Что ж, это тоже правда. Веффани раздраженно зашипел. Я не могу мыслить здраво, не с этими феромонами, все еще витающими в воздухе. И у каждого самца в этом месте будут покалывать рецепторы запаха, ища самку в ее сезон.
И скоро у остальных самок тоже начнется течкаи так начнется брачный сезон, - сказал Томалсс. А потом все закончится еще на один год. У нас будет новый урожай детенышей, которых можно будет начать цивилизовывать, что даст Большим Уродам дополнительные шансы на веселье, хотя их собственные детеныши не являются чем-то, кроме смешного. Он сдержал себя. Нет, это не совсем так. Их детеныши смешны, пока они их растят. Когда один из нас берется за эту задачу, уверяю вас, это не повод для смеха.
В это я верю. Я восхищаюсь вашими усилиями в этом направлении", сказал Веффани. Мне не следовало пытаться подражать им. Что меня должно волновать, так это Он замолчал и еще раз насмешливо пошевелил языком. Что меня должно волновать, так это еще одно спаривание. Пребывание в это время года делает нас странными, не так ли?
Прежде чем Томалсс успел ответить, по коридору торопливо прошел мужчина. Чешуйки его гребня были приподняты; у него была решительная походка человека, который точно знал, чего он хочет, хотя и не совсем понимал, где это находится. Мгновение спустя другой мужчина с таким же намерением последовал за ним. Томалсс рассмеялся. Это началось.
С открытым ртом он уловил еще больше феромонов Феллесса. Его гребень тоже стоял выше.
Нессереф была сыта по горло Тосев 3: не Большими Уродами, которые, хотя их репродуктивные привычки были отвратительными, доказали, что среди них есть несколько интересных и даже представительных личностей, но ей подобными. Она бросила на Бунима, регионального субадминистратора со штаб-квартирой в Лодзи, кислый взгляд. По моему мнению, высокочтимый сэр, у вас не может быть двух путей. Вы хотели построить порт для шаттлов в этом районе, но теперь вы продолжаете возражать против каждого места, которое я предлагаю.
Это, пилот шаттла, потому что вы продолжаете предлагать нежелательные сайты", ответил Буним. Вещи в этом регионе сложнее, чем вы, кажется, понимаете.
Тогда просвети меня, - сказала Нессереф с большим сарказмом, чем ей следовало бы адресовать начальнику. В этот момент она с радостью направила бы оружие на Бунима. Обструкционист, подумала она.
Через окно его кабинета она могла видеть маленькие комочки замерзшей воды, кружащиеся и кружащиеся на ледяном ветру. Материал был интересным, возможно, даже привлекательным в причудливом смыслеесли смотреть через окно. Нессереф приобрела больше опыта работы со снегом, чем когда-либо хотела, пытаясь найти место посадки, которое удовлетворило бы ее и Бунима.
Несмотря на холод, несмотря на снег, тосевиты все еще собирались, чтобы покупать и продавать на рыночной площади, на которую выходил офис Бунима. Они надели еще несколько слоев шарфа и занялись своими делами. В каком-то смысле такая решимость была достойна восхищения. С другой стороны, это заставляло ее считать Больших Уродов сумасшедшими.
Буним сказал: Ситуация осложняется следующим образом: Гонка правит Польшей, но не так, как мы правим Tosev 2 или даже так, как мы правим большинством других частей Tosev 3. Две группы тосевитов здесьполяки и евреиобе хорошо вооружены и могут, если они восстанут против нас, причинить нам большие трудности. Говорят даже, что у евреев есть взрывоопасное металлическое устройство, хотя я не знаю наверняка, правда ли это.
Я встретил тосевита, который сказал, что проверяет безопасность такой бомбы, - сказал Нессереф.
Все тосевиты лгут",пренебрежительно сказал Буним. Но дело в том, что единственная причина, по которой местные жители терпят нас, заключается в том, что они ненавидят не-империи по обе стороны от них, Великий Германский рейх и СССР, больше, чем они ненавидят нас. Мы не хотим, чтобы они ненавидели нас больше, чем ненавидят эти не-империи, иначе им, возможно, удастся изгнать нас. Таким образом, мы должны действовать осторожно. Мы не можем просто въехать и взять все, что захотим. Это включает в себя захват земли, которую мы хотим, при условии, что Большие Уроды, которые сейчас владеют ею, не захотят ее отдавать. Теперь ты начинаешь понимать?
