Всё прошло гладко. Никто подмены так и не заметил. На вопросы же других сотрудников, куда пропал, мол, Давид Славянин, то есть я? (Я забыл сказать, что я родом из Черногории), я неизменно отвечал, что отослал его, как самого умного, учиться к пану Копернику. А спустя примерно год и вовсе нагло соврал, что он там умер от холеры. Для пущей убедительности я подготовил подложное письмо, которым и тряс перед носами не в меру любопытных. Ясное дело, оспорить данное моё утверждение никто и не пытался. И я в скорости обнаглел настолько, что и впрямь почувствовал себя настоящим Леонардо, словно бы это не он, а я превратился в ту зловонную слизь.
И вот теперь, когда мне, как впрочем и самому да Винчи, если бы он был жив исполнилось 66 лет, я, наконец-таки, поумнел настолько, что могу смело заявить о том, что тоже не зря прожил свою жизнь. Пусть я сам, в сущности своей, так и не добился того, чего достиг с божьей помощью Леонардо да Винчи. Зато я сумел, хотя бы на время, достойно подменить его на учёном поприще.
Один только «Атлантический кодекс», писанный мной в течение более чем двадцати пяти лет, и тот, хоть чего-то да стоит!
Впрочем, большего мне вряд ли уже удастся добиться.
Ибо от этого носатого мальчонки Франциска, я заразился, похоже, смертельным недугом, то ли чумой, то ли чёрной оспой! И стало быть, дни мои сочтены. Впрочем, я ни о чём не жалею. Как говорится - "кесарю - кесарево, а иуде - иудово ". Только одно всё-таки угнетает меня, то, что в историю науки я войду не под своим именем. Хотя, если бы я мог вернуть всё обратно, то не уверен, что поступил бы иначе. Ибо одно дело, быть самим маэстро, и совсем иное, его подмастерьем, пусть даже и не уступающим ему по таланту.
22.07. 2014 года.
И зарезал он его, аки ягнёнка кроткого.
Соломон был профессиональным литератором. Но он не был графоманом и писал только ради хлеба насущного. В начале карьеры он подвязался вроде как в стихоплёты, но затем перешёл на прозу, так как понимал, что это дело более нужное. Народ, хоть и ценит поэзию, но всё же больше жаждет прозы. Оно и понятно. Она хоть смыслом не обижена. А что стихи? Так, набор каких-то ничего не значащих, а порой и вовсе бессмысленных фраз. Типа - я Вас люблю. Ну, что за чепуха! Разве возможно хоть кого-то полюбить в наши дни. Сейчас, когда люди совокупляются лишь ради одного секса, да ещё и с презервативом, чтобы не заразиться какой-либо доселе неизвестной хворью. Да и вообще, разве можно думать о чём-то возвышенном на бытовом уровне. Впрочем, иногда стоит и помечтать. Но мечты - это и есть мечты. И им почти никогда не дано стать реальностью.
Так вот, став прозаиком, Соломон достиг немалых высот на этом нелёгком поприще, получив пару Антибукеров и одного Шнобеля.
А судя потому, сколько времени уделяли его трудам редакторы, он и вовсе был в первых рядах нашей словесности. Вот и сейчас он направлялся к главному редактору журнала «Дети мысли», чтобы представить на его строгий суд своё очередное творение.
Новеллу под названием «Оболтусу - оболтусово, а кесарю - кесарево!»
- Да!- сказал перед этим, для приличия немного помолчав редактор, он же, как надо полагать и есть главное дитя «Мысли» - Сильно! Но однако, есть одна закавыка.
- Какая ещё, Вакула Кацапович? - явно полыхая негодованием, грустно спросил Соломон.
- Так это. Вот Вы обрисовали в сюжете такую линию, спору нет, очень живо и красочно о том, что как ни трудись, всё равно выше головы не прыгнешь! Если это применимо для обычного человека, согласен, но то, что и кесарю не сделать подобное, категорически против.
- Почему же?
- Ну, вы даёте. Кесарь, он и есть кесарь! Ему незачем прыгать выше головы.
- А если, вдруг, захочет?
- Да, ну вас! Переделайте лучше побыстрее эти огрехи, и сразу в печать! И так уже читатель вас заждался.
- Так уж сразу и в печать?
- Даю слово, Соломон Соломонович.
- Ладно, идёт, но, если что, пеняйте уже сами на себя. Ибо, я тогда просто «умою руки»!
- Хорошо, хорошо. А теперь, до встречи!
Ровно через три дня. Ибо, именно столько понадобилось нашему герою, чтобы перелопатить своё произведение.
А вы как полагали, раз два и готово? Нет, так работают только те, кто себя не уважает, а стало быть, заодно и своего читателя.
