задели меня, мастер Святогоров. Я требую извинений, — послышалось за спиной.
— Согласно Имперским правилам, мужчины входят в помещение по старшинству семей, — не оборачиваясь, ответил я. — А моя семья была и остается старше, чем ваша, мастер Добрынин. Если вы чем-то недовольны — мы можем обсудить этот вопрос. Назовите время и место.
За спиной послышался удивленный шепот. Очевидно, никто не думал, что бастард начнет отвечать на дерзость. Теперь же отступать Добрынину было поздно. Если сейчас он откажется от боя — то покроет семью позором. Впрочем…
— Мне кажется, вести разговор с бастардом недостойно моего уровня, — запальчиво произнес он. — Но, если хотите, я могу отправить на эту встречу своего слугу.
Я сел за свободный стол, и посмотрел в сторону двери. Добрынин и еще несколько человек стояли у входа, сверля меня злобными взглядами.
— Недостойно, говоришь? — послышался из-за моей спины тихий голос. — Я тоже бастард. И сейчас ты оскорбил меня, мальчик.
Добрынин перевел взгляд на Муромцеву. Виктория оперлась ладонями о стол, и на ее милом личике начали проступать красные пятна.
— Нет, ты, конечно, можешь отказаться, — продолжила девушка с иронией. — Но думаю, тогда всем в этой комнате станет ясно, кто из нас мужчина. А кто девочка, которая пытается спрятаться за спинами прислуги. Ну так что? Ты согласен?
Когда парень совершенно смешался, княгиня выкрикнула:
— Давай, давай!!!
Злость Добрынина и его товарищей мигом испарилась, будто и не было ее. Лица собравшихся побледнели от страха. Потому что все знали, что Виктории довелось служить в Легионе. А точнее, в “Висельниках”. Частной наемной компании, которая успела поработать во многих войнах Семей. И ни разу “Висельники” не были на стороне проигравших. А об умениях и безбашенности бойцов этого гусарского полка слагали легенды. Потому боевой клич произвел на них гнетущее впечатление.
Ситуацию спас прозвеневший звонок. И первокурсники поспешили в класс, вталкивая незадачливых аристократов внутрь. Муромцева громко фыркнула и заняла место у окна. А спустя пару минут, в аудиторию вошел преподаватель. И по классу послышались шепотки.
— Сам Карамзин! — тихо ахнула сидевшая рядом со мной девушка. Та самая, с которой мне довелось поболтать у аудитории.
На вид ему было около тридцати пяти. Высокий, поджарый, с широким лицом и прямым носом — он производил впечатление сосредоточенного на чем-то своем человека.