Мисця!
Пролунай ширше, народе!
Мисця!
Миста пэрший улюблэнець йдэ,
Пэрший!
Щасливый долею я, слово чести,
Життя чудове дилка такого
Наче мени, наче мэни!
Фигаро! Я тут! Фигаро! Я тут! Гей, Фигаро! Я там!
У нас е гиппопотам, Фігаро тут, Фігаро там, Фігаро тут, Фігаро там, Фигаро вгору, Фигаро вныз, Фигаро вгору, Фигаро вныз…
Лариса со мной была совершенно согласна. Мы никогда не говорили о своих оставшихся дома половинах, зная, что они есть, и это данность. Ходили вместе на почтамт звонить домой, часто даже из соседних кабинок, на минуты перенесясь в семейную обстановку и забыв о существовании друг друга. Не знаю, как там она, а я вполне дорожил своей женой – просто это было другое, совершенно другое. Цикл усовершенствования у Ларисы закончился на неделю раньше моего. Я проводил её на вокзал, и мы некоторое время постояли у вагона, опустив головы и вздыхая. Расставаться не хотелось, но и остаться было невозможно. В прощальном поцелуе я узнал, наконец, вкус ее губ – это был наш с нею первый и последний поцелуй. Через неделю, сдав довольно трудный экзамен (только трое сдали из группы в 15 человек), с сертификатом нейрохирурга в кармане, я навсегда покинул удивительный Киев.
Укусы клещей и моя борьба с пациентами
"О, а еще лет 5 назад, когда еще за Волгой жили, сняла с себя клеща. Там вообще цирк был. После прогулки по лесу я нашла у себя на пузе клеща. Он еще не укусил, так сидел. Я хотела его по-тихому уничтожить, а родственники увидели – подняли панику, типа срочно ехать в СЭС, сдавать клеща на анализ, и меня заодно – вдруг уже тяпнул. Пока кипешили, клещ упал куда-то на пол, всей семьей его искали весь вечер, и ведь нашли! Решили, что в ночи ехать в СЭС как-то не в тему, клеща положили в пенициллиновый пузырек и отложили до следующего дня. Я на след. день не поперлась в СЭС, мне с работы было не удобно отпрашиваться, а Женька свозил-таки клещика на анализ. Там сказали, что клещ здоров. И это была не взрослая особь, а нимфа, а они не могут прокусить кожу человека, они питаются кем-то понежнее, я не помню. А на мне он оказался случайно."
Ярпортал.ру
О клещах я впервые узнал на первом курсе мединститута, на занятиях по биологии. Помню обязательный альбом для рисования (который не пережил второго курса), с листами повышенной шершавости… и вот в нём надо было карандашом зарисовывать огромных восьминогих яйцевидных волосатых существ, каковыми настоящие клещи – точнее, клещихи, самки – не являлись, будучи крохотными букашками, припечатанными к предметному стеклу. В Средней полосе в то время никаких клещей отродясь не было – Советская власть такого не допускала… и ареалом их обитания являлась Сибирь. Поэтому никто из нас, московских студентов, особо не "парился", зная, что Сибирь где-то за МКАДом и вообще, далеко. Немного смущало лишь то обстоятельство, что, столкнись мы все же с укусом клеща, вырывать его нельзя ни в коем случае, так как оторвется брюшко, а голова, точнее – головогрудь вместе с ужасными челюстями (из фильма "Челюсти"), останется в жертве навечно. Поэтому клеща нужно было смазать маслом, закупорив ему дыхальца, и подождать, пока паукообразное вылезет само – тут ему и конец!
Как же много подобных академических предрассудков существует в медицине! 16 лет прошли в блаженном неведении, и со своим первым клещом я столкнулся лишь в апреле 1997 года. Я тогда уже жил и работал на Украине, посещая родителей раз или два в год. Дело было на Пасху, которую я проводил в доме родительском.
