Войсил не спешил с ответом. Поглаживая бороду, он пристально смотрел на меня.
Так взять Божану, после затянувшейся паузы сказал сотник.
А что добрых мужей нема? задал напрашивавшийся вопрос.
Мужи есть, да полонянку не возьмут, а коли и возьмут, то за нее не дадут ничого, да и твой скарб велик. Серебро есть, кони вельми добры, покроют наших конейдобро буде. Да и потребен муж Божене. Девка вона пригожа, снасиловать могут. Я ея и забрал с собой, каб бесы в кого не вселились. А брюхатую трогати не будут. Да и жалеет вона тя. А баба с норовом, закончил Войсил и посмотрел выжидательно на меня.
Я взял паузу и решил немного обдумать сложившееся. Так, первоеБожена уже проявила характер, возможно в селении что-то произошло. Я, видимо, признан возможным защитником, поединок со Втораком это для Войсила показал. Опытный воин увидел во мне что-то? Странно, но допустим. Второедля рода я тоже приобретение. Похвастался ремеслами. А зеркало, которое я подарил, в это время может стоить ну очень много. К слову, зеркала еще не изобрели. Только что-то там получится в 1240-м году и к концу века. Возможно, были оценены и мои клинки с арбалетом. Семена частью спрятаны в телеге и не должны были найти, но вот зерно увидеть могли, а оно в два раза минимум крупнее нынешнего, скорее всего. Если бы они еще знали, сколько всякого есть у меня в схроне. Но туда пойду не сейчас. В принципе то, что мне нужно для моего начального этапа становления я взял. Третье, как обозначил Войсилсимпатия Божены.
Что я чувствовал? Что может чувствовать молодой человек, если верить концепции переходас наилучшим здоровьем? Образы, которые возникают передо мной, будоражат сознание, и только свободная одежда не выдает неловкости. Не думал, что в это время могли быть такие красивые женщины, предполагал, что красота определялась величиной килограммов.
Ну, первую свою жизнь я прожил и пожалел, что не было семьи, что знал о сыне, но не был и малой частью в его жизни. Тогда была одна крайность, сейчас другая. Только что с моими вещами, моим личным обогащением?
Так что? не выдержал Войсил.
Когда на Востоке вступают в род, они получают от рода землю, защиту, а роду службу. Роду отдают только десятую часть от всего, остальное свое, озвучил я условия.
Добро. В церкве обвенчаем. Учи ея, страптивую, якоже бабой быть. Да отцу Михаилу скажешь, што крещен Кирилломдавай поснедаем, да обговорим все, подвел итог глава рода.
В процессе еды, обсудили многое. И как я должен относиться к Войсилу, что должен советоваться с ним, но в целом, если за свои дсредствасто хочешь и твори, но с нормами морали, а то отец Михаил
Удивительным было то, что медовуху пил только Войсил, который при попе, по его словам, назывался Василием. У братьев церковные имена тоже были. Учитывая, что все мужчины были ратниками, Войсил не был главой рода, он занимал что-то вроде должность главнокомандующего. Служит он великому князю владимирскому, но иногда решает некоторые задачи и за ростовского князя. Кроме того, Рязанский князь Ингвар Игоревич зачастую организовывал походы на половцев, куда в качестве доброхотов шли и сотни с других княжеств, до пления Ингвара Рязанского и Войсил гулял по степи.
Уезжать из заимки в поместье собирались дней через 5, но решили все же немного ускориться, так как без Третьяка, все еще бывшему недееспособным, охота будет сложной задачейтак мне объяснили.
Глава 6. Эх, дороги, снег да туман
Собрались на третий день и отправились в путь. Оставлять столько строений просто такстранно, не рационально, думал я до тех пор, пока не начали складировать пушнину и мясо. Трое саней полностью загруженнонных. Что меня поразило, возничим одних саней была Божена. Войсил же был верхом и постоянно объезжал наш небольшой караван, когда мы уже двинулись. Выявилось превосходство моего орловского тяжеловозаон меньше уставал, был бодр и без видимого напряжения тянул сани.
Уже в пути я старался раговаривать со всеми, особенно шел на контакт Первак, быстрыми темпами поправляющийся. А вот Божена сторонилась меня, как и Войсил. Все вызнанное я укладывал в систему, о которой будучи историком, по крайней мере, читал.
