Тонкая работа, вы только посмотрите на вензеля? указал Оливье на забрало. И Хаук нагнулся, чтобы разглядеть искусное тиснение в его руках. Доспехи явно выполнялись на заказ специально для балов, где для танцев ничуть не годилась тяжелая сталь. Как же хорош он был в них, при полной амуниции? Хотите примерить?
Хаук отказался.
Они будут мне малы. Я гораздо крупнее него.
И тогда Оливье без стеснения водрузил шлем на свою голову. Так, что видны остались только глаза.
Вы рады быть здесь? Его голос исказился за преградой, но тон все равно остался заискивающим.
Это довольно интересно, неохотно признал Хаук, стирая очередную пыль уже с корешков книг в шкафу. Их было больше пятидесяти, что означало огромную любовь к чтению.
Принц Валентин предпочитал стихи и баллады, их переплеты выглядели особенно истертыми. Он был всесторонне развит, что не стало особым открытием для Хаука. И когда-то его жизнь в корне отличалась от унылого существования в гареме. Балы. Конные прогулки. Развлечения. Почитание публики. Военные подвиги Жизнь била ключом и, если бы не плен, принц Валентин и сейчас оставался жив. Он стал бы опорой Бастиля, после смерти Камиля.
Оливье тихо подошел сзади и остановился впритык к нему, коснувшись рукой его руки. Казалось, хотел намекнуть на неоплаченный долг, но так ничего и не сказал. И это раздражало.
Такое чувство, что я вас расстроил, он неохотно снял шлем и положил его на стол, когда Хаук обернулся к нему. Я хотел, чтобы вы ощутили себя ближе к нему. Вы ведь вспоминаете о нем?
Эта не та тема, которую я бы желал обсудить. «И уж точно не с ним», подумал про себя Хаук.
Тогда приношу свои извинения, отступил Оливье, так словно на самом деле раскаивался. Отправимся на полигон?
Хаук хотел исследовать сундук, поэтому отказался. Присел на корточки и провел рукой по крышке, так словно мог лишь по прикосновению ощутить настроение бывшего владельца. Защелка приржавела за столько лет, поэтому поддавалась неохотно, но он все равно открыл сундук.
Внутри он обнаружил одежду для верховой езды, декорированный камнями кинжал и набросанный карандашом портрет самого принца, прикрепленный иглой к бархатному чехлу с внутренней стороны. Время словно обошло стороной этот храм памяти. Собираясь в Ардо Валентин оставил все эти вещи дожидаться своего часа. Хотя так и не вернулся домой.
Сзади на листке красовалась надпись: «Только ты» на иосмерийском. Кто это написал? Любовник?
Красивый, заметил Оливье, кивнув на портрет. Они чертовски похожи с королем Бастилем Будто отец и сын.
Хаук не стал отрицать сходство. Все его черты были грубы и утрированы в сравнении с аристократичной породой его родителя.
У него должен был родиться омега, а не грубый альфа, Хаук с хлопком закрыл крышку и поднялся с корточек.
Ваш сын омега может исправить ход событий, Арнбранд.
Вы в это верите? В то, что герцог добьется своего? И что дальше, свергнет короля и посадит младенца на трон, а сам будет править от его имени? Хауку не верилось, что он может сказать такую крамолу вслух без опаски. Но раз герцог мог себе такое позволить, почему нет?
Совет будет править, поправил его Оливье как ни в чем ни бывало. До совершеннолетия.
Герцог и есть Совет.
Вы все низводите, как будто не важно, какой курс в будущем примет королевство? Бастиль ушел в себя, как обиженный ребенок после смерти короля Камиля, а ведь родить наследникаего долг! вспылил Оливье, скорее всего повторяя чужие слова. Прямая обязанность, а не баловство.
Разве не всех альф используют для удовольствия? Может король ждет возможности влюбиться?
