Такие наказания также разрабатываются, - сказал посол. У нас были сообщения о случаях подобного поведения. Мужчины с феромонами, наполняющими их рецепторы запаха, менее рациональны, чем нам хотелось бы. Даже сейчас мне трудно сосредоточиться. Где-то в этом здании у женщины сейчас свой сезон, и феромоны проникают в мою открытую дверь. Я могу понять, как могут прийти в голову мысли о спаривании, даже обманным путем.
У тосевитов есть термин для этого отвратительного обмана, который не является неизвестным среди них, - сказал Феллесс. Они называют это соблазнением.
Языки тосевитов заимствовали много слов из нашего языка, - сказал Веффани. Как жаль, что нам приходится заимствовать у них такой отвратительный термин. Раньше мы в этом никогда не нуждались.
Правда", сказал Феллесс. И я бы хотел, чтобы сейчас это нам не понадобилось. Она издала обеспокоенное шипение. В конце концов, контрабандисты обязательно доставят имбирь домой. Что он там будет делать, клянусь Императором?
Ничего хорошего, - ответил посол. Больше я ничего не могу сказать; у меня пока нет данных, на основе которых можно было бы запрограммировать компьютер для оценки возможных сценариев. Но эта трава не может принести ничего, кроме неприятностей и разрушений в дом. Мне не нужен компьютер, чтобы увидеть в этом правду. Это не приносит здесь ничего, кроме неприятностей и разрушений".
С этим, высокочтимый сэр, я не могу не согласиться, - сказал Феллесс. А теперь, с вашего позволения, я удалюсь от вас. Она не сказала, что уходит, чтобы избавиться от имбиря в своих покоях; после того, что сказал ей Веффани, она не хотела признаваться, что у нее была какая-то трава Тосевита. Если бы он сделал свои выводы из того, как она вела себя, это было бы одно. Если бы у него были реальные доказательства того, что у нее есть джинджер, это могло бы быть что-то еще.
У нее отвисла челюсть. Он спаривался с ней. Она вошла в свой сезон, как джинджер заставляла женщин делать. Если бы это не дало ему какой-то намек на то, что она использовала траву, что бы это дало?
Это было у него на уме, потому что, сделав утвердительный жест рукой, он добавил: Имейте в виду то, что я сказал, старший научный сотрудник.
Это будет сделано", сказал Феллесс и ушел. Она прокралась обратно в комнату, отведенную ей сотрудниками посольства, и сумела проникнуть внутрь так, чтобы Томалсс ее не заметил. Что касается мужчин, то он был неплохим парнем. Он не дал ей имбиря в надежде склонить ее к спариванию, как это сделал первый секретарь Веффани. Насколько она знала, он даже не пользовался этой травой. Он предостерегал ее от этого еще до того, как кто-либо узнал, какой эффект это оказывает на женщин. Но даже так
Тем не менее, он спарился с ней. В большинстве случаев эта связь была гораздо более случайной в Гонке, чем среди тосевитов. При многих обстоятельствах это вообще не было никакой связью. В течение сезона кто мог с уверенностью сказать, с кем из них спаривался? Но джинджер изменила это, как джинджер изменила все, что знала Феллесс. Она слишком хорошо знала это в случаях с Томалссом и Веффани.
Она также слишком хорошо знала, что джинджер все еще спрятана у нее в кабинете. Она открыла ящик стола, подняла папки с распечатками и достала флакон. Вылить траву в раковину, позволив воде смыть траву, несомненно, было самым целесообразным решением.
Ее страстное желание поднялось, чтобы поразить ее. Она не могла выбросить имбирь, как бы ни старалась. Она сунула пузырек обратно в ящик и захлопнула его. Затем она встала и некоторое время дрожала. Искушение не состояло в том, чтобы снова вынуть флакон и избавиться от имбиря. Искушение состояло в том, чтобы снова вынуть флакон и попробовать, пока имбирь не исчезнет.
И тогда это делало то, что делало с ее разумом, вызывая восторг, а затем сокрушительную депрессию. И это сделало бы то, что сделало с ее телом, сделав ее более похотливой, чем любая Большая Уродина. И она все еще жаждала этого. Что мне делать?прошептала она в отчаянии и отчаянии. Что я могу сделать?
