Павел поздоровался. Обрадованный новому собеседнику, мужичок отстал от собаки.
Вы же Павел Петрович? спросил он, оскалившись неприятной заискивающей улыбкой. А я тоже Петрович, только Александр. Но меня по отчеству никто не зовет. Пятьдесят лет все Санек, он обиженно вздохнул. Вы не в магазин? Могу составить компанию
Нет, в магазин мне не надо. Думаю, как на тот берег перебраться. Не подскажите?
А чего тут думать, еще больше обрадовался мужичок, у меня лодка же есть. Мигом доставлю. Толькоон посмотрел на Павла, что-то прикидывая, только билет на мой баркасбутылка водки, добавил он немного неуверенно, боясь, что переоценил щедрость москвича.
Отлично, не раздумывая согласился Павел. Я сейчас схожу и куплю. Где мы встретимся, Александр Петрович?
Там большая ива на берегу, показал рукой его новый знакомый, прямо под ней мой корвет. А я пока за веслами сбегаю. Они у меня тут недалеко, в сарае. Чтобы не украли. Я мигом.
В магазине Павел, покупая водку и закуску, будто оправдываясь, объяснил продавщице:
Это для Александра Петровича. Он меня обещал на другой берег перевезти.
Продавщицаполная русая женщинане спеша отрезала кусок сыра, положила на весы и, не глядя на Павла, сказала:
Вы только заранее ему не отдавайте, а то он запойный. Может и до зимы закуролесить. Тогда проще по льду будет. Да и лодка у него дырявая, как и совесть. Вы бы лучше кого другого попросили. А то ведь утопит.
Несмотря на предостережения продавщицы, Павел не стал искать другую лодку. Как женщина и сказала, Санек попросил оплату заранее, оправдывая это необходимостью поправить здоровье. После выпитого, чуть отплыв от берега, он разговорился еще больше.
Вот при Советском Союзе было хорошо. Я тогда в колхозном гараже слесарем работал, но и там было что украсть. А уж бензин слитьсам бог велелон причмокнул от накативших воспоминаний. Хотя шофером было бы лучше. Халтуры полно. Одному дрова привези, другому картошку. А еще лучше трактористом. Участок кому-нибудь перепахалдесятка, а то и четвертной.
А чего же вы тогда слесарем?
Да на тракториста учиться же надо.
Ну а сейчас тоже в колхозе работаете?
Да нет. Какой смысл?.. Теперь-то вообще ничего не украдешь. Все друг за другом смотрят.
Он причалил к небольшому песчаному острову.
Я сейчас По нужде А то с лодки неудобно, объяснил Александр. А заодно можно и выпить по чуть-чуть. Вы не надумали? предложил скорее для приличия, будучи уверенным, что Павел не согласится.
После остановки, вернувшись за весла, он продолжил свою болтовню.
Коммунисты надеялись, что мы на них бесплатно горбатиться будем. Да ведь даже индейцы в Америке за паек работать не хотели, показал Санек свою эрудицию. Пришлось негров завозить. А мы что, хуже индейцев?
Да нет же сейчас коммунистов. Можно на себя самого работать. Дело свое открыть, зачем-то возразил Павел.
Да ерунда это. Сказки для дурачков, Александр сморщился, будто съел что-то кислое и противное. За каждым, кто хоть чего-то добился, кто-то стоит. Направляет. А нам, работягам, остается воровать то, что они не украли, потому что побрезговали. Крохи с барского стола. Как говоритсятрудом праведным, не наживешь палат каменных.
То есть не воровать нельзя?
А смысл? Вот председательница наша целыми днями как белка крутится. Вроде как для людей. А толку что? Живет в старом доме, который еще ее дед строил.
Но вы же сами говорите, что она для людей старается. Значит, люди ее уважают.
Да не выдумывайте. Кто ее уважает? Добро, мил-человек, всегда наказуемо. Думаешь, ты сделал что-то хорошее и все тебя полюбили? Как бы не так! Все решат, что ты или цену себе набиваешь, или просто дурачок.
Санек отпустил весла, достал из кармана сигареты и закурил. Убедившись, что в пачке ничего не осталось, смял ее и бросил в воду.
