«Волков» дальней картечью заряжай! скомандовал Андрей, едва артиллеристы 12-футовок закончили.
И на фланговых флешах началась суета.
Противник тем временем приближался. Шагом. Никто не хотел попусту насиловать своих лошадей. Тем более, что никакого явного противодействия им не велось. Сами османы почти наверняка уже начали бы палить из своих фальконетов.
Львамнаводись!
И как только они справились, последовал приказ:
Пали!
Артиллеристы были готовы. И выполнили команду со всей возможной скоростью. Из-за чего показалось, будто они дали едва ли не синхронный выстрел.
«Банка» с картечью вылетела, разбрасывая ошметки картуза на головы легионеров. И улетела куда-то тудав даль. В какой-то момент неудачная ее форма сделала свое дело, как и легкий вес и крупная кованная картечь выскользнула из нее полетев самостоятельно. Само собой, рассеиваясь по вытянутому эллипсу. Но в данном случае это было не страшно, так как наступающая вражеская конница шла широкой и глубокой лавой.
Раз.
И довольно приличное количество всадников полетело на землю. Где-то из-за того, что их поразила картечь. Где-то из-за раненного коня, сбросившего или уронившего своего ездока.
Особого опустошения эти два выстрела по меркам Андрея не нанесли. Но этопо его меркам. В центральной колонне конницы из-за этих двух зарядов картечи все пришло в движение.
Ведь для картечи тех лет это безгранично далеко. А тут ладно, что далеко, так еще и с какой глубиной поражения?
Тем временем артиллеристы извлекли из стволов «Львов» остатки тлеющих картузов. Пробанили влажными «ершиками» стволы, гася остатки чего бы то ни было. Ствол при этом был достаточно горяч, чтобы влага вся тут же испарилась и не разводила там сырости. После чего зарядили новыми унитарными картузами с дальней тяжелой картечью. И по готовности выстрелили.
И вновь удачно.
По такой толпе да с возвышенности стрелять одно удовольствие картечью.
Тем временем фланговые крылья османской конницы приблизились достаточно, чтобы в дело вступили «Волки». И они не замедлили включиться.
Беглым залпом. От центральных к периферии.
Эффект от каждого «укуса» «Волка» выходил ощутимо меньший. Но их было больше. И стреляли они не в пример чаще. Стволы ведь короткие. И манипуляции все производились ОЧЕНЬ быстро. Из-за чего каждые 1113 секунд получалось сделать выстрел.
Били по готовности, пользуясь расположением на возвышенности. Из-за чего тела впереди идущих не мешали поражать их товарищей во втором ряду и далее. Из-за чего «Волки» за минуту обстрела учинили опустошение куда большее, чем «Львы»
Сразу после начала обстрела всадники забурлили. Кто-то даже рванул вперед. Но основная масса решила наступать со всем рвением в обратном направлении. Обратно, то есть. Поэтому даже храбрецы поворотились, поняв, что в меньшинстве
Орудия же замолчали и остывали. Их накрыли грубой мешковиной и осторожно поливали уксусом. Тот испарялся, через что охлаждал стволы. А испарялся он более чем в пять раз лучше воды. Так что годился намного лучше для охлаждения поливным методом.
Не то, чтобы орудия сильно перегрелись. Но мало ли сейчас начнется общая атака? И тогда каждый выстрел будет иметь смысл.
Но она не началась.
Спустя пару часов конница повторила атаку. Но теперь заходя с флангов, обходя позиции по дуге. Однако это не привело ни к чему. Легкие «Волки» развернули и встретили иррегулярных всадников с иного ракурса. Ведь Андрей примерно к этому и готовился. А акынджи с сипахами, уже познакомившись с артиллерией легиона, обратились в решительное отступление уже после первого залпа.
Еще два или даже три часа Селим ничего не предпринимал. Ни переговоров о выносе раненных. Ни наступления.
А ведь в предполье почти все выбитые бойцы являлись ранеными. И им приходилось либо лежать под палящим солнцем, либо как-то отползать к своим. Самостоятельно.
