Глава 4
Утром просыпаюсь совершенно одна, и о недавнем посетителе ничего не свидетельствует. Мне даже кажется, что приход мужа тоже был частью сна. Спустя пару минут, в комнату осторожно заглядывает леди Гертруда и, заметив, что я не сплю, жизнерадостно здоровается и отдергивает шторы, впуская в комнату утренние солнечные лучи.
─ Как ты себя чувствуешь, деточка? ─ сиделка давно уже как-то незаметно перешла в обращении ко мне на ты, и иначе как деточкой, почти не называла. Я не препятствовала, ибо если Киан у нее мальчик, то что же говорить тогда мне. Тем более, что мне самой нравилось. Позволяло себя, хоть и иллюзорно, почувствовать частью семьи. И совершенно не важно, что эта семья весьма своеобразна.
─ Хорошо, ─ осторожно отвечаю, прислушиваясь к внутренним ощущениям и с удивлением отмечая, что действительно чувствую себя гораздо лучше. Даже ночные треволнения больше не бередят мою душу, напротив она спокойная и умиротворенная, а так же преисполнена каким-то непонятным возбуждением и надеждой.
─ Сегодня погода чудесная, ─ отмечаю я. ─ Как считаете, можно мне выйти на улицу? Я уже так соскучилась по свежему воздуху.
Сиделка сочувственно смотрит на меня, наморщив лоб в раздумьях.
─ Я даже не знаю, дорогая. Мастер Киан никаких распоряжений на этот счет не давал.
─ Ну, раз не давал, значит, и не запрещал? ─ делаю предположение и вижу неуверенность в глазах женщины.
─ Леди Гертруда, пожалуйста. Я уже не могу сидеть взаперти. А мы возьмем плед, книги, рукоделие и просто посидим, ─ складывая молитвенно руки, и замечаю, что добрая старушка начинает колебаться. ─ Подумайте, какая разница, где я буду сидеть, в кровати или на траве? А свежий воздух очень благоприятно влияет на процессы выздоровления.
─ Ладно, уговорила, ─ с вздохом сдается она. ─ Но только после того, как позавтракаешь. А как только почувствуешь усталость или недомогание, мы тут же возвращаемся.
Я с энтузиазмом киваю, не в силах сдержать радость. Неужели скоро я увижу что-то помимо уже порядком опостылевших стен моей спальни?
Поглощаю принесенную Гертрудой кашу, даже не ощущая ее вкуса, запиваю все чашкой сладкого молока и с победным видом смотрю на довольную нянюшку. Она с шутливым упреком качает головой и помогает мне одеться.
Спускаться по крутым каменным ступенькам довольно таки трудно, но я стараюсь, не морщится от неприятных ощущений, дабы бдительная сиделка не посчитала это поводом вернуться назад.
Внутренний двор встречает нас шумом и суетой. В замке, оказывается, живет довольно таки много народу, которого я доселе не видела. Пока мы выбирались на улицу, я уже успела познакомиться с парочкой прошмыгнувших мимо нас служанок ─ Лили и Киной, экономкой ─ Бланид, управляющим ─ Сагертом и поварихой ─ Морой. Все со мной почтительно здоровались, участливо интересовались здоровьем и желали всего хорошего. Я такого не ожидала. Не смотря на то, что рассказала Гертруда, подсознательно все же предполагала, что не все меня приняли и уверовали в мою невиновность. Но, видимо, Киана тут считали неоспоримым авторитетом и доверяли его мнению всецело.
Устраиваемся мы на небольшом участке, засаженном деревьями, который гордо именуется садом. В утренние часы он полностью освещен солнцем, и сидеть на пледе одно лишь удовольствие, после сырости каменных стен. Гертруда захватила корзинку с вязанием и принимается снова за шарф, я устраиваюсь с недочитанным вчера учебником и вновь ныряю в дебри эвокации. Почему меня так привлекает наука, позволяющая вызывать духов умерших и изучающая астральные миры, я сказать не могу. Но точно знаю, это ни капли не связанно со смертью Джерома. Дело в чем-то другом, а вот в чем, я пока не знаю.
─ Может, не читала бы ты, деточка, эту книгу? ─ выдает Гертруда. ─ А то снова кошмары будут сниться.
Я с удивлением поднимаю голову от страницы, которую подробно изучаю, и непонимающе смотрю на пожилую леди. Она и правда думает, что дело именно в этом?
─ Это всего-навсего учебник, ─ пожимаю плечами.
Гертруда поджимает губы, всем своим видом показывая, что она так не считает, но дальше развивать тему не начинает. Я еще минуту смотрю на нее, но женщина показательно демонстрирует, что очень увлечена рукоделием, и я тоже принимаюсь за свое занятие.