Я так и делаю, высокочтимый сэр. То, что Нессереф подумала, что она увидела, было признанием в слабости, но говорить так было бы неправильно. Что она сказала, так это: Вы говорите мне, что обращаетесь с этими Большими Уродами так, как если бы в правах собственности и тому подобном они были мужчинами и женщинами одной Расы.
По сути, да",сказал Буним.
Мнение Нессерефа об этой политике было невысоким. Буниму, однако, было бы все равно, каково ее мнение, и его начальство поддержало бы его мнение. Нессереф сказала все, что могла: Я действительно хотела бы, чтобы эта политика была доведена до меня некоторое время назад, а не сейчас. Это предотвратило бы большие трения между нами. "Я могла бы как следует выполнить свою работу и уйти", свирепо подумала она. Это не место для сада. Из того, что я видел в Tosev 3, у него нет садовых пятен.
Полагаю, я предположил, что вы поняли, в чем здесь дело, - сказал Буним. Мы, представители флота завоевания, к настоящему времени настолько воспринимаем дела тосевитов как должное, что склонны забывать, что вы, колонисты, менее знакомы с ними.
Было бы лучше, если бы ты этого не делал. Нессереф встал. А теперь, господин начальник, если вы извините меня Она повернулась и ушла, не оглянувшись на Бунима, так что так и не узнала, извинил он ее или нет.
Снаружи ветер набросился на нее, как будто у него были зубы, швыряя снег ей в лицо и в переднюю часть здания, где находился офис Бунима. Она плотнее закуталась в свои собственные шарфы. Ее глазные турели повернулись к охранникам вокруг здания. Она жалела их. Им приходилось терпеть эту жестокую погоду гораздо дольше, чем ей.
Кроме того, им пришлось терпеть Бунима гораздо дольше, чем ей. Она жалела их и за это тоже. Теперь она снова повернула глазную башенку в сторону его кабинета. Он приводил ее в бешенство. Он кое-что знал, не потрудился рассказать ей об этом, а потом обвинил ее, когда у нее возникли проблемы на работе.
Бессовестно,пробормотала она. Но его начальство поддержало бы его. Она была очень уверена в этом. Они служили с ним с тех пор, как прибыл флот завоевателей. Она была всего лишь новичком, и притом новичком более низкого ранга. Несправедливо. Это тоже было тихое бормотание. Это было также способом, которым мирлюбой мирработал.
Она ненавидела это, ненавидела Бунима, ненавидела все в Тосеве 3, кроме, как ни странно, одного или двух тосевитов. Порывшись в сумке на поясе, она вытащила один из флаконов с имбирем, которые ей дали мужчины. Может быть, это заставило бы ее почувствовать себя лучше. Хорошо, если бы что-то могло, подумала она.
Ветерок угрожал выдуть имбирь из ее ладони. Было так холодно, что она подумала, не примерзнет ли ее язык к коже, когда она его высунет. Вкус травы не был похож ни на что, что она когда-либо знала, острый и сладкий одновременно. И его эффект был таким, каким, как говорили мужчины флота завоевания, это будет, все, а затем и кое-что еще. Правда этого поразила ее так же сильно, как и само ощущение; она прекрасно знала, насколько мужчины имеют привычку преувеличивать.
Блаженство наполнило ее. Это ощущение напомнило ей о том, что она чувствовала во время брачного сезона. Она мало думала об этом с тех пор, как закончился ее последний сезон. Как и вся остальная Раса, она хранила брачный сезон и то, что происходило тогда, в отдельном отсеке своего сознания от остальной части своей жизни. Джинджер, казалось, заставляла стены вокруг этого отсека рушиться.
Она дрожала на ветру, дрожь, которая имела очень мало общего с отвратительной тосевитской погодой. Проявлять интерес к спариванию, когда у нее не было сезона, пугало ее; у некоторых серьезных гормональных расстройств были подобные симптомы. Но в то же время она наслаждаласьона не могла не наслаждатьсявосхитительным чувством тоски, охватившим ее.
Она попробовала еще раз, низко склонив голову над имбирем, все еще лежавшим у нее на ладони. Низко наклонив голову, она также начала позу спаривания. Она изо всех сил старалась не думать об этом. С травой, проходящей через нее, не думать было легко.
