Тосевит! воскликнул Кассквит. Это не приходило ей в головуда и не пришло бы. Может ли Большой Уродец казаться мужчиной Расы в дискуссионных группах и электронных сообщениях?
"Почему нет?" спросил Томалсс. Вы определенно кажетесь представительницей женской Расы, когда ваша физиономия не видна.
Но это другое дело, - сказал Кассквит. Эта Регея, по вашей гипотезе, была бы дикой Большой Уродиной, а не цивилизованной с рождения, как я". Она услышала гордость в своем голосе.
Мы изучаем тосевитов с момента нашего прибытия сюда, - сказал Томалсс. Действительно, благодаря нашему исследованию мы изучили их до того, как прибыли сюда, хотя, как показали события, недостаточно хорошо. И они тоже изучали нас. Некоторые из них, я полагаю, к настоящему времени уже многое о нас узнали.
Достаточно научился, чтобы так хорошо подражать нам? Кассквит с трудом верил в это. Она не только приняла этого Регея за представителя мужской Расы, она приняла его за умного. У него был необычный взгляд на мир, который заставлял ее видеть вещи в новом свете. Но, возможно, это было вызвано не умом, а чуждостью, которую он не мог полностью скрыть. Она сказала об этом Томалссу.
Может быть и так, - ответил он. Я не скажу, что это так, но это может быть. Боюсь, вам придется провести это расследование самостоятельно. Я слишком занят здешними делами, чтобы оказать вам большую помощь. Феллесс скоро снесет свою пару яицона упорно отказывается покидать Дойчланд, несмотря на возможные опасности для здоровья, и некоторое время не сможет выполнять столько работы, сколько обычно, прежде чем, наконец, сделает это. Это означает, что мне придется сделать кое-что из ее работы так же, как и из моей собственной.
Очень хорошо, высокочтимый сэр",холодно сказал Кассквит. Для нее Феллесс оставалась непреодолимым зудом глубоко под чешуей, которой у нее не было. Я попытаюсь вытащить этого Регея, кем бы и чем бы он ни был, и точно выяснить, какую информацию он ищет. Вооруженный этими знаниями, я, возможно, смогу убедить власти отнестись ко мне серьезно.
Я одобряю этот курс",сказал Томалсс и прервал связь. Кассквит не был уверен, что она одобряет это. Будучи тосевиткой, сможет ли она убедить власти отнестись к ней серьезно, что бы она ни делала? Она не с нетерпением ждала этого эксперимента, но не видела альтернативы.
Тем временем у нее была возможность пообщаться с Регеей и проследить за его сообщениями, чтобы узнать, что его интересует. Он знал, куда хочет вонзить свои когти, это было ясно: он стремился узнать все, что мог, о том, что Раса знала об американской космической станции. Это озадачило Кассквита. Если бы он сам был Большим Уродом, почему бы ему не знать таких вещей?
Ее первым предположением было, что если он был тосевитом, то он был американцемкак еще он мог так много знать о Соединенных Штатах? Затем она начала задаваться вопросом. Она предположила, что Большие Уроды шпионили друг за другом так же, как и за Гонкой. Была ли Регея из Рейха или СССР, ищущая то, что Раса знала о сопернике?
Она не могла спросить его об этом, не в таких словах. Она действительно спросила, как и почему вы так много знаете об этих конкретных Больших Уродах?
В свое время, ответила Регея, я следила за их действиями с тех пор, как они освободили меня после прекращения боевых действий. Раса и Большие Уроды будут делить эту планету еще долгое время. Рано или поздно тосевиты отправятся в другие миры Империи, так как Работевс и Халлесси придут сюда. Нам и Большим Уродам лучше узнать друг друга получше, тебе не кажется? После вопросительного знака он использовал условный символ Расы для выразительного кашля.
Кассквит изучила это. Независимо от того, ктоили какое существонаписал это, в этом был здравый смысл. Правда, ответила она.
Некоторые участники дискуссионной группы сообщили, что американцы снова увеличивают количество отправок на свою станцию. Однако никто не может сказать, что они отправляют, сказал мужчина, отправивший сообщение. Что бы это ни было, оно остается в ящике до тех пор, пока не попадет на станцию. Это неэффективно даже по тосевитским стандартам.
Что скрывают эти Большие Уроды? спросила Регея, заметив это сообщение.
