Мужчина, прежде чем затопить печь, снял плащ и кинул его на единственную в доме кровать. Разжечь огонь у него не составило большого труда и вскоре комнату обволокло приятным теплом, а от треска поленьев захотелось спать с двойной силой.
Я подсела ближе к печи, чтобы отогреться и просохнуть.
— Я думал, ты будешь спать. — Мужчина подкинул еще дров и окинул меня критичным взглядом. — Не помешало бы.
Он пересел на лавку у окна и рукавом вытер от пыли стекло, чтобы изредка выглядывать наружу. Топить печь было не самым разумным вариантом из-за дыма, но мне необходимо согреться. И он это знал.
— Я тебя не знаю, чтобы так легко засыпать в твоем присутствии, — объяснила я, но чувствовала, что все равно невольно клюю носом.
— Аксель, — представил тот.
— Катарина.
— Знаю. Тебя многие рыцари с недавнего времени знают.
— Неужели?
— Бродяжка, — начал Аксель перечислять, загибая пальцы. — Ведьма. Посредница тьмы. Опасная преступница. — Последним оставшимся указательным пальцем указал на меня. — Убийца.
— Я не убивала их! — воскликнула я, оборачиваясь к рыцарю. И немного спокойнее добавила. — Не хотела, по крайней мере.
— Возможно, и не хотела, но убила.
— И почему же ты помогаешь убийце? — напала я на него.
— Это сейчас неважно.
— Почему это?
— Какая разница, если тебе от этого хуже не будет, — раздраженно ответил он.
Да, хрупкое доверие между нами вот-вот готово было треснуть. Мне уже не казалось разумным решение идти за рыцарем.
Но что же мне делать? Уходить? Ночью? В такой холод? Мокрой?
Я не маг и не какой-то крутой наемник или путешественник, чтобы всегда и во всем находить выход из ситуации. До этого дня мне везло, а завтра рыцари могут выследить меня, и на этот раз удача не поможет.
Но что если рыцарь поможет? Возможно, утром он расскажет, что ему нужно, а взамен поможет скрыться.
— Тебе лучше лечь отдохнуть, — более дружелюбным тоном предложил Аксель. — Выглядишь ты неважно.
Несмотря на то что это больше было похоже на издевку, мужчина вполне искренне переживал. Я все же сдалась и прилегла прямо на полу недалеко от печи, подложив руку под голову.
Мне снился сон, где я сидела на берегу моря и грелась под солнечными лучами. Соленые капли оседали на губах, теплый ветер бил в лицо, а волны ласково облизывали ступни. На краю слуха слышался смех братьев, но их самих не было видно. Чувствовала на волосах нежные руки, которые заплетали волосы в косу. Судя по запаху духов — это Оливия. Младшая же собирала замок из песка за моей спиной и громко комментировала свои действия. Родители, вероятно, на холме, где наш дом. Как обычно обсуждают важные вопросы, приглядывая за нами одним глазом.
Ощущение умиротворения проникло в сердце и согрело изнутри, будто горячий бульон.
Мы снова вместе, как и раньше. Вновь стали семьей.
После прогулки, уставшие и голодные побежим домой, где мама успела приготовить рагу и испечь лепешки. Горячие… сразу из печки. Они будут обжигать кончики пальцев, а ты все равно охаешь, но рвешь хлеб и отправляешь кусочки в рот, вдыхая аромат свежей выпечки. А потом запиваешь холодным молоком из погреба.
И тепло снова растекается по телу, будто это взаправду. Нежный взгляд отцовских глаз, гомон голосов братьев и сестер, мамино ласковое прикосновение. Она хочет убрать упрямый локон с моего лба и с улыбкой бросает бесполезное дело.
Братья спорят, у кого больше хлеба поместиться во рту. Мама ругает их двоих, боясь, что ребятня может подавиться. Младшая кривится и говорит, что совершенно неголодная. А Оливия мечтательно читает любовный роман. Изредка она хихикает и показывает мне самые интересные моменты. Папа ест торопливо, чтобы скорее усесться за инструмент и немного поработать.
Они все живы. Их смерть — всего лишь страшный сон.
Вот же они! Живые и здоровые, полные любви и счастья!
В следующее мгновение вижу потолок в своей спальне.
Я лежу в своей постели, как будто только-только проснулась.
Чувствую запах соли и водорослей. Прохладное утро заставляет ежиться, будто взаправду. Или это и есть реальность, а не сон?