Нессереф повернула свои глазные турели обратно к зданию, в котором находилась штаб-квартира Бунима, чтобы убедиться, что часовые не заметили, как она попробовала имбирь. Несмотря на количество мужчин из флота завоевания, которые использовали это вещество, оно по-прежнему противоречило правилам. Наказания, налагаемые за его использование, показались ей абсурдно суровыми. Она не хотела, чтобы ее поймали.
Хотела она того или нет, но ее вот-вот должны были поймать, потому что оба часовых приближались к ней. Она начала отходить, надеясь на возможность незаметно завернуть за угол и исчезнуть. Но они приближались к ней быстрыми и решительными шагами.
Затем она увидела, что их эректильная чешуя поднялась, и что они двигались более прямолинейной походкой, чем обычно использовала Раса. Клянусь Императором, прошептала она, в конце концов, я думала не только о совокуплении. Ветерок унес ее слова прочьтот же самый ветерок, который донес ее феромоны до двух мужчин, стоявших у здания Бунима.
Один из них сделал жест, показывая ей, чтобы она еще ниже опустила голову и подняла задние конечности в воздух. Этот жест использовался, его видели только во время брачного сезона. Она подчинилась ему, не раздумывая. Это казалось проще, чем когда-либо.
Иногда, в разгар сезона, самцы дрались из-за самок. Иногда они просто сменяли друг друга. Вот что здесь произошло. Мужчина, который не жестикулировал, потянул за обертки Нессерефа, затем за свои собственные, чтобы они могли присоединиться. Жалкие, неуклюжие твари",проворчал он.
Он засунул свой детородный орган в ее. Удовольствие, которое доставляло, когда оно добавлялось к удовольствию от имбиря, было почти больше, чем Нессереф мог вынести. Когда самец закончил, его место занял другой. Она наслаждалась его вниманием так же, как и вниманием его предшественника.
Смутно она заметила толпу тосевитов, собравшихся вокруг нее и двух мужчин, которых она возбудила. Большие Уроды пялились, показывали пальцами и говорили что-то на своем непонятном языке. Некоторые из них издавали странные лающие, тявкающие звуки. Нессереф слышал, что именно так они смеялись. Ей было все равно. Ее не волновало ничего, кроме рыжего и того, что делали мужчины.
Они снова поменялись местами. Мгновение спустя тот, кто ушел первым, закончил свою новую связь. Другой снова занял его место.
К тому времени, как он закончил, имбирь начал выходить из организма Нессерефа. Она подняла голову и опустила зад, повернув свои глазные башенки обратно к самцам. Достаточно", сказала она. Внезапно то, что она только что делала, вызвало у нее отвращение. Она чувствовала себя так же подавленно, как минуту назад была переполнена восторгом.
Не бывает такого понятия, как достаточно", сказал один из охранников и выразительно кашлянул. Но он спаривался с ней дважды, так что и слова, и кашель прозвучали нерешительно.
Забавно, что самка вступает в сезон зимой, - заметил самец. Вероятно, это как-то связано с долгими тосевитскими годами.
Погруженная в депрессию, как она была, о чем ее не предупреждали дегустаторы имбиря, Нессереф не ответила. "Но я еще не вступила в сезон", подумала она. Я не был. Я бы знал, если бы это было так. Я всегда знаю об этом за несколько дней до того, как это сделаю. Каждая женщина знает заранее.
Она не была близка к тому, чтобы войти в сезон, пока не попробовала имбирь. Как только она попробовала его, мысли о спаривании начали проноситься у нее в голове. Это было очень странно. Она задавалась вопросом, будет ли это происходить каждый раз, когда она попробует. Может быть, она узнает, потому что хотела попробовать снова. С этих глубин высоты, на которые она поднялась на траве, казались еще более желанными.
Желательный У вас, мужчин, наступает сезон, когда вы пробуете имбирь? она спросила охранников, полагая, что один или оба из них, скорее всего, будут использовать траву.
Нет, - ответил один из них. Это глупо. Как может самец войти в сезон без самки в течке, чтобы отправить его туда? Другой часовой жестом показал, что согласен.
"Я не знаю", подумал Нессереф. Как может женщина вступать в сезон, когда еще не ее время? Этого она тоже не знала наверняка, но она только что сделала это. Теперь она заметила разинувших рты, смеющихся тосевитов. Клянусь Императором, чем я отличаюсь от них? Еще один вопрос, на который у нее не было ответа.
Я приветствую тебя, Возвышенный Повелитель Флота",сказал Кирел. Я надеюсь, ваше пребывание в Австралии оказалось приятным и восстановительным?