Если бы они этого не скрывали, мы бы знали", ответил мужчина, отправивший предыдущее сообщение. Кассквит рассмеялся, увидев это. Сообщение продолжалось: Что бы это ни было, мы знаем достаточно, чтобы всегда следить за этой станцией.
И это тоже хорошо, ответила Регея.
Кассквит издал тихий раздраженный звук. Разве Большой Уродливый американец сказал бы такое? Разве какой-нибудь Большой Уродец сказал бы такое? Разве Большие Уроды не знали достаточно, чтобы проявить солидарность против Расы, как Раса проявила солидарность против них? Она знала, что Большие Уроды не проявляют солидарности между собой, но все же
Наконец любопытство взяло верх над ней. Вы тосевит? она послала в Регею.
Если бы это было так, она подумала, что у этого был приличный шанс отпугнуть его от компьютерной сети Расы. Но ей не пришлось долго ждать его ответа. Конечно, это так, ответил он. Так же сильно, как и ты.
Она уставилась на это. Ее сердце затрепетало. Знала ли Регея, могла ли Регея знать, кем и чем она была? У него действительно должны были быть отличные связи, чтобы получить хотя бы намек на это. И Кассквит, в отличие от Регеи, был довольно распространенным именем. Или он просто пошутил? Она поняла, что он любил шутить.
Что мне ему сказать? она задумалась. Клянусь Императором, она покорно опустила глаза, что мне ему сказать?
Что, если это так? она написала в ответ.
Мы оба были бы удивлены, ответила Регея, опять же очень быстро. Он, должно быть, ждал у компьютера ее сообщений. Какой у вас телефонный код? он спросил. Возможно, нам нужно обсудить это лично. Кассквит был потрясен. Даже если бы она оставила видение пустым, Регея смогла бы услышать, что она не полностью принадлежит к Расе.
"Я бы предпочла оставить все как есть", написала она. Она знала, что это было грубо, но лучше быть грубой, чем выдавать себя.
Как пожелаете, быстро ответила Регея. Возможно, мы больше похожи, чем ты думаешь. Кассквит сделал отрицательный жест рукой. Принадлежала ли Регея к этой Расе или к тосевитам, она была бы не очень похожа на него. Она была уверена в этом.
Возвращение в космос было приятным для Глена Джонсона. После стычки с генерал-лейтенантом Кертисом Лемеем он задавался вопросом, позволит ли ему начальство снова покататься на Перегрине. Но никто другой на космодроме Китти Хок не сказал ему "бу" об ужасном визите Лемея в BOQ. Это было так, как если бы генерал произнес свою брань, а затем удалился, никому об этом не сказав, что было возможно, но не соответствовало обычным привычкам генеральских офицеров. Джонсон боялся, что его карьера будет разрушена навсегда.
Его орбита была ниже и, следовательно, быстрее, чем у американской космической станции. Всякий раз, проходя под ним, он обращал пристальное внимание на доносящуюся оттуда радиопереговор. Движение сообщило ему, что станция получила еще один новый груз сюрпризов, что его не удивило. Туда направлялось так много водителей автобусов, что линиям Грейхаунд, вероятно, пришлось закрыть половину своих маршрутов.
Он не мог сказать, что это были за припасы. Это его тоже не удивило. Если бы он точно услышал, что там происходит, Ящеры, немцы и русские тоже услышали бы. Он этого не хотел. Но он действительно хотел знать, что происходит.
Одно он мог сказать как с помощью радара, так и с помощью прицела: какими бы ни были эти припасы, экипаж на борту космической станции не позволял им пропадать даром. Иногда ему казалось, что она выглядит больше, чем на его предыдущем проходе, каждый раз, когда он ее догонял. В наши дни он был размером с один из звездолетов Ящеров и не проявлял никаких признаков замедления своего роста.
Что, черт возьми, они там делают? он задал вопрос вселенной, которая не ответила. Строительство в вакууме и невесомости было нелегким делом, но на станции круглосуточно работали смены.
Он не мог игнорировать все остальное в космосе, как бы ему этого ни хотелось. Во время своего турне Пенемюнде запустил пару A-45 и вернул пилотируемые верхние ступени на Землю немного быстрее, чем это было их обычной практикой. Все необычное было подозрительным, насколько это касалось Джонсонаи его начальства тоже, даже если они не казались подозрительными по поводу того, что происходило на американской космической станции.
