Снова дворец?! невольно воскликнула Гайя, представив, как опять придется терпеть жеманных девиц и многоопытных матрон, норовящих с ядовито-сладкой улыбкой сказать какую-нибудь глупость или гадость.
Обсуждаем приказы, старший центурион? воскликнул префект и рассмеялся, наслаждаясь реакцией девушки. Они ничуть не сомневался, что гайя отлично справится с заданием, но понимал, насколько ей это тяжело и как спокойно она приняла решение немедленно ехать в Сирию, откуда даже он не был уверен в том, что она вернется.
Гайя отрицательно качнула головой, внимательно вслушиваясь в слова командира, который в очередной раз ставил ей трудновыполнимую задачу.
То есть в это раз никаких чужих биографий? с сомнением уточнила Гайя. А им это будет интересно?
Будет, заверил ее префект. Еще как. Ты вернулась героиней. О тебе говорит весь город. Это ж надо, пригнать в городской порт боевую трирему без названия, под флагом из армейского плаща, да еще и с двумя центуриями на борту! Октавиан и тот просил передать тебе свое восхищение.
Фонтей переловил вопросительный взгляд Дария и пояснил:
Пока передал устно. Когда вы оба нормально будете выглядеть, чтоб стоять в пардной форме навытяжку перед императором, а Марс вернется из командировки, то Октавиан Август, да продлят боги годы его правления, присвоит вам троим очередные звания.
Гайя шумно вдохнулато, что Марс станет старшим центурионом, а Дарий наконец из декурионов перейдет в центурионы, было ожидаемо. Но представить себя трибуном она могла только в самом глубоком сне, да и то снились ей такие кошмары, что там уже не до званий и регалий.
Да, Гайя. Можешь выдохнуть. Трибун. Радуйтесь, что в нашей когорте звание никак не связано с количеством подчиненных. Так что и до легатов дорастете все.
Гайя и Дарий рассмеялись его шутке, представив когорту, состоящую из потенциальных командиров легиона, но осеклисьдалеко не всем им предстояло дожить до следующего звания. Как ни тренировались спекулатории, чтобы каждая реальная операция была только повтором многократно отработанного на тренировках, все же товарищей они иной раз теряли. На счастье, хоть от ран не умирали благодаря заботам Рениты, как ни цинично звучало, тоже натренированнойна гладиаторах.
А что именно мне придется делать во дворце? Личный телохранитель Октавиана?
Да. Но не с мечом и в доспехах. Прошлым летом у тебя получилось стать самой яркой среди женщин, окружающих императора. И ту твою внешность забыли, да и не связывали с нашей когортой. Слух о тебе пронесся только после того, как ты зашла в грамматическую школу. Там же ты, если помнишь, волосы распустила и доспехи сняла. Полетели разговоры о женщине в нашей когорте, но после как-то они сошли на нет.
Почему? улыбнулась Гайя, вспомнив те давние события осени прошлого года.
Входила-то женщина. А вышла же ты помнишь как? В залитой кровью тунике, но на своих ногах. Все решили, что женщина так не смогла бы. Скорее готовы были думать, что в когорте длинноволосый парень, рассмеялся префект и тут же посерьезнел. И вот же сбылось. Твои друзья Рагнар с Таранисом так и остались со своими косами.
Здорово! воскликнула Гайя, которой сразу стало после приема их на службу искренне жаль роскошных волос ребят, и она проявила максимум сообразительности, чтобы убедить префекта и Друза оставить все как есть.
Ну, Рагнару очень пригодилось. Он же при тебе еще стал телохранителем сенатора Марциала? Теперь ему хоть полегче будет. Я ему в помощь Кэма направил. Они так похожи, что составили прекрасную пару.
А Таранис?
Таранис так метко стреляет и так долго способен лежать затаившись, выслеживая врага, что мне уже все равно, где он и как разрисован и растет ли у него на носу зеленый мох.
Мох?! На носу?! переспросила Гайя, представив Тараниса заболевшим какой-то неведомой уродующей болезнью.
Да нет. Все с ним нормально. Это я так себя утешал, когда Рагнар поселился в моем доме. Эта его разрисованная черным рука
Гайя про себя усмехнулась, вспомнив разговор с Кэмом про татуировку на шраме и представляя реакцию префектаа он невольно увидит на какой-нибудь жесткой тренировке по форсированию реки вплавь.
Но теперь-то все нормально? Уже не бросается в глаза?