Солнце незаметно перекатывается в зенит и начинает ощутимо припекать. На жаре леди Гертруду размаривает, и она принимается довольно таки умильно клевать носом. Я не мешаю ей отдыхать, тихонько читая страницу за страницей, и прекращаю лишь тогда, когда на книгу падает тень. Поднимаю глаза и встречаюсь с слегка насмешливым взглядом мужа. Молча прижимаю палец к губам, кивая на милую спящую даму. Он поднимает брови, укоризненно качая головой, а затем протягивает мне руку, предлагая встать. Чуть поколебавшись, принимаю приглашение, закладывая страничку в учебнике травинкой. Взгляд мужчины останавливается на названии книги, и я вижу, как его брови ползут вверх. Что? Удивлены, мастер? Я и сама удивлена?
─ Ты несказанно меня изумила, Айне, ─ придерживая мою талию, Киан куда-то увлекает меня за собой. ─ Что-то я раньше не замечал за тобой особой любви к наукам Маннана.
Иду осторожно, но поддержка мужа существенно облегчает дорогу. Вот что я должна ответить? Если б я сама понимала, почему тяготею к знаниям, которые раньше обходила стороной.
─ Да вот. Решила наверстать упущенное, пока есть возможность. Если мне не изменяет память, то оценка по некромантии должна идти в диплом… ─ придумываю на ходу первое попавшееся оправдание.
─ Ах, вон оно как! ─ скептически дергает уголком губ мастер. ─ А я уже было подумал, что дело во мне…
Смущенно хмыкаю и начинаю с интересом оглядываться вокруг:
─ А куда это ты меня ведешь?
Сад постепенно заканчивается, и мы выходим на устеленную травой равнину, которая простирается на сотни метров вперед, заканчиваясь крутым обрывом прямо в море. От открывшейся картины мгновенно перехватывает дух.
─ Сюда! ─ сквозь шум волн доносится ответ на мой вопрос.
Я широко открытыми глазами смотрю на это завораживающее зрелище. Вода. Такая мягкая и твердая одновременно. Она может ласкать нежными прикосновениями, а может стачивать прибрежные скалы. Волны, вспениваясь, бьются о каменный берег, поднимая кучу брызг, которые долетают до нас. Я иногда их чувствую на губах, щеках, руках. Соленые капли, так похожие на слезы.
─ Я время от времени прихожу сюда подумать. Наблюдая величие природы, ее силу и могущественность, понимаешь, что ты всего лишь маленькая песчинка в этом огромном мире…
Я смотрю на Киана. Его ладонь уже давно меня не поддерживает. Сейчас он стоит, заложив руки за спину, и неотрывно смотрит на горизонт, синева которого сливается с темной морской лазурью.
─ Или мирах… ─ добавляю я, не подумав.
Киан на минуту замирает, а затем резко разворачивается ко мне:
─ Мирах?
Смотрю широко открытыми глазами, постепенно осознавая, насколько глупой и опасной была моя оговорка. Вот у кого на самом деле длинный язык, а не у Гертруды. Сразу же перевожу взгляд обратно на море, словно ничего такого я не сказала важного, и невозмутимо отвечаю:
─ Да, мирах. Не думаешь же ты, что мы одни во всей Вселенной? Она слишком велика для единственного Домхейна.
Я не вижу лица мужчины, но чувствую его улыбку.
─ Нет, не думаю.
Мы на несколько минут замолкаем, любуясь красотой природы.
─ Айне, я бы хотел впредь, чтобы вы меня предупреждали, когда соберетесь на улицу, ─ нарушает он молчание. ─ Собственно, я и направлялся к вам задать хорошую взбучку, на твое счастье, леди Гертруда спала, а пока мы шли сюда, я немного поостыл.
─ Не надо ругать Гертруду! ─ поспешно оправдываюсь, избегая смотреть мужчине в глаза. ─ Это полностью была моя идея, ее я убедила, взяв измором и бессовестным шантажом.
─ Ты знаешь, вот ни капельки в этом не сомневался, ─ хмыкает муж. ─ В твоих талантах я убедился еще, когда ты была моей студенткой.
Мне хочется ответить, что я и сейчас его студентка, но совсем другие чувства начинают разгораться в моей душе.
─ Эм… А я что, заключенная в замке и мне нельзя даже на улицу выходить?
─ Ты не заключенная, ─ смотрит на меня, как будто я говорю несусветную глупость. ─ Но ты долгое время была на грани жизни и смерти. И я бы предпочел, вначале лично убедится, да еще и получить заключение мастера Уалтара, перед тем, как позволять тебе столь серьезные изменения в режиме дня.