Мужчина бочком подошел к Нессереф, когда она шла по Лодзи. Пилот шаттла наблюдала за ним с настороженностью, которую ей пришлось приобрести в спешке. Конечно же, его поза была немного более прямой, чем могла бы быть. И действительно, чешуйки вдоль средней линии его черепа продолжали подергиваться вверх. Конечно же, все это означало, что феромоны женщины с подветренной стороны затуманили его разум.
Я приветствую тебя, превосходная женщина", сказал он, его голос был настолько заискивающим, насколько он мог это сделать. По крайней мере, он признал, что она была более высокого ранга; она встречала мужчин, слишком далеко зашедших в похоти, чтобы знать или заботиться.
Я приветствую вас",покорно ответила она. Может быть, она ошибалась. Может быть, он не сделал бы того, о чем она думала.
Но он сделал это. Он сунул руку в поясную сумку и вытащил маленький стеклянный пузырек. Как бы ты хотел попробовать это?спросил он.
Нет!сказала она и выразительно кашлянула. Этого было недостаточно, чтобы заставить его понять и обратить на нее внимание. Он налил немного на ладонь, затем приглашающе поднес эту руку к ее морде. Все, что ей нужно было сделать, это высунуть язык и попробовать траву.
Она оттолкнула его. Он испуганно вскрикнул, а затем тихо вскрикнул от ужаса, когда рыжик был потерян навсегда. Будь ты проклят, это не по-дружески!воскликнул он.
Не по-дружески пытаться заставить меня хотеть спариваться, когда мне тоже не хочется спариваться, - сердито сказал Нессереф. Самец приблизилсятеперь, если она могла судить, чтобы причинить ей боль, потому что из-за нее он потерял часть своей драгоценной травы. Привыкшая принимать быстрые решения, она приняла одно из них здесь: она набросилась и пнула его так сильно, как только могла. Уходи!крикнула она.
Может быть, он не ожидал, что она будет сопротивляться. Может быть, он не ожидал, что она начнет драться раньше, чем она это сделает. Чего бы он ни ожидал, она дала ему кое-что другое. Он зашипел от удивления и боли и действительно убежал.
Так, так, - сказал кто-тотосевитпозади нее. Это было интересно. Означало ли это то, что я думал?
Нессереф резко обернулся. Голос Большой Уродины был знакомым, хотя она все еще не умела отличать тосевитов по внешности. Вы Анелевич, мужчина, которого я встретила в Глоно?спросила она. Если она была права, то великолепно. Если бы она была неправа, то не смутилась бы.
Но, как и в случае с мужчиной своего вида, она была права. Большая Уродливая голова качнулась вверх и вниз в знак согласия своего вида. Да, я Анелевич", сказал он. А ты Нессереф. И я ответил на ваш вопрос, а вы не ответили на мой.
Была ли в его голосе ирония? С мужчиной этой Расы она была бы уверена. Читать тосевитов было сложнее. Осторожноно с меньшей осторожностью, чем она использовала с мужчинами своего вида, Нессереф сказала: Как я могу ответить на ваш вопрос, если я не знаю, что, по вашему мнению, это означало?
Он дал тебе там имбирь или пытался сделать это, чтобы ты спарилась с ним?спросил Анелевич.
Да, именно это он и сделал. Произнесение этого слова снова привело Нессерефа в бешенство. Я попробовал имбирь, и я совокуплялся, пока трава возбуждала меня. Этому мужчине не было никакого дела до того, чтобы пытаться возбудить меня.
Там мы думаем одинаково", сказал Анелевич. Иногда самец-тосевит дает самке алкоголь, чтобы заставить ее захотеть спариваться или сделать ее слишком пьяной, чтобы помешать ему спариться с ней. Мы также считаем, что это неправильно. У нас, на самом деле, это считается преступлением.
Так и должно быть, - сказал Нессереф. Среди нас это не так, хотя поговаривают о том, чтобы сделать его единым целым. Среди нас никто не сделал бы или не смог бы сделать такого без этой проклятой травы, поэтому мы даже не рассматривали такие возможности". Она задумчиво помолчала. Вам, Большим Уродам, пришлось больше планировать проблемы, связанные с размножением, чем нам.
Это было необходимо для нас, - ответил Мордехай Анелевич. Теперь, с джинджер, это может понадобиться и тебе.
Мы, подражающие тосевитам? Нессереф начал смеяться, но остановился. Я полагаю, что это может случиться. Возможно, вы уже нашли решения, на поиск которых нам пришлось бы потратить много времени.
Правда", сказал Большой Уродец. А теперь, Пилот Шаттла, могу я задать вам еще один вопрос?