Я прислушиваюсь, но не слышу голосов. Давящая тишина сгущается, превращая солнечное утро в глубокие сумерки.
Старательно пытаюсь расслышать их голоса, но прекрасно понимаю, что больше никогда не услышу. Я осталась одна…
Картинка будто пошла рябью, будто шаловливый ребенок бросил камешек в озеро, нарушая гладь воды. Ощущения стали притупляться и вместо умиротворения, стала чувствовать болезненный голод и холод.
И проснулась на самом деле, чувствуя тяжесть горя на душе. Слезы горячими каплями текли по щекам, оставляя липкие дорожки. Каждый раз засыпая, слышу голоса родных, чувствую их присутствие и каждый раз они пропадают, оставляя за собой следы былых счастливых мгновений, которые заметало будто метель снегом. И так каждую ночь, будто мало просыпаться с мыслью о том, что они умерли по моей вине.
Постепенно ощущение безумного горя отпускало, возвращая меня в действительность. Камин продолжал обогревать комнату, но этого все равно было недостаточно, чтобы полностью просушить платье.
Сколько я спала?
За окном было темно, да и чувствовала себя разбитой, а, значит, совсем недолго.
Странно, я же засыпала на полу. Неужели Аксель перенес меня на кровать?
Сам мужчина сидел на потемневшем от сырости стуле около камина и задумчиво смотрел на огонь. Сейчас он выглядел каким-то потерянным, и не таких хмурым как вчера.
Мужчина заметил, что я проснулась.
— Ты как-то совсем мало поспала, — произнес он, в одно мгновение вернув себе суровый вид. — Всего пару часов.
— Сон плохой снился, — стараясь незаметно стереть слезы.
Это была не совсем правда. Начало сна всегда было хорошим, но неизбежно все портилось, превращаясь в кошмар. Как и сейчас в реальности.
— Да, слышал, как ты тяжело дышишь во сне, — кивнул он и спросил, повернувшись ко мне. — Ты голодная?
— Да, — не стала спорить. — Ужасно голодна.
Мужчина потратил немного времени, чтобы достать из сумки хлеб, кусочек сыра и вяленого мяса. При виде еды, рот невольно наполнился слюной. Аксель быстро нарезал это все на небольшие куски охотничьим ножом и пригласил к «столу» в виде старой табуретки, на которой он сидел до этого.
Ели мы молча, хотя я и ловила на себе взгляды рыцаря, который терпеливо ждал, когда, наконец, нормально поем. Я охотно бы поговорила с ним сразу, но сейчас не могла ни о чем думать, кроме утоления голода.
— Итак, — произнесла я, разжёвывая последний кусочек хлеба с сыром. Удивительно, но вместо подъема сил почувствовала только сонливость. — Почему ты не сдал меня командиру? Почему не намерен отдавать своему повелителю? Ты вообще рыцарь Затмения?
Прежде чем ответить, Аксель отпил воды из кожаной фляжки и задумчиво уставился в стену.
— Я не крал форму, если ты об этом, — ответил он, пропуская первые два вопроса. — Отношусь к рыцарям, но не прошел еще инициации, поэтому не так искусен, как те, кто преследовал тебя вчера. Удивительно, как долго ты от них бегала.
Получилось убегать лишь потому, что держалась подальше от городов, где меня могли узнать. И едва не поплатилась здоровьем.
— Ты все еще не ответил, зачем тебе это нужно, — напомнила ему, разглаживая платье, чтобы то просохло быстрее. По крайней мере, уже чувствовалось, что местами оно стало вполне сухим.
— У меня нет дурных намерений, можешь не беспокоиться.
— Допустим, но как же покровитель? Разве он не контролирует каждое ваше действие? Разве он не решит, что ты предатель, когда командир увидит, что тебя нет?
— Я не входил в состав группы, которая охотилась за тобой, — огорошил он меня новостью. — Инквизитор не знает, что меня нет на службе. Он думает, будто я отправился на инициацию в другой конец страны.
— Но он же узнает рано или поздно.
— Верно, но меня это больше не волнует.
Какие загадочные вещи он говорил, но все же не спешил делиться со мной причиной, по которой решил помочь.
— Почему? Это как-то связано с тем, что ты решил мне помочь?
Мужчина метнул на меня быстрый многозначительный взгляд, по котором поняла, что попала в цель.