Он попытался расспросить нацистских космонавтов о том, что задумали их боссы. Это была доктрина. Немцы не говорили ему "дудли-приседай", что, несомненно, было частью их доктрины. Они тоже пытались расспросить его об американской космической станции.
Черт возьми, Друкер, я не знаю, что там происходит, - сказал он одному из своих немецких коллег, когда парень стал не просто любопытным, но и настойчивым в придачу. А если бы и знал, то все равно бы тебе не сказал.
Друкер рассмеялся. И ты так разозлился на меня, когда я сказал тебе то же самое. Я не знаю, что мы здесь делаем с этими испытательными запусками.
Джонсон обнаружил, что слушать немцевзначит проявлять терпение, пока они не перейдут к глаголу. Он тоже засмеялся, но кисло. Да, но разница между нами в том, что я знаю, что говорю правду, но у меня неприятное чувство, что ты мне лжешь.
Я говорю правду, - заявил Друкер со вспышкой статического электричества, предупреждающей о том, что они дрейфуют вне радиуса действия друг друга. Это вы, американцы, лжецы. Больше статики дало ему последнее слово в споре.
Да пошел он, - пробормотал Джонсон, а затем: Если подумать, то нет, спасибо. Я пришла сюда не для того, чтобы быть Матой Хари. Шпионить с помощью его глаз, ушей и инструментовэто одно. Используя свое прекрасное белое тело И снова его смех был далеко не искренним. Никто, ни нацистский пилот, ни старая добрая американская официантка, ни секретарша, ни школьная учительница, в последнее время не проявлял особого интереса к его белоснежному телу.
Он посадил "Сапсан" на хорошую посадкупримерно так же плавно, как ему когда-либо удавалось, в Китти-Хок, а затем провел разбор полетов. Он отметил, что немцам было любопытно узнать, что происходит на космической станции. Майор, делавший заметки, просто кивнул и подождал, пока он скажет что-нибудь еще. Если этот парень что-то и знал, то промолчал.
Через некоторое время Джонсон иссяк по поводу немцев, русских и Ящериц в космосе. Первый докладчик ушел. Пришел его сменщик и начал расспрашивать космонавта об изменениях, которые механики и техники внесли в "Перегрин" со времени его последнего полета. У него были ответы и мнения, некоторые из них сильные, об этих модификациях.
Когда они наконец отпустили его, он подумал о том, чтобы отправиться в бар, чтобы немного снять напряжение. Вместо этого он вернулся в штаб-квартиру. Он качал головой, когда делал этоГосподи, неужели у меня даже нет сил пойти купить себе выпить? но направление, в котором он продолжал идти, доказывало, что это не так.
Он принял душ, затем вернулся в свою комнату и плюхнулся на кровать. Вместо того чтобы заснуть, как он думал, он немного полежал, затем вытащил роман Хорнблауэра из прикроватной тумбочки у кровати и начал читать. Во времена Хорнблауэра все было просто, и беспокоиться нужно было только о людях.
Телефон на тумбочке зазвонил, заставив его подпрыгнуть. Ему не нравилось прыгать, особенно когда он только что вернулся в состояние полной гравитации. Он поднял трубку и сказал: Джонсон.
Подполковник, я майор Сэм Йигер, звоню из Лос-Анджелеса, - сказал голос на другом конце линии. Его голос звучал так, как будто он звонил с другого конца страны; на линии было не так много шипения и хлопков, как было бы до появления Ящериц, но их оставалось достаточно, чтобы заметить.
Что я могу для вас сделать, майор?спросил Джонсон. Имя Йигера показалось мне смутно знакомым. Через мгновение он определил это: крутой эксперт по ящерицам.
Он ожидал, что Йигер спросит его о том, как бороться с космической гонкой. Вместо этого парень вышел прямо из левого поля: Подполковник, если вы не возражаете, если я спрошу, генерал Лемей случайно не надрал вам задницу не так давно?
Как, черт возьми, ты это узнал? Джонсон сел так внезапно, что уронил роман Хорнблауэра на пол.
Через три тысячи миль майор Йигер усмехнулся. Потому что я в той же лодкеи я думаю, что это "Титаник". У генерала Лемея в штанах появляются муравьи, когда люди начинают спрашивать о космической станции, не так ли?
Он точно знает. Он Джонсон резко замолчал. Он вдруг понял, что у него есть только уверенность Йигера в том, что он тот, за кого себя выдает. Насколько он знал, Йигерили кто-то, выдающий себя за Йигера, мог быть одним из шпионов Лемея, пытающимся уличить его в неосторожности и потопить, как линкор. Напряженным голосом он сказал: Я не думаю, что мне лучше говорить об этом.