Наш же Соломон был, явно, не из таких. Он, как некогда сам Алексей Николаевич Толстой, даже забелял не более пяти страниц в день. Вот поэтому и потребовалось ему на 16 печатных страниц никак не меньше 72 часов.
И вот он снова у редактора! Опять традиционная мини пауза после прочитки. И затем уже очередное глубокомысленное изречение.
- Прекрасно сработано! Вы учли абсолютно все мои пожелания.
- Я рад, что, наконец-то, угодил!
- Но я тут подумал ещё дома, на досуге, и пришёл к выводу, что первый вариант был, пожалуй, получше.
- Как это? Вы же сами сказали, вашу мать, что…
- Подождите, не горячитесь так! Я просто тогда не понял, что вы под термином кесарю - кесарево подразумевали кесарево сечение!
- Блин! Да я и сам об этом как-то не подумал. И как же теперь быть?
- Сделаем вот как. Напечатаем первый вариант. А этот, новый, измените немного и принесите опять, но уже под другим названием.
- И что??
- Тоже напечатаем! Никто ничего уверяю вас не заподозрит. А уж читатель тем более.
- Хорошо, договорились, - сказал сквозь зубы Соломон и, скрипнув зубами от негодования, стремглав ринулся прочь от этого гнусного места. Места, где так неволят творческую душу.
Придя домой, он, даже не перекусив, сразу сел за письменный стол и написал на бумаге такую фразу: «И зарезал он его, аки ягнёнка кроткого!». После чего пошёл в ванную, вроде как побриться. Но обратно к столу уже не вернулся.
С тех пор его никто больше так и не видел. Одни поговаривали, что подался в бега, осознав всю ничтожность жизни современного литератора, другие напротив, утверждали, что сойдя с ума от жира, покончил жизнь самоубийством, а после сам же и растворил себя в ванной, предварительно наполненной для этого соляной кислотой.
Что же случилось в действительности, я полагаю, никто никогда так и не узнает. Убийство же ударом бритвы по горлу редактора Вакулы Нежалостливого просто случайное совпадение.
Ибо, какой здравомыслящий литератор станет плевать в руку ему подающую?!!
20.05.2014 года.
Как в старые, добрые времена!
- Бороться с медведем, эка ли невидаль! - сказал дюжий парень в красной сатиновой рубахе навыпуск. - Вот если бы какой экзотикой гостей порадовали, тогда бы и я сказал, что наш хозяин и есть настоящий барин!
- Хорошо, будет вам потеха! Только потом, чур, не хныкать.
- И что вы нам предложите? - вновь подал голос всё тот же циничный парень в сатиновой рубахе.
- Увидите! Уж вам лично я обещаю интересное зрелище. Или вы струсили?
- Кто, я? Скажите! Да я заборю и слона. Зря я что ли три года с самим Иваном Поддубным в одном зале тренировался.
- Ну-ну, тогда идёмте.
- А почему сразу я? Здесь же полно и других личностей или вы хотите лишь меня одного порадовать?
- Дорогой мой человек! Я ведь действительно не шучу. У меня есть к вам и личное дело, так что пройдёмте в мой кабинет на пару слов. А вы, дорогие гости, пока сами поразвлекайтесь. В соседней зале уже для этого и стол накрыт. А борьбу с медведем или с какой-то там иной скотиной мы и после поглядеть сумеем. Правильно я говорю?
Гости (хором): - Конечно, кто же от застолья дарового добровольно откажется.
Уже в кабинете хозяина.
Парень в сатиновой рубашке: - Ну-с, уважаемый, и чего вы от меня хотите?
- Вы меня не узнаете??
- Да я вас вижу в первый раз, мамой клянусь!
- Странно. А не вы ли поговаривали, что тренировались с самим Поддубным?
- Говорил. Ну и что из того? А, стало быть, вы тоже бывший спортсмен, и я вас мог видеть в том зале.
- Даже больше! Я и есть сам, Иван Поддубный.
- Врёте! Все знают, что у Ивана Максимовича усы закручены по французской моде, а ваши свисают, как две сосульки. Да и мелкий вы для такого богатыря. Ведь в нём поговаривают сто тридцать килограммов. Да и ростом не вышли. Даже я выше вас! А во мне всего 185 сантиметров.
- Ну-ну, - сказал хозяин и зло посмотрел на парня, - хамишь, значит?
Усы ему мои не понравились! Ладно, сбреем. А ты хоть представляешь, милок, с кем ты сейчас говоришь?
- Без понятия!
- А чего тогда припёрся. Поразвлечься, небось, на халяву?
- Да не. Один человек с поручением послал.