Нет. Теперь я просто вижу, что он любит мою племянницу и почтителен с моей супругой. И надеюсь, что он станет хорошим отцом. Но мы отвлеклись.
Так много всего произошло! воскликнула Гайя. Так хочется все знать! А меня тут заперли, словно я какой-то заразной болезнью болею. Подумаешь, подранили. Первый раз, что ли?
Это тоже часть плана, пойми. Приведи себя в порядок. Спокойно, Гайя. Ты и так хороша. Но мне надо, чтоб ты стала ослепительна. Чтобы они все сломали себе мозг, пытаясь понять, как эта роскошная красавица может быть героем и трибуном.
Роскошная красавица? Ты смеешься, с горечью воскликнула Гайя, проводя рукой по волосам.
Мне виднее, строго возразил префект. Поверь. Ты идеальна. Мне нет смысла тебе лгать, любить я всегда буду только Гортензию. Теперь особенно. А тебе говорю честно, как взрослый опытный мужчина и офицер. Как патриций, если хочешь. Веришь?
Верю, выдохнула Гайя, не смея возразить командиру, которому действительно верила во всем, и не раздумывая шла с ним и по его приказу иной раз на верную смерть.
То то и оно. Только лоску внешнего добавь, наставительно кивнул Фонтей и продолжил посвящать их в план операции, в которой Гайе отводилась ключевая роль, а Дарию придется прикрывать ее из-за того, что постоянный напарник Гайи Марс сейчас выполнял задание в Апулиисамой восточной части Италии, в основанном еще греками порту Брундизий.
После ухода префекта Гайя и Дарий еще какое-то время пообсуждали свалившееся на них задание и поняли, что времени у них мало.
Значит, зубы сцепили, волю в кулак и будем тренироваться? поинтересовалась Гайя у Дария, не ожидая и услышать отрицательный ответ.
Дарий энергично кивнул:
Естественно. Хватит уже в хомяков играть. Ты-то как? Все же после такого ранения
Это тебе вообще-то прописал врач больше лежать. Вот и лежи! засмеялась девушка.
Сейчас посмотрим, кому из нас лежать полезнее, в тон ей ответил Дарий, осторожно, но уверенно пытаясь схватить ее. Она увернулась и бросилась бежать, увлекая за собой Дария, в отличие от нее не знавшего все ходы и переходы старинного, долго достраивавшегося и перестаривавшегося многими поколениями Флавиев.
Они с шумом и хохотом гоняли друг друга по дому и саду, устраивая засады, а затем сцепились в борьбе, выбежав в небольшую палестру, тоже переставшую использоваться по назначению после смерти деда Гайи, а до этого помнившую и ее отца, и дядю.
Гайя боролась всегда лучше Дария. У нее был хороший наставник в легионе, все тот же Секст Фонтей в бытность свою старшим центурионом, который сразу понял, что шанс выжить у хрупкой девочкиэто научиться сражаться с противником намного сильнее и крупнее себя, с двумя и тремя противниками, с привязанной к телу рукой. Он не щадил ее на тренировках, спокойно наблюдая, как утирает кровь с рассеченной в очередной раз брови или скулы упрямая девчонка и валит снова и снова здоровенных парней-триариев, прошедших не одну военную кампанию. И Фонтей знал, что в реальном бою Гайя не растеряется и вряд ли встретит что-то более серьезное, чем то, с чем сталкивалась на самых обычных тренировках. Он сам несколько раз вправлял ей выбитое плечои знал, что в жизни она справится с этим сама. Что и случилось на арене.
Но в этот раз Дарий изловчился и подловил ее, навалившись всем телом, спеленав руками и ногами:
И кто тут лежит в результате?
Он не удержался и накрыл ее смеющиеся губы поцелуем.
Дарий не смог совладать с собойего накрыло ощущение близости ее горячего тела, с ума сводили нежный запах, золото расыпавшихся по мраморному полу волос и прикосновения гладкой слегка влажной кожи. Он вспомнил, как любил ее поздним вечером в затерянном среди песков небольшом форте, бросив плащ на мгновенно впитавший всю вылитую ими воду песок посреди палатки, где они отмывались после тяжелого рейда. Они оба тогда забыли усталость и пережитые опасности, и отдались безумному, животному, рвущемуся из глубин наслаждению сильными молодыми телами друг друга. Их пьянила напоенная жаром остывающего песка и шуршанием обитатателей пустыни ночь, а облегченные чистой водой тела, сбросившие коросту грязи и ставшие от душистого мыла с мелкой пемзой необыкновенно чувствительными, вздрагивали при малейшем прикосновении.