О, нет, любовь его интересует меньше всего. Какие-то фавориты ему нравятся больше, и он может даже изредка трахнуть кого-то из них, чаще всего даже не разоблачаясь, сзади Я своими ушами слышал, что он связывает им руки, чтобы они не бросились на него в попытке перехватить контроль. Бывали случаи, вполне неутешительные. Одного альфу ему пришлось убить своими руками по законам чести, когда тот пытался его изнасиловать. Те, что нравятся ему меньше, не имеют даже возможности прикоснуться к нему без разрешения. И он наказывает их за своеволие, сажая на цепь, как собак, в своих покоях. Опять же, это слухи, но даже со слухов можно сделать определенные выводы. Король Бастиль думает лишь о себе Не о королевстве. Он растоптал пять семей альф-фаворитов, которые выбрал Совет для прошлого зачатия. Мелочная обида короля стоила имземли, репутации, золота, да и так ли они были виновны? А если его вдруг не станет, кто возьмет трон? Принц Валентин в могиле, ваше происхождение оставляет желать лучшего, и вы альфа. Совету нужен король и уж поверьте, Шарль на место правителя не претендует. Смена династиипрямая дорога в междоусобную войну. Ваша кровь в данной ситуации для нас спасение, потому что король скорее поцелует змею, чем даст какому-то альфе взобраться на себя.
Мне казалось герцог придерживается той же позиции? В этом они с королем сходны, разум в них превозмогает тело. И вы не думали, что это своего рода месть? Хаук начинал видеть в поведении Бастиля некую иронию.
Отмщение герцогу Юдо за что-то, что никому не было известно. И возможно проблема была не в кончине короля Камиля?
Шарль осознает все риски.
И вы не боитесь, что его постигнет та же участь, что и вашего первого омегу?
Боюсь, но, увы, не мне решать. Оливье отвел глаза, прежде чем ответить, и Хаук понял, что это еще одна больная тема, которых в данной ситуации находилось немало. Начиная от давно забытого романа Юдо с будущим королем и до опасных родов. Герцог вряд ли советовался с Оливье, прежде чем принять решениекоролевство превыше всего.
А если появится альфа? И не один? Герцог будет рожать, до тех пор, пока не получит омегу? Да и сможет ли вынести столько беременностей? И кем со временем в этом треугольнике станете вы? Вам разве не жаль, что ваше семя будет отвергнуто?
Оливье даже не покривился.
Мое семя уже убило одного омегу, с меня достаточно.
И вы так запросто сдадитесь? не поверил Хаук.
Оливье раздраженно посмотрел на него.
Вам не понять менталитет альф, живущих при дворе, либо же всю жизнь стремящихся к подобному статусу. Я не бунтарь. Не все находят унижение в своем положении, нужно видеть более глубинные цели и достигать их. Действия Шарля мне понятны, и я их поддерживаю.
А я должен буду стоять в стороне и ждать сигнала, когда мне снова нужно будет его трахнуть? Вы, как и он, можете считать меня глупцом, но я не стану ничего делать без определенных гарантий со стороны Совета, короля и самого герцога. Если свадьба состоится, я неминуемо стану выше вас по положению. Я буду его мужем, единственным, кому он позволит себя взять. Вас не может это не ранить.
Я найду себе утешение, уверил его Оливье подрагивающим голосом.
Хаук намеренно приблизился, не отрывая взгляда.
В ком, во мне? Или других альфах? Разве будет у него время трахать вас, когда живот станет утомлять? К кому его будет тянуть? К отцу его ребенка или любовнику?
Как бы там ни было, я одобрил вашу кандидатуру. Принял решение.
А если нет? Как бы вам ни казалось, но я не карманная собачонка. Я не буду ублажать вас обоих. Это, он резко нагнулся к Оливье и с нажимом поцеловал, твердо сжав губы, и едва не расплющив ему рот. Так, что тот болезненно ойкнул, но Хаук все равно не сразу отпустил. Единственное, что вы от меня получите и то, потому что я был должен вам. Но никакие прогулки в покои моего отца, да и задушевные беседы не заставят меня раскрыть объятья вам. Советую дважды подумать, стоит ли овчинка выделки и, пока не поздно, повлиять на герцога.
Оливье ошарашено прижал пальцы ко рту, глядя на Хаука с искренним непониманием в глазах.
Я предпочту сделать вид, что ничего не было. У него лопнула нижняя губа и на пальцах осталась кровь. Прощу вас в первый и последний раз.
Я не раскаиваюсь. Вернете меня в спальню или возьмете с собой на полигон? нахально поинтересовался Хаук.
Оливье осторожно облизнулся, успокаивая ранку.
Кто-то же должен, кроме Шарля, одержать над вами победу, поэтому да. Я все еще хочу, чтобы вы тренировались со мной.
Но в этот раз Оливье позвал охрану и заставил их вывести его из покоев, а сам замыкал шествие. Это говорило о том, что Оливье перестал чувствовать себя в безопасности наедине с ним.
