Микки оглядел обнажённую спину Дженнифер, провёл по ней ладонью девушка выгнулась от этого прикосновения и зажмурила глаза, сильнее отводя таз назад. Запустив пальцы ей в волосы, брюнет сжал их у корней и дёрнул, заставляя девушку резко запрокинуть голову, кажется, он даже услышал тихий хруст заспанных суставов.
Продолжая крепко держать девушку за волосы, Микки стянул с неё шортики до середины бедра дальше они упали сами, и прижался к ней всем телом. Голый торс парня обжигал, а его каменный член упирался Дженнифер в ягодицы, заставляя её шумно сглатывать и совсем путаться в мыслях.
Раздвинув коленом ноги девушки шире, Микки приспустил свои штаны и, вновь слишком сильно сжав её нежное бедро, одним рывком вошёл в неё. Дженнифер стоило огромных усилий подавить громкий стон; без перехода брюнет начал двигаться, резко и слишком мощно врываясь в тело любовницы.
Девушка прислонилась лбом к оконному стеклу, кусая губы и сжимая край подоконника до побелевших костяшек пальцев. Микки слишком сильно и глубоко врывался в неё, и это причиняло боль. Но попросить парня о том, чтобы он был аккуратнее, Дженнифер не решалась, предпочитая терпеть и веря в то, что совсем скоро эта боль пройдёт и ей на смену, как обычно, придёт наслаждение. И она оказалась почти права удовольствие от частых и глубоких фрикций не заставило себя ждать, но и боль никуда не ушла, перейдя из острой, вспышкообразной в тупую и ноющую.
После особенно глубокого толчка Дженнифер невольно ойкнула, сильнее сжимая край подоконника, скребя по нему ногтями. Микки этот звук раздражал, хоть он и совсем неясно прорывался в сознание сквозь гул крови в ушах, и парень столкнул руку любовницы с подоконника, из-за чего она едва не ударилась лбом об оконное стекло.
Микки попыталась сказать Дженнифер, но брюнет достаточно грубо одёрнул её,
Помолчи, прерывисто произнёс он, прикрывая глаза. Просто закрой рот, Дженнифер.
Девушка послушно закрыла рот и прикусила губу, а в следующую секунду прокусила её до крови, невольно сжав зубы, потому что Микки вновь слишком глубоко ворвался в её тело, даря вспышку боли.
Брюнет вновь сжал плечо Дженнифер, давя на него и заставляя девушку нагнуться сильнее и прогнуться в пояснице. Она опёрлась на локти, окончательно сгибаясь, и развела ноги сильнее, жмурясь и путаясь в том, что она чувствует: боль и наслаждение слишком крепко сплелись в теле, не позволяя ей начать вырываться и закричать: «Стоп! Мне больно!». Инстинкт самосохранения вновь слишком крепко спал в ней.
Накрыв ладонями бёдра Дженнифер, Микки сильнее притянул её к себе, нещадно тараня её тело, двигаясь в самой её глубине. На нежной коже девушки уже проступили синяки и следы от его пальцев хорошо, что в ближайшее время у неё не предвиделось съёмок или показов, а то бы по головке её точно не погладили, никому не нужны изувеченные модели, пусть даже самые талантливые, красивые и именитые.
Дженнифер в очередной раз прикусила губу и вновь до крови её металлический привкус наполнил рот, раздражая вкусовые рецепторы и вызывая лёгкое чувство тошноты. Кровь, боль, жестокость она никогда не сталкивалась с этим и никогда не желала этого делать, ей были противны эти понятия, но рядом с Микки все её принципы, взгляды и жизненные ориентиры летели в какие-то тартарары, оставляя в ней лишь одно желание быть рядом с ним любой ценой.
Брюнет задышал ещё чаще и тяжелее, крепко сжимая зубы и не открывая глаз, совершая последние движения внутри тела любовницы. Он кончил через несколько слишком глубоких и мощных толчков, привычно задерживая дыхание и чувствуя заветное опустошение, растекающееся по венам.
Покинув тело Дженнифер, Микки сразу же натянул штаны и, взяв новую сигарету, подкурил. Он сделал две затяжки, после чего вновь подошёл к девушке и тронул её за плечо, прося обратить на него внимание. Теперь его прикосновения казались нежными, и девушка покорно разогнулась и повернулась к брюнету лицом, смотря на него таким преданным и немного блестящим от невольных слёз боли взглядом.