Вот она всех учит. Разговаривает по-простому. Как с равными. Только все это позерство, продолжил он, выпустив дым. Наверняка ей какая-то очень важная шишка помогает. Может даже кто-то с самого верха, Санек сделал многозначительное лицо, демонстрируя, что он-то знает о ком речь, но рассказывать всем подряд не хочет. Иначе бы ее давно убрали. Многим она как кость в горле. С этим у нас легко. Закапают на болоте и с концами, с гордостью подмигнул Павлу уже сильно пьяный лодочник. А ее вместо этого даже в губернаторы выдвигали. Но не пошла.
Получается, она в самом деле за людей переживает.
Лучше бы за себя переживала, обиженно сказал Санек. Учит, учит А у самой дочка в Москву сбежала и там на мамины деньги гуляет.
Почему вы думаете, что гуляет?
А что еще там у вас в Москве делать? то ли презрительно, то ли завистливо сказал он. Причем уехала за день до своей свадьбы с одним местным. Есть тут у нее влюбленный оленьРома с мастерской.
Они причалили. За серым стволом давно упавшего в воду дерева увидели чью-то пустую лодку. Мужичок сразу изменился.
Вот я с вами разболтался, тихо прошипел он. Лодка председателя нашего. На воде все далеко разносится. Эх, могла и услышать. А вон она самаСанек вскочил и мелкими шагами, угодливо пригнувшись, побежал вверх по холму.
Анастасия Владимировна, громко крикнул он, я вот ученого привез.
Павел тоже выпрыгнул из лодки на берег и увидел женщину, к которой семенил его перевозчик. Председатель колхоза, о которой он столько уже слышал, выглядела совсем не так, как представлял Павел Петрович. Почему-то ему казалось, что она должна была быть похожа на его первую учительницу: даму крупную, властную, с грубоватыми чертами лица, узкими, всегда сжатыми, сухими губами и с пучком седых волос на голове.
Но на пригорке стояла невысокая стройная женщина в обычных джинсах, белой майке и с молодежным рюкзачком за спиной. Издалека из-за короткой стрижки ее можно было бы принять за приезжую туристку, решившую погулять на природе.
Она мельком взглянула на Александра, выслушала его и сделала несколько шагов навстречу Павлу Петровичу.
Как же замечательно, что вы приехали, обратилась она к нему, как к старому знакомому. Вы-то сейчас мне все и объясните.
Павел Петрович поздоровался, немного растерявшись от такой теплой встречи.
А ты не жди, повернулась она к застывшему рядом Саньку, обратно я сама его перевезу.
Тот явно расстроился, надеясь поживиться с москвича еще чем-нибудь. Но возражать не осмелился, лишь сплюнул под ноги и молча побрел обратно к лодке.
Я вам покажу кое-что очень интересное, женщина жестом пригласила Павла за собой. Удивительно, что никто из ученых сюда раньше не приезжал. Кстати, все это дед Захар нашел. Вы подъем на вершину холма осилите?
Вблизи она уже не была похожа на студентку. Многолетняя ноша ответственности за тех людей, которые ей поверили, оставила следы на лице. Но несмотря на усталость в ее глазах, она смотрела на гостя приветливо и доброжелательно.
Ну если медведей здесь нетПавел взглянул вверх. Последний раз он ходил в поход еще в школе, но отступать было некуда. Не очень хочется, чтобы меня съело какое-нибудь оголодавшее животное.
Летом у них еды и без нас хватает, не очень убедительно успокоила его Анастасия Владимировна.
Чуть заметная тропинка, петляя через лес, вела вверх. Корабельные вековые сосны пересекали ее своими ветвистыми корнями так плотно, что приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться.
Женщина остановилась, чтобы дать ученому отдышаться. Внизу под холмом между светло-коричневых стволов еще было видно реку и даже деревню на противоположном берегу. Но здесь уже будто начинался другой мир.
Ничего не почувствовали? спросила она с улыбкой.
Вроде что-то изменилось, неуверенно ответил он, оглядываясь по сторонам, но не пойму что.
Мне было любопытно, заметите вы это или нет. По местным преданиям за этим камнем, она показала на огромный черный валун, наполовину заросший мхом, начинается священная роща.
Да-да Я много про них читал, кивнул Павел Петрович. В таких местах еще в дохристианские времена проводили мистические обряды и кладбища устраивали.
Наверное, так и было, согласилась Анастасия Владимировна. Только именно здесь я чувствую какую-то непонятную, но очень сильную энергетику. Для этого сегодня сюда и приехала. За помощью. Накопилось о чем подумать. Только не смейтесь над нашей дремучестью.
