— Асанте пытается добраться до безопасной дистанции для перехода, — сказал Ахемен. — Если мы последуем его приказам…
— Его предложению, Ахемен, — перебил Эрвин.
— Хорошо, его предложению, — мы сможем прикрыть их отступление с безопасного расстояния. На это он и рассчитывал.
Эрвин смотрел, как флот Асанте отходит все дальше, оставляя позади «Посох света». Сотни кораблей улья оставляли погоню и бросались на корабль, точно морские хищники на истекающую кровью жертву.
— Согласны ли мы потерять наших братьев по крови, сколько бы их ни было на этом корабле? — спросил Эрвин.
— Нет, мой господин, — ответил Ахемен.
— Именно так — нет. А значит, смотри, как я спасу их. Полный вперед! Раб Войны, приготовиться открыть огонь из всех орудий!
Две боевые баржи, пробивающиеся из полного окружения, — впечатляющее зрелище. Бортовые батареи палили не переставая, уничтожая тысячи тиранидских кораблей. Пустотные щиты горели пурпурным пламенем. Тиранидские торпеды и абордажные шипы вспыхивали и исчезали, изгнанные в варп древней технологией, или рассыпались на атомы, и высвобожденная энергия взлетала ослепительными вспышками аннигилирующей материи.
Ударные крейсеры и корабли сопровождения действовали вокруг двух левиафанов, защищая наиболее уязвимые подходы к ним, но основную часть работы делали именно боевые баржи — эффективно разделяя между собой трехмерное поле боя и заполняя его сокрушительным огнем. Макропушки забрасывали снаряды с задержкой взрыва в самую середину тиранидских атакующих эскадрилий. Лучи лэнс-батарей прорезали космос, рассекая один корабль за другим, ненадолго отключались и стреляли снова.
— Посмотрите на это, — сказал Эрвин. — Асанте удерживает плазменные излучатели на самой границе перегрева. У него, должно быть, образцовые орудийные команды. — Он повысил голос. — Смотрите, рабы! Вот так управляются с настоящим кораблем. Берите пример.
Плазменные проекторы посылали более короткие лучи энергии, солнечно-яркие и опасные для глаз наблюдателей.
— Да, — сказал Эрвин. — Асанте заслуживает свою репутацию, но никто не совершенен. Эрвин указал бронированным пальцем на «Посох света». Он оставался на краю флота, враг почти полностью изолировал его. Тиранидские эскадрильи отвлекались от преследования основной боевой группы и одна за другой бросались на него. — Раб Управления, берем курс на прямой перехват «Посоха света». Открыть огонь, пока мы приближаемся, проделайте дыру в этих ксеносах, чтобы мы смогли помочь братьям!
Ударный крейсер Ангелов Неисповедимых и «Великолепное крыло» относились к разным моделям одного класса. Его вооружение и форма варьировались минимально. Такая же точно массивная задняя часть корпуса содержала двигатели, главные орудия и ангары истребителей. В коротком перешейке располагались бортовые батареи, посадочная палуба и десантные люки. Плоский нос защищала пара ударных щитов, придающих силуэту сходство с рыбой-молотом. Бледно-серый, с киноварными щитами «Посох света» и ярко-белый с красными акцентами корабль Ангелов Превосходных были братьями, и одно судно спешило на помощь осажденному сородичу.
— Отправьте сообщение капитану Асанте. Скажите, что мы выдвигаемся на помощь «Посоху света».
— На всех частотах по-прежнему интерференция, мой господин. Я не могу связаться с ним, — сказал Раб Ответа.
— Продолжай попытки.
— Да, мой господин.
— Мой господин, — обратился Раб Наблюдения. — «Посох света» потерял щиты. Враг массово высаживается на борт.
— Мы должны оставить их. Асанте наверняка не без причины оставил его, — сказал Ахемен.
Они смотрели, как сотни тиранидских штурмовых спор устремились к кораблю, но он еще сопротивлялся, и орудиями точечной защиты сбили большую часть атакующих.
— Они все еще стреляют, — возразил Эрвин. — Возможно, Кровавые Ангелы и готовы смириться с этой жертвой, но я — нет. Рабы, можем ли мы передать сообщение лазерным импульсом?
— Это возможно, но тяжело, мой господин, — сказал Раб Ответа. — Между нами множество обломков, которые исказят информационные импульсы или рассеют их полностью.