Молча скриплю зубами, совершенно несогласна с таким. Я же, в конце концов, не в пеший поход по Эри собралась, а просто спустилась в сад и большую часть времени вообще сидела или лежала. И, если уж на то пошло, кое-кто сам меня притащил сюда, я ходить нигде кроме, как по ступенькам замка, не собиралась. Хмуро смотрю в глаза некроманта, в которых светится вызов, подначивающий меня на препирательства. А вот и не дождешься! Я лучше промолчу.
Мы медленно возвращаемся назад, я ощутимо начинаю припадать на левую ногу. Даже поддержка супруга мало помогает, и мы двигаемся поистине черепашьим шагом. Я прям, чувствую, как он начинает потихоньку закипать, но держится молодцом, не высказывая своего неудовольствия. А нечего меня было на скалы тащить.
Мы уже почти подошли к каменной ограде сада, когда терпению мужа приходит конец, и он то ли с рыком, то ли с вздохом, подхватывает меня под коленки и стремительно несет к замку.
Проходя мимо Гертруды, с удивлением замечаю, что почтенная дама все еще сладко дремлет, опираясь на ствол молодой вишни и так и не выпустив спицы из рук.
─ Леди Гертруда, ─ гаркает Киан, поравнявшись в женщиной. Сиделка подпрыгивает и изумленно оглядывается по сторонам. ─ Соберите вещи и занесите в комнату леди Айне.
Раздавая указания, некромант даже не замедляет шаг, продолжая волочить меня к замку, и я встречаюсь взглядом поверх его плеча с невозмутимыми глазами Гертруды. Она, весело подмигнув мне, неспешно потягивается и скрупулезно начинает сматывать нитки и собирать рукоделие в корзинку. И как это понимать?
В комнате Киан аккуратно сгружает меня на постель.
─ Завтра с утра я попрошу зайти к тебе мастера Уалтара, пускай он осмотрит, как продвигается твое выздоровление. И если доктор одобрит, можете ежедневно с Гертрудой совершать свои «пикники» в саду. Но на скалы только со мной. Договорились?
Я молча киваю, обрадованная подобными указаниями.
─ Тогда, да завтра Айне, ─ прощается некромант и собирается уже уходить.
─ Киан! ─ останавливаю его. ─ Я уже почти дочитала учебник по «Некромантии и эвокации». Можно мне за следующий год? Или что-то из списка рекомендованной литературы в конце книги, ─ заявляю я, и с удовольствием наблюдаю за неприкрытым изумлением на лице мужа.
Утром доктор тщательно осмотрел меня, и не найдя никаких противопоказаний, позволил бывать на свежем воздухе, но только с одним условием ─ не перетруждать ногу. Киан, несмотря на свое недоверчивое изумление, принес мне еще парочку занимательных учебников из своей обширной библиотеки. Между прочим, я там уже бывала пару раз, и эта комната привела меня в полнейший восторг. До этого я думала, что библиотека Кинлоха самая многочисленная, и уступает только университетской и главной королевской в столице. Как же я ошибалась. У некроманта книгохранилище было просто поразительных размеров. «Я бы тут жила» ─ внезапно возникшая в голове мысль, заставила усмехнуться.
Дни бежали за днями. Моё здоровье поправлялось с неимоверной скоростью. Как будто кто-то включил магический регенератор, и я во всю им пользовалась. Ежедневно мы выходили с Гертрудой принимать солнечные ванны в нашем тихом уголке возле вишни. Сиделка не изменяла своей привычке дремать на свежем воздухе, я же с завидным энтузиазмом штудировала пожалованную мне некромантом литературу. Мои обеды и ужины уже проходили в общем зале, но ели мы по-прежнему только с Гертрудой вдвоем. Киан редко присоединялся к трапезе, пропадая то в академии, то на государственной службе. А где-то в середине недели к нам пожаловала портниха, сестра нашей экономки Бланид, и принялась мастерить обещанные Кианом наряды. Поскольку успеть нужно было до отъезда, мы решили остановиться пока на двух платьях и теплом плаще. Остальное белье, а также перчатки и башмачки мне привез из города Киан, и я отчаянно смущалась, принимая от него сверток с панталончиками, нижними рубашечками и ночной сорочкой.
Погода с утра основательно испортилась. Я ожидала, что в дорогу нам будет светить яркое солнышко, но во внутреннем дворе, куда мы выходим, дабы погрузиться в повозку, нас встречает колючий ветер с моря и сероватое хмурое небо.
