Проводив его взглядом, Ниоба наклонилась к другу и шепнула:
– Давай проследим за ним.
Ник удивленно воззрился на нее в ответ.
– Возможно, это ни к чему не приведет, а возможно, мы найдем зацепки.
Некоторое время Ник молчал, глядя в сторону полок, где скрылся преподаватель.
– Если честно, я не понимаю, зачем нужно было похищать Тишину, – наклонившись некомфортно близко, шепнул он. – Если ради выкупа, тогда почему они до сих пор не заявили об этом? Если это элемент устрашения для Дария и мистера Кайта, тогда их должны были оставить в живых.
– Именно это меня и беспокоит, – так же тихо откликнулась Ниоба, стараясь незаметно отстраниться.
Заслышав чужие шаги, Ник быстро выпрямился и произнес:
– Слушай, я уже полгода уговариваю Лисару переехать.
– Чем тебе не нравится ее подвал? – поинтересовалась Ниоба, делая вид, что увлечена статьей. – Я была там, тихое место. Дворик такой уютный, соседи милые.
В просвете между полками мелькнул силуэт библиотекаря.
– Милые, но, понимаешь, это не те люди, что должны окружать магистра, – увидев, как она переменилась в лице, Ник поспешно спросил: – Ты знаешь, чем занимается ее соседка сверху?
– Мисс Моро?
– И не только она, – нагнав на себя таинственный вид, Ник поднялся. – Спроси у Лисары, чем она занимается.
– Подожди, а это не та мисс Моро, которую ты на днях в театр водил?
Светлая кожа Ника вмиг вспыхнула стыдливым румянцем. Справившись с собой, он вновь наклонился так близко, что можно рассмотреть синие искорки в его глазах.
– О том, что именно она мне предложила и за какие деньги, при леди не обсуждают. Не хочу, чтобы Лисара запятнала себя такими знакомствами. Для нас, магистров, репутация превыше всего, – прежде чем отодвинуться, он подмигнул, шепнув: – Увидимся вечером.
Эта простая фраза отчего-то вызвала прилив крови к щекам. Начинало казаться, что случайные встречи превращаются в постоянные.
В последний раз Ниоба встречалась с Лисарой неделю назад, когда они устроили субботний обед на природе и закончили день танцами с табором цыган. Подпевая знакомым мотивам и танцуя так, что заколки повыпали из волос, Ниоба наконец почувствовала себя живой.
Работа, пусть и интересная, и любимая, словно поставила жизнь на паузу. Недостаток впечатлений давал о себе знать. Боль все чаще просачивалась на первый план восприятия, и все сложнее было отвлечься.
Потому сегодня она спешила на встречу с подругой.
Лисара – это далеко не Миранда с горячим полуденным солнцем, что живет в ней. Лисара – утреннее солнце. Солнце, что, появляясь холодным весенним утром, прогоняет туман. Воздух еще холодный, влажный, в тени холодно и стыло, но стоит выйти на солнце, как оно согреет тебя мягкими теплыми лучами.
Их знакомство состоялось на первом курсе, во время прохождения медицинской комиссии. Ниоба в то время едва могла связать пару слов на имперском. Несмотря на то, что в десять лет она попала в чужую страну, с чужими традициями и языком, Ниоба вовсе не чувствовала себя потерянной. Новое приключение, о котором она так мечтала, разворачивалось перед ней, и даже тяжесть расставания с родными не могла его омрачить.
Всех первокурсников в обязательном порядке прогоняют через толпу врачей. Так вышло, что она оказалась последней в очереди, а когда вышла из кабинета, из всех групп будущих однокурсников на лавочке сидела лишь одна лохматая девочка.
В будущем Лисара объясняла это собственным страхом: выйти из кабинета и остаться в одиночестве в незнакомом здании. В отличие от своей будущей подруги, Ниоба с малых лет хорошо ориентировалась в незнакомой местности, даже если все надписи на табличках на тарабарском языке, но благородный жест незнакомки оценила.
Так они начали общаться. Мать Лисары – квешка, а это бывшее княжество Мандагара, отец большую часть жизни прожил на Востоке, и потому в доме чаще говорили на смеси восточных диалектов, чем на имперском. Лисара выступила добровольным переводчиком, хоть преподаватели и настаивали, чтобы они говорили на имперском.
Они говорили. О родных, сестрах и братьях, о Востоке и Севере, о хвойных лесах и Великой степи. Некоторые рассказы казались выдумкой, особенно те, где фигурировали боевые единороги – как в свое время их нарекла Ниоба. Они так заговорились, что не заметили, как затянули в свою компанию щуплого, диковатого мальчишку с копной черных нечесаных волос.