Отец мой, большой любитель первой весенней зелени, принес вместе с нею (зеленью) из весеннего леса клеща! вцепившегося мертвой хваткой ему в подмышку!! Вспомнив уроки первого курса, клещару обильно полили растительным маслом и сели ждать. Но кровожадная тварь не только не собиралась вылезать наружу, глотнуть свежего воздуха, а и вообще не подавала признаков жизни. Между тем, местное воспаление прогрессировало, и я решился на небольшое хирвмешательство. В аптеке купил новокаин и шприц, спирта было полно и дома (отец настаивал на нем разные целебнейшие травы к моим приездам), для надреза кожи я решил воспользоваться бритвой "Нева" ( -я тебя побрею, только "Невой". – А я и не вою…) Для местной анестезии потребовалось около 2 мл 0,5 проц р-ра новокаина. Клещ был явно дохлый и плоский, возможно, он пытался насосаться русской крови, но как раз накануне укуса мы с отцом крепко выпили целебного спирта, который сыграл роковую роль для непьющего членистоного. Половинка "Невы" прекрасно подошла для надреза эпидермиса, буквально миллиметр в косом направлении над утонувшей в отеке головогрудью. Я сам поразился легкости и эффективности процедуры – клещ мгновенно отвалился со всеми своими хелицерами и педипальпами, вместе с ним вытекла капля мутного отделяемого (“экссудата”, если кто здесь разбирается в патологии), и назавтра от укуса практически не осталось следа! Это дело мы залили новой порцией спирта на травах, и вскоре я уехал, в полной уверенности, что это был мой первый и последний клещ! Увы, это было лишь начало долгой и мучительной эпопеи, растянувшейся на все последующие годы…
* * *
Снова в подмоскосковные леса я вернулся, уже, как казалось тогда, насовсем, будучи к тому времени полноправным гражданином РФ. Во "внутримкадье" мне не удалось найти работу по специальности – рылом не вышел, наверное. Зато сразу за МКАДом тогда особо желающих работать на ниве экстренной травматологии в достаточном количестве не находилось, рыло мое всех устраивало, и весной 2001 года я обнаружил себя в качестве дежурного травматолога в районном травмпункте в Шишкино. Едва сошёл снег (вёсны при раннем Путине были бурные, быстрые и берёзовые, так сказать, вскруживающие голову сладким воздухом свободы), как появились во множестве потерпевшие от клещей пациенты! К тому времени эти иксодовые твари уже наводнили доселе девственные подмосковные леса, коварно подстерегая шашлычников, дачников и местных чикатил. Кусались даже в пригородных электричках. Я не очень понимал, какое отношение имеют укусы клеща к травматологии и ортопедии, ибо травмой контакт с паразитом (в данном случае – с эктопаразитом) можно было считать лишь теоретически. В Средней Азии, например, укусами скорпионов и змей полностью занимался дежурный реаниматолог, а травматолог, как и везде, занимался только укусами плотоядных. Антирабические прививки давно и прочно были вменены («намертво вшиты», как сказали бы сейчас) ему в обязанности, не считая лечения укушеных ран и ссадин. На укусы же насекомых (членистоногих) вызывали терапевта или хирурга, в зависимости от выраженности местной и общей реакции.
Как и когда клещи стали заботой именно травматолога-ортопеда? Какой-либо специальной подготовкой по данному разделу медицины травматолог не обладал, «укусом» укус клеща можно было считать разве что в юмористическом смысле. Но травмпункт в Шишкино тогда только-только открыли, можно сказать, специально "под меня", платили целую поликлиническую ставку в RUR 2.300 ежемесячно (без дополнительных "громовских", которые стали выплачивать лишь на следующий год), вот почему я не протестовал, хотя рядом бездельничал второй дежурный травматолог в отделении, а так же дежурный хирург вместе с дежурным терапевтом, анестезиологом и гинекологом.
Каждый из них мог снять клеща, и не менее квалифицированно, чем травматолог! Клещи были разной степени насосанности – от плоского дохлого еле заметного до deep purple со сливу величиной, и располагались в самых разных, порой интимных, местах тела человека хоть и разумного, но в данном случае – лишь макроорганизма. Половина обратившихся уже пыталась вытащить клеща различными способами, порой настолько же членовредительскими, насколько бесполезными, прибегая в 4 часа утра с "застрявшей головой" и в состоянии паники.
Масло ни в одном случае не помогало! Не желая унижать свою древнейшую и благородную профессию ежемесячной оплатой в 2.300, (независимо от количества обратившихся и объема оказанной помощи), я обещал оклещённым, что "обслужим в лучшем виде", и что "пакет услуг" обойдется всего в RUR 200. Если кто возмущался, али размахивал полисом ОМС, я не спорил – писал в справке "в оказании экстренной травматологической помощи не нуждается" и отправлял назавтра в поликлинику обоих – и клеща, и клещеносителя.