Возможно, наутро, проснувшись вместе, они бы и пожалели о содеянномно боевая тревога прервала их короткий миг счастья почти сразу после кульминации. А дальше у Дария была долгая и мучительная дорога в Рим с вспоротым и воспаленным животом, и только воспоминания о губах и руках Гайи удержали его на той зыбкой грани между жизнью и смертью, на которой он балансировал много дней на корабле, переполненом стонущими и умирающими один за другим ранеными римскими солдатами.
Гайя, моя Гайя, шептал он исступленно, вновь покрывая все ее тело поцелуями и нежно, но в тоже время настойчиво и ловко развязывая ее сублигакулюм. На счастье Дария, хитон Гайя сбросила еще в самом начале их игры, когда взобралась по колонне на перекрывающие чердак балки, чтобы обрушиться сверху ему на плечи. Он еще удивился, что девушка схватила его настолько точным движением, что не задела зажившее, но еще побаливающее плечо.
Что ты творишь, Дарий, прошептала Гайя, давая ему последний шанс отступить, но Дарий не смог и не пожелал отступить, все более и более исступленно лаская ее уже не только губами и руками, но и прижимаясь всем телом, всеми напряженными до предела мышцами. И Гайя почувствовала, что он успел снять не только ее, но и свой сублигакулюм, и теперь его восставшее естество билось о ее бедра. Ее тело, такое послушное обычно, вдруг отказалось ей повиноватьсяи бедра девушки дрогнули под натиском, а затем слегка раздвинулись
И Дарий унес ее к звездам июньской римской ночи.
Утром Гайя с опаской открыла глаза, вспоминая легкие, успокаивающие прикосновения и поцелуи и то, как легонько, только кончиками пальцев скользил Дарий по ее разгоряченной коже, не переставая осторожно и нежно целовать мягким прикосновениями губ.
Он на руках отнес ее в ванну, и они еще какое-то время ласкали друг друга в воде, пока не почувствовали, что засыпают совсем. И тогда Дарий, невзирая на ее протесты, снова подхватил девушку на руки.
Дарий, но твое плечо. Кэм просил поберечь тебя, а ты таскаешь меня по всему дому
Ты пушинка, заверил ее Дарий, легко целуя в кончик носа. И всегда была легонькой, а уж теперь исхудала до костей. А Кэм просил последить за мной?!
Гайя кивнула:
Ты ему дорог, и он рад тому, что вновь встретил тебя. Он же считал тебя погибшим.
Как и я его, кивнул Дарий, укладывая ее в кровать и накрывая легким покрывалом. И ты ему очень дорога.
И это он надоумил тебя играть со мной в поддавки? сон с Гайи как рукой сняло.
Дарий потупился:
Похоже, он нам обоим придумал дело. Не с подачи ли Рениты?
От Рениты не так обидно. Она врач, и на многие вещи смотрит по-своему. А вот Кэм? Он не верит в меня?
Дарий задумался:
Если Кэм, проведя с тобой два месяца на корабле, считает вас с ним друзьями, поверь, Гайя, это дорого стоит. Я с ним проработал полгода, и горжусь его дружбой.
Все равно. Я тоже дорожу его дружбой. Но контролировать меня, тем более чужими руками, он не в праве.
Может, тебе это ему и сказать? Только спокойно, не нападай на него.
Я? Нападать?
Вижу, какой у тебя огонек в глазах светится.
Какой?
Хищный. Спи, моя милая дикая кошка, он подоткнул одеяло и снова нежно поцеловал ее, а затем прилег рядом, обхватив девушку рукой, и еще долго, пока она засыпала, шептал ей ласковые слова и успокаивал невесомыми поцелуями.
Утром Гайя проснулась одна, но с легким чувством на душеона не испытывала угрызений совести по поводу того, что произошло у них с Дарием, и даже немного улеглась обида на Кэма, хотя любое неверие в ее силы и разумность решений девушка воспринимала довольно болезненносказывались годы, потраченные на то, чтобы доказать, что она далеко не хуже мужчин, стоящих рядом с ней в строю.
Она потянулась и вскочила на ногитело уже успело отдохнуть и требовало привычной нагрузки.
Дарий оказался тут как тут, едва она сбежала по мраморным ступеням террасы в сади снова совершенно обнаженный. Он на фоне буйной зелени напомнил ей молодое божество своей юной подтянутой и рельефной фигурой, гибкой и статной.