Затянула его Лисара. Возможно, это отголоски детства, проведенного в хлеву с агрессивными жеребятами квергов. Не хватало острых ощущений и чувства постоянной опасности.
Маленький дикарь защитил Ниобу, когда задиры стали насмехаться, пользуясь тем, что она их не понимает. В ответ Лисара принялась садиться рядом с ним в столовой. Все избегали дикого и задиристого демона, что скалил зубы и, проигрывая в драке, не стеснялся подлых приемов, откусив кусок щеки одному из задир. Со временем он примирился с двумя болтушками, которые по какой-то причине не боялись его.
Почти полтора года Зар не говорил. Врачи наперебой пытались его излечить, выдумывали различные диагнозы и пичкали то солеными водами, то горькими микстурами. Самое смешное, что он заговорил через пару месяцев после того, как врачи от него отстали.
– Вы умеете молчать? – спросил Зар как-то, перепугав подруг до полусмерти.
Лисара, чуть бледная и вялая, вышла из ворот морга и вмиг расцвела, завидев подругу. Шагнув навстречу, крепко обняла Ниобу, словно они не неделю, а месяц не виделись.
– Слушай, как насчет небольшого приключения? Ночь. Заброшенные дома. Возможно, привидения, – лисья улыбка осветила лицо подруги. Кажется, ей хватило всего лишь взгляда, чтобы понять, чего так не хватает Ниобе. Разве могла она отказаться?
Никаких скучных женских занятий. Никаких рюш, бантов и заколок. Никаких неспешных прогулок с зонтиком и волочащихся по грязной брусчатке юбок. Никаких сплетен, этого добра ей и на работе хватает.
– Возможно, я знаю человека, который выкрал Тишину, – тихо произнесла Лисара, пока они шли в сторону подвала. – Предлагаю за ним проследить. Только учти: он очень опасен, нужно действовать крайне осторожно.
– Я сама осторожность! – просияла Ниоба, подруга ответила ей усмешкой.
Моро покинула квартиру в полпервого ночи, Зэвана ждали так долго, что уже начали сомневаться, что он куда-то пойдет. Ближе ко второму часу ночи рассказ о том, как полгода назад Ниоба, потерявшись, самостоятельно вышла на тропу, а после и к своей группе, пришлось прервать. Навострив уши, они, словно гончие, прильнули к окну.
Захлопнув дверь, Зэван спустился с крыльца и, кутаясь в мешковатую куртку, направился прочь со двора. Пришлось немного подождать, чтобы не выдать себя. Тихо затворив за собой дверь, девушки осторожно преодолели двор, прижимаясь к стенам.
Зэван шел свободно, явно ничего не опасаясь. Благо час поздний и на улице никого, но все же Ниоба то и дело ловила руку подруги и ободряюще сжимала. Та трусила, сбавляя шаг или желая затаиться в подворотне.
Так они дошли до полуразрушенного здания, в форме которого еще угадывалась церковь. С разрушенных стен на крадущихся девушек взирали скорбные лики имперских святых. Позолоту давно отбили. В полуистершихся закорючках читались имена: Зарониэл – покровитель одиноких, Николас – покровитель ученых, и прочие. Всегда было любопытно, отчего беженка из Кун-квешу назвала сына имперским именем? Думала, что революция вот-вот схлопнется и Империя вернет себе Север? Или же супруг, бывший имперец, настоял? Хотя если с Фиарами еще можно строить предположения, то почему беглая цыганка выбрала столь странное имя – настоящая дилемма.
Приходилось прислушиваться, чтобы расслышать шаги. Спустившись в катакомбы, Зэван словно воспарил над землей, а быть может, заметил слежку. Едва он спустится в катакомбы, как песок заглушит шаги, а многочисленные развилки и пересечения способны запутать любого.
Схватившая Ниобу за руку Лисара заставила девушку вздрогнуть. Прижав палец к губам, она замерла. Где-то в глубине катакомб хлопнул люк.
– Мы его упустили, – едва слышно произнесла Ниоба.
В катакомбах царили сырость и холод. Поежившись, Ниоба подобралась к люку и, чуть открыв, замерла.
– Арантай! Я говорил тебе не появляться… – конца фразы они не услышали, но судя по тому, как побледнела Лиса, булькающие звуки не предвещали ничего хорошего.