Микки молчал какое-то время, вновь так непонятно смотря на любовницу, затем шагнул ближе к ней и мягко прикоснулся к её искусанным губам, коротко целуя.
Возвращайся в постель, Дженнифер, проговорил он, отстранившись.
А ты? удивлённо спросила девушка, такими большими оленьими глазами смотря на Микки.
А я пойду, слегка кивнул парень.
Куда?
В свою спальню.
Он потушил сигарету и бросил окурок в пепельницу, после чего добавил:
Остаток ночи я хочу доспать в одиночестве.
Дженнифер открыла рот, но Микки не дал ей ничего сказать, отрицательно качая головой.
Так нужно, Дженнифер, не грубо, но твёрдо сказал он. И не спорь со мной. Ложись и спи.
Он отошёл к двери и, обернувшись на пороге, добавил:
Встретимся утром, после чего покинул комнату.
Хорошо немного запоздало ответила Дженнифер, когда отвечать было уже некому, и Микки скрылся в темноте коридора.
Брюнет быстро преодолел коридор и зашёл в свою личную спальню, которая встретила его слишком свежей прохладой. Удивительно легко ориентируясь в полной темноте, парень сел на кровать и, отперев ящик, достал из него сигареты и зажигалку ему нужны были ещё несколько затяжек никотиновым ядом.
Подкурив, Микки глубоко затянулся крепким дымом и лёг на спину, прикрывая глаза и наслаждаясь идеальной темнотой и тишиной, которую нарушал лишь едва уловимый треск тлеющего табака.
Глава 12
Прошло четыре дня. Дженнифер не стала обижаться или как-то вспоминать не слишком приятный ночной инцидент и, как обычно, поутру после той ночи пожелала Микки доброго утра с лёгкой улыбкой на губах и нежно поцеловала в щёку. Другого и не нужно было. Другого быть и не могло, в противном случае, они бы уже давно перестали быть парой, если бы девушка не умела вот так всё «проглатывать» и продолжать оставаться покорной и верной овечкой с обожанием в очаровательных оленьих глазах. Иногда она так напоминала брюнету пресловутого оленёнка Бемби из одноименного старого мультика, который он посмотрел когда-то в детстве. Только Бемби смог вырасти в гордого оленя и спасти всех, как и престало поступать главным героям каждого диснеевского мультфильма, а Дженнифер не проявляла никаких предпосылок к тому, чтобы пойти по «героическому» пути.
Микки сидел за столом на кухне, энергично помешивая ароматный чёрный кофе в своей любимой матовой чёрной кружке. Сегодня с утра у него было удивительно приподнятое настроение, даже улыбаться хотелось, что Микки делал крайне редко. Качественный секс вместо зарядки сразу после пробуждения, вкусный завтрак Сегодняшнее утро, определённо, имело все шансы стать началом прекрасного дня.
Странные кошмары больше не тревожили сна парня после той слишком чёрной и безлунной ночи. И это не могло не радовать Микки. В отличие от ситуации со своими «демонами» в данном вопросе он был, можно сказать, оптимистом и всякий раз надеялся на то, что кошмар больше не вернётся и не потревожит его относительно спокойного сознания. Слишком уж он ненавидел их, чтобы спокойно относиться к их регулярному, но совершенно бессистемному возвращению. И, увы, подавить эти кошмары были не в силах снотворные препараты или успокоительное они были слишком сильны и хитры. Они были слишком крепко вплетены в ткань сознания кровавыми нитями и никуда не желали уходить, а просто ждали новой подходящей для того, чтобы напомнить о себе, ночи.
Дверь открылась и на кухню зашла Николь, как обычно, притормаживая около порога и смотря на Микки.
Доброе утро, произнёс парень, поднимая на домработницу взгляд и улыбаясь ей.
От такой непривычной позитивности начальника Николь несколько опешила и даже не сразу ответила ему.
Доброе утро наконец-то проговорила женщина, с некоторой тревогой смотря на брюнета. Что на этот раз стукнуло ему в голову? А
Она перевела взгляд на посуду, стоящую на умывальнике. Вновь посмотрев на парня, домработница закончила мысль:
А ты уже позавтракал, Микки?
Да, кивнул брюнет, продолжая слегка улыбаться одними губами.