О, действительно, командир корабля, действительно", сказал Атвар. И я верю, что здесь меня ждут новые кризисы и катастрофы. Его рот открылся в кривой усмешке. Они всегда есть".
Никаких кризисов или катастроф, - сказал Кирел, и Атвар почувствовал странную смесь разочарования и облегчения. Командир корабля продолжал: Однако за последние несколько дней появилась одна вещь, которая, по-видимому, заслуживает вашего внимания.
Так всегда бывает, - сказал Атвар со вздохом. Очень хорошо, командир корабля: просвети меня. Вы все равно собирались это сделать, я не сомневаюсь.
На самом деле, так оно и было, - согласился Кирел. Похоже, что здесь и там по всему Тосеву 3 определенное количество женщин из колонизационного флота вступило в сезон. Случались спаривания, и один самец близ Басры был сильно укушен в драке из-за самки.
Это любопытно, - сказал командующий флотом. Определенное количество женщин, вы мне говорите? Все они должны вступить в свой сезон примерно в одно и то же время, а не по частям. Использовал ли Реффет для них какие-то особые критерии отбора? Некоторые из них скорее из миров Работовых и Халлесси, чем из Дома?
Я не верю, что это так, - ответил Кирел. Тем не менее, похоже, что в этих инцидентах есть общий фактор".
Его тон предупреждал, что хороших новостей впереди не предвидится. Атвар смерил его злобным взглядом. Я полагаю, вы тоже собираетесь рассказать мне, что это за общий фактор. Прежде чем ты это сделаешь, скажи мне, действительно ли я хочу знать.
Я не знаю, знаете вы или нет, Возвышенный Повелитель Флота, сказал Кирел, но я скажу вам, что вам нужно знать. Очень хорошо, - сказал Атвар с видом мужчины, который ожидал, что враг сделает все возможное.
Кирел продолжил делать именно это: Похоже, что все женщины, которые внезапно вступили в сезон, попробовали имбирь незадолго до того, как они это сделали. В этом нет уверенности из-за естественного нежелания признаваться в том, что я пробовал имбирь, но, похоже, это правда.
Я думаю, что сейчас вернусь в Австралию", сказал Атвар. Нет, если подумать, я думаю, что лягу в холодный сон и отправлю свою жалкую замерзшую тушу обратно Домой. Когда я оживу там, все, что случилось со мной здесь, покажется мне всего лишь сном, вспомнившимся после зимней спячки. Да, мне очень нравится, как это звучит.
Возвышенный Повелитель Флота, ты повел нас в битву против Больших Уродов, - преданно сказал Кирел. Вы добились настолько удовлетворительного мира, насколько могли, после того, как условия оказались отличными от тех, которые мы ожидали. Неужели вы теперь отчаиваетесь из-за травы, с которой мы сражаемся вскоре после нашей посадки на Тосев-3?
Я испытываю искушение",ответил Атвар. А ты нет? Как бы мы ни боролись, мы не смогли удержать огромное количество мужчин от того, чтобы стать постоянными потребителями имбиря. Как ты думаешь, нам повезет больше с женщинами из колонизационного флота?
Кто может сказать с какой-либо уверенностью? Ответил Кирел. Мы еще можем найти способ преодолеть тягу, которую вызывает трава.
Я надеюсь, что вы правы, - сказал Атвар. Но я хотел бы действительно верить в это". Он изучал Кирела. Командир корабля 127-го императора Хетто действительно не казался слишком расстроенным новостями, которые он сообщил Атвару. Возможно, он не понимал его значения. Атвар так и сделал. Тосев-3 научил его распознавать катастрофы, когда они еще только зарождались. Он продолжил излагать это по буквам: Вы говорите, это правда, что женщины, которые пробуют имбирь, вступают в свой сезон?
Некоторые женщины, да: это правда", сказал Кирел. Я не знаю, правда ли это для всех женщин.
Духи прошлых Императоров даруют, чтобы этого не было, - сказал Атвар и опустил глаза на пол своего кабинета в отеле Шепарда. Женщины, вступающие в сезон, будут означать, что мужчины вступают в сезон, точно так же, как ночь следует за днем.