Система феодализма на Руси, по крайней мере, в этой ее части, имела свои особенности. Род, в который я попал, живет с одной стороны отдельно и представляет собой силу. Традиционный, казалось, вассалитет. Служба князю, который за это дает землю.
Однако, не совсем так. Род может уйти от одного князя к другому, может сам решать к какой очередной авантюре подписаться. Так же, если на такой род нападет кто-то еще, то князь, скорее всего, промолчит, если агрессор так же на службе князя. Поэтому внутри своего же княжества безопасности нет и это вопрос самого же рода.
Интересным является и предмет веры. Создается впечатление, что церковным религиозным фанатизмом вообще никто не страдает. Имена используют нецерковные, поминают языческих богов. Нравы странные. Я намекнул, что хотелось бы пообщаться с Боженой, но мне строго ответили, что типа «до свадьбы ни-ни». Как в банетак нужно брюхатить, как согласовали женитьбуни-ни! И вот сейчас ждет дорога, которая приведет меня к новой жизни. Женитьба для меня стала, как бы, не важнее самого перехода и обретения новой жизни.
Через четыре дня мы выехали к большой стройке.
Что это, ваше поселение? спросил я подъехавшего Войсила.
Не, то Новый град. ответил сотник.
Вероятно, это был строящийся Нижний Новгород. Тогда что-то долго строят, уже года три как заложили тут город, а детинец только на треть сооружен.
В Новгород мы даже не зашли, мало того, обошли его по дуге и старались не попадаться никому на пути. Выйдя к Волге, мы и далее далеко не отходили от реки. По пути заходили на похожие заимки, где отдыхали, ночевали, и к нам присоединялись еще люди. В итоге собралось под две сотни и под шестьдесят саней, груженных всяким добром. Большая часть была безоружными людьми, даже женщины с детьмиоборванные, укутанные в рванину. Разговоры со мной практически не разговаривали, напротив, опасались и не приближались, что выглядело странным, учитывая все расспросы, которые учинили на Войсил с сыновьями на заимке.
Только когда ко мне в сани определили двух женщин и ребенка, а я пересел на Араба, нагрузив его поклажей, получилось немного выудить информации, которая заставила существенно задуматься о происходящем.
Прежде всего, высохшая с огромными мешками под глазами женщинаЗлата рассказала, что ее выкупили у мордвы княжьи ратники. Была она, по сути, в рабстве у одного из мордвинских родов и попала туда еще года четыре назад, когда мордва сделала ответный набег на рязанское княжество. Мордвинские роды пожгли пограничные селения и увели часть людей в плен, где они, и не только, работали за еду, но и другим не брезговали. Вот ребенка и прижила, а от кого и не знает. Думала, что после рождения сына примут в род и ее статус изменится, но никто из местных не признал в ребенке своего сына. Узнал я и о том, что в нашем караване были выкупленные из половецкого плена.
Эти скупые новости натолкнули на мысль о роли отряда Войсила, который и оказался во главе всего этого исхода народов. Так, отряд был разделен на части, вероятно, на шесть-семь, которые занимались выкупом людей. Имелись временные жилища, причем на самой границе княжеств, степи и лесных массивов мордвы. Там и собирались люди. Но в том хуторе, где был я на третий день своего перехода не было лишних людей, а только сыновья Войсила, да Божена, которую не могли оставить без внимания родственники. Разведка? Там можно было встретиться с представителями половцев. Или я думаю категориями XXI века? Но как объяснить происходящее? И когда они смогли набить пушного зверя, если занимались разведкой? Вопросы, вопросы. Да и еще одно противоречие впилось в голову«Мы то с князем ростовским повздорили, вроде как в опале, да только мужи мы княжьи». Ну, путь княжьи люди великого князя Владимирского. Но не вяжется и разлад с Василько Ростовским, который и в согласии со своим дядей был и его поручения выполнял. Интриги, интриги, а я все думалтакой красивый, нужный.
- Яко живот, твой, Корней? подъехал ко мне Вторак.