А почему ты меня не позвал? удивлённо спросила женщина. Ты же обычно
Сегодня мне захотелось приготовить завтрак самостоятельно, не дав Николь закончить, ответил на её вопрос Микки.
Он, как обычно, перебил её, но сейчас в его словах не было резкости или чего-то подобного. Николь хотелось порадоваться за начальника, который наконец-то проснулся в хорошем расположении духа, но почему-то пока не получалось. За прошедшие года она привыкла к тому, что Микки почти всегда хмур и угрюм и что он жёстко пресекает любые попытки сказать ему что-то, что ему может не понравиться. Но сейчас он выглядел спокойно, и в глазах его не было привычной чёрной ртути, а губы его всё ещё были слегка изогнуты в лёгкой улыбке. Николь уже и забыла о том, насколько Микки идёт улыбка; улыбаясь, он становился ещё более привлекательным и обворожительным, нежели обычно.
Это хорошо, наконец-то ответила Николь и тоже слегка улыбнулась начальнику. Но
Закончить она не успела, потому что на кухню зашла Дженнифер, случайно несильно толкнув домработницу дверью.
Извини, Николь, поспешила извиниться девушка.
Ничего страшного.
Слегка кивнув, Дженнифер перевела взгляд на Микки.
Ты будешь сейчас завтракать? поинтересовался парень и отпил кофе.
Да, я как раз собиралась это сделать.
Что тебе приготовить, Дженнифер? спросила Николь.
Салат из авокадо и помидоров и омлет, недолго подумав, ответила девушка.
Она подошла к столу и тоже села, рядом с Микки. Помолчав немного, Дженнифер обратилась к парню:
А ты позавтракаешь со мной?
Я уже позавтракал, отозвался брюнет и сделал новый глоток кофе, он был приятно тёплым и слегка горчил.
Дженнифер опустила взгляд. Ответ Микки её расстроил, потому что она очень любила делать что-то с ним вместе, но она не подала об этом вида и ничего не сказала.
Но, продолжил парень, я посижу с тобой. Сейчас мне совершенно некуда торопиться, так что, я вполне могу посвятить это время тебе.
Дженнифер от этих слов просветлела и улыбнулась, разворачиваясь к Микки корпусом. Потянувшись к нему, она чмокнула его в щёку хотелось поцеловать в губы, но Дженнифер помнила о том, что брюнет не слишком любит, когда его целуют, так сказать, без разрешения. Потому она ограничилась лёгким прикосновением к его щеке и снова села прямо, опуская взгляд.
Николь приготовила завтрак очень быстро, Микки даже не успел выпить и половины чашки кофе. Когда она поставила тарелку и глубокую небольшую пиалу с салатом перед Дженнифер, девушка поблагодарила домработницу и, взяв вилку, приступила к трапезе.
Ой, Николь, произнесла девушка, вспомнив кое-что, и обернулась на домработницу, которая складывала грязную посуду в посудомоечную машину.
Что-то не так, Дженнифер?
Выжми, пожалуйста, ещё стаканчик сока. Апельсинового.
Да, конечно, кивнула женщина и перешла к холодильнику, где хранились фрукты.
Можно было и не продолжать, но Дженнифер решила пояснить свою просьбу и желание:
В последнее время у меня несколько испортился цвет лица, а витамин C для кожи лучшее лекарство.
Микки слегка изогнул губы в снисходительной улыбке, которая скрылась за чашкой кофе.
Вижу, ты вовсю готовишься к показу? обратился он к девушке, поворачивая к ней голову и смотря из-под слегка опущенных ресниц.
Да, лучше не расслабляться и подготовить организм. Неделя показов и так едва ли будет лёгкой, как обычно, это будет огромный стресс.
А мне казалось, что моделей на показах красят так, что естественно цвета лица и близко не видно
Да, это так, кивнула Дженнифер. Но мне бы не хотелось приезжать в Париж с серым цветом лица или ещё какими-то несовершенствами
Она невольно коснулась рукой шеи, где всё ещё виднелись синяки-засосы.
Значит, произнёс Микки, склоняясь к Дженнифер и говоря чуть тише, интимнее, я постараюсь не наставить тебе новых.
Замажу, совершенно не подумав, так глупо ответила девушка.