Вы можете спросить",сказал ему Нессереф. Я не обещаю отвечать".
Ты был бы дураком, если бы пообещал, - ответил Анелевич. У него был здравый смысл для Большого Урода. Нет, подумал Нессереф. У него есть здравый смысл. У него был бы здравый смысл как у мужчины этой Расы. Он задал свой вопрос: Разве вы не жаждали имбиря, когда мужчина предложил его вам?
Немного", сказал Нессереф. Но, насколько я могу, я делаю то, что должен делать, а не то, что я жажду делать.
К ее удивлению, Анелевич разразился лающим смехом своего вида. Тебе лучше быть осторожным, иначе ты закончишь тем, что станешь евреем.
Я не понимаю различий между одной группой тосевитов и другой", сказал Нессереф. Я знаю, что есть различия, но я не понимаю, почему вы придаете им такое значение.
Это не так просто", сказал Большой Уродец. Не все различия взвешиваются рационально. Я думаю, что вы, представители Расы в целом, более рациональны, чем мы, тосевиты. Мы думаем нашими чувствами в той же степени, что и нашими мозгами.
Я слышал, что это так, - ответил Нессереф. Я видел, что это так, на своем небольшом опыте общения с Большими Уродами. Я нахожу интересным, что тосевит тоже должен верить, что это так.
Анелевич скорчил такую гримасу, что внешние уголки его рта приподнялись. Нессереф не мог вспомнить, означало ли это, что он был счастлив или печален. Очевидно, счастливый, потому что он сказал: Один друг не должен лгать другому.
Правда, - сказал Нессереф, а затем решил подразнить его: Ты лгал мне, когда сказал, что собираешься проверить ту бомбу из взрывчатого металла в Глоно? Я так и думал, но разве я ошибался?
Большой Уродец стоял очень тихо. За спиной у него висела винтовка, оружие тосевитского производства. Нессереф до этого момента не обращал на это внимания. Тогда бы она этого не сделала, если бы он не потянулся за ней, прежде чем остановить движение. Я совершил ошибку, когда когда-либо упоминал об этом, - медленно сказал он. И ты, конечно же, пошел и рассказал другим об этой Гонке".
Она рассказала об этом Буниму, который ей не поверил. Она хотела сказать то же самое, но сдержалась. Если бы Анелевич тогда говорила правду и не хотела, чтобы она или кто-либо из Расы знал, что это правда, она была бы в опасности, если бы у нее создалось впечатление, что она единственная, кто в это поверилкогда от нее избавились, никто бы этому не поверил. Поэтому все, что она сказала, было: Да, я это сделала.
И теперь Раса знает, где находится оружие, - сказал Анелевич со вздохом. Он снова потянулся за винтовкой. Нессереф приготовилась прыгнуть на него, как напала на самца своего вида. Но он еще раз одернул себя. Покачав головой, он продолжил: Тебя никто не винит. Вы не могли знать, насколько это доставит неудобства мне и моим собратьям-евреям".
Я не понимаю, почему это доставляет вам неудобства, - сказал Нессереф. Здесь правила Гонки. Ни одна группа тосевитов этого не делает. Ни одна группа тосевитов не может. Какая нужда такой маленькой фракции, как ваша, в бомбе из взрывчатого металла?
Вы новичок в Tosev 3, конечно же, - терпеливо ответил Мордехай Анелевич. Я должен помнить: это означает, что вы новичок в том, как группы взаимодействуют друг с другом, потому что у Расы нет групп, не так, как у нас, тосевитов.
И это тоже хорошо, - сказал Нессереф, выразительно кашлянув. Мы не тратим свое время на ссоры между собой. В нашем единственаша сила.
Уголки рта Анелевича поползли вверх. В этом есть доля правды, но только часть. У нас, тосевитов, разобщенностьнаша сила. Если бы у нас не было так много групп, конкурирующих друг с другом, мы никогда не смогли бы продвинуться достаточно далеко, чтобы устоять, когда Раса приземлилась на нашей планете.
Нессереф пожалел, что Большие Уроды не ушли достаточно далеко, чтобы устоять перед Гонкой. Однако на данный момент это было второстепенной проблемой. Она вернулась к главному: Я все еще не понимаю, зачем небольшой группе тосевитов понадобилась такая вещь, как бомба из взрывчатого металла.