Выждав время, они спустились. Беспокойство складкой меж бровей легло на лицо подруги. Идти дальше она явно не хотела. Следы привели их к небольшому залу, где пересекались несколько коридоров. Указав на чернеющее пятно крови на песке, Лиса отказалась идти дальше.
Глава 16. Зарониэл Эрис
Бывшие коллеги встретили Зара весьма радушно. Состоять в корпусе по контролю проклятий весьма почетно, жаль только, Магистрат не оценил его успехов. Сразу после практики отправил на нудную и скучную бумажную работу.
– Слушай, ты ведь получил магистратский статус? – спросил бывший начальник.
Живя на севере, Зар порой обменивался с ним письмами и посылками. Кедровый орех взамен фруктов и кистей с красками.
– Конечно, – отозвался он.
– Значит, как представитель власти ты имеешь право голоса, а как человек с опытом можешь провести независимую оценку.
– Что-то случилось?
Они сидели на веранде маленького ресторанчика с видом на озеро. Общаясь с бывшими коллегами, Зар имел возможность любоваться липами и водной гладью. Там в небольшой лодке сидели двое: высокий светловолосый мужчина на веслах и смуглая темноволосая девушка на руле. Зная характер девушки, он понимал: ей вот-вот наскучит пассивная роль рулевого и она потребует весла.
Сорока, что прыгала по лужайке, порой срывалась с места и делала большой круг над озером, внимательным взглядом присматриваясь к отдыхающим.
– Шутки шутками, но позволь хотя бы осмотреть тебя, – низким голосом произнес мужчина, подаваясь вперед.
– Ник, – упрямо наклонила голову девушка.
– Что бы я ни обнаружил, обратиться к врачам или нет – решение, которое останется за тобой.
– Разве у тебя достаточно опыта и квалификации для подобного?
– Нет, – неожиданно легко согласился он. – Потому моего слова будет недостаточно, чтобы положить тебя в больницу, и я все равно ничего не смогу сделать.
Сорока вернулась к лужайке у ресторана. Зар бросил ей крошек.
– Не увлекайся, – обронил один из коллег, он непонимающе посмотрел в ответ. – Не знаю, как на Севере, но в столице на тебя вмиг донесут, и хорошо, если отделаешься штрафом.
– Это совершенно безобидный фокус, – лениво отмахнулся Зар.
– Я четыре месяца мел улицы по утрам просто за то, что ловил рыбу при помощи Таланта, а не удочки.
– Ладно, учту. Так что у вас случилось?
– Один наш клиент недоволен работой, – нервно сминая салфетку, признался коллега. – Весьма состоятельный имперец, со связями, что мог бы дать нам хорошую рекламу. У него несколько коттеджей на окраине Серебряного района, в тихом месте, у академического парка.
Старые имперские дома в большинстве своем были либо разрушены, либо переданы в руки государства. Мало какому имперцу удалось сохранить свою собственность. Среди таких мистер Кайм, торговец, мореплаватель и прекрасный дипломат. Молодое государство нуждалось в торговых связях, и мистер Кайм их предоставил. Были и те, кому это не понравилось. Они провели серию жертвоприношений, закончившуюся убийством студента Академии, и прокляли треть Серебряного района. Проклятье давно снято, но никто не желает теперь жить в той части города.
– Мистер Кайм купил целую улицу и желает сдавать эти дома, но, увы, никто не хочет там жить. Поползли слухи о призраках и прочей ерунде. Нам нужен взгляд со стороны, чтобы доказать, что мы выполнили свою работу как полагается.
– Без проблем, зайду туда сегодня вечером.
Едва узнав, что Зар пойдет «ловить привидений», Ниоба через Лису попыталась напроситься с ним. Они встретились все в том же ресторанчике на набережной, заняв столик в зале на втором этаже.
Рядом с Ниобой, развалившись, сидел Ник в кричаще-дорогом костюме, шелковой жилетке, блестящих остроносых туфлях и с золотой цепочкой часов. Все остальные на его фоне выглядели бедными родственниками, которые пришли напроситься к чужому столу.
Не терпящим возражений, суровым голосом Зар осадил подруг.
– Время развеселых ночных прогулок закончилось сразу после выпускного.
Ниоба недовольно сощурила глаза, Зар отвел взгляд в сторону, посмотрев на Лису. Та не изменила спокойного, даже безмятежного выражения лица, словно и не слышала его сурового тона.
– Сейчас эти прогулки могут слишком дорого вам обойтись, – добавил он, чтобы хоть как-то смягчить сказанное выше.