— Ну тогда преподнесем им сюрприз. Ахемен, вызови свое отделение и отделение Орсини на десантную палубу. Раб Войны, предпочтительные цели — абордажные шипы. Подойдем ближе. Чем короче дистанция для торпед, тем лучше. Прикройте «Посох света» нашими пустотными щитами, насколько возможно. Продолжайте попытки связаться как с капитаном Асанте, так и с «Посохом света». Посмотрим, удастся ли установить инфомост, чтобы координировать огонь.
Немногочисленный людской экипаж отозвался хором: «Да, мой господин», принимая приказы и передавая их дальше по цепочке командования.
«Посох света» поворачивался в окулюсе — «Великолепное крыло» проплывало над ним. Серый корпус по всей длине был изъеден кислотными ожогами, особенно по левому борту ближе к корме. Извивающиеся щупальца исчезали в дырах двадцати метров в диаметре: в поисках мяса абордажные корабли пробуравливали пути через броню.
Слитный огонь двух судов очистил пространство непосредственно вокруг них, хотя некоторым из меньших тиранидских созданий, летящим впереди флота, и удалось прорваться. Тем временем волна щупалец и плоти, закрывающая умирающий Зозан, уже приближалась к ним.
— Ахемен, нам пора. Раб Локум, командование за тобой.
— Мой господин. — Раб Локум активировал панель управления; экипаж мостика немедля перенаправил внимание на него.
— Идем, Ахемен, — сказал Эрвин. — Покажем Ангелам Неисповедимым, как сражаются Ангелы Превосходные. Рабы, продолжайте бомбардировку. Мы не уйдем, пока последний из Ангелов Неисповедимых не окажется на борту «Великолепного крыла» или пока их корабль не будет свободен от роя.
Три абордажные торпеды врезались в магистральный коридор «Посоха света». Зашипели мелта-батареи. Воздух дрожал от жара, и расплавленный металл стекал по стенам. Торпеды содрогнулись, остановились, и мелты отключились. На мгновение вернулась тишина. В отдалении грохотали пушки, сотрясая корабль. Расплавленная пласталь светилась в темном коридоре, переходя от белого к оранжевому и красному. Остывающий металл тихо потрескивал.
От носов торпед отлетели пироболты, и десантные трапы рухнули с достаточной силой, чтобы снести любое оставшееся препятствие. Эрвин и его воины высыпали наружу и тут же встретились с накатившей волной атакующих организмов. Шипящие твари размером с человеческих детей бросились на них с обоих концов коридора, подняв длинные лапы-косы и готовясь убивать. Болтеры открыли огонь прежде, чем успел застыть металл, расплавленный высадкой Ангелов Превосходных. Ритмичные вспышки выстрелов разорвали сумрак коридора. Поле боя было темным и полным едких испарений, но космодесантники едва ли могли промахнуться. Их болты врезались в массу ксеносов, превращая внутренние органы в фарш и разбрасывая осколки хитина, звонко стучащие о стены. Атакующие поскальзывались на разорванных внутренностях убитых сородичей. Но тираниды продолжали наступать, безжалостно топча упавших.
Несмотря на ущерб, который космодесант, ики нанесли тварям, они по-прежнему быстро приближались от носа и кормы корабля, перепрыгивая друг через другуа в бездумной спешке. Ангелы Превосходные выстроились стандартным расходящимся порядком, образовав две огневые линии спина к спине и продолжая стрелять. Между каждым космодесантником было около двух ярдов, они перекрывали примерно половину коридора. На концах линии строя изгибались, и братья там стояли, почти соприкасаясь ранцами. Стоило космодесантникам занять позиции, и ксеносы принялись падать перед ними, как стебли под косой. Оценив потери, рой резко изменил тактику. Большие группы тварей одновременно свернули в стороны, направляясь к открытым краям коридора, чтобы окружить космодесантников, пока новые тираниды продолжали атаковать спереди, отвлекая огонь на себя.
Ни одно создание не достигло расстояния удара.
Космодесантники стреляли на протяжении минуты: каждый боевой брат держался своего темпа, перезаряжаясь или прикрывая соратников по отделению. Несмотря на количество атакующих тварей, космодесантники каждый раз тщательно прицеливались — их адаптированный мозг успевал просчитать поправки за миллисекунды, и каждый выстрел ложился точно в цель.
— Прекратить огонь! — выкрикнул Эрвин.