Потому что даже большая группа дважды подумает, прежде чем нанести вред небольшой группе, которая, если на нее надавить, может нанести большой вред в ответ, - ответил Мордехай Анелевич. Даже Раса дважды подумает, прежде чем причинить вред небольшой группе тосевитов, которые могут нанести ей большой вред в ответ. Теперь ты понимаешь, мой друг?
Да, теперь я понимаюпо крайней мере, теоретически, - сказал Нессереф. Но я не понимаю, почему так много групп тосевитов остаются маленькими и отдельными вместо того, чтобы объединиться с другими.
Старая ненависть",сказал Анелевич. Нессерефу пришлось рассмеяться над этим. Анелевич тоже засмеялся, по-тосевитски тявкая. Он продолжил: Ничто здесь не кажется Расе старым. Я это понимаю. Но это не имеет значения. Все, что кажется нам старым с таким же успехом может быть старым на самом деле".
В каком-то смысле это было абсурдом, логическим противоречием. Однако, с другой стороны, в этом был какой-то извращенный смысл. Многие вещи на Tosev 3, как обнаружил Нессереф, имели такой смысл, если они вообще имели какой-либо смысл.
Анелевичу было трудно отличить женщин этой Расы от мужчин, но он приобрел некоторый навык в чтении общих реакций мужчин и женщин. Он сказал: Я думаю, вы начинаете понимать проблему.
Все, что я понимаю, это то, что этот мир гораздо более сложное место, чем Дом, - сказал Нессереф. Например, это маленькое местечко под названием Польша. В нем есть поляки, что имеет смысл, а вы, евреи, нет".
Если вы думаете, что я буду с этим спорить, вы ошибаетесь, - сказал тосевит.
Не обращая внимания на то, что его прервали, Нессереф продолжил: В одном направлении находятся немцы, которые ненавидят как поляков, так и евреев. В другом направлении находятся русские, которые также ненавидят как поляков, так и евреев. Делает ли это их союзниками? Нет! Они тоже ненавидят друг друга. Какой в этом смысл?
Нигде я не могу найти, - ответил Анелевич; Нессереф поняла, что она позабавила его, хотя и не могла понять почему. Он продолжал: О, кстати, ты упустил одну вещь.
И это так? Она не была уверена, что хочет это знать.
Тем не менее Анелевич сказал ей: Поляки и евреи тоже ненавидят друг друга.
Почему я не удивлен?спросил Нессереф.
Я не знаю. Почему ты не удивлен? Тосевит еще раз рассмеялся смехом своего вида. Затем он спросил: Вы когда-нибудь находили место, которое, по вашему мнению, могло бы стать хорошим портом для шаттлов?
Пока ничего такого, что удовлетворяло бы и меня, и Бунима, - ответил Нессереф. И все, что находится рядом с Глоно, также находится рядом с бомбой из взрывчатого металла, которая у вас может быть. Она с большой осторожностью подбирала эти слова; она не хотела, чтобы он снова потянулся за винтовкой.
Скажите мне, где вы решите разместить порт шаттла, и я подвину бомбу поближе к нему, - сказал Анелевич, как будто он серьезно хотел помочь.
Большое вам спасибо",сказал Нессереф. Может быть, именно природа ваших репродуктивных моделей делает вас Большими Уродами, полными обмана. Может быть, так оно и есть, - сказал Анелевич. И, может быть, теперь Раса тоже научится такому обману. И он ушел, оставив за собой последнее слово.
Сегодня, конечно, ноги Мордехая Анелевича решили подшутить над ним. Ему приходилось то и дело останавливаться, чтобы отдохнуть, пока он ехал на велосипеде в Глоно. Если бы он не надышался этим нервно-паралитическим газом много лет назад, то смог бы совершить это путешествие с легкостью. Конечно, если бы он не вдохнул этот нервно-паралитический газ, нацисты могли бы взорвать атомную бомбу, которой он сейчас занимался. В этом случае он бы сейчас вообще не дышал.
У него были радио- и телефонные коды, предупреждающие евреев, которые следили за бомбой, о чрезвычайной ситуации. Он ими не пользовался. Он надеялся, что не совершает ошибки, не используя их. Он боялся, что эти предупреждения могут быть перехвачены. Если он сам поднял тревогу, то этого не могло быть. Он не думал, что коммандос Ящериц бросятся в сарай, где была спрятана бомба, прежде чем он сможет добраться до нее. Он не был уверен, что они вообще будут торопиться с этим. Но он промолчал, когда не следовало, и теперь расплачивался за это беспокойством. И он хотел быть на месте, если поднимется тревогаэто была еще одна причина, по которой он не использовал свои коды.