Обрати, мол, на себя какой-либо выходкой внимание хозяина. И после попытайся сблизиться с ним, чтобы передать ему вот это! С этими словами он выхватил нож и набросился на хозяина, явно с целью лишить того жизни. Но не на того, как говорится, напал. Обезоружил его хозяин ловким приёмом. И не только сделал это, но ещё и так сильно затем врезал, что тот стал заживо дух испускать прямо у него на глазах! Видя такое дело, встревожился победитель. Шутка-ли , насмерть зашибить человека из-за подобной ерунды! И таким он сразу проникся к нему расположением, что тотчас спросил умирающего о последнем его желании. Но тот требовал только одного, чтобы хозяин сбрил усы, как и обещал!
- Хорошо, - наконец, сдался победитель, - сделаю, коли скажешь кто тебя прислал.
- Тогда начинайте! Мне уже недолго осталось.
- А ты говори, пока я их уничтожаю, - с этими словами он сунул руку в боковой карман жилета и достал оттуда опасную бритву, после чего, раскрыв её, тут же приступил к делу.
- Меня прислал Иван Поддубный.
- Быть не может!
- Точно. Сказал, что ты предал совесть русского человека, связавшись с большевиками.
- А его-то какое дело?
- Местные большевики экспроприировали его усадьбу!
- А я тут при чём?
- Он считает, что ты его провёл! Сам ещё жируешь, а он уже нет.
- Вот, сволочь! Ну, погоди, Иван Максимович! Раз ты так, и вовсе сделаю так, что тебя вообще сошлют, нахрен, к примеру, в Западную Украину! Эй, друг, ты чего? Уже того что ли, жаль! Теперь точно не скоро узнаю, где скрывается этот чёртов Иванко Поддубный. Блин, надо же, уже один ус почти начисто сбрил! Придётся, видимо, обкорнать и второй. Нельзя же уж совсем бессовестно лгать умирающему. Закончив дело, смотрится в зеркало: - О, годится! Точь-в-точь, как у господина Чарли Чаплина. Всё лучше, чем быть, хоть чем-то, похожим на этого Ваньку Каина - Ивана Поддубного. А ещё чемпион мира по борьбе.
- Стоп ребята, - сказал зав. Отделом художественной самодеятельности при "дворце пионеров" Красносельского района Санкт- Петербурга. Что-то тут не то. По-моему, маловато правды жизни.
- Я тоже так думаю, - подтвердил артист, игравший парня в сатиновой рубашке, - не мог такой человек, как Иван Максимович Поддубный, пойти на такое злодейство, даже ради личной выгоды.
- Я тоже так считал, - теперь в разговор вступил крепенький старичок, игравший хозяина, - но мне мой внук Коля объяснил, что Григорий Иванович Котовский такие дела иногда в своей жизни творил, за которые, как я из его слов понял, честное слово, даже убить не грех!
Зав. Отделом: - Да знаю я про Котовского, бяка он был редкостная! Ну и Поддубный тоже выходит был не очень. Кстати, кто автор пьесы случаем не знаете? Тут только инициалы стоят.
- Как кто?! Мой внук Коля! - сказал старичок-боровичок, - ему уже 14.
Зав. Отделом: - Чего?? А впрочем, хрен с ним, будем ставить! Я и сам уже с двенадцати лет в детской комнате милиции на учёте состоял! А этот пока всего лишь плохую пьесу написал. И это в полных 14 лет! Да, Человечество похоже явно мельчает, даже в поступках! Только название поменяем, вместо «Месть и усы», напишем «Как в старые добрые времена».
22.05.2014 года.
Давай, наливай.
- Давай, наливай, не томи душу!
- Как же, жди! Мне и самому мало.
- Так, значит, а ещё лучший друг! Хорошо, в следующий раз, когда моя очередь будет разливать, вообще ничего не получишь!
- Тоже мне, напугал! Возьми-ка лучше себе ещё один кулич.
- Ничего мне от тебя не надо. Блин, я даже не предполагал, что ты такой жмот.
- Ну-ну, а сам что ли лучше. Кто прошлый раз, когда Самуил Карпыч копчёного леща нам подарил, мне лишь хвостик да голову оставил!
- Подумаешь! Я же не виноват, что эту дрянь не ем.
- Вот-вот, в этом ты весь и есть! А другу, значит, отдать можно.
- Неужели, так сильно не понравилось? Ишь, какой привередливый! Даже мой кот Васька, и тот рыбку целиком съедает. А этот нет, понимаешь ли! Знаешь, но ты, похоже, совсем зажрался. Так и друзьями скоро начнешь брезговать.
- Ну, это ты, браток, загнул. Ладно, раз тебе самому мало, больше мне не наливай. Думаю, хоть это тебя убедит в том, что ты мне ещё друг.
- Красиво говоришь. Впрочем, время покажет кто кому действительно друг. Давай что ли отдохнем теперь чуток от праведных трудов.
- Можно. Но кемарить буду я. Ты же охраняй мой покой от непрошенных гостей.
- Хорошо, так уж и быть согласен. Всё равно потом, когда придёт моя очередь, отыграюсь по полной.
