Подпиши.
Она мельком скользнула по списку из четырех ни о чем ей не говорящих имен и поставила свою подпись, скребнув остро отточенным стилом по буковому основанию кодикиллуса.
Что это? спросил Таранис, когда помощник ланисты вышел спешным шагом.
Засвидетельствовала смерть. Гладиаторов, умерших от ран после боев.
Разве кто-то умер? он обвел взглядом спящих собратьев по несчастью.
Это те, кого убила Гайя, и она вкратце пересказала Терамису то, что произошло этой ночью до того момента, как он выскочил голый во двор и увидел ее на руках у Гайи.
Гайя, конечно, воин великолепный, кельт еле заметно сморщил нос от боли, воспользовавшись тем, что Ренита в этот момент смотрела не на него, а в плошку с растертой травой. Но вот тебе не следовало одной ходить по ночам.
Да? устало переспросила Ренита. Я живу в этом лудусе и даже не стала особо протестовать против некоторых изменений в своем статусе, именно потому, что здесь мне спокойно. И находясь среди мужчин, я для них не видима.
А для меня? он осторожно прикоснулся пальцами к ее подбородку, поднимая ее лицо с своему.
Она отстранилась, пожав плечами и нарочито нахмурившись:
Подожди, не отвлекай. Тут и так Вот зачем ты меня на руках таскал? Заново зашивать и не понятно, за что цепляться иглой.
Не шей. Или нет, цепляйся, как ты выражаешься, лишь бы чувствовать твои руки на груди.
Она посмотрела на него изумленно:
Вообще-то я не ласкаю
Тебе так кажется. И не зачем было одурманивать меня там, в амфитеатре, постепенно в его голосе послышались жесткие нотки.
Для твоего же блага, она напряглась, и он почувствовал это.
Какого?! Заставила меня ощутить себя мешком с отрубями?! Ты понимаешь, что мне больно не сейчас, даже если бы ты начала через эту дырку ребра вынимать по одному! Мне больно, что я не смог тебя защитить! Гайе честь и хвала, но она там оказалась случайно!
Ты бы тоже не пошел бы со мной на обход. Просто потому, что тебе там нечего делать. Я не таскаю за собой пациентов, тем более по ночам, Ренита понимала, что опять начала грубить Таранису, как привыкла годами делать это с каждым, кто пытался хоть как-то проникнуть к ее внутреннему миру.
Он сделал вид, что не заметил ее резкостипонимал, что пришлось пережить женщине меньше часа назад.
Я услышал бы. И услышал бы раньше, чем сквозь твой дурман. И все могло бы сложиться по-другому. Тебя бы не тронули бы.
Да? У Гайи оказалось с собой какое-то оружие. Не понимаю, что, но какие-то то ли заколки, то ли веретена Я видела, как она их вытаскивала после боя у трупов из шей, одними губами, чтоб не выдать подругу, сказала она кельту, наклонившись к самому его уху, затягивая бинт на его груди, и прибавила громче и снова со сварливыми интонациями. А ты с чем? И в таком состоянии? Слег бы там раньше меня.
Он вздрогнул от возникшей перед глазами картины издевательств наемников над Ренитой, которые могли бы происходить перед его угасающим взором, и он бы корчился бы на этих же камнях, не в силах ей помочь. «Да, Гайя, ты оказалась там вовремя, и я твой должник», подумал мужчина, а вслух лишь произнес:
Милая моя, ты не представляешь, как ты мне дорога Ты это единственное, что у меня есть в этом мире. Моя родина растоптана Римом, моя честь военного вождя тоже, раз уж я попал в плен. А ты Ты вернула смысл жизни.
Да? похоже, у Рениты закончились слова, но тон стал теплее.
Да. Я ведь не собирался возвращаться назад с той свадьбы. И нарочно поддался Марсу, решив, что он легко убьет меня. Хотя бы потому, что не знает.
Вот тут остолбенела Ренита И не нашлась, что сказать, лишь мягко уложила его на постель:
Спи. Я не буду больше давать тебе снотворное, спи сам. Если не сможешь, то скажи. Тогда дам.
Он поймал ее руку и поцеловал:
Не волнуйся. Засну. Ты бы поспала.
У меня много работы
Она задумалась, снова повторяя его слова про себя, а руки растирали в ступке новую порцию лекарстваскоро должны были проснуться остальные. А после забежала Гайя и тоже озадачила.