Своих боеспособных бойцов и Андрей, и Селим также держали на позициях. Только Андрей организовал своим воинам и раздачу воды, и вручил по куску пеммикана, чтобы те не стояли голодными. Понятноне горячая еда. Но и голодными бойцов держать глупо. Кто его знает, сколько еще придется вот так «номер отбывать»?
Наконец, когда солнце уже заметно клонилось к закату, Селим предпринял решительное наступление. В лоб пошла пехота. Судя по всемувся, которая у него имелась. А с флангов по старому сценарию выдвинулась изрядно поредевшая конница. С чем ей и картечь помогла, и дезертирство и неизвестно что «отличилось» в этом деле больше.
Ни сипахи, ни тем более акынджи не стремились отдать свою жизнь за Султана. Во всяком случаетак глупо. Они ведь целыми пачками ложились «в сухую», не забрав в ответ ни одной жизни. И как в такой обстановке воевать? Правильно. Ногами. В сторону от столь неудачного места. Лучше потом оправдываться, чем тупо сдохнуть самым глупым образом
Пехота осман была представлена азапами. Янычар у Селима не было. С ними в Великой Порте последнее время имелся определенный дефицит. Единственный боеспособный их корпус оставался во Фракии под рукой Сулеймана. И все. Остальные выступали важным инструментом по контролю над ненадежными крепостями. Поэтому он сделал ставку на азапов
Тысячи и тысячи вчерашних крестьян приближались огромной толпой. Страшной. Жуткой. Даже Андрею стало не по себе, хотя он умудрялся сохранять внешнее спокойствие.
Наконец они остановились.
Как раз на границе дальности боя картечью. И стали ждать конницу, которой требовалось больше времени для обхода с флангов. Все-таки она была представлена преимущественно легкой конницей акынджи с плохим конским составом. Сипахи же с приличными конями старались не вырываться вперед.
Наконец все вышли на свои позиции.
Отряды обменялись простенькими звуковыми сигналами с помощью труб. И все сразу пришли в движение. И пехота, и конница и кавалерия легионная кавалерия.
Вчерашний авангард по численности своей был примерно сопоставим с этой оставшейся массой османской конницы. Только авангард был заряжен на победу и успех. Он рвался в бой. А эти ребята уже трижды получили лопатой по лицу и выглядели невероятно «задумчивыми». Поэтому князь и приказал кавалерии, что стояла в резерве, выходить в поле и атаковать этих «туземцев», многие из которых, без всякого сомнения, участвовали в том неудачном вчерашнем бою.
Пехота же осман тем временем «угостилась» картечью двух «Львов». В отличие от конницы акынджи эти азапы жались друг к другу, явно труся, поэтому представляли собой весьма густую и плотную целью. Так что каждый заряд такой картечи учинил там форменный разгром. Ведь бил с верхней полусферы, просыпаясь на головы. Не просеки, конечно, но поляны уж точно получились.
Потом еще парочка полян. Еще.
И тут включились в бой «Волки», а азапы побежали
С обратной стороны холма тем временем боя не получилось. Увидев вчерашних всадников, которые высыпали из лагеря и начали строиться для атаки, акынджи просто развернулись и дали ходу. Кто куда. Это не та война, на которую они подписывались.
Сипахи оказались более стойкими морально. Но они направились в сторону лагеря. Максимально быстро. Прям загоняя коней. Стараясь как можно скорее убраться от этих бойцов в столь неприятных доспехах. К пехоте поближе к своей пехоте
И их появление, беспорядочно бегущими через холмы, только добавило общего беспорядка с суматохой. Азапы заметили их. Сделали все необходимые выводы. И включили максимальное ускорение. Когда же через холмы перевалили уланы, рейтары, драгуны и персы, то Андрей аж с удивлением присвистнул. Скорость, которую развили эти отступающие крестьяне была поразительной. Они словно безумные неслись, не разбирая дороги, перепрыгивая через мелкие препятствия и ловко огибая крупные. Местами даже, как ему показалось, обгоняя отдельных всадников.
Само собой, оружие они благоразумно оставили там, откуда побежали. Оно ведь тяжелое. А бежать нужно быстро. Вот и зачем оно им в этом забеге?
Почему побежали?
А чего им еще делать?