Мне не нужен ваш скальп, подполковник", сказал Игер. Джонсон продолжал ничего не говорить. Вздохнув, Йигер продолжил: Мне это нравится не больше, чем тебе. Что бы там ни происходило, мне кажется, это пахнет подозрительно. У Ящериц тоже это на уме, и мне это не нравится из-за бобов. Из-за этого у нас могут быть большие неприятности.
Это полностью соответствовало тому, что думал Глен Джонсон: настолько идеально, что это вызвало у него подозрения. Он тщательно подбирал слова: Майор, я вас не знаю. Я не собираюсь говорить об этом бизнесе с кем-то, кто всего лишь голос.
После паузы Йигер ответил: Ну, я не думаю, что могу винить вас. Генерал убедителен, не так ли?
Я не знаю, о чем вы говорите, - сказал Джонсон, что с таким же успехом могло означать: "Черт возьми, да!
Еще одна пауза. Затем Йигер сказал: Хорошо, сэр, вы мне не доверяете, и у вас нет никаких оснований доверять мне. Но я собираюсь поставить это на кон. Как мне сейчас кажется, что бы, черт возьми, мы там ни делали, это что-то действительно важное. Это нечто настолько важное, что кто бы ни был главныма это может быть генерал Лемей, а может быть, и его босс, он не хочет, чтобы кто-нибудь, и я имею в виду кого угодно, узнал об этом. Как тебе это кажется?
Йигер, возможно, повторял мысли Джонсона. Но будь Джонсон проклят, если бы признался в этом. Он доверял Стелле, и это не принесло ему ничего, кроме боли и счетов за адвокатов. Если бы он доверял Йигеру, то мог бы попасть в еще худшую переделку. Поэтому все, что он сказал, было: Это ваш никель, майор. Я все еще слушаю. Если бы по какой-то случайности это был не Йигер, или если бы это был он, и он пытался заставить Джонсона говорить по-голландски, возможно, вместо этого он повесился бы.
Ты думаешь, я тебя подставляю, не так ли? Спросил Йигер, что не могло быть лучшим отголоском того, что происходило в голове Глена Джонсона.
Да, это действительно приходило мне в голову, - сухо сказал Джонсон.
Интересно, почему. Йигер тоже может быть сухим. Это сделало Джонсона более склонным верить ему, а не меньше. Может быть, он знал, что так и будет. Он продолжал: Послушайте. Это не то, как ты хранишь секреты. Способ, которым вы это делаете, притворяться, что у вас его нет, а не делать из себя большую волосатую штуку и ходить вокруг и кричать: "У меня есть секрет, и я не скажу вам, в чем он заключается, так что вам лучше не спрашиватьиначе!" Давайте, подполковник. Ты уже большой мальчик. Я прав или я ошибаюсь?
Джонсон рассмеялся. Он не хотел этогоон знал, что дает Игеру преимущество, но ничего не мог с собой поделать. Вот что я тебе скажу",сказал он. В любом случае, я бы так и поступил.
Я тоже", сказал Игер. Однако некоторые большие шишки ничего не понимают, кроме как убивать комаров танком. Все, что для этого нужно, это чтобы секрет был замечен. Вы заметили это
Да", вмешался Джонсон. И снова он ничего не мог с собой поделать. Если бы они позволили ему подняться на космическую станцию, они могли бы показать ему окрестности, не дать ему увидеть то, что он не должен был видеть, и отправить его домой. Йигер был прав. Они не разыграли это по-умному, даже немного.
Я тоже заметил, - сказал Игер. Я тоже не единственный. Ящерицы заметили, что там наверху происходит что-то странное. Есть одна представительница Расы по имени Кассквитпо крайней мере, я думаю, что она представительница Расы; это немного странно, которая действительно интересуется вещами, связанными с космической станцией. И мы не хотим, чтобы Ящеры проявляли такое любопытство, особенно после того, что случилось с колонизационным флотом, которого у нас нет.
Аминь",сказал Джонсон. В следующий раз, когда что-то пойдет не так, они сначала будут стрелять, а потом задавать вопросы. Он прислушался к себе с немалым удивлением. Так или иначе, майор Йигер убедил его, пока он не смотрел.