И вот Ренита у ворот жилого дома в сравнительно новом квартале, начавшем застраиваться только при Октавианееще при Цезаре здесь были только каменоломни с розовой пуццоланой, что и дало название Пыльной улице: по ней возили на стройки повозки с этим ценным сырьем.
Сейчас каменоломни были практически выработаны и дали пристанище одной из городских тюремв помощь Маммертинской, не справлявшейся с тем урожаем, который ежедневно и еженощно пожинали урбанарии и вигилы. Префект вигилов отличался особенной принципиальностью, и отправлял в кандалы не только тех, кто стал причиной крупного пожара, но и тех, кто сделал все для того, чтобы пожар произошел, и только вмешательство патруля вигилов сумело предотвратить жуткое событие, когда рушатся в огненную гору семь этажей инсулы, погребая под смесью досок и штукатурки спящих жителей. Не дремали и урбанарии, вылавливая из перепутанных арочных ходов подземной канализации сомнительных личностей, сбивающихся в стаи, делающие небезопасным передвижение по ночному городу.
Район, который облюбовали аристократы, возвысившиеся при Октавиане, в том числе и те, кто не имел родовой недвижимости в городе, охранялся, как заметила Ренита, весьма неплохо. Она встретила патруль вигилов, шагавший с неизменными кожаными ведрами и топориками, посматривая по сторонам, особенно туда, откуда тянулся запах пригоревшего жира из окон домов, мелких забегаловок и открытых прилавков термополий. Попались ей и урбанарии, с непроницанемыми лицами стоявшие на перекрестке, останавливая повозки торговцев, пытающиеся проехать, не взирая на запрет, до заката.
Немолодой легионер, судя по всему, переведенный в когорту урбанариев из маршевого легиона из уважения к сединам и заслугам, устало втолковывал горячащемуся сирийцу:
Понимаю, что фрукты на солнце поплывут. Но где-то они же были? Ты ж в ворота не сейчас прошел? Нет. Значит, было время подумать, где прохлаждать товар. А у меня предписание. Нет, не пропущу
Ренита, высматривая нужный ей дом и пытаясь сориентироватьсяне пропустила ли она префекта спекулаториевневольно слушала этот разговор и думала, на чьей же она стороне?
Сириец, мелкий по сравнению с плечистым ветераном и еще более крепким его молодым помощником, размахивал руками, заискивающе заглядывал в лица легионеров и, наконец, попытался предложить им деньги. И тут Ренита поняла, что не она одна наблюдает за сценой на перекресткеот стены здания совершенно незаметно отделились двое в простых туниках, ловко облегающих сильные тренированные тела. Их короткие стрижки выдавали в них военных, хотя ни доспехов, ни оружия, кроме обычных коротких мечей на простых кожаных перевязях, у мужчин не было.
Они спокойно и зашли с двух сторон и выразительно посмотрели на старшего урбанария и на сирийца. Ветеран, не дрогнув, встретил взгляд, а сириец закрутился так, как будто хотел уползти в решетку канализации, выходившую в боковую сторону.
Один из спекулаториева Ренита инстинктивно почувствовала, что это были онибыстро и цепко схватил сирийца так, что прохожие и не увидели ничего, кроме беседы нескольких мужчин с патрулем урбанариев, и лишь Ренита, как врач, поняла, что сириец сейчас если закричит от безумной боли в запястье, то уж точно не двинется с места даже ухо почесать.
«И вот что, мне сейчас подойти к ним и поинтересоваться, где их префект?» подумала она с невольной усмешкой.
На ее счастье, вся эта компания, кроме ослика с тележкой, оставшихся под охраной младшего из урбанариев, удалилась, не производя лишнего шума. Причем спекулатории успели несколькими отточенными движениями проверить тележку с фруктами, безошибочно выудив из-под груды румяных мелких яблок небольшой кувшинчик, закрытый воском.
Ренита уже собралась было уходитьне стоять же ей полдня вот так у лавки с благовониями, где она даже купила после некоторого размышления можжевеловые ягоды, которые клала в одну из своих настоек. Ворота раскрылись, и на улицу выехала небольшая кавалькада из трех всадников на крупных белых конях. Префекта она узнала безошибочнои Гайя рассказала подробно, и возраст не оставлял сомнений, достаточно было сравнить встадинка по середине и его спутников, неуловимо похожих на мужчин, только что задержавших сирийского торговца, не понятно чем собиравшегося торговатьяблоками или содержимым таинственного кувшинчика.
