Вот ведь странный город.
Имя Лори что-то решает, а на фамилию Дьюэд всем насрать. Чандлер – словно обособленный автономный от Америки городок, придерживающийся собственных ценностей и идолов.
Когда я подошел к своему шкафчику в школе, то нашел его открытым. Открыт он был как-то грубо, замок выломан, и очевидно никто даже не пытался его вскрыть. Просто кто сильный, но тупой, его дернул.
Под эту категорию подходило много людей, но я был уверен, что это Брайс. Или Крис по его наущению.
Я осторожно заглянул внутрь, отодвинув дверку телефоном. Обычно, если ящики взламывали – то для чего-то. Подкинуть дохлую крысу, или испачкать дверку в прозрачном моментальном клее или еще какая херня.
Но видимо интеллект этого придурка и правда был весьма ограничен. Дверка просто была взломана, раскурочено, но все мои пожитки лежали на своих местах, и ничего нового тоже не было. Я потратил пару минут, чтобы через футболку ощупать саму дверцу (не хотелось к ней приклеится), но ничего не обнаружил.
– Какого черта ты делаешь? – Лора изумленно вскинула брови.
Как раз в этот момент я встал на цыпочки и задрал футболку до ребер, чтобы суметь обтянуть ею руку и изучить дверцу.
– Мою шкаф, не видишь что ли – отозвался я, и одернул футболку – генеральная уборка. Вы так не делаете? У нас в лицее каждую среду ученики своей одеждой вытирали шкафчики.
– Сегодня четверг.
–По четвергам тоже бывало – отмахнулся я.
– Если бы у тебя был пресс, я бы решила, что ты решил покичиться перед девчонками, но с твоими впавшими боками и выпирающими ребрами, подозреваю, что ты хотел показаться жалким и бедным, чтобы тебя больше не били?
– Ха-ха –я закатил глаза и показал ей средний палец.
Достал из шкафчика ручку и тетрадь.
– Серьезно, что ты делал?
– Неважно.
– Ладно – она отмахнулась и облокотилась на соседний шкафчик – в общем, сегодня придется слинять с последнего урока.
– Я только за – равнодушно бросил я.
– Ты даже не спросил зачем.
– Я всегда «за» свалить отсюда. Мне и причин не надо.
Теперь она закатила глаза.
– Короче, пойдем в тот роддом. Но это займет какое-то время и меня может хватится отчим. Поэтому придется это время взять с экономики.
– Окей – протянул я, и на автомате хотел закрыть шкафчик, но лишь наткнулся на выбитый замок.
Лора хмыкнула:
– Теперь понятно.
– Романтика Чандлера – пояснил я – думаю, это мой тайный воздыхатель. Привлекает внимание, чтобы в один день объявится и сказать «это все сделал я».
– А, типо как раскиданные розочки, и валентинки от анонима, а потом это один и тот же чувак?
– Ага.
Она вновь глянула на дверцу моего шкафа и рассмеялась:
– Думаю, у твоего анонима очень сильные чувства.
– Не завидуй. У тебя вон шкафчик даже без надписей, фу. А у меня целый замок выбили. Вот что значит популярность.
Так вышло, что последний урок как раз выпал на полдень. Удобно, я сделал инъекцию и после этого мы могли идти, не озираясь на время. Лет так в 14 я хотел делать уколы в лицее публично, не протирая спиртом и так далее, а прямо в шею, не моргнув. Как крутые парни, типо Сталлоне и Дизеля. Но отец быстро сообщил, что так делать нельзя. Мол, он публичный человек и бла-бла, зачем прессе давать повод для сплетен про сына-наркомана.
Короче, не суждено мне было выглядеть плохим пафосным парнем. Хотя, полагаю, мне было бы достаточно один раз попасть иголкой в нерв, раскричаться и на этом весь мой фарс быстро бы закончился.
Однако, когда перед уходом со школы мы подошли к моему шкафчику, чтобы закинуть туда школьные шмотки, меня там уже ждал сюрприз. Целый кулек конфет.
Я не удержался и рассмеялся. Гоготал, пока живот не заболел – а Лора повисла на бедной дверки и хрюкала от смеха. Полагаю, мои воздыхатели ожидали совсем другой реакции, я же типо диабетик, но мне было смешно до чертиков.
Наконец, я вытащил кулек конфет. Оказалось, с тыльной стороны на нем была записка знакомым размашистым почерком: «Кушать подано, пидор». И злорадная рожица.
Я повернулся и пафосно поклонился в пол настолько низко, насколько мог, после чего вручил кулек Лоре, которая тут же вытащила оттуда пару конфет и засунула себя за щеки.