Вывод о проигранной битве они сделали с ходу. И появление вражеских всадников, которые преследовали сипахов, говорило только об одномсейчас начнется избиение. Их избиение. И резня.
В лагере осман, кстати, тоже было все весело
Да и Селим эвакуировался.
Вон, указал рукой Андрей на какую-то точку в стороне, заметную только ему со зрительной трубой, поскакал! Ай да молодец!
Что?
Кто поскакал?
Начали переспрашивать соратники и командиры, стоявшие подле князя.
Селим поскакал. Оставьте одну турму стрельцов для защиты лагеря и орудий. Остальными силами выступаем. Немедленно. Нужно не дать этой саранче, махнул он рукой в сторону бегущих азапов, растащить все ценное во вражеском обозе
Мы что, выиграли? удивленно спросил один дядька Кондрат.
Похоже на то. виновато пожав плечами, ответил Андрей.
Что-то легко как-то.
Да я как-то сам не знаю, что думать.
Может они нас заманивают в ловушку?
Не похоже. Селим действительно сбежал. Да и остальные уж больно натурально бегут.
Чудо! воскликнул полковой священник. Всевышний вновь явил свое чудо!
Андрей ничего не ответил. Однако окружающие начали вполне себе истово креститься и вознося глаза к небу что-то шептать
[1] Расходы на содержание, вооружение и снабжение войска растет в нелинейной прогрессивной зависимости от численности контингента. И снабжать отряд в 1000 человек не в 10 раз сложнее, чем отряд в 100, а заметно больше. Однако толпы плохо подготовленных и дурно вооруженных иррегулярных войск милиционного типа не формируют прослойки профессиональных военных, с которыми нужно считаться и интересы которых требуется учитывать. Поэтому эти толпы старались применять всегда, когда позволяли ресурсы и ситуация. Высшей же формой проявлением милиции является массовая призывная армия, создающая максимально возможную нагрузку на экономику и обладающая наименьше удельной боевой эффективностью из возможной. Этакая новая итерация племенного ополчения.
[2] Флешэто легкое полевое укрепление. Два вала, соединенных под острым углом друг с другом. С тыльной стороны открыты.
Глава 3
1559 год, 20 июня, верховья реки Евфрат
Когда стало понятно, что сражение выиграно и все в целом под контролем, Андрей выдохнул и тупо отправился спать.
Напряжение спало, и накопившаяся усталость попросту придавила его к земле. Отчего ему едва хватило сил, чтобы добраться до лагеря и дойти до своей палатки. И очнулся он лишь на следующий день. Причем не утром, а ближе к полудню.
Войско отдыхало и переваривало победу.
Нервное напряжение, надо сказать, охватило перед сражением не только его. Отнюдь. Хотя и не настолько суровое. У них и мотивация была сильнее, и понимания вероятной катастрофы в случае поражения не такое отчетливое.
О да мотивация
Это был тот конек, на котором князь и планировал выехать. Пользуясь поистине уникальной ситуацией.
В плане мотивации его люди, что участвовали в недавнем сражении, делили на три неравные доли. Прежде всего старое тульское ядро. Это те воины, что прошли с ним уже не одно сражение. И обладавшие какое-то сверхъестественной верой в своего командира. Среди них об Андрее ходил слухи один чуднее другого. Но все сплошь позитивные. Они верили в него и его удачу. И они шли за ним, жажда стяжать славу, добычу и шанс попасть в небесное воинство. Без шуток и оговорок.
Так уж получилось, что князь невольно сформировал в Тульском полку этот по сути языческий культ. Вырвав, само собой, из привычной канвы и поместив в христианскую обертку. Дескать, только самые достойные воины, которые до последнего вздоха соблюдали свой воинский долг, павшие в бою, не выпуская оружия из рук и так далее могут претендовать на место в небесной рати. И что лично архангел Михаил будет сии рати водить в великие баталии
Все уланы, все рейтары и все командиры в легионе состояли из этих бойцов. Достаточно идеологически прокаченных для того, чтобы пойти до конца за Андреем. И в должной степени подготовленные дабы сделать это достойно.