Я тоже так думаю, - сказал Йигер. Если вы спросите меня, то так подумал бы любой, у кого есть хоть капля здравого смысла. Но это, наверное, слишком много, чтобы требовать от некоторых людей с большим количеством звезд на плечах.
Да", снова сказал Джонсон. В детстве он проводил много времени, ловя голубую жабу. Он знал, каково этоставить крючок. Йигер действительно зацепил его за крючок. Следующий вопрос в том, что мы можем с этим поделать? Мы можем что-нибудь с этим сделать?
Я не знаю",ответил Игер. Отчасти это зависит от того, что они на самом деле делают на космической станции. Я не смог это выяснить, и у меня есть лучшие и более странные связи, чем вы могли бы подумать. В первый раз у меня были большие неприятности, но я не знал, что это случится, поэтому я пошел прямо и не стал утруждать себя скольжением, если вы последуете за мной. Я больше так не играю".
Джонсон задумался. Йигер все еще рисковал, иначе он бы не подошел к телефону. Но было много разных способов быть хитрым. Медленная ухмылка расползлась по лицу Джонсона. Может быть, майор, просто может быть, я все-таки смогу взглянуть на эту тварь крупным планом.
Фоцев ненавидел Басру. Причины его ненависти к Басре было легко понять. Это место воняло. Там было полно Больших Уродов, и не только Больших Уродов, но и Больших Уродов, фанатично преданных своим суевериям, которые могли в любой момент восстать против Расы. Патрули в Басре никогда не были обычным делом; любой закутанный в ткань тосевит мог быть убийцей, и некоторые, ожидая счастливой загробной жизни от своего нелепого огромного Большого Уродца за пределами неба, если бы они пожертвовали собой ради его дела на Тосеве 3, были готовы, даже стремились убить себя, если только они могли взять с собой мужчин Расы.
Итак, Фоцев ненавидел Басру. Насколько он был обеспокоен, единственной приличной вещью во всем этом была погода. По сравнению с Буэнос-Айресом, где он служил раньше, это казалось восхитительным напоминанием о Доме.
Он издал тихое недовольное шипение, когда вместе со своим отрядом шел по центральной рыночной площади Басры. Что чешется у тебя в хвосте?спросил его Горппет. Рот мужчины приоткрылся от удивления. Это место, я бы не удивился. Здесь больше грязи и болезнейя имею в виду эту жалкую площадь, а не весь город: духи прошлых Императоров, я не хочу думать обо всем городе, чем во всем Доме, вместе взятом.
Тебе снова нужно уйти, - сказал Фоцеву другой мужчина. Поезжайте в один из новых городов, и вы увидите, как все должно быть.
И это заставило Фоцева понять, почему он был так недоволен. Я вышел на первый некоторое время назад, - сказал он. Одного раза было достаточно. Я еще не возвращался. Я не хочу возвращаться. Я ненавидел новый город почти так же сильно, как ненавижу это место.
Ты сумасшедший, такой же сумасшедший, как и любой тосевит, когда-либо вылуплявшийся, - сказал другой самец, парень по имени Бетвосс. Только удивление могло побудить его сказать такое, потому что Фоцев был выше его по званию.
Пара самцов из патруля тревожно зашипели. Еще пара жестикулировала, показывая, что они согласны с Бетвоссом. Фоцев мог бы обидеться, но он этого не сделал. Когда он заговорил, его голос звучал более устало, чем что-либо другое: Домэто яйцо, из которого я вылупился. Теперь я стал чем-то другим. Возможно, это не что-то лучшеея не думаю, что это что-то лучшее. Но я больше не вписываюсь в эту оболочку. Мужчины и женщины, живущие в новых городах, мало знают о Тосеве 3 и не желают учиться. Они все еще обитают внутри старой оболочки. Я слишком много узнал о Tosev 3, и, полагаю, именно поэтому я этого не делаю.
Бетвосс повернул свои глазные турели таким образом, чтобы можно было предположить, что он ничего не понимает и что ему нечего понимать. Фоцев ожидал именно этого. Бетвосс сказал: Если вы ненавидите новый город и вы также ненавидите Басру, что вам остается?
Наверное, ничего",ответил Фоцев. Я думаю, что такова будет судьба многих из нас из флота завоевания: оказавшихся между и между, не принадлежащих ни к чему".
Не я, - сказал Бетвосс. Мне нравятся новые города. Они напоминают мне о том, как все было и как будет снова.