Последний болтерный снаряд с грохотом вырвался из ствола, пролетел по коридору и взорвался со вспышкой в отдалении. Затем все затихло. Вокруг лежали груды ксеносских тел. Новых не было. Фицелиновыи дым смешивался с тяжелыми испарениями металла, оставшимися от входа торпед.
Эрвин опустил штурмовой болтер и перевернул собакоподобного тиранида носком ботинка. Две из четырех его рук отсутствовали. Желтый ихор сочился из ран.
— Гаунты, — констатировал Эрвин.
Он осмотрел проход, ведущий к главной секции. Аналогично коридору на его собственном корабле, он достигал сорока ярдов в ширину и почти столько же в высоту. Рельсы для внутреннего транспорта судна шли посередине, а потолок заполняли сотни тесно переплетенных труб и проводов. Из бокового коридора слышался визг. Корабль сотрясался от отдачи своих пушек и столкновения с тиранидскими спорами.
— Где Ангелы Неисповедимые? — спросил Эрвин. Он переключил вокс на незашифрованную передачу. — Это капитан Эрвин из Ангелов Превосходных. Если наши братья из Ангелов Неисповедимых здесь, отзовитесь. Мы пришли эвакуировать вас с корабля. — В ответ донеслись только помехи. — Ауспекс, — сказал Эрвин. — Сканируйте на жизненные формы.
Сержант Орсини отстегнул прикрепленный к бедру ручной ауспекс и нажал клавиши активации. Негромкий писк прибора словно уменьшил ярость приглушенного шума войны.
Сержант отправил результаты прямо в сенсориум капитана.
— Концентрация жизненных показателей впереди, мой господин, я бы сказал — вражеских, — сообщил Орсини. — Больше ничего. Слабые сигналы неподвижных организмов по обе стороны от нас. Орудийные сервиторы, надо полагать.
Эрвин задумчиво хмыкнул:
— Мы должны направиться к командной палубе и закрепиться там. Кто-то еще остался на борту этого корабля и управляет им. Вперед!
Они двинулись бегом по центральному коридору, быстро одолев полторы мили до главного отсека. Жизненные показатели концентрировались вокруг соединения перешейка с командной секцией на корме.
Эрвин приказал воинам замедлиться, когда мерцающие красным индикаторы вражеских форм жизни на его картолите оказались достаточно близко.
Разумеется, вскоре они увидели врагов собственными глазами. Первые прятались за переборкой, но стоило миновать ее, и перед космодесантниками предстал умирающий в стене тиранидский абордажный шип. Тяжелую броню огромного животного-корабля в передней части щедро покрывали каналы для выброса кислоты. Оно походило на наконечник копья; бугристые пластины брони растопыривались в стороны, будто крючки, не позволяя вытащить его обратно. Сейчас, уже вонзившись в борт, существо утратило хищную стройность. Его голова разошлась на четыре части, проникнув внутрь корабля, и это явно оказалось смертельным для него. Броня вскрылась по швам, расколовшись так, что уже не могла соединиться; кожа и мышцы под ней разорвались. Свисающие изнутри щупальца вяло шевелились, даже не пытаясь схватить космодесантников. Из разорванной гортани сочилась слизь. У этого существа не было кишечника; полость в плоти, предназначенную для внутренних органов, занимали транспортные пузыри, висящие на хрящевых распорках. Определить груз не представлялось невозможным. Из трубок текла кислота, которая уже прожгла дыру в полу, и ядовитый дым от растворяющегося металла заполнил вентиляционную систему. Согласно показаниям ауспекса, дальше из стены торчали другие такие же шипы.
Эрвин остановил своих воинов.
— Что-то движется в этом бардаке. Будьте готовы. Болтеры лязгнули о керамит — Ангелы Превосходные подняли оружие для прицела. Эрвин медленно зашагал вперед. На дисплее шлема предупреждающе мигал янтарный индикатор: кислотный туман конденсировался на его броне. В испарениях оставалось достаточно едких веществ, способных повредить сочленения доспеха, если он пробудет в этой взвеси слишком долго.
— Вон они! — выкрикнул Ахемен.
За его словами последовали выстрелы. Туман ожил, вскипел визжащими силуэтами. Многорукие ксеносские чудовища бросились вперед. Их ужасная внешность казалась еще отвратительнее из-за поверхностного сходства с людьми.