Так говоришь, не щадить тебя больше? крикнул он, срываясь с места.
Гайя полетела за ним, прислушиваясь к своему телу, радостно отзыыающемуся на движениеразве что легкому не совсем хватало воздуха, и она постепенно соразмерила темпДарий в любом случае быстрее, и она это понимала.
Они сделали несколько кругов по небольшому саду, разбитому вокруг задней части дома, пробегая невольно через главное крыльцо. Вспрыгнув на бегу на ступеньки в очередной раз с боку, Гайя увидела управляющего, пререкающегося с какой-то опрятно и даже с претензией на моду одетой женщиной у дверей и вспомнилаона же сама вчера велела пригласить кипасиса и его подручных, умеющих ухаживать за кожей и руками, очевидно, женщина и была обещанной мастерицей по уходу за ногтями, которая должна была первой начать заниматься превращением Гайи в ослепительную красавицу по заданию префекта.
Дарий, завтракай без меня, крикнула она мужчине, уже спрыгивающему с крыльца, и мастерица невольно обернулась на ее голос, укоризнено посмотрев вслед стремительно бегущей девушке, чье мускулистое тело прикрывал лишь легкий хитон.
Гайя вбежала, не снижая темпа, в ванну и встала под струю холодной воды, смывая пот. Завернувшись в легкую домашнюю столу и ступая мягкой кошачьей походкой, она вошла в свой конклав, куда велела пригласить мастерицу. Та уже успела разложить на полотенце свои инструменты и крошечные глиняные сосуды с различными притираниями.
Несравненная госпожа путешествовала, как я слышала? завела разговор мастерица, беря в свои мягкие и теплые руки ладони Гайи и внимательно их рассматривая.
От Гайи не укрылось, как она с недоверием вскидывала на нее глаза и пыталась сопоставить весь свой опыт и то, что успела вызнать о новой заказчице.
Можно сказать, и так, уклончиво ответила Гайя, устраиваясь в кресле поудобнее и отдавая руки во власть умелицы, пообещавшей вернуть им нежность кожи и ровную форму ногтей, обломанных просмоленными канатами. За весло Гайе и не давали садиться после выздоровления, да она и сама бы не стала бы браться за ту работу, которую не сможет сделать как положеносядь она на весло, и вместо нее пришлось бы брать дополнительную нагрузку остальным ребятам, гребли же по трое, и там, где требовалось четверо. Но ставить паруса в бурю приходилось и ей, сжимая зубы от боли в едва зажившей груди и спине.
Мастерицу не смутили натруженные руки Гайи, и даже мозоли от рукояти мечаона мягко намекнула, что приходилось помогать обрести приличествующий вид вольноотпущенницам или внезапно взлетевшим на высоты богатого общества куртизанкам. Она аккуратно обработала ногти, возвращая им и без того поддерживаемую Гайей всю жизнь самостоятельно миндалевидную форму:
Пурпуром будем покрывать?
Давай попробуем, согласилась Гайя, чтобы заранее прикинуть, насколько ей будет удобно с окрашенными в насыщенный цвет ногтями расхаживать по Палатинскому дворцу.
И вдруг мастерица подняла глаза выше по руке Гайии девушка увидела, как скривились ее губы в гримасе отвращения. Заплачено за услуги было щедро и вперед, поэтому мастерица смолчала и не стала задавать лишние вопросы, но скрыть содрогания при виде свежего неровного шрама от прижженной каленым железом раны на левом запястье красивой молодой женщины, она не смогла.
Гайя перехватила этот взгляд:
Ты закончила?
Пурпур же
Давай в другой раз, твердо остановила ее Гайя.
Но, - хотела было напомнить мастерица, что заплачено же еще и за массаж рук, но сама поняла, что подняться пальцами выше кистей не сможет, слишком велика была брезгливость, когда она смотрела на розово-коричневый неровный рубец.
Все, благодарю тебя. Управляющий расплатился?
Да, пролепетала мастерица, съеживаясь под ледяным взглядом гордо выпрямившейся девушки, вставшей с кресла и возвышающейся над ней на целую голову, если не больше.
Гайя вышла из конклава, оставив мастерицу собирать свои принадлежности, и тут же наткнулась на Дария.
Что с тобой? удивился мужчина, почувствовав волны боли, исходящие от нее. Как превращение в первую красотку Рима?