Микки беззвучно усмехнулся, задевая губами кожу Дженнифер около уха, и снова сел прямо. Он взял чашку и сделал очередной глоток приятно горчащего напитка.
Николь прикусила губу, стараясь никак не реагировать на разговор начальника и его возлюбленной и, вообще, не слушать его, потому что это было некрасиво. Нужно было поскорее расправиться с посудой, запустить посудомоечную машину и покинуть кухню, чтобы не было больше соблазна подслушивать. Но посуда как назло не желала помещаться в машину, хотя её было-то всего несколько тарелок и пара столовых приборов!
В очередной раз попытавшись запихнуть тарелку в моечный отсек, Николь слишком сильно ударила ею об железную перегородку. Тарелка жалобно звякнула, жалуясь на то, что с ней так неосторожно обращаются.
Николь, ты посуду перебить решила? поинтересовался Микки и обернулся.
Он поставил локоть на стол и подпёр рукой голову, смотря на женщину.
Нет, я случайно, негромко промямлила женщина, вновь пытаясь поставить тарелку в отсек, но уже намного аккуратнее.
Это хорошо, слегка кивнул Микки. А то, если люди бьют посуду или иначе крушат пространство вокруг себя, это может свидетельствовать лишь об одном что им нужен отдых. А сейчас я его никак не могу тебе предоставить, Николь.
Мне не нужен отдых. Всё в порядке, Микки, ответила домработница, по-прежнему стоя к начальнику спиной.
Брюнет несколько секунд посмотрел на спину женщины, затем встал и бесшумно подошёл к ней. Николь совершенно не заметила его приближения. Ей наконец-то удалось поставить тарелки в посудомоечную машинку. Она закрыла её дверцу и включила, после чего повернулась и наконец-то заметила Микки, который всё это время стоял рядом и чего-то терпеливо ждал.
Николь невольно сглотнула. Брюнет стоял совсем близко к ней и, чуть склонив голову вперёд, смотрел на неё своим обычным проникновенным и совершенно непонятным взглядом.
Что-то не так? Николь сама удивилась тому, что смогла не запнуться.
А что не так? слегка вскинул бровь Микки и упёрся руками в тумбочку, продолжая смотреть на домработницу.
Я не знаю
Николь опустила взгляд, но через мгновение вновь подняла его. Ей казалось, что лучше смотреть Микки в глаза, пусть это и было катастрофически сложно. Дженнифер, развернувшись на стуле, наблюдала за странным разговором возлюбленного и прислуги, но предпочитала не лезть не в своё дело и помалкивать.
Я просто подумала добавила Николь, не слишком понимая, что она должна сейчас говорить.
Микки слегка улыбнулся в ответ.
Николь, ты слишком много думаешь, ответил он, продолжая держать уголки губ чуть приподнятыми. И чаще всего ты делаешь это там, где этого делать не нужно, улыбка полностью исчезла с его лица.
Что ответить на это Николь не нашла и решила ограничиться лёгкой неуверенной улыбкой. Обычно такое не срабатывало и никоим образом не трогало Микки, но в это утро у него действительно было отличное настроение и такой реакции ему хватило.
Слегка кивнув в ответ, брюнет вернулся за стол и взял чашку с кофе, сделал глоток. Дженнифер тоже вернулась к прерванному завтраку, полностью сосредотачиваясь на нём. Но, когда тарелка с омлетом практически опустела, девушка украдкой взглянула на Микки и несмело протянула к нему руку, касаясь тонкими пальчиками руки брюнета. Пальцы её были неуверенными, будто даже испуганными, и слегка дрожали. И она уже думала убрать руку и не донимать возлюбленного лаской, которую он не слишком любил, но Микки сам взял её ладонь в свою, чем немало удивил Дженнифер, заставляя её улыбнуться и немного покраснеть. Это было так нежно. За такие моменты можно отдать жизнь.
Девушка опустила взгляд в тарелку, пряча свои светло-карие оленьи глаза под пушистыми ресницами и не имея сил, чтобы перестать улыбаться, как последняя влюблённая дурочка, которой она и была. Так вести себя простительно в шестнадцать лет, но Дженнифер было двадцать семь и ей совсем не было стыдно за своё поведение и свои слишком сильные чувства, которых, верно, Микки был совсем не достоин. Но она не думала об этом, она была просто счастлива дышать рядом с ним.