Это тоже правда, Возвышенный Повелитель Флота, - признал Кирел. Я не сомневаюсь, что это будет неприятно, но
Досадная помеха",воскликнул Атвар. Досадная помеха? Это все, что ты видишь? Кирел был здравомыслящим, консервативным, надежным человеком. Сейчас у него было столько же воображения, сколько было в яичной скорлупе, когда ему нечего было воображать. Атвар сказал: Женщины не будут пробовать имбирь только в одно время года, так же как и мужчины
. Без сомнения, вы снова правы, Возвышенный Повелитель Флота. Нет, Кирел действительно не осознавал масштабов надвигающейся катастрофы.
Атвар безошибочно дал понять: Повелитель, если у нас есть самки, доступные для спаривания в любое время года, и самцы, доступные для спаривания в любое время года, чем мы отличаемся от Больших Уродов?
Это увлекательный вопрос, Возвышенный Повелитель Флота",медленно произнес Кирел. Должен признаться, в данный момент у меня нет хорошего ответа на этот вопрос.
Я надеялся, что ты сможешь, потому что у меня тоже их нет, - сказал Атвар. Проклятые тосевиты эволюционировали, чтобы справиться со своей причудливой биологией. Если наша биология в этом мире станет странной, как нам с этим справиться? Эволюция не подготовила нас к тому, чтобы круглый год быть в сезон. Можете ли вы представить себе что-нибудь более нарядное? Как нам сделать то, что, несомненно, потребуется сделать, если наши умы постоянно заполнены мыслями о совокуплении?
Глазные турели Кирела были неподвижны и неподвижны от ужаса, когда он уставился на повелителя флота. Ни один анализ до сих пор не предполагал такой цепочки событий", сказал он. Однако это не обязательно означает, что они невероятны. Действительно, они кажутся мне слишком вероятными. Он принял почтительную позу. Как вы пришли к их постулированию?
Когда я имею дело с делами на этой планете, мой стандартный метод состоит в том, чтобы взять худшее, что я могу себе представить, умножить это на десять, а затем начать подозревать, что у меня есть что-то на четверть пути к истинному уровню несчастья, - сказал Атвар.
Кирел рассмеялся. Атвар пожалел, что не пошутил. Кирел спросил: Что теперь делать?
Я не знаю",ответил Атвар. Его смех, в отличие от смеха Кирела, был горьким. Мы изучаем сексуальность тосевитов с тех пор, как прибыли сюда. Кто бы мог подумать, что наши исследования могут иметь практическое применение в нашей собственной ситуации?
Мы должны сделать все возможное, чтобы имбирь не попадал в руки и не попадал на языки женщин, - сказал Кирел. Это не устранит проблему, но поможет уменьшить ее".
Подготовьте соответствующие приказы для моего утверждения, - сказал Атвар. Как вы говорите, это не устранит проблему, но уменьшит ее. И, подобно армии, получившей тяжелый удар, нам нужно выиграть время и перегруппироваться.
Истина. Это будет сделано, Возвышенный Повелитель Флота. Кирел поколебался, затем продолжил: Если я могу предложить предложение?
Пожалуйста, сделай это", сказал Атвар. Чем больше предложений у нас будет сейчас, тем лучше.
Тогда очень хорошо." Кирел на мгновение отвел взгляд от Атвара обеими глазными башенками. Тогда он был смущен тем, что собирался сказать. Тем не менее, он сказал это: В вопросах, касающихся круглогодичной сексуальности, мы невежественны, Большие Уродыэксперты. Вы могли бы сделать что-то похуже, чем проконсультироваться с ними по этой проблеме. Мы не сможем сохранить это в секрете. На самом деле, если некоторые сообщения, доходящие до Каира, верны, то это уже не секрет. Произошло несколько очень публичных спариваний.
А у них есть? Атвар пожал плечами. Такие вещи случались постоянно во время брачного сезона. Тем не менее, точка зрения Кирела была хорошо понята. Атвар сказал: Хорошая мысль. Я вызову Мойше Русси. Он не только Большой Уродец, но и врач, или то, что считается таковым среди ему подобных. Он, несомненно, сможет рассказать нам многое из того, чего мы еще не знаем или не подозреваем о том, что нас ждет впереди.
Он, не теряя времени, позвонил Русси в его практику в Иерусалиме. Быть самым могущественным человеком на планете имело свои преимущества: Русси не отказывался говорить с ним. Атвар излагал свои приказы в вежливых выражениях; за эти годы он убедился, каким обидчивым и упрямым может быть Русси. Но это были приказы, и в этом командующий флотом не оставлял сомнений.