Иными словамиэти люди видели суть своей жизни в смерти. Оптимальносмерти в бою. Сражаясь до последней крайности. Но не просто смерти, а достойной. Чем больше личной чести, чем больше личной доблести и умения они продемонстрируют пред ликом небес, тем лучше. И они были готовы пойти до конца
Вторая часть войска, самая многочисленная, была представлена бывшими раба, освобожденными Андреем из плена. У этих в плане «партийной подготовке» все было не так хорошо. Но они жаждали мести.
Каждого из них в свое время «забыли» свои, не выкупая из плена.
Каждого из них в свое время османы планировали замучить на рудниках или на торговых галерах.
Год, два или три тяжелого, мучительно труда и бесславный конец. К счастью князь подоспел достаточно быстро и сумел «выкупить» их боем, избавив от трагической судьбы. Их даже не успели еще сломать, так как делалось это на местах.
Так или иначе любой из них желал взыскать должок с процентами. С османов.
Понятное дело, что далеко не каждый из бывших военнопленных так уж жаждал мести. Но Андрей никого не неволил. Кто желалуезжал домой, если это было реально. Кто желалоставался заниматься вполне мирными делами в самой Туле или в его крепости на реке Шат. Однако тех, кто пожелал мстить, он начал сходу прокачиваться, планируя в будущем трансформировать по типу тульского ядра.
Именно поэтому он и выступил в земли Османской Империи. Иначе не выходило зацепиться за этот психологический триггер и вывернуть сознание воинов в нужную сторону. Чтобы они, как и туляки, стремились всей своей душей встать в небесный ратный строй.
Третьим компонентом армии оказались персы. Не очень много. И, в общем-то они не имели такой уж мотивации драться насмерть. Но, видя решимость и твердость легиона, им было попросту стыдно бояться. Тем более Андрей еще и подначил их командир во время атаки на авангард. Слова эти довольно быстро «пролились» до ушей каждого перса и уже на следующий день они старались всем своим видом показать, что не боятся
Сильнее всех нервничали бывшие пленные. Все-таки плен не проходит бесследно. Именно по этой причине Андрей старался вводить их в бой как можно позже. Ему требовалось переломить этот глубинный страх.
Обошлось.
И теперь эти самые вчерашние пленные радовались. Ликовали просто! Намного больше остальных. А представители «тульского ядра» делились с ними своей философией. Рассказывая про князя всякие «внутренние» легенды и байки. Они их и раньше вещали, да только услышать пленники их не спешили, оставаясь в известной степени себе на уме.
Но не сейчас.
Андрей выпил поднесенную ему кружечку кофе. Крепкого. Горького. Как он любил.
Прищурился от удовольствия.
Горечь многие не понимали в чем ее прелесть, предпочитая сладость. Только не он Он что в той жизни, что в этой жить не мог без острого и горького. И мяса
Он отмахнулся от гастрономических мыслей. Привел себя в порядок. И отправился обходить лагерь. Навестил раненых, которые, несмотря на блистательно разыгранную партию от «козырей» все-таки имелись. Немного, но все же. А потом вышел на гребень холма, где все еще оставалась артиллерия, откуда открывался вид на довольно пасторальную картину. Часть его легиона продолжала «переваривать» османский лагерь, занимаясь экспроприацией ценного имущества. А чуть в стороне трудилась группа пленных, копая могилы
Вы зачем их взяли?
Они сдавались пожав плечами ответил Спиридон, командир улан, что стоял рядом.
И что мне с ними теперь делать? С собой тащить?
Князь это крестьяне простые селяне, которым дали оружие. Они не воины. И убивать их было замолчал Спиридон, сделав неопределенный жест рукой.
В их смерти не было бы чести, заметил дядька Кондрат.
Это верно, согласился Андрей. Ну так и не брали бы их в плен. Пускай бы бежали.
Так они сами пришли и сдались.
Сами? немало удивился князь.
Сами.
Андрей нахмурился.
Вряд ли Селим решил провернуть столь сложную многоходовую комбинацию. Ему требовалось честно разгроми Андрея в полевом сражении, а не тихо убивать. Но, мало ли, это был запасной вариант? На случай провала. И через этих «добровольных пленников» он подослал убийц, которые, дав всем привыкнув к факту покорных пленников под боком, нанесут свой удар?