Он впился пальцами в тыльную сторону икр, пытаясь расслабить мышцы там. Остальная его часть могла бы философски относиться к вдыханию нервно-паралитического газа. У него болели ноги. Словно в знак сочувствия, у него тоже начали болеть плечи. Попытка потереть собственную спину была одной из самых неудовлетворительных процедур, когда-либо изобретенных.
Боль или не боль, он снова начал кататься. Людмила Ягер каждый день жила с большим дискомфортом, чем он чувствовал, когда его боли и боли были самыми сильными. Но, опять же, это была философия. Это могло бы подстегнуть его, но не заставило его тело чувствовать себя лучше.
Кряхтя, он наклонился вперед и погрузился в работу спиной. Что бы он ни делал, он не мог вернуть себе легкость движений, которую знал в последний раз, когда поднимался в Глоно. К тому времени, как он добрался до маленького польского городка, он был почти готов упасть с велосипеда.
Прежде чем отправиться в сарай, где была спрятана бомба, он зашел в таверну, чтобы смыть дорожную пыль с горла. Кружку пива, - сказал он поляку за стойкой и положил монету.
Держи, приятель. Парень пододвинул к нему кружку, даже не взглянув. Он выглядел не более евреем, чем полдюжины или около того мужчин, уже находившихся в этом заведении. Как обычно, за спиной у него был маузер. По сравнению с ними он был плохо одет. Пара из них носили перекрещенные патронташи, придавая себе прекрасный пиратский вид. У одного на голове был старый польский шлем, у другогонемецкой модели с закрашенным щитом со свастикой на одной стороне.
Да, мы возьмем это, - сказал крутой в польском шлеме, опрокидывая немного сливового бренди. Мы возьмем это и уберем отсюда к чертовой матери.
Один из его приятелей вздохнул. Это мог бы быть вздох влюбленного, тоскующего по своей возлюбленной. И когда мы это получим, мы станем большими шишками, - напевал он.
Мордехай потягивал пиво, гадая, что за ограбление замышляют эти головорезы. Выяснение этого казалось плохой идеей. У них было намного больше огневой мощи, чем у него. Он задавался вопросом, сколько наличных денег хранится в местном банке. Затем он задался вопросом, может ли Глоно похвастаться местным банком.
Мы будем большими, все в порядке, - сказал другой хулиган. И как раз вовремя тоже. Все жиды будут гореть в аду, но они ведут себя здесь как придурки на прогулке. Это продолжается слишком чертовски долго, кто-нибудь хочет знать.
Это не будет длиться вечно, - сказал первый крутой, тот, что в шлеме. Как только они это потеряют, а мы это получим, всем придется нас выслушать.
После этого Анелевич больше не думал, что они собираются ограбить банк. Он знал, как Нессереф узнал, что бомба из взрывчатого металла находится здесь: он слишком много болтал. Он понятия не имел, как эти поляки узнали об этом, но как они узнали, не имело значения. То, что они выяснили, действительно произошло.
Он допил пиво и выскользнул из таверны. Бандиты не обращали на него никакого внимания. Они понятия не имели, что сказали что-то такое, что он мог бы понятьили о чем бы он заботился, если бы понял. Он был похож на поляка. Если бы он знал, о чем они говорят, они бы решили, что он будет подбадривать их.
Многие поляки возликовали бы. Ящерицы в Польше действительно склонялись к евреям. Отчасти это было связано с тем, что евреи склонялись к ним и против нацистов в 1942 году. Это было также потому, что поляков было намного больше, чем евреев; Ящеры получили больше пользы от поддержки небольшой фракции против большой, чем если бы они были наоборот.
Более того, евреи не мечтали о независимой Польше, достаточно сильной, чтобы бросить вызов всем своим соседям. Поляки так и сделали. Анелевич считал этот сон бредом, даже если бы поляки заполучили в свои руки бомбу из взрывчатого металла. Они этого не сделали, за что он вряд ли мог их винитьза исключением того, что им нужна была его бомба.
Его ноги застонали, когда он снова сел на велосипед. Он не думал, что польские националисты могли бы взорвать бомбу, даже если бы они ее получили, но он не хотел это выяснять. Он тоже не был уверен, что евреи смогут это сделать. Он хотел выяснить это не больше, чем другой. Разрушение храма Филистимлян, пока он был в нем, сделало Самсона знаменитым, но он так и не услышал об этом.