Гертруда, как всегда, полна энтузиазма и жажды новых впечатлений, а еще ее опека восходит на новый уровень, и она требует побольше подушек, кирпичи для нагревания и пледы, дабы ее деточка, то бишь я, не околела в дороге от холода. Такая забота вызывает во мне чувство неловкости, и я пытаюсь как-то успокоить рвение женщины, но сдаюсь перед ее неотвратимым напором. Киан искренне посмеивается над этими плясками с бубном, но и пальцем не шевелит, чтобы мне помочь. Гертруда получает все желаемое и успокаивается, обведя глазом дело рук своих. Но не совсем, ибо ее взгляд останавливается на некроманте. «Попал», ─ внутренне хихикаю я, потирая в предвкушении лапки.
─ Мальчик мой! ─ восклицает леди. ─ Ты что же собрался в такую погоду ехать на этом чудовище? ─ указывает она дрожащей дланью на огромного гнедого с иссиня-черной гривой коня. Чудовище чудовищно скалит зубы, мальчик замирает, поперхнувшись смешком, ─, а нечего было надо мной насмехаться, я вовсю стараюсь оказать Гертруде моральную поддержку, охая и ахая над опасностями, подстерегающими мальчиков на чудовищах.
─ Хм, леди Гертруда, если вы не забыли, так я на этом, как вы выразились, чудовище в сражении на каледонских болотах был, ─ напоминает Киан, а у меня отвисает челюсть.
О сражении на каледонских болотах не знает разве, что последний блаженный.
Тогда как раз в преддверии зимы, группа свихнувшихся фанатов подняла целое полчище нежити, утопшей именно в этих самых болотах. Оживших мертвяков оказалось намного больше, чем себе представляли подниматели, и у них элементарно не хватило сил их контролировать. Они первыми и пострадали. Самую ближнюю деревеньку тоже смело под чистую. Потом прибыли солдаты и маги, но распробовавшие живую плоть, сытые умертвия были вдвое сильнее, быстрее и кровожаднее. Болота усмирили. Домой вернулась половина…
С уважением смотрю на мужа. Не то чтобы я раньше сомневалась в его доблести, но все же каледонская битва это каледонская битва. Только видимо, для Гертруды это отнюдь не аргумент, ведь на ее мальчика в дороге может напасть кое-что пострашнее восставших трупов, а именно насморк, чих и кашель.
Некроманту удается кое-как усмирить заботливую няню и усадить в повозку. Я забираюсь следом за ней и удобно устраиваюсь на лавке, подложив под спину подушку. Спустя минуту экипаж трогается и начинается наша дорога, щедро приправленная моросящим дождиком и холодным ветром.
«На счастье», ─ бурчит сиделка, мимолетом взглянув в окно, и плотно закрывает его шторкой. В полутемной карете ехать скучно, ─ ни почитать, ни порукодельничать. От разговоров уже болит горло, а в окно глазеть не слишком приятно, учитывая погоду. Мы даже обедаем в повозке, выбегая изредка на свежий воздух по нужде, и сразу же прячемся в тепло. Поэтому, когда наступает вечер и та часть тела, на которой я сижу, превращается в отбивную, я с радостью ликую, увидав придорожный постоялый двор. Вообще-то, у такого рода заведениях не слишком респектабельная репутация, и довольно часто там ошивается всяких сброд, но на мага и его жену вряд ли кто-то осмелится напасть. Себе дороже. Посему мы смело заходим внутрь и оплачиваем комнаты для ночлега, а так же заказываем горячий ужин, которого в дороге так не хватало.
В трактире при гостинице не многолюдно. Парочка мужчин навеселе, скорее всего одиночные путники, которые встретились тут же и решили вместе провести вечер за рюмкой чая, довольно таки шумная компания, сопровождающая торговый обоз и мы втроем. Гертруда быстрее всех справилась со своим ужином и, сославшись на ужасную усталость, ушла к себе в комнату. Я еще допиваю теплое молоко с медом, а Киан вообще пока не приступал к еде, с каким-то напряжением оглядываясь вокруг. В конце концов, успокоившись и убедившись, что нам ничего не угрожает, муж позволяет себе расслабиться и насладится пищей.
─ Киан, что-то случилось? ─ обеспокоено спрашиваю, давая понять, что его настороженность не осталась незамеченной.
Мужчина молча качает головой, давая понять, что тут разговаривать нам не стоит. Хорошо. Учтем.
Медленно потягиваю напиток из чашки, ожидая пока он закончит с трапезой. Идти одной в номер, почему-то, не очень хочется. Тем более, что парочка изрядно наклюкавшихся путников только что поднялась по ступенькам, а от таких индивидуумов я всегда предпочитала держаться в стороне. И не зря, между прочим. Ибо кто его знает, возможно, четверо негодяев, убивших меня на Земле, на трезвую голову и не совершили бы такой «подвиг».