Одним ранним утром, встав с широкой постели, я разблокировала айфон наследника нефтяного магната прикосновением пальца. В небольшой игрушке хранилась вся жизнь двадцатилетнего Макара Толканова. Видео с «жертвоприношений», фотографии пьяных вечеринок, где такие же оболтусы напивались и накачивались всякой дрянью. А еще банковский счет, регулярно пополняемый папочкой, четыре цифры к которому навечно отпечатались на левом запястье Макара.
Сейчас я смотрела на красные следы от выжженной татуировки и задумчиво вздыхала. Можно было догадаться, что папочка с длинными руками отмажет сына от тюрьмы после публикации скандальных материалов в прессе. Два года ни слуху ни духу, и вот Толканов стоял передо мной с очаровательной улыбкой на губах.
Он стал шире в плечах. Обстриг темные волосы, убрал тоннели из ушей и увеличил вдвое количество татуировок на теле. Теперь скулы проступали четче, хотя подбородок явно изменил форму при помощи хирургического вмешательства. И горбинка с носа пропала.
Симпатичный парень. Жаль, что пополнил список будущих грешников Бездны,
— Прекрасно выглядишь, Макарушка, — улыбнулась я, когда высокая холеная девица в миниатюрном платьице стянула с моей головы мешок. — Как там колония? Макарену сокамерникам спел? Говорят, на зоне насильников не любят.
Взгляд быстро прошелся по месту, куда нас привезли. Одиноко стоящий особняк в четыре этажа с величественными колоннами и мраморным крыльцом. Внутрь нас никто не завел, а суровые охранники по периметру делали вид, будто они статуи.
Я оглянулась, заметив несколько дорогих иномарок и чистую подъездную дорожку. Судя по всему, мы достаточно далеко от города. Ничего удивительного, ехали почти пять часов навскидку по трассе. Даже не видя дороги, я могла догадаться, что катали нас не по центру Санкт-Петербурга. Зато отлично запомнился аромат лимонной вонючки в салоне, тихие разговоры водителя с Толкановым и беспрерывные оповещения о пришедших сообщениях на телефон Макара.
Проведя языком по зубам, задумчиво прищурилась и увидела вначале группку молодых ребят, жмущихся друг к другу, затем приятелей Макара. Некоторые особо хамски лапали девчонок из компании «нищебродов» и отпускали пошлые комплименты.
— У нас будет вечеринка? — я повернула голову к Эйдану, чьи руки тоже сковали пушистыми наручниками из секс-шопа, и закатила глаза. Вот уж кому точно понравилось бы в такой компании.
— Ты променяла меня на этого чудилу? — Ткнул пальцем с золотым перстнем в сторону Холланда Макар, проигнорировав слова о вечеринке.
— Умоляю, это недоразумение со мной десять долгих лет. Просто некоторое время назад я думала, что оно подохло, — мрачно изрекла, цыкнув на Эйдана.
— Ты украла мои деньги, — скрестил руки на груди Толканов, потеряв интерес к бывшему. — И сдала меня ментам.
— Однако, ты не сидишь за решеткой, — с равнодушием протянула я. — Хотя уверена, прокурор жаждал расправы над тобой.
— О, дорогая, я смотрю, ты хорошо жила три славных года, — улыбнулся Эйдан, вставив свои пять копеек.
Ответить я не успела. Один из дружков Макара ударил Холланда под дых. Как и полагается, мой бывший муж рухнул на колени, задыхаясь от боли. Так ненатурально, что я поморщилась от фальши в каждом движении. Зато сорванцам наплевать. Они набросились на Эйдана, размахивая кулаками и пиная ногами. Несколько капель крови испачкали белый мрамор, но лишь свист Макара остановил взбешенных волчат.
— У него мама богатая, — проговорила я, кивая на стонущего Холланда. — Елизавета Харламова. Она тетечка нервная, за младшего сына может и порвать.
— Правда? — вскинул брови Макар с живым интересом, наклонив голову. — Ах, точно. Банкирша или как там. Извини, друг, не знал, — почти искренне улыбнулся Толканов, протянув руку Эйдану.
Мой бывший попытался схватить за нее, но в последний момент Макар убрал спасительную кисть и Холланд вновь рухнул на крыльцо, поскользнувшись на гладкой поверхности. Из разбитого носа текла кровь, нижняя губа лопнула в уголке, а сам Эйдан изображал крайнюю степень страданий.
Маленькие богатые гиены продолжали злобно хихикать.
— Макар Маратович, все готово, — услышала я, когда из дома вышел дворецкий.
Невозмутимый дядечка в костюме и белых перчатках. Следом стройным рядом появилось несколько человек с арбалетами.
