Гайя, сдавленно и хрипло произнес мужчина, невольно касаясь губами плеча девушки и вдыхая ее нежный запах, совсем не похожий на то, что она целый день мучилась под его иглой и должна была бы заливаться потом от боли.
Но от Гайи по-прежнему пахло лотосовым маслом, и теперь этот запах смешался с ароматом краски, и у Кэма закружилась голова от ее близости, тихий стон вырвался у него, а затем его губы нежно заскользили по ее плечу и шее, осторожно подбираясь к таким желанным губам Он замер, тяжело дыша, и хриплым шепотом выдохнул:
Милая, прости Тебе же больно По себе помню.
Терпимо, улыбнулась она и слегка поморщилась. И мои простыни волнуют меня сейчас гораздо больше.
С них краска не отмоется.
Да и не важно, махнула рукой Гайя, придержавшись другой рукой за край мраморной столешницы, и Кэм увидел ее побелевшие от напряжения костяшки пальцев, на которых тоже явственно проступили многочисленные мелкие шрамы, и он отвел глаза, чтобы она не поймала его взгляд и не заставила покрыть узорами и их. Но девушка прямо таки светилась радостью. Это всего лишь тряпки. А мои драконы останутся со мной навсегда! Как же я тебе благодарна!
Они не услышали за разговором, как вернулся Дарийа он, решив, что время позднее, и Гайя наверняка уже спит, снял кальцеи у дверей и прошел босиком, чтобы не нарушить чуткий сон девушки. Он слышал, как она кричит иногда по ночам от кошмаров, которыми и сам мучился после задания в Египте.
Внимание мужчины привлек свет лампионов, вырывающийся из приоткрытой двери конклава Гайи, и он решил заглянуть к ней и удостовериться, что все хорошоможет быть, девушка просто решила почитать на ночь. То, что он увидел, едва взявшись за ручку, потрясло его до глубины души. Совершенно обнаженная, наполовину измазанная чем-то черным и блестящим, Гайя стояла посреди комнаты в объятиях Кэмиллуса, ласкавшего и поддерживавшего ее такими же черными руками. Сначала он решил, что это Ренита раздобыла целебный ил Мертвого моря, что в Иудееего первую рану так и лечили, потому что получил ее неподалеку от тех мест. Но затем разглядел и окровавленные куски полотна на столе. И широкую плоскую чашу с кровавой водой, и мелкие мазки крови на ее теле там, где черная масса граничила с белой кожей.
Дарий не стал входить, а дождался, пока Кэм отведет Гайю в ее спальнюпро себя мужчина отметил, что Кэмиллус попытался было, но не стал рисковать и брать ее на руки, чтобы не потревожить израненное заново тело, и предпочел просто поддержать ее под локоть. Дарий прекрасно понял, что сотворили Кэм и Гайя, и только не мог сообразить, чья инициатива была в основе. Для него было величайшим откровением увидеть своего боевого друга в таком видене говоря уже о том, чтобы осознать необратимость произошедшего с Гайей. Рагнар и Таранис, делившие с ним палатку, уже перестали привлекать внимание своими теламии к тому же они были пусть относительно, но варварами. Дарий же, увидев Кэма в первый день по прибытии, уже когда они приехали в дом Гайи и Кэмиллус снял доспехи и форменную тунику, поигрывая загоревшими на морском ветру мускулами спины и груди, несказанно удивился черному почти сплошному рисунку. Но после того, как Кэм попросил не спрашивать об ужасающей седине, напрочь съевшей его естественный золотисто-белокурый оттенок волос, похожий на гайин, не стал спрашивать и о татуировках, тем более разглядев, какие шрамы под ними скрываются.
Он дождался Кэма в коридоре и спросил сдавленным голосом:
Зачем?!
Это было ее желание. Причем осознанное.
И что же будет с ней дальше?
Ничего особенного. Под формой рисунков не видно, так же, как и у меня. Если только мелькнет край бедра, так и то только верхом. К тому же все чаще браки стали поддевать под тунику по привезенной из Галлии моде. А запястье закроет наручем.
Но боль же безумная У тебя же нет даже опыта, и ты наверняка колол медленнее, чем сделал бы мастер.
В оправдание могу сказать только, что рисую я хорошо. Как и Гайя. Она же мне на пергаменте чернилами нарисовала дракона, какого она хотела.
Дарий схватился за голову:
Да лучше б я ослушался командира! Не поехал бы никуда и остановил бы вас обоих.
А вообще-то по делу съездил? перевел разговор в другое русло Кэм.