***
В столь ранний час на полигоне было мало альф, зато присутствовали женщины-рыцари. Но Хауку они были не особенно интересны, все, кроме одной. Той самой Иосмерийской Ведьмы, взявшей его в плен.
Наннет Бижон.
Хаук не мог оторвать от нее взгляд. С тех пор как его доставили в замок, он даже мельком не видел, ни ее, ни кого-либо из ее отряда. Вероятно, их и не было в замке Хетханны последние недели, по поручению короля или собственной инициативе, кто знает? Наннет отнюдь не производила впечатления придворной львицы в мужской одежде, сражаясь на настоящих коротких мечах со своей товаркой. Вся в поту, с алеющим лицом и резво вздымающейся пышной грудью. Ее даже можно было назвать красивой, если бы не тяжелый нрав, который Хаук испытал на собственной шкуре.
Во время поединка женщины живо переговаривались между собой, но ветер искажал слова до неузнаваемости. И они едва долетали к ним через весь полигон.
Кого вы там увидели, Арнбранд? заинтересовался Оливье, и неодобрительно добавил: Бижон
Я думал, это площадка для дворцовых альф.
По большей части да, но сюда может прийти любой обитатель замка. Это не закрытая территория, мы ведь не пленники. Шарль, как и остальные маршалы, предпочитает тренировать своих воинов на природе, чтобы альфы не отвлекали их от работы.
Поединок близился к концу и Наннет побеждала, заставляя свою товарку пятиться все дальше и дальше.
Бижон одна из самых преданных слуг короля. Готова землю рыть для него.
Хаук подумал о том, что она хотела сделать с ним там, в палатке. Использовать его, как использовали иосмерийских омег в тхиенских гаремах, зная, что в столице от его мощи не останется и следа. Но Хаук не чувствовал себя обиженным и оскверненным, скорее задетым поражением их отряда. Да и как можно злиться на такую фурию?
Эта женщина знала себе цену. Она не искала любви, лишь удовольствий собственного тела и не стеснялась этого.
В Тхиене женщины совсем другие. Кроткие.
Давно уже следовало понять, что здесь вам не Тхиен, Арнбранд, отмахнулся Оливье. Девицы Бижон могут дать фору любому омеге, а то и альфе. В омежих отрядах их не любят, поэтому они сюда пришли.
Поединок закончился победой Наннет, но соперница восприняла поражение с большим достоинством и поклонилась. Оливье взял с постамента у внутренней замковой стены тренировочные мечи и протянул один Хауку. В руке муляж лежал неудобно, почти чужеродно, вызывая осязаемое влечение к стали, находящейся в сотне футов от них. Гладкой, тяжелой и поблескивающей на солнце.
Хаук многое бы отдал за настоящий меч.
Начнем?
Во время спарринга смотреть в сторону женщин было некогда, поэтому Хаук сосредоточился на противнике. Сегодня Оливье дрался намного лучше, чем на званом обеде у герцога, вызывая подозрения в том, что тогда он не видел для себя цели побеждать. Притворялся слабаком для Юдо?
Оливье был хорошим противником. Молчаливым, сосредоточенным, обучаемым. Допуская грубую ошибку в бою, он не просто срывался и злился, а старался в дальнейшем ее предотвратить. Хаук получал настоящее удовольствие от поединка с ним и не потому, что снова смог выигратьот самого процесса.
Когда они закончили, оказалось, что Наннет заметила их и подошла ближе.
Так, так, так Кого я вижу? Арнбранд
Мадам, поклонился Оливье. С Эдит он обращался ровно так жеобходительно и вежливо.
Хаук не стал кланяться и лишь кивнул, хотя знал, что по этикету это необходимо. За что Наннет наградила его понимающей улыбкойвызывающей и дразнящей. Вблизи можно было увидеть, что под толстой льняной рубахой на ней нет сорочки, а бриджи облегающие покатые бедра, сидели как никогда откровенно.
При свете дня и без воздействия дубины на голову, наконец-то можно было трезво оценить ситуацию.
Не ожидала увидеть вас вместе, протянула она, не снимая руки с приклада меча в ножнах. Как поживает герцог, месье Оливье?
Вполне сносно. Спасибо.
Наннет быстро повернулась к Хауку, продемонстрировав, что задала вопрос о герцоге лишь из вежливости.
Должна заметить, не думала, что увижу вас свободно разгуливающим по замку, Арнбранд, неужели ваш воинственный настрой ослаб? Вспомнили о корнях и решили подчиниться обстоятельствам?