— Да ты шутишь, — простонала я, слыша кряхтение Эдика-Эйдана рядом.
Зря думала, что поганцы повзрослели за это время. Отнюдь. Если раньше им нравилось издеваться морально и развлекаться на грани, то теперь они перешли черту. Следом за мужчинами в костюмах с оружием, появились горничные. Семеро несли плюшевую розовую ткань, упакованную в отдельные прозрачные пакеты. И только восьмая держала в руках чехол для одежды, улыбаясь Макару, как родному.
— Охота — главное развлечение людей во все времена. Веками человек бродил по лесам, выслеживая свою жертву и добывая пропитание, — затянул заунывную речь Толканов, пока слуги разворачивали будущие костюмы.
Поросята и развратная Красная Шапочка в мороз минус двадцать будут бегать по лесу, лучше плана не придумаешь. Мне так-то стоять в одном свитере холодно, ведь нам не позволили взять верхнюю одежду. А уж при взгляде на корсет и пышную короткую юбку да кокетливую красную шапку, цепляемую к прическе — стало совсем дурно. Я перевела взгляд на Эйдана, заметив живой интерес к происходящему. Янтарные глаза буквально светились.
— Чему ты улыбаешься, кретин? На нас будут охотиться, — поинтересовалась я, пока Макар продолжал лекцию по истории, пугая без того загнанных новичков в окружении охраны.
Любопытно, они на это за деньги согласились или привилегии?
— Просто думаю, куда ты дела все бабки этого оленя. Раз он готов нарядить тебя хрюшей и гонять по лесу арбалетными стрелами, — улыбнулся Эйдан в ответ.
Я закатила глаза и негромко выругалась.
— Все отдала на благотворительность.
— Неужели?
— На эти деньги спасли сотню морских котиков от вымирания, — протянула я, уткнувшись взглядом в носки своих ботинок и тяжело вздыхая.
— Ты меня разочаровываешь, — скептически ответил Холланд. — Не могла сбежать за границу?
— Я надеялась на систему правосудия.
— Сказала та, кого она погубила.
Правила оказались просты как палка. Красная Шапочка и семь хрюшек бегают по лесу в течение трех часов, пока по ним стреляют из арбалетов бравые охотники. Основная задача — выжить. Шесть будущих свинок в лице студентов-бюджетников престижного университета с разных курсов в случае победы получали немыслимый гонорар.
Только, кажется, они жаждали от него отказаться.
— Я хочу домой, — заревела одна из барышень, сразу же замолчав от удара по лицу, беря в руки костюм поросенка.
— Пожалуйста, — пробормотал очкарик, поджимая губы и смотря на своих мучителей. — У меня мама больная, не надо…
— Захлопнись и надевай! — рявкнул дружок Макара по имени Олег.
— Тебя же посадят, Макарушка, — пробормотала я, едва виновник кровавого праздника встал передо мной. — Это не по бомжам холостыми стрелять. У них семьи есть.
— А кто их найдет, Лен? — промурлыкал поганец, негромко посмеиваясь. — Победитель будет молчать сам, другие же ничего никому не скажут. Но ты не волнуйся, — Макар наклонился к моему уху, обжигая его горячим дыханием. — Если выживешь, прощу весь долг. Вдруг тебе повезет? Или твоему хряку? Да, Харламов?
Их взгляды с Эйданом пересеклись, и мысленно я даже помолилась за гнилую душонку Толканова. Внешне Холланд изображал испуг, однако костюмчик свинки сжал чуть сильнее, чем следовало.
— Стреляй метко, дружочек, — ласково пропел Эйдан и негромко хрюкнул, на радость балбесам.
Когда ко мне поднесли наряд развратной Шапки, я застонала во второй раз и пробормотала:
— Красная Шапочка и табун поросят.
— Готовимся к забегу, друзья мои, — отступив от Холланда, крикнул Макар под улюлюканье и свист. — Охота скоро начнется!
Глава 13. Все побежали, и я побежал
Стоило надеть костюмы, как нашу команду просто затолкали в машины и снова куда-то повезли. На этот раз нас встречала дикая природа, тишина и шорох колес автомобилей, проезжавших по автостраде.
О том, чтобы звать на помощь, речи не шло. Охранники показали пистолеты, а Макар недобро оскалился, стоило мне бросить задумчивый взгляд на пояс его зимних штанов. Именно там крепились ножны, из которых торчала резная рукоять охотничьего ножа. Пока фривольная девица со светлыми волосами разъясняла условия, он продолжал насмехаться в открытую над страхом тех, кто не мог ему ответить.