Да, конечно, немного успокоился Дарий.
Иди, отдыхай. Я завтра рано утром заеду ее проведаю.
Кэм действительно примчался на рассвете, когда Гайя еще спала, а Дарий заставил себя проснуться и в ожидании Кэмиллуса упражнялся с мечом, атакуя колонну, обрамляющую вход в дом, но не дотрагиваясь до нее, чтобы не повредить клинок и не разбудить стуком Гайю.
Как она? Не стонала ночью? спросил Кэм, соскакивая с коня.
Нет. Странно, но она спала даже спокойнее, чем прошлые ночи.
И что тут за сговор? из-за двери, щурясь на поднимающееся из-за холмов солнце, появилась Гайя.
Мужчины замерли, любуясь на ее свежее после умывания личико с точеными чертами, небрежно откинутые назад густые кудри, изящно наброшенные складки длинного и широкого темно-зеленого паллия. Они оба не сразу нашлись, что ответить, и Гайя заметила эти перекрестья серых и васильковых взглядов. Она улыбнулась им обоим:
Доброе утро! Дарий, а что это ты вскочил так рано? Кэм просил ведь, чтобы я тебя поберегла, а ты тут перед ним прямо скачешь, и из одежды один меч.
Положим, сублигакулюм у меня присутствует, возмутился со смехом Дарий. Согласен, небольшой, правда.
Кэм взглянул на них обоихон понял, что Гайя раскусила все его хитрости, и что ее вчерашняя выдержка основана не только на ее природном мужестве, но и на желании доказать ему, что не нуждается в жалости и сострадании.
Гайя, ты же не разрешала ему разрушать твой дом?
Он и не разрушает. Он себя хорошо контролирует. Хотя да, мы часто пользуемся не дверью, а молотом для входа в поганское гнездовье.
Они рассмеялись все трое, и Кэм увлек Гайю в помещение, старясь говорить как можно небрежнее, не показывая своих душевных мук в ожидании взгляда на ее тело.
Раздевайся. Что ж, придется тебе снова и снова повторять передо мной эту неприятную для тебя процедуру.
А для тебя? с некоторым сарказмом спросила она, избавляясь от паллия, но Кэм уловил и настороженность в ее вопросе.
А для меня это дивное зрелище. Ты сейчас похожа на древнюю статую, подернутую патиной, но не утратившую совершенства линий.
Ого! усмехнулась Гайя. Ты и в статуях разбираешься?
А то нет. Не забывай, меня все же воспитывала образованная мать, да и торговля редкостным оружием, украшениями и северными мехами тоже немного способствует изучению искусства.
Кэм извлек откуда-то из подсумков, закрепленных на поясе, небольшой сосуд, прикрытый сверху пергаментом, снял крышку и всмотрелся в содержимое:
Пахнет неплохо. Поворачивайся спинкой, и он зачерпнул кончиками пальцев мазь, которую невесомо стал наносить на покрытые коркой из крови и краски многочисленные проколы на ее лопатке и пояснице.
Гайя дышала глубоко и ровносама по себе мазь не щипала так, как краска вчера, но даже легкие прикосновения не только пальцев Кэма, но и складок мягкой ткани одежды. Ночь она проспала на правом боку, боясь пошевелитьсявсе наколки стянуло засохшими струпьями, а кожа вокруг них припухла.
Теперь животик покажи, голос Кэма звучал мягко и бесстрастно, как и движения его рук.
Гайя вспомнила, как не мог себя сдержать Дарий, втирая ей в спину очередное прописанное Ренитой снадобье, и нечаянно фыркнула.
Ты еще способна смеяться? поднял на нее изумленные глаза Кэм, снова стоящий на одном колене у ее ног.
Гайя смущенно глянула вниз, на свое черное бедро и его неотмывшиеся за ночь пальцы, скользящие возле лишенных волос складок, которые Дарий когда-то в Сирии назвал «укромными складочками» и даже попытался сам помыть, за что получил от нее ощутимый тычок в ухо, что не лишило его, впрочем, рвения и пыла, с которыми он смывал тогда с нее пыль и пот сражения.
Она удивилась про себя, натолкнувшись на странное совпадениеее знакомые ребята смотрели на нее, не скрывая восхищения, даже в те мгновения, когда она была не в самом лучшем виде. Марс пожирал ее глазами и схватил на руки, прижав к груди, когда они вылезли из подземных ходов все целиком пропитанные зловонной черной грязью; Дарий польстился на нее, когда они отмывали друг друга после многодневного разведрейда; тот же Марс в той же пустыне был готов наброситься на нее буквально залепленную пылью и потом, да и в лудусе на турнике целовал пропотевшую до стекающих струй.