Удивительно, что ее не разнесло при такой любви к сладкому.
Большинство учеников в коридоре посмотрела на меня удивительно. Словно на местного сумасшедшего. Уверена, часть еще и решила, что я под дозой. Но была парочка, включая двух огромных амбалов, которые раздраженно сжали челюсти.
– Пошли давай – с набитым ртом заявила Лора – у нас мало времени.
– Камон, у нас целый урок.
– Думаешь, архивы – это быстро?
– Ну это же не стеллажи макулатуры.
– В компе найти что-то тоже не так легко.
– Это с каких пор?
– С таких, как подруге моей тетки скоро будет юбилей.
– Надеюсь, не полтинник?
– Нет.
– Тогда прорвемся.
– Шестьдесят.
Я изогнул бровь.
– Шутишь.
– Нет. Ей шестьдесят, она на «вы» с техникой, а скорость ее работы равна ленивцу из Зверополиса.
Я хлопнул себя ладонью по лицу.
– Твою мать.
Лора кивнула и вытащила из кармана какую-то небольшую баночку, вытряхнув оттуда две таблетки, после чего протянула ее мне:
– Будешь?
– Что это?
– Успокоительное.
– Обойдусь.
– А, забыла сказать, она еще текст на компе набирает по одной букве одним пальцем, прежде ища ее минут десять. И легко отвлекается на любые темы, это просто жесть.
Я схватил у нее из рук баночку и высыпал не меньше дюжины на руку. Лора рассмеялась.
– Твоя тетка не могла найти в помощники кого-нибудь помоложе?
– Если что, вариант продать мак с айпадом все еще у тебя в кармане – резонно заметила она – но зная менталитет людей +40 в нашем городке, это тебе не сильно поможет.
-5-
Я впервые видел роддом, в котором родился. У отца не сохранились фотки с того дня, когда он нас с матерью отсюда забирал, или они их не делали в принципе. Короче, в нашем семейном альбоме ничего, связанного с ней, не было. Включая фоток с роддома, хотя обычно их делает каждый при рождении первенца. Это уже на второго-третьего ребенка обычно забивают, но с первым снимают каждый шаг.
Видимо, я был настолько больным, что было не до фоток.
Это было облупленное здание, мало притягательное, и даже в тот момент, когда пришли мы – перед клумбой стоял какой-то мужик со скудным веником, высоко задрал голову вверх, очевидно, высматривая этаж 4-5 и все орал, как полоумный:
– Роза, я люблю тебя! Спасибо за сына!
Вход находился правее, потому нам пришлось пройти мимо и я не удержался:
– Родила сына?
– Нет – однако, он сиял – но УЗИ показало, что будет мальчик! Вот рожает! – и вновь так громко, что я зажмурился – РОЗА, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! СПАСИБО ЗА СЫНА!
Уже подойдя ко входу с Лорой, я злорадно усмехнулся.
– Ты че?
– Да просто представил, как его жена высовывается с окна и кричит «милый, у нас дочка!». Черт, я бы дал за это пару баксов, чтобы посмотреть.
Я еще раз обернулся.
– Может останемся? Долго обычно рожают?
Лора закатила глаза.
– Пошли уже, а. Ты стебаться над людьми пришел, или тебе все-таки нужна твоя вакцина?
Когда мы зашли внутрь, Лора устремилась прямо и так ловко поворачивала, где надо, что я задался вопросом, а первый ли она здесь вообще раз, о чем в итоге и спросил.
– Все роддомы планировкой здесь похожи, как двойники – пожала она плечами – тетка объяснила на своем, как пройти. Просто повторяю маршрут.
Несмотря на то, что это был роддом, а не отделение экстренной помощи, почти все лавки были забиты. Пузатые женщины, будто их гелем надули, с недовольными лицами, озлобленно глядящие на все вокруг, гладящие свой живот и вытянувшие ноги через проход на метр вперед.
За одну из них Лора нечаянно запнулась.
– Извините – тут же бросила она, но женщина нахмурилась, приняв вид безумного шимпанзе на спаривании.
– Смотри, куда идешь! Господи – она обернулась к своей соседке и, попирая всякий такт, ткнула на нас пальцем – ты посмотри какие молодые, а уже здесь! Что, позалетели ваши подружки, да?
Я прижал кулак ко рту, стараясь выдать смех за кашель, а Лора сжала губы. Видимо, даже голос ее не спас. Надо будет научить говорить мягко, чтобы хоть что-то выдавало ее гендерную принадлежность к роду Евы.