На следующее утро Русси явился в отель Шепарда. Я приветствую тебя, Возвышенный Повелитель Флота, - сказал он, когда Пшинг сопроводил его к Атвару. Чем я могу вам помочь? Он говорил на языке Расы хорошо, хотя и педантично.
Атвар вспомнил, что было время, когда Русси не желал ни в чем помогать Расе. Он в какой-то степени смягчился. Если бы он мог помочь Расе, не причиняя вреда себе подобным, он бы это сделал. Ситуация не была идеальной с точки зрения командующего флотом, но она была приемлемой. На Tosev 3 это было расценено как нечто вроде триумфа.
Я объясню, - сказал Атвар, и он объяснил.
Русси внимательно слушал. Атвар изучал выражения лиц тосевитовгораздо более разнообразные и менее утонченные, чем у представителей этой Расы, но не увидел на лице Большого Урода ничего, кроме вежливого интереса. Когда командующий флотом закончил, Русси сказал: Я уже кое-что слышал об этом. На днях в Иерусалиме произошел инцидент, который потряс как евреев, так и мусульман, но до сих пор никто не знал его вероятной причины.
Инцидент, который потряс мусульман, был последним, чего хотел командующий флотом; эта фракция тосевитов и так была слишком беспокойной. Он сказал: Как мы можем предотвратить дальнейшие подобные инциденты?
Как вы, конечно, знаете, у нас есть сильный обычай спариваться в частном порядке, - сказал Русси. Запрет на публичное совокупление Расы помог бы поддерживать порядок в районах планеты, которыми вы управляете.
Наш обычай противоположен, - сказал Атвар. У нас есть привычка спариваться там, где мы случайно оказываемся, когда нас охватывает такое желание. И все же, ради хорошего порядка среди тосевитов, такой запрет, как вы предлагаете, может оказаться целесообразным. Это было бы паллиативом, как и ужесточение контроля за контрабандой имбиря, но Тосев-3 научил его, что паллиативы не всегда следует презирать.
Если ваши самки или некоторые из них должны постоянно находиться в сезон, вам также понадобятся правила о том, с кем они могут спариваться, и, возможно, о том, что происходит, когда самец спаривается с самкой против ее воли, - сказал Русси.
Если у самки сезон, спаривание не происходит против ее воли, - ответил Атвар.
Русси пожал плечами. Ты знаешь лучше, чем я.
Не обязательно, - сказал Атвар. Это незнакомая территория для Расы, такая же незнакомая, какой была Тосев-3 до того, как наш зонд приземлился здесь, и такая же незнакомая, какой была Тосев-3 после того, как зонд приземлился здесь.
Тогда зачем именно вы вызвали меня?спросил тосевит.
Атвар повернул к нему обе глазные башни. За ваши предложения",ответил командующий флотом. Вы уже дали немного. Я надеюсь, что вы дадите больше. Расе придется справиться, как нам пришлось со многим справиться в вашем мире.
Если бы вы с самого начала думали об этом как о нашем мире, у вас сейчас не было бы этих проблем. Лицо Мойше Русси исказилось в странной гримасе. И я, очень вероятно, был бы мертв. Я сделаю для тебя все, что смогу, Возвышенный Повелитель Флота.
Я благодарю вас". Атвар звучал более искренне, чем он ожидал. Если повезет, Русси ничего не заметит.
Моник Дютурд продолжала замечать ящериц на улицах Марселя, когда ехала на велосипеде на работу. Она не видела так много с тех пор, как Раса правила югом Франции в те дни, когда она была девочкой. В обычной ситуации она бы не обратила на них особого внимания. Узнав, как ее брат зарабатывал себе на жизньузнав, что Пьер жив, чтобы зарабатывать на жизнь, она стала уделять им больше внимания. Она не могла не задаться вопросом, были ли они здесь для того, чтобы контрабандой ввозить вещи в город и вывозить их из него.
Семестровые каникулы пришли и ушли. Теперь она преподавала о поздней Римской империи, вплоть до эпохи Юстиниана в шестом веке. Уверенный, как дьявол, во многих отношениях, предположила она, Дитер Кун был зачислен в класс, все еще под именем Лафорс.