Вы ведь знали, что меня ждет, передавая в руки короля. И я не сдался, всего лишь немного приспособился к вынужденным обстоятельствам.
Король был к вам милостив?
Хаук прочитал иронию в ее голосе.
Нежен, как брат к брату. Наннет ожидаемо ему не поверила.
У вас появился покровитель? Герцог Юдо? Она бросила косой взгляд на Оливье, который молчаливо внимал их беседу. Насколько мне было известно, судьбу новопредставленных ко двору альф решает бал Дебютантов?
Я не собираюсь становиться чьим-то фаворитом, осторожно ответил Хаук. Предложение герцога еще не было делом решенным и вряд ли стоило упоминать об этом открыто. Но, насколько мне известно, буду представлен ко двору.
Выходит, я могу сделать ставку на вас?
Ставку? не понял Хаук.
Назначить содержание, закатил глаза Оливье, поясняя: Она предлагает вам стать ее любовником!
Спасибо, месьеподмигнула ему Наннет.
Хаук, не сдержав эмоций, расхохотался. Ему явно польстило ее предложение.
А вы можете? То есть вам это разрешено?
Могу, усмехнулась она. Почему нет? Я ведь уже видела товар лицом. Да и мне хотелось бы использовать ваш тхиенский язык по назначению
В отличие от авансов Оливье ее пошлые намеки не оставили его равнодушным. Если бы в Тхиене женщина подошла к нему с подобными словами, он бы уже насадил ее на свой член. Пошлые мысли тут же заплескались в голове, стекая горячей волной в пах. И Хаук ощутил некоторую неловкость, когда она это заметила.
Оливье разогнал чувственный сумрак между ними, громко откашлявшись:
Арнбранду необходимо вернуться в его комнату! заявил он. Приношу свои извинения.
Так сразу? Наннет поняла, что Оливье попросту хочет украсть Хаука с ее глаз долой, как можно быстрее. Ну что же Не могу перечить вам, месье Оливье. И вызывающе взглянула на него: До встречи, Арнбранд. Надеюсь, она будет скорой.
Хаук не мог оторвать взгляд от ее сильных бедер, соблазнительно покачивающихся на ходу. Семя уже начинало ударять в голову в обстановке постоянного напряжения, так что дрочка уже не помогала. Наннет была его врагом, взяла его в плен, но Хаук все равно был не прочь ее трахнуть. Настолько не прочь, что едва дым из ушей не шел.
Оливье дернул его за руку и зашипел:
Это не понравится Шарлю.
Почему же? У нее явно не родится от меня омега, усмехнулся Хаук, все еще думая о Наннет в не слишком приличном ключе. Ее рот тоже для много чего мог бы сгодиться, как и груди, которые хотелось крепко стиснуть руками. Так что притязания герцога в безопасности. Да и не все ли равно?
И вас не смущает, что именно она пленила вас? По ее милости вы здесь! Думаете, ее прозвали Иосмерийской Ведьмой просто так?
Нет, не думаю.
Тогда зачем она вам?
Хаук понял, что Оливье искренне обижен его интересом и их недавним разговором в башне.
Это всего лишь маленький флирт. Не думаю, что она сможет испортить планы герцога Юдо. Не ревнуйте.
Оливье хотел еще многое сказать ему, но их прервали альфы у входа, которые группой ввалились на площадку. Среди них был Жуль, и он мгновенно узнал обоих, просияв.
Оливье! ХаукЖуль уже не казался поникшим цветком, каким он был на вечере, рядом с отцом. Его волосы растрепались, щеки горели, а сюртук расстегнут, открывая взгляду непритязательную на вид рубаху. Мы были на охоте с виконтом Дьофи! Жерар выстрелил оленю из арбалета прямо в глаз. Мы привезли его в замок и даже помогали свежевать. А как вы провели день?
За Жулем подтянулась вся компания. Хаук узнал Альберамладшего брата Антуана, Тибо, кажется, сына виконта Дьофи, и еще нескольких альф, осаждавших его после поединка с бывшим фаворитом короля. Они все были разгорячены недавно пролитой кровью. В таком состоянии альфам обыкновенно хотелось трахаться и драться, Хаук как никто знал это. Не зря же к каждому военному отряду приставляли шлюх, стоило и ему соблюсти традиции, когда он вел своих альф в горыэто избавило бы их от многих проблем.
Но свободно выплеснуть свою энергию они могли лишь в кулак или на тренировочном полигоне. Поэтому атмосфера, которая окутывала их, буквально фонила агрессией.