– Срамище – подтвердила вторая, но о чем они болтали дальше, я уже не услышал. Лора рванула вперед, словно на доп топливе. И остановилась только перед дверью с заламинированной табличкой:
«Главный Врач
Шелдон Нора»
– Это она.
–Да, я понял – я все еще веселился от того, что произошло в коридоре. Видимо, голос меня выдал и, не поворачиваясь, Лора со всей дури заехала мне локтем под ребра. Я шумно выпустил воздух, но проговорил:
– Вот теперь точно нет сомнений, что ты рождена парнем. Тебе кто-то что-то не договаривает, Лоран.
– Лоран? – фыркнула она.
– Да, мужское английское имя.
– Катись ты к черту – она толкнула дверь и вошла, не дожидаясь меня.
Я зашел следом, лениво прикрыв за собой дверь и насвистывая на манер песенки из «убить Билла». Свистеть у меня получалось погано, но эту мелодию я смог довести до совершенства.
– Не свисти в кабинете – сухощавый грозный голос заставил меня замолчать – денег не будет.
Я усмехнулся:
– У меня их и так нет. Наверное, виноват свист. Я постоянно свистел в доме.
Лора закатила глаза, но Нора, разумеется, не поняла моего сарказма и удовлетворительно кивнула:
– Именно. Думаете, приметы просто так придумываются? Это советы, умудренные опытом. Вот вам и доказательство.
– И не поспоришь – согласился я и Лора уже вновь хотела толкнуть меня локтем, но я ловко перехватил ее руку и вернул на место.
Краем глаза заметил, как от этого элементарного жеста покраснели ее уши. Она же встречалась с Брайсом – или в этом она тоже мне насела, а я повелся? Сложно поверить, что девчонка, когда-то тусующаяся с Брайсом, краснеет от обычного перехвата руки. Сделанного за тем, чтобы не отхватить как следует от нее в очередной раз.
Но это занимало меня сейчас меньше всего.
Я сделал шаг вперед и вальяжно упал на стул по эту сторону большого стола, заваленного какими-то папками. Лора садится не стала – облокотилась краешками пальцев о стол, как бы мягко очертя границы.
Мужской жест, демонстрирующий территорию личного пространства.
Может, про отчима это опять бред? Может, на деле она просто томбой? Тогда все сходится.
Нора оказалась именно такой, как я себе представлял, когда Лора (Н-Л) описала мне ее способности во взаимодействии с техникой. Это была низенькая, но крайне крупная по всех аспектах женщина (старушка?), что усердно замазывала свою старость дешевой яркой косметикой, думая, что она делала ее моложе. На деле просто «благородная старость» превращалась в «старую шлюху». Ну, если ей нравится – бога ради. Мне вот нравится получить от нее сведения о предках матери, потому я склонился над столом, сократив и без того малое расстояние между нами:
– Лора сказала, что вы можете мне кое в чем помочь.
– Да, Жанни объяснила вкратце, что вам надо.
– Моя тетя – вставила Лори как бы нам обоим, но мы оба пропустили это мимо ушей.
– Как ее звали и когда она здесь родила?
Я приторно улыбнулся (как папаша, уламывая партнеров на очередную сделку, выгодную лишь одной стороне) и достал из кармана джинс два документа:
– Вот. Это бланк о том, в каком роддоме лежала. А это мое свидетельство. Ее имя, ну и дата.. – я провел пальцем, но Нора даже не глянула, уставившись в монитор.
Ясно.
Я взял бумагу в руку и продиктовал:
– Сабрина Тэссет-Дьюэд. Дата моего рождения 5 мая 2004 года.
И мой личный мистер Флеш принялся с невероятной скоростью одна клавиша в пять минут набирать имя моей матери. Как, черт возьми, назло с двойной фамилией, что вдвое увеличивает число долбанных букв. Я уже был готов предложить ей вбить сам, но Лора едва заметно мотнула головой.
Надо было выпить не дюжину таблеток, а две дюжины, а еще лучше сожрать целиком с баночкой.
Я закатил глаза и откинулся на спинку стула.
Когда прошло уже пара минут и она подняла голову, я был уверен, что пытка наконец закончилось, но дальше Нора сказала то, что я ожидал услышать меньше всего:
– Как говоришь, имя?
Я сдержанно ухмыльнулся.
«При любой фразе нужно улыбаться или, если даже что-то бесит, слегка ухмыляться. Негатив – отталкивает собеседника и затрудняет шансы склонить его в дальнейшем на свою сторону».