Чем же могут помочь мертвые? недоверчиво усмехнулся Павел.
Мертвые могут дать стимул живым, очень серьезно ответила женщина, и смысл.
Так вы подзарядиться приехали, а я вам помешал?
Он вспомнил, как когда-то половина самой образованной страны в мире заряжала банки с водой перед телевизором.
Да что вы! немного смутилась женщина. Мне просто надо на пару часов отвлечься от сиюминутных мыслей. Решение всегда само приходит, без нашего участия. Надо только уметь себя слушать, а здесь это лучше получается. Наверное, потому что это для меня, как для предковмистическое место силы, она весело рассмеялась. Когда мне что-то непонятно, я еду сюда. И, верите, все становится ясным и простым. Только удивляешься, почему раньше этого в голову не приходило.
Хорошо, когда так, ответил Павел смущенно. Он еще не привык к новому незнакомому человеку и немного стеснялся. Надо и мне попробовать. А то у меня всегда сплошные бесконечные сомнения.
Вот и посмотрим, останутся ли они у вас, когда мы вернемся.
Какое-то время они поднимались молча. Павел ругал себя за то, что вчера выпил лишнего и несмотря на это потащился в эту гору. Подумал что будет, если вдруг сейчас станет плохо с сердцем. «Скорую сюда не вызовешь, усмехнулся он, так что плюс только одинзакопают меня скорее всего прямо здесь, в священной роще. Опять повелся на красивые глаза. Может правильно говорила супругаженщины это не твое».
Он вспомнил, как тридцать лет назад с первой женой, тогда еще просто молоденькой симпатичной однокурсницей, на первом свидании они гуляли по Воробьевым горам. За разговором не заметили, как забрели в какой-то заброшенный угол парка с настоящим лесом. Она смеялась, что-то рассказывала, что-то спрашивал Он в невпопад отвечал, думая лишь о том, что будет, если он решится ее поцеловать. Тогда, наверное, первый и единственный раз в жизни Павел осмелился это узнать опытным путем. Но как только он неуклюже прижал ее к огромному старому дубу, из кустов, как черт из табакерки, выскочил милиционер
Мне сказали, вы к нам приехали пропавший город искать, отвлекла его от воспоминаний Анастасия Владимировна, легко перепрыгивая корни.
Павел, даже задыхаясь, полюбовался ее стройной фигурой, подбадривая себя тем, что она специально идет впереди него, чтобы предоставить ему такую возможность.
Не могу привыкнуть к тому, он остановился и несколько раз глубоко вздохнул, что здесь все про всех знают.
Да уж. Это точно, весело подтвердила женщина. Она оглянулась, чтобы убедиться, сможет ли ее спутник дойти до цели. В деревне все как на ладони. Поэтому и ответственность. Никто не хочет, чтобы о нем плохо думали.
А как же этот Александр Петрович, который меня сюда перевез? Мне показалось, что ему плевать, кто и что о нем подумает. И, наверное, таких, как он, немало. И как с ними быть?
Павел постоял, отдышался и, чтобы не выглядеть старой развалиной, двинулся дальше. Она чуть посторонилась, дав ему возможность идти рядом.
Чтобы это узнать, я сюда сегодня и приехала. Не именно про него, конечно, она помолчала, раздумывая, стоит ли ей рассказывать. Но в колхозе поделиться своими сомнениями ей было не с кем, а выговориться хотелось. Я сейчас как тот витязь на распутье у камня. Что налево, что направовезде что-то важное теряешь.
А если прямо?
Да я и так всю жизнь прямо. Иногда даже напролом. Но одно дело, когда только за себя решаешь А если от твоего решения людские жизни зависят, то страшно становится.
А может дать им возможность самим решать? И самим отвечать?
Это на словах все так просто. Чаще всего это просто отговорка тех, кому плевать на людей. Мол, вот вам свобода, а дальше как хотите. «Ты, Лексей, не медаль на шее, так что иди-ка ты в люди, сам деньги зарабатывать». А где им здесь зарабатывать? возмущенно сказала она, будто что-то доказывая Павлу.
Мне вчера один хороший парень сказал, что ваш колхоз выкупить хотят.
Да уж, налетели как стервятники. И торгаши, и чиновники, и банкиры. Со всех сторон. Недавно на озере ваши земляки москвичи пропали, так они тоже сюда приезжали не только рыбу ловить.