— Ты хочешь загадать желание, — озарило меня.
Я вздохнула и покачала головой, понимая, почему рыцарь решил помочь.
— Загадывать желания одно из самых дурных намерений, Аксель.
Удивительно, но мужчина даже не стал спорить или уверять в том, что загадает разумное желание. Он тяжело вздохнул и сел около камина, чтобы разворошить уголь. Подкинул дров и в доме стало заметно теплее. Еще чуть-чуть и платье полностью просохнет.
Мне вдруг неожиданно стало так уютно, будто на мгновение перенеслась домой. Удивительно, но с Акселем было так спокойно, что даже стало не по себе.
— Как ты вообще узнал о том, что я исполняю желания?
— Подслушал разговор короля и Антония. Они как раз обсуждали твой переезд в Инквизицию. — Он повернулся ко мне. — Теперь сама понимаешь, путь туда тебе заказан.
Некоторое время Аксель молчал, будто хотел подобрать нужные слова.
— Я решил помочь тебе сбежать, когда узнал об этом, но до последнего думал, что ничего страшного в желаниях не будет.
— Ты ошибаешься.
— Я знаю.
В голове невольно всплыло воспоминание того рокового вечера, когда король загадал желание. Образы были мутными и размазанными, будто все происходило во сне. Раскат грома известил об исполнении его желания, помню, как поплыло все перед глазами, но в последний момент в толпе увидела Лиана. Слишком высокого по сравнению с остальными, отчего заметно выделялся на фоне, но его, будто никто не видел.
Его губы растянулись в демонической ухмылке, а перевернутые капли под глазами, снова смотрелись, как издевательство.
— Желание исполнено, — произнес он и щелкнул пальцами.
Грудь сдавило в предчувствии беды. От ужаса все тело сковало, пригвоздив ноги к полу. Казалось, что маг превратил меня в камень, жестоко заставляя наблюдать за происходящим с балкона.
Люди, присутствующие на балу, пили вино и смеялись. Всего за секунду до того, как изменились их лица и вытянулись в немом вопросе.
Их тела и лица, скрытые за одеждой, принялись покрываться уродливыми нарывами. Началась паника, в которой слышался звонкий хруст разбившихся бокалов, крики и топот.
- Останови, — еле выдавливала я из скованного ужасом горла. И пусть голос терялся в гомоне остальных, я знала, что Лиан все прекрасно слышит. — Останови!
Маг только улыбался, заметно выделяясь хладнокровным спокойствием среди агонии напуганных людей.
Многие уже не могли сопротивляться и падали на пол, пораженные болезнью. Видела и мужчину с орденами, который тянул свою спутницу на выход, но далеко уйти они не смогут. И тот молодой лорд, что кичился своим здоровьем, сейчас катался на полу и пытался судорожно вдохнуть, но лишь царапал распухшее горло. Его лицо посинело, и еще совсем немного, и тот обмякнет, умерев.
Вдруг послышался пронзительный звон. Огромная люстра, сделанная из золота, каким-то неведомым образом оторвалась от потолка и рухнула на какого-то бедолагу. Толстая цепь, шириной в два пальца не могла сама сломаться под тяжестью.
Рядом послышался сдавленный стон.
Я невероятным усилием воли заставила себя повернуться и в следующее мгновение рядом со мной на колени упал король. Он ухватился за край моего платья, отчего шов между юбкой и корсетом треснул.
— Ката… — простонал он, а сам побагровел от усилия, с которым пытался произнести слова. — Остан…
— Не могу, — чуть не плача ответила я. — Я не могу.
— Останови…
Его лицо также начало покрывать болезненной коростой. Еще мгновение и король завалился на пол. Он все еще дышал, но все же неизменно умирал, как и остальные.
Это кошмар! Просто кошмар! Сейчас проснусь и ничего этого не будет!
А Лиан смеялся, наблюдая за происходящим.
И тогда я побежала, продираясь через толпу.
Будто во сне пыталась продраться через густой кисель. Ноги не слушались, а голоса и крики доходили, как будто издалека.
На выходе споткнулась о тело мужчины с орденами, который лежал на спине и смотрел стеклянным взглядом в потолок, продолжая сжимать запястье своей спутницы.
Слезы заволокли глаза. Слишком смутно припоминаю, как кто-то помог мне встать на ноги. Лица не помню совсем. Этот кто-то провел через коридоры и вывел к конюшням, где была снаряжена лошадь и открыты ворота, что вели на ночные улицы города.