Я думаю, что Фоцев говорит правду", сказал Горппет, что удивило Фоцева; суровый ветеран редко принимал его сторону. Горппет видел гораздо худшие действия во время боев, чем Фоцев, и Фоцев часто думал, что другой самец обижается на него за то, что он так легко сдался. Но теперь Горппет продолжал: Я ездил в новый город пару раз, может быть, три. Я тоже больше не утруждаю себя поездками.
Мне это нравится, - сказал Бетвосс. Я бы скорее был там, чем здесь. Я бы предпочел быть где угодно, только не здесь.
Они не понимают мужчин солдатского времени в новом городе, - сказал Фоцев. Они не прошли через то, через что прошли мы, и они не могут понять, почему мы не доставили им Tosev 3, как мы бы сделали, если бы все Большие Уроды действительно ездили верхом на животных и размахивали мечами, как заставило нас думать исследование.
Бетвосс ухватился за первую часть этого. Вы говорите, колонисты нас не понимают? Что насчет тосевитов? Его волна охватила Больших Уродливых самцов в коричневых или белых одеждах и самок в черном, у которых были видны только глаза, а иногда даже те, что были скрыты тканью.
Фоцев пожал плечами. Я не ожидаю, что Большие Уроды поймутони и есть Большие Уроды. Но жители нового городамои соплеменникиили, во всяком случае, они похожи на меня. Я ожидал большего, чем получил, и был разочарован.
И я тоже, - согласился Горппет. Только мы, прошедшие через это, можем понять, что мы пережили. Некоторые из тосевитов, которые сражались против нас, подошли ближе, чем мужчины и женщины Расы, которые этого не сделали. Он вздохнул. Когда мужчины флота завоевания умрут, никто не поймет. Сделав пару шагов, он повернул глазную башенку в сторону Бетвосса. Некоторые мужчины сейчас не понимают. Правда, - сказал Бетвосс. И ты один из них. Хватит", сказал Фоцев с медленным, усталым, выразительным кашлем. Мы что, Большие Уроды, чтобы ссориться между собой?
Клянусь Императором, мне нужно попробовать имбиря, подумал он. Однако, как бы сильно он ни нуждался в нем, он не был так уверен, где он может его раздобыть. Травы было меньше, чем он когда-либо мог припомнить. Те, кто был выше его, всегда злились и ворчали по поводу имбиря, и время от времени приводили примеры мужчин, пойманных на дегустации или торговле им. Но их всегда было предостаточнодо тех пор, пока женщины из колонизационного флота не показали, что с ними делает трава. Теперь власти серьезно относились к тому, чтобы держать это у всех на языке.
Одна из глазных башенок Фоцева скользнула в сторону Горппета. Если кто-то еще и мог заполучить джинджер, так это мужчина. И если бы он понял, почему Фоцев держался подальше от новых городов, возможно, он был бы более готов поделиться чем-то из того, что у него было, если бы у него что-то было.
Ветерок изменился, меняя ноты в симфонии вонючих запахов, которые играли на обонятельных рецепторах Фоцева. Однако один запах пробивался сквозь обычное множество тосевитских запахов: феромоны женщины в ее время года. "Кто-то становится рыжим", подумал Фоцев. Конечно, он был не единственным мужчиной, заметившим этот запах. Весь его отряд внезапно казался более бдительным. Пара солдат начала принимать вертикальную позу, связанную со спариванием. Бетвосс направился прочь от своих товарищей, навстречу этому чудесному запаху.
Назад!резко сказал Фоцев, наслаждаясь возможностью упрекнуть мужчину, который думал, что он спятил. Она очень далеко отсюда. Мы просто должны заниматься своими делами и притворяться, что ее там нет".
Я чувствую ее запах. Я хочу спариться с ней, захныкал Бетвосс. Фоцев тоже хотел спариться с ней, где бы она ни была, но не до такой степени, чтобы он забыл себя и забыл свой долг. Даже когда он продолжал смотреть на рыночную площадь, желание оставалось, зуд в головеи в клоакеон не мог почесаться. Это делало его раздражительным; он был так готов прыгнуть Бетвоссу в глотку, если другой самец станет более непослушным, чем он уже доказал.
Но Бетвосс, хотя и оставался угрюмым, подчинился: послушание было почти таким же укоренившимся в Гонке, как и желание, когда ему давали соответствующие стимулы.