Она решительно шагнула вперед, уворачиваясь от широкой груди переднего коня:
Хельхейма! Меня послала Хельхейма!
Префект услышал и дал знак охране остановиться и приотстатьа они уже едва не оттеснили женщину к краю тротуара, она успела ощутить спиной шершавый и горячий камень здания лавки и заметить, как испуганно спрятался в дверях торговец, только что так внимательно и заботливо выбиравший вместе с ней сорта сушеных ягод.
Ты из лудуса? он наклонился к ней совсем близко, и она невольно удивилась гибкости его немолодого тела.
Женщина кивнула, и префект прищурился:
Что она велела передать?
Ренита подробно изложила то, что попросила запомнить Гайя, а от себя прибавила еще неизвестно зачем про свои ночные приключения и роль Гайи в них.
Хм, префект выпрямился в седле. Даже не удивлен. Удивляет больше, как она решилась тебе рассказать практически все? Вы так дружны?
Я римлянка, и Ренита выпрямила спину впервые за несколько лет, пошедших с тех пор, как однажды утром невесть откуда взявшийся новый владелец лудуса зачитал ей документ, в котором она, происходящая из старой всаднической семьи, числилась его говорящей собственностью. И она, снова повинуясь порыву, назвала свой номен, глядя в эти уверенные и вселяющие надежду умные глаза.
Префект уважительно присвистнул и назвал несколько ее дальних родственников, успевших покрыть себя славой во славу Рима еще при Гае Марии. Она кивнула.
Спасибо, он сдержанно поблагодарил ее. Передай Хель, чтобы прислала следующие сведения через два дня, надеюсь, мы сможем ее чем-то порадовать. Жду тебя. И еще Передай ей, чтоб береглась там.
Передам. И постараюсь помочь, если что
Надеюсь. он тронул коленями коня, и приученное животное начало мерное движение.
Через два дня Ренита снова оказалась на перекрестке. Зашла в лавку благовоний, мило улыбнулась хозяину:
Купила третьего дня у тебя можжевеловые ягоды и не разочаровалась. А пчелиная перга есть?
Торговец обрадовался, взвешивая на небольших весах дорогой товар:
Вот ты женщина с понятием. Я же вижу, как выбираешь товар. Врач?
Угадал, она весело согласилась, потому что это было самое естественно оправдание частых посещений этой лавки. А у тебя в лавке настолько качественный товар, что мне не лень зайти сюда, чем рисковать в Субуре наткнуться на пакость с подмешанным мелом.
Это точно, удовлетворенно заметил торговец, упаковывая покупку в керамический горшочек. От взгляда Рениты не укрылось, что заливка горлышка оказалась запечатана похоже на то, как у виденного ею сирийского кувшинчика.
Она тряхнула головой, отгоняя лишние мысли: «Я уже дошла. Стоило завести близкое знакомство со спекулаторями, как начали мерещиться враги Империи в каждом аптекаре и фуллоне. Бред».
Ренита глянула в открытое окно лавкине показался ли префект, которого сегодня она рассчитывала встретить возвращающимся домой на обед, а не из дома. Она специально вышла чуть раньше и не стала заходить в другие лавкитовар в этой и правда был неплох.
Ее пациенты уже не внушали опасений, как в первые дни, да и скрыться от назойливых глаз Вульфрика хотелось очень. Почему-то германец-рудиарий решил обратить свое внимание именно на невзрачную целительницу, а не ее бойкую помощницу, которая приложила все усилия, чтобы оказаться в постели Вульфрика.
Так что Ренита не особо торопилась в лудус и спокойно ждала префекта, боясь лишь того, что превратности службы оставят его сегодня без обеда, и она зря потеряет время. Но вот белые кони показались в верхней части проулка, и она поспешила распрощаться с торговцем.
Префект уже сам остановился возле нее:
Ты покупаешь лекарства в этой лавке?
Да. А она чем-то не хороша? Скажи, не буду. Я же людей лечу.
Префект пожал плечами:
Я же не аптекарь. И сам в аптеки не обращаюсь, да и к врачам в лучшем случае притаскивают. Не самому же туда бегать.