– Не надо кричать, у нас тут не кричат… вы что, в травматическом шоке? кровью истекаете? Комар укусит, вы же сюда не бежите… Утром вон, идите в поликлинику и там сколько угодно на них кричите… это вообще не входит в мои обязанности! Клещ какой-то сраный… вы ещё блоху мне сюда в три утра принесите! Ежедневно обращались 12-15 жертв укусов клещей, так что на круг выходило неплохо (буханка хлеба "7 злаков" стоила тогда RUR 7, а поллитровка водки "Кристалл" около 50). Ко всем потерпевшим я применял методику "экскориации по zyablikovу", четыре года назад разработанную мною на отце родном. То есть, в стерильных условиях чистой перевязочной делалась местная анестезия 1-2 мл 0,5 или 0,25 проц. р-ра новокаина, после чего эпидермис над "желваком" надсекался перышком стерильного скальпеля не более 1 мм. Эктопаразит тут же вываливался, беспомощно шевеля лапками. Насечка эпидермиса обеспечивала отток экссудата, токсинов и декомпрессию, и такая ранка мгновенно затягивалась на следующий день безо всяких осложнений. "Голову с зубами" мне всегда удавалось экскориировать столь же легко и изящно. Вываливались две мелкие хитиновые чешуйки, не представлящие решительно никакой опасности. Попутно я выяснял, где именно укусил клещ, и, узнав точные координаты места проишествия, информировал клиента, что это- "хороший клещ", не энцефалитный, СЭС "только что проверяла эндемичность в этом ареале". Врал я откровенно, ибо никакая СЭС эпидобстановкой в районе абсолютно не интересовалась, как, впрочем, ни больничное начальство или Минздрав. Никаких должностных инструкций, методичек или алгоритмов не существовало, поэтому приходилось довольствоваться полученными на первом курсе мединститута знаниями, собственным разумением и Клятвой Гиппократа. Не имея семьи и вообще, никому тогда не нужный и неинтересный, "понаехавший тут" "с Лапландии" в свои неполные 40, я не торопился с дежурства в свою пустую квартиру, и набирал по 5 суточных дежурств на неделе и более. Зарплата в 2.300 перестала меня раздражать, ибо я столько зарабатывал в сутки на одних клещах, не считая всего остального… Вся дежурная бригада уже знала и завидовала zyablikovу лютой ненавистью – никому из них не удавалось уносить "в клювике" с дежурства такую сумму, причем регулярно. Клещи оказывались моими кормильцами, разве можно было представить такое при Советской власти?
Как говорил герой Шварценеггера в «Красной жаре» – ка-пи-та-ли-зм! Увы, такая идиллия продолжалась недолго – уже на следующий год "удаление клеща", которого неграмотные администраторы обзывали "насекомым", было в приказном порядке вмененено в должностные обязанности дежурного травматолога Шишкинского травмпункта.
Вольные денёчки кончились!
* * *
Несмотря на то, что Страна Огромная вот уже 11 лет, как "вступила в рынок", в госмедицине продолжала господствовать психология даже не времен "развитого социализма", когда хоть как-то учитывались интересы работника и существовала, пусть на бумаге, "охрана труда". Госмедицина в РФ в XXI веке, недолго думая, пошла по намеченной еще Ильичом дороге "военного коммунизма", когда господствововали методы "внеэкономического принуждения". Когда вооруженный пролетариат гегемонил вовсю, и недорезанным буржуям решительно некуда было деваться. Нашествие клещей на подмосковные леса было стихийным бедствием, для борьбы с которым требовались, в первую голову, средства. Но никаких средств не выделялось – клещи так и продолжали кусать независимых граждан европейской части Российской Федерации, как и граждан ее азиатской части! Если крепкие сибиряки за века близкого соседства с клещами были морально готовы к подобным невзгодам и тяготам, то изнеженные европейцы моментально впадали в панику и сразу звонили "в ВЦСПС". Тогда все большее распространение получали сотовые телефоны, и вой стоял под травмпунктом круглосуточно – "ало, Кремль?! Приёмная Путина?! Тут меня клещ укусил, К-Л-Е-Щ!!! а врач мне отказывает, принимать не хочет!!" Вместо "деклещизации" лесов силами МЧС, или спецкоманд волонтеров, вместо эпид. мониторирования зараженных местностей на предмет вируса клещевого энцефалита и всяких боррелиозов, вместо методических рекомендаций Минздрава и прочих надзорно-патронирующих органов, на тонкую шею дежурному травматологу повесили еще и клещей! Так сказать, "нашим ребятам за ту же зарплату". За удаленного "насекомого" не полагалось ничего – ни отгула, ни печеньки, ни дополнительного дня к отпуску. (Вообще, в медицине глаголы «работать» и «зарабатывать» отнюдь не однокоренные, в отличие от других профессий.)