– А что вы делали все это время?
– Заходила в архив – она нахмурилась – говорите данные роженицы, у меня тут время не бесконечное.
Ну да, я заметил.
– Сабрина Тэссет-Дьюэд.
Она принялась что-то набирать. И вновь минуты две. После чего подняла голову с деловитым видом:
– Так, Сабрина, как там дальше?
– Тэссет-Дьюэд – улыбнулся я, а когда она вновь склонилась над ноутом, повернулся к Лоре и приставил два пальца себе к виску, после чего закатил глаза и дернул головой, изображая выстрел.
Через пару минут она подняла голову еще раз и спросила вторую часть фамилии, вдобавок ворчливо прокомментировав: «Господи, ну и напридумали, то было Смит и Джонсон, а теперь что, черт язык сломает».
После чего была еще череда каких-то манипуляций. Наконец, мои томительные ожидания подошли к концу. Нора подняла голову к нам, преимущественно к Лоре, пусть инфа нужна была и мне:
– Такой роженицы не было здесь.
– Не было 5 мая? – я дернул плечами – ну посмотрите 4ое или 6ое. Может, что перепутали или не так внесли. Я понятия не имею, в какое время родился – может была ночь, вот с датами и не состыковка.
– Нет, вы не поняли – повторила она, словно тупому ребенку – такой роженицы в принципе никогда не было в нашем роддоме. Не 5го мая, ни 10го, ни в 2004ом, ни в 2014. У нас общий архив. Общая база на года. Я проверила сначала 5ое число, а потом передала данные на общий поиск. Никакой Сабрины Тэссет-Дьюэд здесь никогда не было.
Я усмехнулся:
– Да этого не может быть.
Взял вторую бумажку со стола и вновь протянул ей.
– Вот, смотрите. Тут указан ваш роддом.
Нора неохотно нацепила очки на нос и вгляделась. Брови ее удивленно вскинулись вверх.
– Странно.. – буркнула она и я довольно оскалился – да, и правда наш. Так, ладно. Давайте я попробую тогда проверить без данных, просто посмотрим всех рожениц 5го мая 2004года.
– А еще 4го и 6го – кивнул я – я же говорю, всякое может быть.
Но не уверен, что эта моя просьба влетела в ее ухо, не вылетев благополучно через второе. Она только буркнула себе под нос еле слышно:
– Может, указали только одну фамилию..
Однако, еще десять томительных минут мистера Флеша и наших переглядок с Лорой, как она вновь, уже сама изумляясь, пожала плечами.
– Нет, за весь май не было никого с такими данными. Ни просто Сабрины Тэссет и даже не просто Сабрины Дьюэд. Ни вместе, ни отдельно, никак.
Она подозрительно глянула на меня, словно помышляя в розыгрыше:
– Такая женщина никогда не рожала в этом роддоме.
– Я же дал вам бумагу – напомнил я – она подтверждает, что она родила меня здесь.
Я тряхнул свидетельством о рождении.
– А оно подтверждает, что она правда моя мать, и что я родился именно этого числа.
Нора нахмурилась. Я заметил, как нервно дернула плечами Лора, сама не отдавая себе в этом отчета.
– Но вашего свидетельства здесь нет – заявила она.
– Да как нет, если вот оно – я вновь сунул ей свидетельство.
– Его нет в базе.
– Но здесь же оно есть. Значит, должно быть, правда? – я вновь слащаво оскалился.
Тяжело вздохнув, Нора отодвинула мое свидетельство и обратилась к бумажке с регистрацией моей матери в этом роддоме.
– Так, ладно – буркнула она – ну давайте попробуем вручную тогда по номеру вашего документа найти его в базе.
– Давайте – кивнул я.
По номеру находится все. Почему сразу так было не сделать?
Номер из цифр она ввела быстрее, после чего лишь взмахнула руками и повернула ноутбук ко мне. Ноутбук, который выдавал полное отсутствие результатов.
– И что это значит? – нахмурился я.
– Это значит – заявила она – что вашего свидетельства в принципе не существует. Оно не зарегистрировано.
– Ну как не зарегистрировано – я напряжено хохотнул – если вот оно, лежит, бумага..
– Именно что бумага – подозрение на лице глав врача становилось все больше – но в базе вас нет. Это вообще ваше свидетельстве?
– Нет, Санта-Клауса. Конечно мое, у меня паспорт по нему, это мое долбанное свидетельство.
– Извините – Лора перебила меня, обратившись к Норе – а такое вообще часто случается? Что неопознанно по базе свидетельство?