Она хотела бы, чтобы он не был таким. На самом деле, она хотела бы, чтобы он не был таким по нескольким причинам. Во-первых, конечно, он все еще хотел использовать ее, чтобы сделать что-то ужасное с Пьером. И, во-вторых, в этой части курса она должна была рассказать о германских вторжениях в Римскую империю. По его осмотрам она знала, что он делал скрупулезные записи. Наличие скрупулезных записей о мнениях француженки о германских вторжениях в Империю в руках гестапо, возможно, было не последним, чего она хотела, но это было близко.
Она продолжала крутить педали, прокладывая себе путь в потоке машин с почти автоматической легкостью. Она была рада, что брюки были более приемлемы для женщин, чем когда она была девочкой. Они помогали сохранять скромность на велосипеде, а зимой согревали ее ногине то чтобы марсельская зима была такой уж холодной.
К югу от улицы Гриньян движение остановилось. Даже на велосипеде Моник едва могла протиснуться вперед. Она наклонила левое запястье, чтобы посмотреть на часы. Когда она увидела время, то пробормотала проклятие. Она могла опоздать на лекцию, а это означало, что у нее могли возникнуть проблемы с университетскими властями.
Впереди кто-то в автомобиле просигналил, а потом кто-то еще и еще кто-то. Но, как ни странно, она не услышала ни одной из тех зрелых клятв, которые, как она ожидала, вырвутся у автомобилистов и велосипедистов, попавших в пробку. Вместо этого до ее ушей донесся смех, смех и грубые предложения: Направьте на них шланг! Во имя Бога, найдите им номер в отеле! "Да, ради всего святогоодин с биде! Это вызвало еще более грубый смех.
Что там происходит наверху?воскликнула Моник, пробираясь между толстяком на велосипеде, слишком маленьком для него, и немецким солдатом в сером внедорожнике "Фольксваген". Солдат послал ей воздушный поцелуй. Толстяк подмигнул ей. Она проигнорировала их обоих. Встав на цыпочки и оседлав велосипед, она попыталась разглядеть, что происходит впереди. Люди не могли быть настолько бесстыдными, чтобы доказывать свою привязанность друг к другу посреди пешеходного перехода могли бы они?
Мужчина, который позавчера должен был побриться, оглянулся через плечо и сказал: Там впереди пара Ящериц, которые выебывают себе мозги.
Нет, - сказала Моник, не столько противореча, сколько просто не веря.
Но когда она поравнялась с мужчиной с заросшими щетиной щеками и подбородком, то обнаружила, что он говорит правду. Там, посреди дороги, пара Ящериц старалась изо всех сил. Она никогда не видела, никогда не представляла, что увидит такое. Абстрактно говоря, она восхищалась выносливостью и энтузиазмом мужчины, хотя ей бы не хотелось так долго стоять, опустив голову на цыпочки, как это делала женщина.
Эстетические соображения здесь были очень кстати. Что для нее имело значение, так это то, что Ящерицы, блокируя движение, собирались заставить ее опоздать. Да, направьте на них пожарный шланг!крикнула она.
После того, что казалось вечностью, но прошло около пяти минут, она прошла мимо них. Они все еще совокуплялись с таким же энтузиазмом, как и всегда. Пройдя полквартала, она заметила полицейского. Почему вы их не арестуете?крикнула она, все еще злясь на задержку.
Пожав плечами, флик ответил: Моя дорогая мадемуазель, я не знаю, запрещено ли ящерицам прелюбодействовать публично. Насколько мне известно, ни один закон не предусматривает такой возможности. Он снова пожал плечами и откусил от бутерброда, который носил вместо дубинки, висевшей у него на поясе.
Арестуйте их за блокирование движения, если вы не можете арестовать их за секс", огрызнулась Моник. Полицейский только снова пожал плечами. У Моники не было времени спорить с ним. Она яростно крутила педаливо всех смыслах этого слована юг.
Когда она вошла в лекционный зал, ее блузка была испачкана потом. Но она пришла вовремя, у нее было в запасе около пятнадцати секунд. Она начала рассказывать о вторжениях готов в Римскую империю в середине третьего века, вторжениях, которые стоили жизни императору Децию, так бесстрастноили, как она надеялась, как будто такие люди, как германцы, не беспокоили мир в течение семнадцати столетий после неудачной и безвременной кончины Деция.
"По крайней мере, я не публикую ничего, что касалось бы этого периода", подумала она. Лекцию можно было бы считать написанной на ветру. Научная статья оставила такой же постоянный след, как и надписи, которые она преследовала. Гестапо могло бы, если бы захотело, делать с этим всевозможные неприятные вещи.