- Заткни пасть! Не видишь что ли, что я уже сплю!
- Не, Владимир Ильич, ты всё же кака!
- Хр-Хр!
- Кажись, и впрямь заснул.
Голос из окна. А дело происходило прямо во дворе.
- Вова, Ося, домой пора! Хватит в песочнице околачиваться. Пора, наконец, и делом заняться, ведь завтра уже понедельник и, стало быть, снова вам в школу.
Осип, тот, что остался на стреме: - Уже идём, мамочка! Живо вставай, скотина, мать уже вся извелась, а ты всё в бирюльки играешь! Спать ему, идиоту, захотелось!! А кто уроки за тебя будет делать? Снова я?? Ну уж нет! - сказав эту тираду, третьеклассник Ося Штальман, круглый отличник одной из Петербургских частных гимназий, ловко двинул разоспавшегося Ильича по уху.
- Ой! - заорал Ильич(он же Владимир Штальман), спросонок не сразу соображая в чём дело. - Опять дерёшься, задница! Всё мамке расскажу о том, как ты над младшим братом издеваешься!
- Да пошёл ты, урод! Я только по её просьбе и согласился с тобой в песочнице поиграть, чтобы, хоть как-то, поддержать тебя троечника. Стыд и позор тебе, Владимир Ильич. Ещё только в первом классе, а уже ни одной пятёрки за целую четверть!
- Ладно, замнём! Можешь и в следующий раз себе лучшую часть рыбки оставить, только помоги мне опять с уроками. Ну, пожалуйста!
- Хорошо, уговорил, но тогда я и в следующий раз налью себе больше.
Ильич, тяжело вздохнув, - согласен, мы же всё-таки не только братья, но и друзья.
23.05.2014 года.
«МРАЧНЕНЬКОЕ»
(цикл рассказов)
Злодей.
В детстве мои товарищи по играм меня часто дразнили, пользуясь мягкостью моего характера, но, в конце - концов, такое неприкрытое «свинство» надоело даже мне.
И однажды, я так избил одного из этих деятелей, что меня определили в колонию для несовершеннолетних, аж, на четыре года. Оттуда я вышел уже совсем другим человеком. И с тех пор для меня самого нет лучшей отрады, чем сделать хоть какую-нибудь пакость кому-либо из плохих людишек.
Чтобы подобные мрази на себе прочувствовали то, что без малейшего угрызения совести годами чинили другим. Я даже веду дневник, куда записываю особо удачные из своих деяний. Вот сегодня, например, я внесу в него запись о том, что я проделал нынешним утром в Метрополитене.
Представляете, вошёл я в вагон на одной из станций, что ближе других к моему дому, а там здоровенный мужик лет сорока очень зажиточного вида, нагло развалившись на сидении для детей и инвалидов, словно он, сам господь Бог, а не простой смертный, постоянно сморкается в платок да ещё при этом откровенно чихает и так, что брызги от него разлетаются метра на три, не меньше. Вот скотина, думаю, но ничего, я тебе сейчас покажу, кто в нашей стране хозяин. Такие вот как ты, или всё же кто-то иной?
Достаю, значит, из кармана сотовый, якобы набираю номер, ну и докладываю кому-то в трубку: - Товарищ первый, это четвёртый. У меня ЧП. Один из пассажиров похоже болен бубонным гриппом! Нет, ошибки быть не может, я же всё-таки врач вирусолог. Не, смертность от него крайне низкая, зато заражение абсолютно поголовное! Да, шестой вагон. Говорите, уже на следующей станции его заберёте? Спасибо, товарищ первый! Сказав это, я дал отбой.
Так как временной промежуток до следующей станции был значительным, где-то около четырех минут, у пассажиров было достаточно времени, чтобы подумать, как вести себя дальше после ими услышанного.
И когда я вышел на следующей остановке из вагона, к дверям его уже вовсю спешила полиция, дабы попытаться предотвратить разыгравшееся внутри побоище.
24.08.2015 года.
Голубой слон.
Всю прошедшую неделю я был страшно зол, потому что не люблю постоянного общения с людьми. А они, как назло, валом валили с жалобами в мой кабинет - директора бани. Оказывается, им шибко не понравился голубой слон, изображённый в парилке. Мол, его цвет явно намекает на что-то нехорошее. Причём среди недовольных был как мужчины, так и женщины. Ведь идиот-художник нарисовал в обоих парных слонов одного цвета, хотя я предупреждал его о том, что самочку надо было обязательно сделать розовой. Да что теперь говорить, когда этот подлюга уже укатил на заработки на пленер и вернётся никак не раньше, чем к следующим выходным. Так что за это время надо обязательно что-нибудь придумать, причём самому. Иначе эти дятлы, то есть посетители моей бани, точно лишат меня директорского кресла.