Маленькие тосевиты мужского пола подбежали к патрулю, бормоча что-то на своем родном языке. Горппет взмахнул своей винтовкой. Он не хотел, чтобы они подходили слишком близко. Фоцев не винил его. Раса на горьком опыте усвоила, что остановить террористов-смертников непросто.
До сих пор фанатичные тосевиты не начали использовать детенышей в качестве воинов-самоубийц. Однако это не означало, что они не сделали бы ничего подобного. По правде говоря, Горппет был прав, что был осторожен.
Однако осторожность проявилась с трудом, когда появились маленькие Большие Уроды (мысль, которая заставила Фоцева рассмеяться, но это было правдой: он превзошел почти всех из них), несмотря на предупреждение Горппета. Они выучили несколько слов из языка этой Расы. Еда!кричали они. Хочу есть! Другие кричали: Хочу денег!
Денег нет",сказал Горппет, снова указывая винтовкой. Кредит Расы был бы бесполезен для этих оборванцев, и раздача металлических дисков, которые тосевиты использовали в качестве средства обмена, противоречила приказам.
Еда была чем-то другим. Фоцев никогда не испытывал голода, пока не попал в Тосев 3. Он думал, что голодэто чувство, которое он испытал незадолго до того, как пришло время поесть. Может быть, это был своего рода голод. Но это был не тот голод, который возникает из-за полного отсутствия пищи, из-за необходимости обходиться без еды. Фоцев знал, что такие условия существовали на Родине в древней истории, до того, как Империя объединила его планету. Но те дни были более ста тысяч лет назад, очень давно даже по меркам Расы. Зрелище такого рода голода потрясло его, и он был далеко не единственным мужчиной, которого это потрясло.
Поэтому теперь он взял маленькие кубики прессованного мяса и концентрированных питательных веществ и бросил горсть их Большим Уродливым детенышам. То же самое сделали три или четыре других самца из отряда. Тосевиты визжали от восторга и ссорились друг с другом из-за еды. У них не было проблем с едой рациона Расы, так как у Фоцева и его товарищей не было никаких проблем, кроме случайного отвращения к тосевитской пище. А некоторые тосевитские продукты питания были даже более привлекательны для Расы, чем для Больших Уродов И поэтому мысли Фоцева почти неизбежно вернулись к джинджеру.
Единственная проблема с кормлением некоторых тосевитских нищих заключалась в том, что их успех привлекал больше, точно так же, как падаль привлекала падальщиков. Через некоторое время у Фоцева и его товарищей закончились кубики пайка, и они начали говорить: Хватит! Все пропало! Детеныши проклинали их на языке Расы и, Фоцев был уверен, еще более горячо на своем родном языке.
Горппет сказал что-то на этом языке, что заставило их перестать ругаться и разразиться смехом своего вида. После этого у патруля было меньше проблем с тем, чтобы избавиться от них. Когда Фоцев спросил Горппета, что он сказал, другой ветеран ответил: Я хотел, чтобы хищники нашли яйца всех своих потомков. Фоцеву это казалось прекрасным сильным проклятием, пока он не вспомнил, что Большие Уроды не откладывают яиц. Тогда он понял, почему детеныши смеялись. Но все, что позволяло избежать неприятностей, его вполне устраивало.
После того, что казалось вечностью, патруль вернулся в казармы. Фоцев сделал свой доклад, не то чтобы ему было о чем особо докладывать. А потом, на какое-то время, его время принадлежало только ему. Как он и был уверен, он разыскал Горппета. Пойдем прогуляемся со мной",сказал он. Ходили слухи, что в казармах были подслушивающие устройства. Фоцев не знал, правдивы ли слухи, и не хотел этого знать.
В открытую он даже не затронул эту тему, прежде чем Горппет сказал: Ты выглядишь как мужчина, которому не помешал бы попробоватьможет быть, даже пару вкусов.
Правда", сказал Фоцев, выразительно кашлянув. После пары проб Тосев 3 улучшилсяи будет улучшаться до тех пор, пока имбирь не покинет его организм. Он спросил: Как ты раздобыл эту траву? Я пуст".
Твой друграспространенный эвфемизм для торговца имбиремдолжно быть, один из мужчин, который получил свое от Большого Уродливого к западу отсюда, который не у делво всяком случае, на данный момент, - ответил Горппет. У меня много друзей. Вот почему я никогда не выхожу сухим".