Ренита улыбнулась: похожую присказку она слышала и в лудусе, причем совсем недавноот Гайи о Марсе. Догадка ошеломила ее: «Что, и Марс?! И вовсе не разочаровавшийся в жизни он легионер, едва не запивший горькую, оказавшись не у дел? А вообще, с чего бы такой молодой и здоровый воин был бы уволен со службы? Был бы в чем виноват, вряд ли бы так уж отпустили бы пить и гулять Конечно, его и Гайю засунули в этот лудус, сыграв на жадности ланисты!»
Она не успела додумать эту мысль, вслушиваясь в тихие слова префекта:
Передай Хель, что мне ее порадовать нечем. Поганца не смогли задержать Так что пусть будет готова к неожиданностям, он задумался, понимая, что в двух словах не рассказать постороннему человеку, как предатель, которого выдал Гайе наемник, сумел сбежать от спекулаториев благодаря безумному стечению обстоятельств.
Группа его воинов зашла в съемную комнату утром, тщательно выждав, чтобы все соседи поганца ушли по своим делам и в первую очередьотвели детишек в грамматическую школу своего квартала. Префект не хотел рисковать невинными жизнями, понимая, что поганец добром не сдастся. Он со своими ребятами, проклиная отсутствие Гайи, легко справлявшейся с задачками такого рода, тщательно продумал, кто и как зайдет по наружной лестнице на третий этаж, кто спустится по веревке с крыши шестиэтажной инсулы. Они не учли одногоположенные в таких случая для охраны подступов к зданию урбанарии были вызваны срочно, потому что делиться с ними планами заранее префект поостерегся, и прибежали по тревоге те, кто был свободен от патрулирования. Они выслушали свою задачу, толково кивнули и отправились на свои места.
И вот тут все пошло не по планупоганец оказался настолько отчаявшимся и отчаянным, что не кинулся с оружием на спекулаториев, к чему те были готовы полностью, а молча бросился в окно, по-летнему свободное от тяжелых дощатых ставень. Падение на римскую булыжную мостовую с такой высоты должно было закончиться как минимум вывихнутой ногойну разве что кроме все той же Гайи, обладавшей способностью приземляться по-кошачьи, мягко и безопасно, прыгая даже с большей высотыс большей она разве что раскатывалась, гася инерцию, и легко вскакивала после кувырка на ноги.
То ли настолько напуганный предстоящим допросом, то ли наглотавшийся каких-то хитроумный снадобий, придающих ненадолго человеку звериную силу и полное отсутствие страха, отнимая постепенно волю и разум, не испугался предстоящей встречи с мостовой и ожидающими внизу урбанариями. И все было бы хорошоурбанариев было достаточно, но, возбужденные промелькнувшим телом и запахами прогретых в доспехах мужских тел, проходившие мимо на прогулку молосские доги, сопровождаемые неопытным рабом, лишь недавно приставленным к этим крупным и опасным животным, бросились в гущу событий. И почему-то в качестве объектов своего внимания избрали солдат, а не ускользающего из их рук поганца. Мгновенного замешательства хватило, чтобы ситуация вышла из-под контроля. А вот дальше и вовсе начались чудесалуки наряда урбанариев оказались без запаса стрел. Вообще. На разъяренный вопрос старшего группы спекулаториев, успевших по лестницам слететь вниз, преодолевая в два прыжка пролет, урбанарии оправдывались:
Так мы никогда в город днем стрелы не берем! Тут же людей как скумбрий в бочке! А если в кого попадешь?!
А какого фавна вам тогда луки? По спине злодеев бить?
Луки? Так положено же!
Осталось только плюнуть и пуститься всеми свободными силами своей когорты на поиски человека, о котором знали имя и адрес, а вовсе не описание внешности Задача, непосильная даже для спекулаториев.
Конечно, Рените префект ничего подобного не сказал Но и того, что вкратце она узнала и пересказала Гайе, вызвало у девушки искреннее негодование:
Красавцы урбанарии! Другие бы на пса посмотрели бы так, что это у него было бы замешательство на пару мгновений!
Ренита в этот момент делала Гайе массажэто был для них тоже самый разумный способ спокойно пообщаться, особенно после того, как Марс покинул валентрудий.
Скажи, наклонилась Ренита к уху Гайи, удобно устроившись на ее длинных и сильных бедрах. А Марс твой Он тоже?
Это имеет значение? Гайя ловко провернулась прямо под ней, оказавшись лицом к лицу и вглядываясь в глаза Рениты, в которых плескались не только привычные страх и любопытство, но и некое подобие решимости.