И вот сейчас Кэм уже не просто втирал мазь, но и откровенно ласкал другой рукой ее здоровый бок и бедро, якобы придерживая ее тело, а у самого глаза темнели и голос становился тихим и хрипловатым. А во дворце, когда она изображала юную племянницу Октавиана, блистала яркими платьями и затейливыми прическами тогда еще длинных волос, единственным мужчиной, который обратился к ней с похотливым интересом, был отвратительный жирный и лысый сенатор-предатель. Оно того и добивались по плану операции, и трясущиеся от страха перед найденным у нее оружием жирные щеки сенатора и мигом вспотевшая лысина в съехавшем на бок лавровом веночке искренне порадовали Гайю, но ведь были же рядом и лощеные офицеры, практически не знавшие легионной жизни и служившие Риму в имераторском штабе.
Гайю огорчало только однопришлось снова отложить тренировки, пока не подживет исколотая кожа. И не потому, что каждое движение причиняло ощутимую боль в первые двое сутокпросто Гайя, уже наученная горьким опытом пренебрежения к нуждам своего тела, решила дать возможность ему окончательно восстановиться. Единственное, что она не смогла переборотьэто страх перед страхом своих рабынь, и строго-настрого запретила им появляться в ванной, когда она принимает водные процедуры. Выдворила и рабыню, отвечающую за порядок в ее спальнепопросила управляющего, чтобы та возилась с уборкой и прочими делами тогда, когда Гайи там нет, и не утруждала себя помощью своей хозяйки по одеванию и раздеванию, если они и так смотрели с ужасом на ее покрытое шрамами и по-мужски мускулистое тело. А сейчас ей тем более не хотелось лишних косых взглядов, скорбных вздохов и расспросов.
Кэм, как и обещал, приезжал ежедневно. Втирал в кожу заживляющую мазь, и к коже постепенно возвратилась прежняя эластичность, мгновенно исчезла короста. Слой краски на поверхности кожи становился все бледнее, и под ним все явственнее проступали контуры подробно прорисованных, оттененных всеми переливами серо-черного, причудливо и хищно изогнутых драконов.
Как ни странно, Гайя совершенно перестала его стеснятьсяначало было положено еще на триреме, когда Кэму невольно пришлось на несколько дней стать ее нянькой в полном смысле слова. И теперь, обнажаясь перед ним дважды в день, она не испытывала той щемящей неловкости, которую причинило бы тоже самое, но с Марсомнесмотря на то, что когда-то, почти в прошлой жизни, они были с ним так близки, что даже ребята уже начали отпускать шуточки о близящейся свадьбе и сам префект проявил интерес. Но когда она узнала, что свадьба будетно в оранжевой фате не ее будут обсыпать зерном и не она воскликнет с ним традиционное «талассион», то не было и не будет раны глубже на ее душе и теле.
Она вертелась перед огромной пластиной отполированной бронзы, укрепленной в ее ваннойи ни капельки не жалела, что дала этим драконам ползать по своему телу. Гайя изгнулась, рассматривая спину, а затем резко на кончиках пальцев напряженных длинных ног развернулась лицом и даже сморгнулаКэм так мастерски уравновесил рисунки, что и у нее создалось впечатление, что зверь со спины переместился на бок и теперь ползет вниз, норовя по бедру стечь вниз и удрать.
Кэм улыбнулся ей, входя без стука:
Любуешься? И правильно. Есть чем. Хотя ты и без этих страшилищ была прекрасна. Настолько, что и они тебя не испортили, а придали таинственности.
Уверен?
Знала бы, как смотрят на меня и Рагнара! И что удивительно, я разочаровываюсь постепенно в своих соотечественниках.
Что так?
Иди сюда. Я буду отмывать тебя от краски, а заодно посмешу. Хочешь?
Хочу, кивнула Гайя, бесстрашно делая шаг к нему, так и не опустившись с пальцев на всю стопу.