Дальше помню, как холодный ветер свистел в ушах, а пыль царапает кожу и попадает в глаза.
Хочу ускакать подальше от всех, пока…
— Не думала, что будет делать дальше? — спасительный вопрос Акселя вырвал меня из ужасных воспоминаний.
Я передернула плечами, пытаясь сбросить с себя остатки наваждения.
— Нет, — призналась ему. — Думала, король поможет, но сама не заметила, как сделала только хуже. И чем дальше иду, тем глубже загоняю себя в ловушку.
Мужчина глянул на меня через плечо, и его карие глаза излучали понимание и тепло.
— Это маг так коверкает желания?
— О, еще как коверкает! — вспыхнула я, но злость была направлена не на рыцаря. — Когда пожелала у него, чтобы моя семья не болела, он просто сжег мой родовой дом вместе с ними. Не представляю, как бороться с ним. Если бы только могла узнать что-нибудь про него, стало бы легче.
Аксель изменился в лице.
— Думаю, я смогу в этом помочь.
Глава 12
Рано утром мы вместе с Акселем выдвинулись в сторону Старой рощи. Был еще риск повстречать там рыцарей Затмения, но нам необходимо раздобыть лошадей или хотя бы нанять повозку, так как предстоял длинный путь в город, что находился чуть ли не у самой границы.
По словам Акселя? там жил человек, у которого имелась огромная библиотека, а сам старик серьезно увлекается изучением магии и разных необычных аномалий. Возможно, тот смог бы помочь понять, кто такой Лиан.
— Думаешь, у того человека будут какие-то сведения про Лиана? — уточнила я у Акселя, который шел чуть впереди и опасливо оглядывался по сторонам.
Он также не хотел встретить рыцарей, так как понимал, что ему не удастся убедительно ответить на их вопросы.
— В любом случае это лучше, чем ничего. Лиан — это тот исполнитель желаний?
— Да.
Он оглянулся, но вдруг скользнул взглядом по моей груди, где висели часы, подаренные Лианом.
— Странные часы. Что они показывают?
— Не знаю. Они ведут обратный отчет, но до чего не знаю. Возможно, до исполнения третьего желания.
— Это вроде наказания мага? — изогнул тот бровь.
— С чего ты решил?
— Часы будто отчитывают момент до твоей казни. Просто пришло такое сравнение в голову.
Я передернула плечами, вспомнив про Инквизитора.
Аксель заметил, как изменилось мое настроение и продолжил идти дальше по тропе, которая змеилась среди густых кустов.
Через какое-то время дорогу перегородил широкий овраг, края которого сильно осыпались, а внизу текла мелкая речушка. Видимо, приток той реки, в которой недавно пришлось искупаться.
Аксель спустился в овраг, отчего под его ногами целыми пластами съехала земля. Помог спуститься мне и потом ловкими прыжками забрался на другой край.
Мужчина оглядел берег и выбрал ту часть, где осыпалось меньше.
Он наклонился и протянул мне руку. В этот момент солнце выглянуло из-за густой кроны деревьев и осветило его сзади.
Мягкие лучи солнца завораживали, как и глаза нового знакомого. Его лицо почти всегда держало суровую неприступность, но глаза оставались добрыми и понимающими. Как сейчас из них лучилась искренность, которой я не знала со времен смерти своей семьи.
Меня вдруг посетила уверенность, что Акселю можно доверять. Гораздо больше, чем нужно бы.
Я осторожно ступила ногой на небольшой выступ и потянулась в ответ. Мужчина крепко и уверенно схватил за запястье и с легкостью потянул вверх, помогая выбраться из оврага.
— Ну вот и все, — сказал он, а уголки его губ чуть согнулись в улыбке.
— Спаси…
Я встала на краю оврага, но земля под ногами внезапно начала осыпаться.
Аксель среагировал быстро и, подхватив меня за талию, отпрянул назад, чтобы меня не утянуло обратно в овраг. Берег был довольно высоким, поэтому могла ушибиться, как вчера.
Мужчина посмотрел, как земля целыми кусками обвалилась вниз в ручей, потом повернулся ко мне.
— Осторожнее надо быть, Катарина.
Это прозвучало с неподдельной заботой. А еще он продолжал держать меня за талию, даже когда опасности больше не было.