Добре, да вот в незнании прибываю, ответил я, в очередной раз, пытаясь поудобнее сесть в седле. После одного перехода верхом, ходить и сидеть не мог. А ведь на реконструкции битвы на Березине 1812 года был три раза в чине капитана или ротмистра. Тогда в такую же погоду часа три не слезал с коня и более-менее, а сейчас
Да, батюшка велел табе не говорить. Смотрел на тя, сказал Вторак.
Понятно, изучал меня, сказал приглядывать, как я буду себя вести. Не глупо! Да и чего глупо должно быть? Люди в XIII веке не были глупее людей XXI века. Я-то все в них вижу неких неписей, но это разумные люди, не затупленные интернетом. Наука не та, технологии, условия, но не глупее, может только немного наивнее.
И что высмотрел? спросил я слегка раздраженно. И где Божена? И поговорить с ней не можно?
Не можно, строго сказал Вторак. Чудной ты. Вот седло себе натер, а всю половецкую степь прошел.
Так я больше на телеге, да в санях, начал оправдываться я.
А ратился якоже? В санях? сказал Вторак и рассмеялся. Батька говорить с тобой желает.
Вторак не стал больше ничего говорить, пришпорил коня и нарочито залихватски припустил в галоп.
Нужно поговоритьпоговорим. Уже захотел сбежать и плевать на все. Чего меня мурыжить! Вот в Литву пойду, в этом или следующем году Миндовга призовут во княжение, а ему, наверняка пригожусь, да и город ремесел Новогородокпервая столица Литвы молодой с возможностями. Дождавшись очередной остановки каравана, я с трудом нашел Войсила.
Возле моего знакомого сотника находились семь человек, и они активно что-то обсуждали. До меня доносились только обрывки фраз. «Они половцев воюют», «два лета ужо», «не пойдуть», «да родичи они». И много других фраз, суть которых разобрать сложно.
Кирилл! Ходь! сказал Войсил, уже как несколько минут заметивший меня, но не перебивал гвалт собравшихся вокруг себя людей.
Мне махнули рукой и я, спешившись, преобладая боль между ног, чтобы не показать себя комичным, пошел. Я не знал, как поступить, поклониться ли, или показать свой гонор, как поздороваться? Поэтому подошел и просто слегка поклонился без подобострастия.
Корней, начал сотник, непонятно зачем чередуя имена. Ты прошел Дикое поле, был на полдень ад його, поведай, что там и о татарах.
Языков их я не ведаю, но ведаю о монголах, вы их татарами кличите, начал я свой рассказ, желая под эту ситуацию выступить слегка Кассандрой. Пришли они с Великой Степи, где жили родами. Но собрал их Тимучин, Чингизханом который прозвался, и стали они силой великой.
Если мой приход вначале был встречен с нескрываемым скепсисом, то, как я стал говоритьвсе замолкли и смотрели на меня как на «диво дивное». А я прямо сказителем прочувствовал себя.
Стал он воевать с Китаем, продолжил я. Страной великой и древней. Они воюют с ним и сейчас, токмо частью воинства. Многие науки они взяли от своих врагов. Машины метательные мають, тараны и беруть города за седмицу и великие и малые. Всех бьют.
Да не пужливые, говори, чего нам от них ждать, не выдержал один из собравшихся.
Охолони, Гаврила, дай сказать Корнею Владимировичу, пресек Войсил.
Покорили они многие земли и мстительны вельми, продолжил я пытаясь контролировать свои слова, чтобы поняли, но это получалось все хуже. Хорезмшах бежал и татары думают, что половцы его укрыливот и пошли они на половцев и воюют их. А еще татары били алановсоюзников половцев, я жил в аланских горах и конь мой оттуда.
Добрый конь, не выдержал еще один из собравшихся, но понурился от жесткого взгляда Войсила.
Так вот, половцы заступились за аланов и татары начали жечь их кочевья повсеместно. Ведут татар Джэбе и Субедейвеликие воеводы. Войско их невеликодва тумена, заметив некоторую растерянность, я решил пояснить. Две сотни сотен.
Все ахнули и начали смотреть друг на друга.
То великое войско, молви! перебил меня уже сам Войсил.
В улусах, так у них княжества называются, могут собрать и 67 таких войск. Но сильны они своим рядом. Воев добре учати коли один провинитсяубьют десяток, десяток с поля побежитубьют сотню. Порядок сильный. А еще они разведывают все про супротивников своих. У Ченгиза есть мужи мудры, они все веды о землях записывают, личат и радят хану. Они уже ведают яко готовают воев на Руси, кольки могут выставить князья и другое.