Стоило выйти из теплого салона, как Толканов кивнул на деревья и поднял айфон, демонстрируя на экране секундомер на паузе.
— Бегите и прячьтесь, хрюшки.
Команда яснее некуда, после которой пришлось шагнуть в чащу и утонуть в небольших сугробах.
И вот, спустя почти час мы собрались вместе на опушке, обдумывая план по спасению своих жизней. Точнее, этим занимались студенты. Нам с Эйданом представился шанс насладиться покоем и оценить красоту зимних видов за пределами культурной столицы России.
Леса в этой части страны опасными не считались, хотя люди все равно с завидной регулярностью терялись в трех соснах. Никакого бурелома, ровные ели, тянущие к небу свои макушки, открывающие полный обзор для охотников зимой. Я не знаю про природу в Ленинской области, но могла предположить, что мы находились где-то на юге.
— Спрячемся в пещерах. Здесь неподалеку есть несколько. Выждем время и выйдем, — поросенок по имени Ваня уговаривал рыдающую свинку Олесю. Та размазывала сопли по покрасневшему лицу, ежась от холода в плюшевом костюме. Еще четверо судорожно жались друг к другу и пытались не впасть в истерику.
— Мы умрем, — пискнул Игорь, тот парень самый с больной мамой. — Не надо было соглашаться!
— Заткнись! Никто нас не убьет, они же просто прикалываются. Это незаконно, — повизгивал рослый Руслан, хмуря густые брови, обняв себя руками и выдыхая пар.
— Сколько у нас времени? — всхлипнула маленькая восемнадцатилетняя Оленька. Первокурсница, отличница и умница. Наверняка родители ею гордились. Знали бы, какой глупышкой оказалась их дочь.
— Два часа, — пробормотал тихоня Стас, пытаясь сжаться до состояния молекулы и мимикрировать под окружающую среду. — Но мы скорее умрем от обморожения.
Я зевнула и поежилась, чувствуя крепкие объятия Эйдана. Костюм порося на нем смотрелся забавно. Ноги в розовых штанишках выглядели просто дико в сочетании с модными коричневыми ботинками. Хвала богам, повседневную одежду под этими нарядами нам разрешили оставить. Хотя Эйдан был крайне разочарован, что под пышной юбкой, едва прикрывавшей пятую точку, у меня были джинсы. Корсет на свитер просто не натянули, зато голову увенчала красная шляпка.
Вот от нее Холланд пришел в дикий восторг. Пока бежали по лесу от трассы, где нас высадили, бывший раз шесть сказал, как мне идет.
— Давай ты потом наденешь этот наряд отдельно в спальне? — задышал убогий куда-то в затылок, вдыхая аромат моего шампуня.
Я потерла ладони друг о друга. Затем приставила палец к виску и покрутила.
— Дурной? Нас убить могут, а ты о пошлостях думаешь, — правда, в голосе не прозвучало ни капли страха. — Лучше бы проблему с магией решил и ифритами. Вряд ли в договоре на души прописали бессмертие на весь срок действия.
— Не значилось, но разве так не веселее? — усмехнулся питон, подрагивающий от холода.
— Что змея, шкурка мерзнет? — ехидно поинтересовалась, пропустив мимо ушей предыдущий вопрос.
— Что, Шапка, облажалась, теперь виноватых ищешь? — в тон мне ответил бывший муж.
Вот здесь бы остановиться и начать думать о спасении своих жизней. Возможно, помочь юным оболтусам вернуться домой живыми. В каждой истории были такие герои. Они рождались, совершали подвиги во имя добра и умирали с блаженной улыбкой на устах под звуки фанфар.
В сказках.
Реальная жизнь не такая. Все те, кого чествовала история, проливали литры крови и шли к своей славе по головам невинных жертв. О них слагали легенды, писали песни, сочиняли стихи. Километры бумажного мусора, расписанного дрожащими ручонками летописцев, вошли в основу многих геройских фильмов и книг. Культ победителя.
В нашей истории великую роль на себя взял один из поросят. Руслан Шакуров решил стать лидером команды. Приказал всем успокоиться и начал разрабатывать великий план вместе с Иваном, явно подбивающим клинья к Олесе. Восторженная дама с большими голубыми глазами стирала с ресниц соленый иней и периодически всхлипывала, увидев в своем щуплом герое новую надежду.
Время убегало в разговорах и спорах, как песок через сито. Спустя еще двадцать минут продрогшие герои решили двигаться вглубь леса по снегу, пока мы с Эйданом развлекались игрой в города. Где-то на слове «Тында», Руслан с Иваном не поделили власть.
— Я лучше знаю эту местность! Луга наверняка недалеко, выйдем к реке, а там доберемся до города!