Сарай, в котором хранилась бомба, находился на северной окраине Глоно, точнее, сразу за ним. До войны он был пристроен к конюшне. Ливрейные конюшни в эти дни пользовались в Глоно не большим спросом, чем где-либо еще. Эта часть города тоже пострадала в боях между нацистами и поляками, а затем снова в боях между нацистами и ящерами. Щебень и чахлая вторая поросль окружали сарай. В этом районе было всего несколько домов, оба принадлежали евреям. Поляки были так же рады, что евреи выбрали район, где они не привлекали к себе внимания.
Анелевич соскочил с велосипеда, как только тополя, березы и кустистые растения, названия которых он не знал, заслонили его от большей части города. Хорошо, что ты это сделал, заметил кто-то, иначе ты бы очень пожалел, что вообще родился.
Это предупреждение, возможно, было на идише, но Анелевичу пришлось приложить все усилия, чтобы не рассмеяться вслух: оно было взято прямо из американского вестерна, который он смотрел неделю назад, дублированного на польский. Он поборол искушение ответить тем же. Вместо этого он сказал: Сколько охранников мы можем набрать в спешке, Джошуа? На нас вот-вот нападут.
Ой!сказал невидимый еврей. Есть Моттел и есть я, и я думаю, что мы можем заполучить Пинхаса. Бенджамин и Ицхак были бы где-то поблизости, но их двоюродный брат попал под автобус в Варшаве, так что они там.
Соберите всех здесь, быстро, но тихо", приказал Мордехай. Кто на коммутаторе? Если бы этот переключатель сработал, бомба взорвалась быесли бы она могла взорваться. Кто-то всегда должен был быть готов им воспользоваться.
Теперь это так, - ответил Джошуа. Ты знаешь бомбу лучше, чем кто-либо, и Он замолчал. Он, несомненно, собирался сказать что-то вроде "и у тебя хватило бы наглости это сделать". Анелевич не знал, согласится он или нет. Еще одна вещь, которую он не стремился обнаружить экспериментальным путем. Через мгновение Джошуа спросил: Сколько у нас времени?
Я не знаю, не совсем", ответил Анелевич. Я видел шестерых поляков, которые пили в таверне. Я не знаю, сколько времени пройдет, прежде чем они сделают то, за чем пришли. Я тоже не знаю, есть ли у них с собой друзья.
Было бы неплохо, если бы ты знал кое-что, - заметил Джошуа.
Не обращая на это внимания, Анелевич направился вверх по извилистой тропинке к сараю. Деревянное здание выглядело обветшалым и печальным. Два замка на двери, казалось, знавали лучшие времена. Анелевич открыл их в правильном порядке. Если бы он сначала отпер верхний, с ним случилось бы что-нибудь неприятное.
Он вошел внутрь. Там было темно и пыльно; в его волосах запуталась паутина. Но интерьер сильно отличался от внешнего вида. Внутри выцветших от дождя и солнца бревен сарай показывал, что мир был из железобетона, достаточно толстого, чтобы бросить вызов средней артиллерии. В нем были огневые прорези для пулемета немецкого производства; MG-42 был, по крайней мере, таким же хорошим оружием, как и любое другое, изготовленное Ящерами.
Компанию Анелевичу составлял также большой ящик, в котором хранилась бомба. Он задавался вопросом, что бы эти полдюжины поляков сделали с ним, если бы получили его. Неужели они думали, что смогут положить его в задний карман и уйти с ним? Это должен быть большой, прочный карман, учитывая размер и вес вещи.
Он полагал, что должен был радоваться, что Ящерицы не нападают. Они бы знали, что делают, и пришли бы с подавляющей силой. Все, что поляки знали, это то, что у евреев было то, чего они хотели. В прежние времена это было все, что полякам нужно было знать. Теперь все было по-другому, даже если бы националисты этого не поняли.
Хорошая перестрелка научит их", пробормотал Мордехай себе под нос. Но это тоже не было ответом. С перестрелкой или без нее бомбе придется покинуть Глоно прямо сейчас. Это было очевидно. Однако есть одна маленькая загвоздка: как он мог уйти? С этого момента все будут наблюдать за сараем.