Он вспомнил вчерашний разговор с Романом. Его непонятные, смешные и пафосные слова и решил, что они здесь, в глухом краю, наверное от скуки сильно преувеличивают свое значение.
Я слышал, только ничего не понял, глубоко и часто дыша ответил Павел. Кому и зачем вы нужны? Что здесь заработаешь?
Мне тоже это не до конца понятно. Наверное, им наш лес покоя не дает.
Какой лес?
Колхозный. По всей округе тот, что был, уже почти весь вырубили. Остался только наш.
А что, у вас и лес свой есть?
Конечно. И роща эта и еще вокруг километров на пятьдесят во все стороны. Все наше. Еще при коммунистах леспромхоз с колхозом объединили. А в девяностых леса здесь полно было и нас не тронули. Тогда им казалось, что можно еще лет сто воровать. Но аппетиты выросли, а лес кончился. Про нас и вспомнили, она остановилась, чтобы передохнуть. С каких только сторон к нам не подбирались, чтобы его забрать. И через суд пытались, и бандитов подсылали, и деньги сулили огромные.
Ну так может и правда продать, а деньги поделить? Пусть каждый сам решает, как с ними поступить.
Да у людей через пару месяцев от этих денег ничего не останется. Как с ваучерами, помните? Кто поумнее уедет. Те деньги хотя бы на переезд потратит. А большинство на ерунду. Смартфоны, машины Да или вообще пропьют.
Ну и хорошо. Пусть сами решают. Что вы за них беспокоитесь?
У вас дети есть? неожиданно перевала разговор Анастасия Владимировна.
Нет.
А у меня дочь. Тоже сама все решает. Только что-то пока не очень успешно. Сегодня из Москвы возвращается.
Я думаю, что не надо пытаться тащить всех, произнес Павел, оглядываясь, где можно присесть. Пробовали же при Советском Союзе. Не получилось. Пусть делают что хотят, сказал он и устало опустился на ствол упавшего дерева. А кто не способентак законы эволюции не изменишь.
Выживет сильнейший? спросила женщина, с иронией глядя на него. А для остальных есть водка и боярышник? Ну уж нет! Пока я здесь, этого не будет, в ее голосе появилась решительность и жесткость. Люди не виноваты. Им целыми днями из каждого утюга сказки рассказывают, а они здесь доверчивые, не понимают, что из телевизора тоже можно вот так просто обманывать. Вы же наверняка помните: мы в ответе за тех
Да бросьте вы, Анастасия Владимировна, прервал ее Павел. Он сильно устал. Его подташнивало. Ноги были будто чужие. Я сейчас в лодке слушал этого Который меня привез. Знали бы, что он о вас думает. У него одно на уме: как украсть то, что плохо лежит. И таких большинство.
Павел Петрович попробовал расправить плечи, чтобы глубже вздохнуть, но не получилось, в груди что-то сильно кольнуло. Сердце билось часто и с большими перебоями. Стало страшно. Он подумал, что зря сегодня полез на самую вершину. Опять захотел покрасоваться перед женщиной, будто вчерашний случай ничему не научил.
Вы меня извините, но эти разговоры про маленького принца годятся только для сайтов состарившихся одноклассников, раздраженно возразил Павел и попробовали еще раз глубоко вздохнуть, не взирая на боль в груди. Чем слабее потенция, тем крепче нравственность, он попробовал пошутить. Я хорошо помню, как в перестройку все на митинги бегали. Ну вот и получили. У каждой медали есть две стороны. Теперь каждый сам за себя.
Да так сделать проще всего, не обидевшись, ответила женщина. Но дело не только в том, что люди о тебе подумают, главное в том, что ты сама о себе думать будешь. Хотя
Анастасия Владимировна присела рядом с Павлом. Она сама часто думала о том же, что сейчас сказал этот москвич. Да и сегодня приехала сюда для того, чтобы понять, готова ли она продолжать борьбу за этот лес, за колхоз. Нужно ли это кому-то кроме нее? Или, может, и правда бросить все это и уехать туда, где теплее
У меня тоже иногда руки опускаются. Но как представлю новые пеньки на месте этой рощи
У нас скоро от всей страны одни пеньки останутся. Кто же виноват? Сами же тысячу лет ее создавали. Что построили, то и имеем.
Если точнеемы построили то, что теперь нас имеет, с грустной улыбкой уточнила женщина.