Лиса и Ниоба с заговорщическим видом переглянулись.
– А то мы не в курсе? – с вызовом спросила Ниоба.
– Раньше, если поймали, в худшем случае могли отправить картошку чистить на кухне. Мы были глупы и недооценивали степень опасности. Сейчас магистра могут лишить работы, просто усомнившись в репутации.
Чуть повернувшись, Лиса бросила взгляд в сторону Ника, затаив в уголках губ усмешку. А вот Ниоба едва змеей не зашипела, но удивительно было не это, а Ник, внезапно взявший ее за руку.
– Но ведь ты будешь рядом, – сказал он, хитро щуря глаза, отчего прямо здесь захотелось стукнуть его. – Мы можем, как в старые добрые, пойти все вместе.
– Чего вы так вцепились в эту ночную прогулку? – спросил Руд, ковыряя вилкой ужин. – Я как милиционер пойду с Заром. Все, что мы там найдем, так это какого-нибудь бездомного, что решил пожить в пустующем коттедже. В худшем случае фриды устроили притон. Хотите посмотреть на наркоманов?
Лицо Лисы брезгливо дернулось, отвернувшись, она занялась едой. Скрестив руки на груди, Ниоба обиженно надулась, но хотя бы больше не держала за руку Ника, что уже порадовало. Скользнув взглядом по физиономии сводного брата, Зар едва не оскалился в ответ. Тот даже не пытался спрятать самодовольную ухмылку.
Толком не поев, Зар поспешил распрощаться с друзьями, зашел в бюро за ключами и, встретившись с Рудом в начале улицы, отправился проверять дома.
Фонари здесь не горели. Экономили энергию на нежилой улице.
– Отличное место, если не хочешь привлекать лишнего внимания, – заметил Руд.
Сменив форму на потертую куртку, он натянул на глаза кепку из серой грубой ткани, пытаясь слиться с толпой. Массивная фигура и рыжие волосы едва ли позволят ему это сделать.
Отперев первый дом, они окунулись в темноту. Накрытая чехлами мебель покрывалась пылью. Пол скрипел, пахло плесенью.
– Тяжко придется тому, кто попытается сдать этот дом, – прохаживаясь из комнаты в комнату, заметил Руд.
– Угу, – без особого энтузиазма отозвался Зар.
Спустившись в подвал, неожиданно глубокий, он нашел еще один спуск, уходящий глубже фундамента. В комнате было холодно и сыро, воздуховоды закрыты.
– Холодная? – удивился Руд, спустившись следом.
– Не только.
В полу Зар обнаружил люк. Сбитая из толстых дубовых досок, усиленная железными полосами крышка так плотно прилегала к люку, что не оставалось сомнений: там выход в катакомбы.
– Внушительно, – Руд подергал тяжелый замок.
Два таких держались на петлях, не оставляя надежды открыть или выломать люк со стороны подземелий.
После четвертого или пятого дома Зару почудилось, что в темноте улицы кто-то есть. Мелькнувшая тень заставила его замереть, быстро приспосабливая глаза к темноте. Качались на ветру ветки декоративных елок, на заборе сидел кот, с любопытством поглядывая на незваных гостей.
– Все нормально? – рука Руда тут же скрылась под курткой.
– Показалось, – все еще всматриваясь в темноту, отозвался Зар. – Ты что, взял с собой табельное оружие?
– Не табельное, личное, – легко отмахнулся друг, поднимаясь по ступеням очередного дома.
– Помнится, в городе нельзя носить оружие.
– Если я кого-то случайно подстрелю, наказание будет меньше, чем за самооборону при помощи Таланта. К тому же ты не бывал во фридских притонах. Полгода назад, во время облавы, мы обнаружили группу милых горничных и нянечек, что устроили кровавое жертвоприношение Безликому. Начали с животных и закончили асовским младенцем.
Передернув плечами, Зар пошел следом за другом в дом. Тут мебели не было. Плесенью и влагой пахло сильнее, по лестнице и вовсе подниматься страшно.
– Вот хочется порой жалеть их, а потом находишь выпотрошенного ребенка и начинаешь понимать, что лэрты, возможно, были не так уж и не правы.
История завоевания фридских земель лэртами Силивенити одна из самых неоднозначных страниц истории. В большинстве случаев Силивенити принято осуждать. Напав на мирный народ, они захватили не только земли. Запретили фридскую религию, отменили часть культурных традиций, заставили племена платить налоги, а их детей ходить в школы, где преподавали исключительно лэрты.