Джошуа вошел, но не через дверь, а из туннеля, который начинался где-то в середине второго роста. Люди размещены, - сказал он. Мы дадим им больше, чем они хотят.
Хорошо", сказал Анелевич. Внезапное решение сформировалось в нем. Ты останешься здесь. Ты можешь справиться с детонатором, если понадобится. Я постараюсь убедиться, что тебе не придется этого делать.
Прежде чем Джошуа успел возразить, Анелевич открыл дверьона была очень тяжелой, но хорошо сбалансированной и крепилась на прочных петлях, так что легко распахнуласьи снова вышел наружу. Он наклонился и поднял довольно ржавый большой гвоздь или маленький шип из грязи у сарая. Слегка улыбнувшись, он спустился по дорожке и стал ждать.
Примерно через полчаса его терпение было вознаграждено. Сюда пришли польские националисты, все с оружием наготове. Мордехай вышел на открытое место, где они могли его видеть. Он поднял гвоздь или шип так, чтобы головка и немного хвостовика выступали из его кулака. Привет, мальчики", сказал он дружелюбным тоном. Если я уроню это, бомба взорвется. Это значит, что ты хочешь быть осторожным с тем, куда направляешь эти пистолеты, не так ли?
Один из поляков перекрестился. Другой сказал: Господи, это тот ублюдок из таверны. Черт бы его побрал, он не похож на еврея!
Жизнь полна сюрпризов, - сказал Анелевич все так же мягко. Однако последний сюрприз, который ты когда-либо получишь, это то, как высоко ты взлетишь. Если мы, евреи, не сохраним бомбу, ее никто не получит, и это обещание".
Если бы другая группа направлялась к сараю с другой стороны, все это не имело бы значения. Но, судя по тому, как поляки яростно переговаривались между собой, Анелевич так не думал.
Крутой погрозил кулаком в его сторону. Вы, проклятые евреи, не будете хранить эту штуку вечно!
Может быть, и нет, - ответил Мордехай. На самом деле он считал все это слишком вероятным. Им пришлось бы переместить бомбу и снова спрятать ее, что было бы непростоэто было не самое простоени переместить, ни спрятать. Но если бы они этого не сделали, то столкнулись бы с новыми набегами, более сильными со стороны польских националистов или ящеров, нацистов или даже русских. Он продолжал: Но теперь это у нас есть, и вы не будете теми, кто заберет это у нас.
Поляк поднял пистолет-пулемет и начал наводить его на него. Двое приятелей этого парня снова опустили оружие. Они считали, что гвоздьэто выключатель для мертвеца. Медленно, угрюмо они удалились. Один из них погрозил Мордехаю кулаком. Анелевич сделал вид, что машет рукой, держащей гвоздь. Это заставило все Полюса двигаться быстрее.
Он позволил себе вздохнуть с облегчением. Этот рейд провалился. Он должен был сказать Нессерефу большое спасибо за то, что заставил его побеспокоиться о Глоно. Он задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь объяснить ей это. Он сомневался в этом. "Очень плохо", подумал он.
Вячеслав Молотов посмотрел на своих ведущих советников. Товарищи, Ящеры показали нам слабость, о которой мы раньше не подозревали. Перед нами стоит вопрос: как мы можем наиболее эффективно его использовать?
Это не военная слабость в строгом смысле этого слова, - заметил Георгий Жуков. Я бы хотел, чтобы это было так, но это не так.
Почему вы так говорите, Георгий Константинович?спросил Молотов.
Потому что все военнослужащие Ящеровмужчины", ответил советский маршал. Рыжая бомба на фронте не привела бы их в брачное безумие, так как поблизости не было бы женщин, которых можно было бы подстрекать.
Лаврентий Берия улыбнулся. Против Ящериц имбирьне боевое оружие, согласен я с Георгием Константиновичем. Скорее, это оружие террора, оружие подрывной деятельности. Я с нетерпением жду возможности им воспользоваться.
"Конечно, знаешь", подумал Молотов. Это та улыбка, которую ты надеваешь, когда делаешь ужасные вещи с молодой девушкой? Он заставил себя вернуться мыслями к встрече. И вы, конечно, согласны с Жуковым. Если имбирь является оружием подрывной деятельности, то это оружие НКВД, а не Красной Армии. Жуков был неосторожен, отказавшись от этого так быстро.
Он повернулся к комиссару иностранных дел. Кто-нибудь узнал, кто выпустил ракеты по австралийской колонии Ящеров, Андрей Андреевич?