Что же делать в случае, если при попытке само – или взаимопомощи "жопа оторвалась, а голова застряла", не ведал никто, и новое распоряжение ничего об этом не говорило. Но по умолчанию именно дежурный травматолог становился крайним во всех случаях. Уже тогда началось это стабильное "по умолчанию", когда обязанности потихоньку возрастали, а права так же потихоньку уменьшались, закономерно приводя к деградации, стагнации и беспросветности. Справедливости ради надо сказать, что к зарплате в RUR 2.300 теперь шла ощутимая прибавка "громовских", в сумме достигая 7-8 тыров, что производило некоторую утешительную иллюзию "заботы партии о благе народном". Однако, и помимо клещей, нагрузка на травмпункт была колоссальная – укусы плотоядных, циркулярки, битые морды с обязательной "съемкой побоев", "автодорожки", изрезанные "речные" – те, кто купался в водах р. Клязьма и ее бассейна, где дно вымощено осколками пивных бутылок, проститутки, избитые неблагодарными клиентами, не поладившие между собой педерасты, осмотры делириозных на "предмет возможности содержания в МОПБ номер 5", менты с цепными арбайтерами и мигрантами… это было славное время, несмотря ни на что. (И "добрая охота", ибо помимо матблагодарности за оказанную помощь я мог еще и спекулировать больничными листами, и вести повторный прием по своему желанию). Разумеется, "клещевые" в эту мясорубку никак не вписывались, даже за RUR 200 , которые теперь никто еще и не хотел платить. Соответственно, отношение формировалось самое к ним негативное. Торчащий клещ с матюгами сквозь зубы теперь выкручивался зажимом Пеана против часовой стрелки, ранка прижигалась зеленкою, и потерпевший выпихивался из травмпункта "утром, утром в поликлинику" безо всякой справки и регистрации в журнале! – А что? Это ж не травма! Вообще непонятно, зачем вы с каким-то клещом в травмпункт приперлись… – А куда еще-то, доктор? – Вам озвучить, или моя мимика достаточно красноречива? Следующий!!! Выкручивание клеща зажимом, на мой взгляд, было далеко не лучшим техническим решением. Во-первых, не было оттока экссудата, и место укуса, хоть явно и не нагнаивалось, но долго оставалось отечным, гиперемированным и болезненным. Во-вторых, при сдавливании головогруди паукообразного браншами зажима, в рану выделялись все клещевые соки, весь вирус энцефалита и вся прочая дрянь, пока шло выкручивание. В-третьих, в одном случае из все же 10 отрывалась "жопа", а "башка с зубами" оставалась в ранке. Предвидя такую неприятность, я всегда укладывал "поциэнта" на стол, так, чтобы он не мог наблюдать за моими действиями. Оторвав "ж…", я мигал сестре, и она густо-густо прижигала ранку спасительной зеленкой, под которой "голову с челюстями" не было видно. И больной выпихивался из травмпункта "утром, утром в поликлинику!!!" В ответ на просьбу отдать клеща "для анализа" я отвечал, что клещ теперь – трофей и собственность ЛПУ. Отдать его в распоряжение "частного лица" я не могу, не имею права. Вот продать – пожалуйста. Свобода торговли – юбер алес в свободной стране! А у нас – свободная страна! Многие без слов покупали полураздавленного клеща в салфетке за уже 500, а то и RUR 1000 – жизнь дорожала, буханка "7 злаков" стоила уже 15, а бутылка водки " Кристалл " – сотняжку. Некоторые пациенты скандалили, но нам тогда дали охрану, и я просил их "физически удалить вот этого гражданина за пределы травмпункта, он не нуждается в оказании экстренной помощи". Сложнее было с теми, кто самостоятельно пытался вытащить клеща и разрывал его пополам – так, что получалось не заподлицо, а наружу похабно торчали "усики". В таких случаях я объяснял, что сделать (бесплатно), увы, уже ничего нельзя, только помазку зеленкой, а утром – в поликлинику. Как правило, подобное физическое лицо начинало звонить в ВЦСПС, Спортлотоили угрожать физической расправой. Что ж, вызывалась охрана, и скандалящее лицо физически удалялось за пределы травмпункта, как не нуждающееся в оказании экстренной травматологической помощи!