— Мы замерзнем раньше, чем сумеем выйти к людям. На трассу выходить опасно, вдруг нас там поджидают? — орали попеременно два поросенка.
Паника застила сознание, страх убивал остатки извилин в голове. Поразительно, сколь недальновидны люди в той и этой реальности. Если дракон нападал на села, дураки погибали первыми. Одни в попытке убить чудовище, другие из-за несобранности и ругани. В общей сложности пустая болтовня заняла у ребят почти сорок минут на холоде. Все успели сто раз попрыгать на месте, побегать и изрядно продрогнуть. Легкая степень гипотермии уже проявляла себя в замедленных реакциях, постоянном дрожании и сбивчивой речи. Еще, максимум, час, и все поросята сдохнут в ближайшем сугробе, уснув раньше, чем за ними придут дяди со стрелами.
— Ладно, я замерз, пошли домой, — заявил Эйдан, пиная снег и натягивая рукава поросячьего костюма до кончиков пальцев. Нос покраснел, что было особенно забавно на фоне синяков и ссадин от ударов.
— В смысле домой? — повернулись к нам поросята.
— В коромысле, — огрызнулась я, пытаясь расстегнуть дурацкую юбку. Затем издала ликующий крик, когда молния поддалась. — Вы собрались целый час дожидаться своих убийц? Ну флаг вам в руки, а у меня квартира открыта и кролик не кормлен!
— Но мы в нескольких часах езды от Санкт-Петербурга! — взвизгнула малютка Оля, едва не подпрыгивая на месте. Пяточек слетел с носа на шею. — И они придут за нами! Или того хуже, только и ждут, когда выйдем из леса, чтобы перебить по одному!
Мы одновременно вздохнули. Нет, быть героями — настоящий отстой. Поэтому просто развернувшись, я и Эйдан зашагали обратно в то место, откуда вошли в лес. Однообразный серый пейзаж вокруг нагонял тоску. Прогулка по дикой природе не принесла удовольствия, а сорок минут, потраченных впустую, стало неимоверно жаль.
В экстремальных условиях магия тоже не просыпалась. Я уже успела замерзнуть и перебрать в памяти сто сорок пять простейших заклинаний, а дар никак не отзывался. На самом деле глупый план. Лучше бы мажоров по одному перебили на трассе, пока они пугали своих идиотов адептов угрозами убийства. Наверное, у них просто шутки такие, иначе зачем давать два часа для побега?
Ответ пришел сам собой. Точнее, прилетел. Арбалетный болт со свистом вонзился в ствол, и реакция тела оказалась незамедлительной. Я рухнула в снег с глупым визгом, роняя красную шапку.
— Свинки, тук-тук, — закричал радостно Макар, и послышался дребезжащий звук снегохода. — Сюда-а-а!
— Да, блин, — процедила я, выплёвывая снег. — Все-таки не пошутил.
Поросята заорали и бросились врассыпную кто куда. Весь гениальный план Руслана с Иваном разбил очередной выстрел, сделанный неумелой рукой.
Глава 14. Берегись, Серый волк
Охотничий арбалет от оси до оси на плечах составлял почти сорок сантиметров. Сила натяжения требовала основательной тренировки, которой у большинства богатеньких оболтусов не было, потому выстрелы получались слабыми и неточными.
Высокая блондинка в коротком пуховике мучилась почти тридцать секунд, чтобы сделать перезарядку. И этого времени мне хватило, дабы подняться осторожно с земли и спрятаться за дерево.
— Помогите! — заорали из леса, пока я пыталась сосредоточиться.
— Гляди, свинья бежит, — радостно крикнул светловолосый, лопоухий парень в синем горнолыжном костюме. Олег, вроде.
— Петров, не ори, дичь распугаешь, — осадил его Влад.
— Они где-то здесь, — сказал Макар, прерывая негромкие споры друзей.
Вот теперь чувствовала легкую панику. Давно мне не приходилось убегать от преследования, да еще промокшей насквозь. Снег, попавший на одежду и под нее, грозил быстрым переохлаждением. Слава богам, хотя бы от дурацкого наряда Красной шапки я успела избавиться.
Я огляделась, пытаясь найти Эйдана, но моя свинья куда-то исчезла. Не удивилась бы, узнав, что он меня бросил. Это раньше думала, будто муж всегда защищает и оберегает, а теперь прозрела. Неприятное чувство, хотя я прекрасно знала с кем имею дело. Но то ли годы вместе по-прежнему не давали обрубить этот канат, то ли Эйдан Холланд слишком глубоко въелся под кожу. Даже горя на костре, в груди теплилась надежда, что он спасет меня.