Откуль? взрычал Войсил.
От полоняных русичей, от купцов веницианских, от половцев, от своих воев, что на Русь ходят дозорами, от русских купцов. Воны ото всех веды берут и крепко думают. Сильный ворог, сказал я, ожидая вопросов.
А ворогов ли? Воны с половцами, да аланами воюють, на Русь не идуть, спросил один из присутствующих, которых был по правую руку от Войсила.
Вороги. Чингизхан навет далдойти до моря на Захаде. На пути Русь, угры, ляхи, франки. Они убивают всех, уважают силу, но Русь не единаони едины, князья уделы делят, у них один сильный вождь, говорил я и видел, что сказанное не нравится присутствующим.
Сильны они числом, коли правду говоришь, резюмировал Войсил. Так что пойдут на Русь?
Пойдут! сказал я, разведя руками.
В поисках пути
Глава 7. В поисках пути
Совещание было распущено. Все разбрелись. Я, сел на коня. Было попытался равануть к своим саням, но меня одернул сотник.
Первак, подводу Корнея вези сюды, дал распоряжение сотник своему сыну. Обратился уже ко мне:половцы просят князей ратится с татарами. По весне. Силы великие будуть. Мстислав Стары збирае раду у Киеве.
Сколько смогут выставить? Десять тысяч, двенадцать? вопросительно посмотрел я на Войсила, уже взлетевшего по-молодецки в седло.
В путь, прокричал сотник и уже обратился ко мне. Мстислав Киевский, Удатный, да волынский князь, наш Василько, да рязанские. Много рати будет.
Вот скажи, а кто у войску том наряд держать буде? спросил я
Так Киевский должон, токмо Удатный под його не пойдет, да и Даниил Романович волынский не пойде, начал перечислять Войсил.
Аще половецкие вои, что не пойдут под руку князей, привел я еще один аргумент.
Не, Котян половецкий, может и пойти, он Мстиславу Удатному тесть и он и просит. Но я сразумел. Правда твоякнязья не порядятся, кожный славу искать буде, токмо татар одолеть должно, подвел итог Войсил.
Так! Токмо аще единой ратью будут. Русские вои сильны, но наряду в них нет, сказал я и обратил внимание, что Первак, обходя все сани, приближается к нам.
А что робить то, оставить половцев? как-то растерянно спросил Войсил. Эй, Первак. Сторожу отправили? Божана в яком обозе?
Дык это, вона не в обозе, на коне, процедил Первак, съежившись, ожидая порицания.
Во девка неуемная! Иди Первак, готовай одвуконь и уперед. Нехай Агафья Никитишна готовитсядве сотни холопов, чады, да ты ведаешь усе, десяток Гаврилы возьми и вот, Войсил протянул свернутый пергамент. То Далевиту подашь.
Ну, наконец-то подъезжаем. В голове крутилось многое. Неопределенность моей судьбы и все происходящее вокруг еще до конца не осознавалось. Ощущение виртуальной реальности. Сколько было уже говорено об играх с полным погружением, даже целые жанры литературы появлялись и пользовались огромным успехом у людей. Так и я как будто попала в стратегию. Страха как такового не было и это беспокоило.
Как попаданцы, о которых прочитано было немало, так просто воспринимали новую реальность? Я, начитавшись фантастических книг, тоже был полностью уверен, что как только появлюсь, и все закрутится, сразу стану своим для хроноаборигенов и всех врагов нагибать. Причем все эти мысли начали лезть после перехода. Влияние ли молодого тела, или другие психологические выверты? Предстоит еще разобраться.
Я-то уже представлял, как поражаю Наполеона из снайперки, или там к Петру 1 сразу в советники и собутыльники, а Меньшиковаопять торговать пирожками. Еще представлял, в часы тишины после перехода как братаюсь с Монтесумой и пленю конкистадоров, а после с ацтеками, вооруженных огнестрелом высаживаюсь где-нибудь в испанском Кадисе. Бурлила фантазия, пока не встретил Божану. Теперь фантазия стала немного о другом