Брат Голус из отделения Ахемена заливал коридор горящим прометием. Не сдерживаясь, он полностью опустошил канистру огнемета. Охваченные пламенем генокрады откатились назад, размахивая руками, и их вопли кошмарно напоминали человеческие. Это были мерзейшие из вражеских созданий — биоформы-лазутчики, извращающие циклы размножения видов, с которыми сталкивались. Большинство из тех, с которыми сражался Эрвин, несли признаки человеческого генокода — от носов, сморщенных в застывшей гримасе ненависти, до цепких рук. Они бежали, скорчившись в злой пародии на людей. Отвращение охватывало Эрвина при виде искажения священного терранского образа.
— Ненависть чужакам! — провозгласил он, застрелив монстра с пурпурным лицом, который прыгнул на него, вытянув когтистые руки.
Справиться с генокрадами сложнее, чем с гаунтами. Их тела укреплены внутри и снаружи, они выдерживают битвы. Броня толще, органы спрятаны глубже. Нижняя пара рук оканчивается огромными, почти человеческими кистями, способными сорвать шлем с космодесантника одним движением. Но самые опасные в этих созданиях их верхние клешни — тройные сочленения, края которых отточены до мономолекулярных лезвий. Не существует тиранидской биоформы, более приспособленой к разрезанию керамита. Даже тяжелые пластины терминаторского доспеха мало что могут противопоставить рассчитанному удару этой твари.
Для стандартной силовой брони они смертельны.
Генокрад подпрыгнул, оттолкнувшись мощными задними ногами и целясь клешнями в живот капитана. Он рубанул силовым мечом, отсекая три из четырех рук чудовища. Еще живое, оно врезалось в Эрвина, истекая густой кровью из обрубков. Когти на ногах скребли по броне, царапая краску и оставляя в металле борозды. Тварь замахнулась оставшейся клешней, пытаясь разбить линзы шлема. Эрвин успел открыть огонь, и враг взорвался изнутри, забрызгав соплеменников внутренностями.
Эрвин стряхнул труп с дула болтера и поднял меч.
— Убейте всех! Расчистим путь! Уничтожим чужаков! Звезды принадлежат людям!
Генокрады не желали умирать легко. Они до отвращения быстро уклонялись от, казалось, безупречно точных ударов и отвечали со смертельной скоростью. Брат Агнарас цепным мечом расколол хитиновый экзоскелет одного из атакующих, но другой тут же выпотрошил его под бессильный рык застрявшего в теле жертвы меча. Еще одна тварь спрыгнула с потолка, рухнув на брата Кристо из отделения Ахемена. Тот отшатнулся, стреляя за спину, а враг с наглой ухмылкой на нелюдском лице обхватил его всеми четырьмя руками и оторвал голову. Из шеи Кристо брызнула кровь. От этого запаха рот Эрвина наполнился слюной. Желание припасть к алому фонтану и жадно пить из него обостряло рефлексы, хотя и затмевало разум яростью.
— Смерть! Смерть! Смерть! Во имя Крови! Во имя Великого Ангела! — выкрикивал он боевой клич ордена, штурмовой болтер яростно дергался в руке и выплевывал поток масс-реактивных снарядов, взрывающих генокрадов, насевших на воинов, и бегущих к схватке через химический туман.
— Смерть! Смерть ксеносам! Почтим Императора убийствами! — взревел Эрвин.
Он бросился на генокрада, готового обезглавить связанного боем брата, и одним ударом разрубил тварь пополам.
Капитан настолько сосредоточился на братьях, что едва не позволил застать себя врасплох, атаковав сбоку. Раненый генокрад, в животе которого истекал кровью кратер болтерного взрыва, все еще не ослаб и сбил Эрвина с ног. Капитан извернулся, приземляясь на спину и держа меч перед собой. Враг прыгнул, не давая времени подняться. Огромный гуманоидный кулак сомкнулся на запястье правой руки; длинные пальцы заскребли по рукояти меча. Эрвин мог поклясться: тварь ухмыльнулась ему, нащупав кнопку на рукояти и выключая силовое поле. Ксенос продолжал крепко держать его руку, не давая вновь активировать оружие. Он оскалил черные зубы, длинный язык высунулся из пасти, размазывая слюну по шлему. Эрвин боролся, уперевшись в нижние руки безжизненным силовым мечом, но существо оказалось куда сильнее, чем позволяло предположить его жилистое тело, и даже слитное усилие мышц и брони не смогло сдвинуть тиранида. Он занес верхние клешни, готовя удар.