И Кэм, пока промывал ее татуировки, а затем снова втирал туда заживляющую мазь, рассказал, что его назначили напарником Рагнара, и они то вместе, то по очереди охраняют сенатора Марциала. Кэм умолчал о том, что сенатор его родной дядя. Но зато с удивительным мягким юмором, которого Гайя и не ожидала от этого сурового и израненного жизнью и врагами человека, рассказал о том, что многие знакомые сенатора путают их с Рагнаром, несмотря на то, что у Рагнара длинные, заплетенные то в одну, то в две косы волосы, а Кэм не согласился снова отрастить варварскую прическу и, как только добрался до кипасиса в лагере, опять обзавелся короткой армейской стрижкой. Он со смехом продолжал свое расскази даже Гайя рассмеялась своим беззвучным смехом, когда осознала, что многие даже не обращают внимания на их глаза, и это при том, что у Рагнара глаза было трудно не заметить, такой изумрудной зеленью они переливались, а сам Кэм смотрел на мир васильковыми глазами своего отца, гладиатора и северного варвара.
То есть, отсмеявшись, задумалась девушка, мысленно уже возвращаясь к своим обязанностям офицера когорты спекулаторум. Они видят только ваши с ним татуировки? И на их основании делают вывод, что вы с Рагнаром близнецы или даже один и тот же человек?
Он кивнул, а она продолжала рассуждать вслух, лишь уточнив:
А на охрану сенатора ты же не в форме ходишь?
Нет, конечно. В кожаных штанах и с голым торсом. А форму ношу в остальное время. Знаешь, соскучился Да и не готов я ходить в тоге Не та стать.
Положим, со статью у тебя все отлично.
Не чувствую себя патрицием. Я воин. И если для дела надо, то могу и в чужеземных штанах с кожаными сапогами на ремнях походить. Но добровольно
Знаешь, а Дария я тоже только раз за год знакомства видела в тоге, и она рассказала кратко, как приходил Дарий в лудус под видом молодого повесы. И даже в лавровом веночке.
Дарий великолепный связной, согласился Кэм. Мне с ним очень легко работалось. Ему можно доверять.
Кстати, и Ренита тоже в те дни была нашим связным. Так что ты зря ее так недолюбливаешь.
Кэм поморщился:
Давай не надо об этом сейчас. Она твоя подруга. И я не хочу вмешиваться в ваши отношения.
Но что она тебе сделала? Знаешь, мне даже обидно за Рениту. Она вытащила Марса после такого ранения, что и наши врачи могли бы встать в тупик. Его ранили на арене грязным топором, и рана воспалилась так, что он едва не сгорел от жара. И мне ты сам видел, как аккуратно порез на ребрах залатала.
А Дарий? На кого он был похож, когда я его увидел?
Он оправлялся после тяжелой раны. Второй за короткий промежуток времени. При чем тут Ренита? Да может, если б не она, он бы и вообще не выбрался.
Ну не знаю. Ты ее защищаешь, ты ее знаешь. Я увидел, что увидел и сделал свои выводы. Говорят, у нее же муж есть?
Таранис. Он кельт. Лучник потрясающий. Охранял святилище.
Верю тогда, что лучник замечательный. А если друид хоть каким-то боком, то значит, не мог в ней ошибиться. Ладно, твоя взяла. Давай оставим этот разговор.
Хорошо, к его неожиданности, Гайя согласилась с легкостью.
На самом деле девушка поняла, что спорить на пустом месте бессмысленно.
После тщательного мытья рисунки предстали во всей красе. И Гайя даже задержала дыхание от восторга. Еще несколько дней интенсивных тренировоки ее обновленное тело готово снова служить Риму.
Гайя, Дарий затягивал ремни. Прости, но я уже не чувствую себя ни больным, ни даже выздоравливающим. Я очень благодарен, что ты мне помогла справиться со всем, что на меня навалилось.
Ты возвращаешься в лагерь?
Он кивнул:
Дел накопилось. Ребят тренировать надо. Квинт, кстати, Вариния стал тоже готовить.
Он же молод!
И что? Я тоже на службу пошел в его годы. Да и ты, насколько я знаю.
Вообще-то да. Но он очень романтичен. И искренне верит в высокое предназначение нашей когорты. Я же видела его мельком по приезде. Возмужал, окреп, но не утратил юношеской восторженности. У него глаза такие чистые!
Разве это плохо? Не всем же видеть во всем только опасность, как нам с тобой? Придет и к нему со временем. Несколько выездов, и иллюзии развеются.
Если сам не ляжет, Гайя сглотнула появившийся в горле ком. Он может рвануть вперед.
Нет. Это вопрос дисциплины. А с ней там все хорошо. Он с детства приучен.
Да и что это я, она вздохнула и посмотрела на него с виноватой улыбкой. Старею
И испытываешь к нему материнские чувства. Это объяснимо, Дарий замолчал, вбрасывая отточенным движением меч в ножны. И вдруг выпрямился во весь разворот плеч перед ней. А ко мне ты какие чувства испытываешь?