Так спокойно, как только мог, он сказал: Я хочу ее увидеть.
Он уже говорил это раньше, и ему отказали. Ему снова отказали. Вы должны знать, что это невозможно, - сказал гестаповец. Она находится под стражей в ожидании рассмотрения дела. Ей удобно; пожалуйста, примите мои личные заверения на этот счет. Если обвинения окажутся необоснованными, все будет так, как было.
Он говорил так, как будто действительно имел это в виду. Друкер изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Кэти была в заключениивежливое слово для обозначения тюрьмы или лагеря. Ее судили за ее жизнь, и она даже не могла защитить себя. В Рейхе выбор не тех бабушки и дедушки мог быть тяжким преступлением.
Друкер осмеливался надеяться, что ей было удобно. Если бы они решили, что ее бабушка все-таки не была еврейкой, они бы ее отпустили. Это действительно случалосьне слишком часто (Друкер жалел, что решил не вспоминать об этом), но это случалось. И он, в силу своего ранга и своих навыков, был ценным сотрудником в аппарате рейха. Если бы они действительно отпустили ее, они бы не хотели, чтобы он был недоволен.
Он жалел, что не знал ее бабушку и дедушку. Все, что он видел о них, это несколько выцветших фотографий в старом альбоме. Он не помнил, чтобы когда-нибудь думал, что ее бабушка похожа на еврейку. У нее были светлые волосы и светлые глаза. В молодости она была очень хорошенькой. На самом деле она была очень похожа на Кэти.
У офицера, так вот, у офицера были карие глаза и темная щетина, которую ему, вероятно, приходилось брить два раза в день. Смерив его холодным взглядом, Друкер сказал: Бабушка моей жены была лучшей арийкой, чем вы.
Может, я и некрасив, спокойно сказал гестаповец, но у меня безупречная немецкая родословная. Если бы они начали сажать всех некрасивых людей в лагеря, у нас бы в спешке закончились рабочие руки".
Черт возьми, подумал Друкер, который хотел разозлить его. У гестаповца, вероятно, тоже что-то было. Там было слишком много некрасивых людей, чтобы избавиться от них; это оставило бы огромную дыру в структуре общества. Избавление от евреев не оставило такой дыры. Они стали идеальными козлами отпущения: их было мало, они выделялись, и люди уже невзлюбили их.
Офицер, возможно, думал вместе с ним. Он сказал: Вот почему американцы просто ненавидят своих ниггеров и на самом деле ничего с этим не делают. Если бы они это сделали, это было бы неудобно для них.
Неудобно. Это слово было приторно сладким во рту Друкера, как гнилая конина, которую он ел во время отступления из Москвы до прихода Ящеров. Он тоже был рад этому. Мрачно пробормотав что-то себе под нос, он сказал: Знаешь, мне неудобно это дело незнания.
Да, конечно, я знаю". Гестаповец продолжал оставаться невозмутимым. Что бы ни случилось, ваши дети серьезно не пострадают. Один еврейский прадедушка и прабабушка не являются юридическим препятствием".
Ты не думаешь, что потеря матери может повлиять на них?рявкнул Друкер. И все же, в каком-то ужасном смысле, его следователь был прав. Сильно пострадавший был эвфемизмом для обозначения вывезенного и убитого.
У нас должна быть чистая кровь. Каким бы гладким, каким бы обходительным он ни был, в гестаповце не было ни грамма компромисса. В этом он стал хорошим представителем государства, которому служил. Изо всех сил стараясь казаться примирительным, даже когда это было не так, он добавил: У вас есть разрешение уйти на некоторое время. Ваши фактические знания о бабушке вашей жены кажутся незначительными.
Я говорил об этом всем, кто хотел бы меня выслушать, с тех пор, как вы, люди, забрали меня из Пенемюнде, - сказал Друкер. Единственное, что в этом не так, так это то, что меня никто не послушает.
Если бы он ожидал, что офицер гестапо начнет его слушать, он был бы разочарован. Поскольку он этого не сделал, он не былили, во всяком случае, не был разочарован из-за этого. Он встал по стойке смирно, вытянул руку, ловко развернулся и направился в свою каюту.
Они не сильно отличались от тех, что были у него на ракетной базе. Гестапо не обращалось с ним плохо, на тот случай, если он все-таки вернется на службу. Он надеялся, что это было нечто большее, чем просто случайный шанс, но никого не волновало, на что он надеялся. Он понимал это слишком хорошо.
Он откинулся на спинку койки и почесал затылок. Его взгляд упал на телефон. Он не мог позвонить своей жене; он не знал, куда позвонить. Он не мог позвонить своим детям; он пытался, но оператор не позволил ему. После одной невозможности и одной неудачи он не видел особого смысла пользоваться телефоном. Хотя, может быть, он ошибался или, по крайней мере, был близорук.
Он взял в руки инструмент. В другом месте Рейха он услышал бы сигнал, который сказал бы ему, что можно набрать номер. Здесь, как будто он вернулся в прошлое, оператор спросил: Номер, пожалуйста?
Он дал номер коменданта в Пенемюнде. Он также не знал, пропустит ли оператор этот звонок. Но это было или могло быть при исполнении служебных обязанностей, и гестапо было не более невосприимчиво к этой песне сирен, чем любая другая немецкая организация. После нескольких щелчков и хлопков Друкер услышал телефонный звонок.
Страх наполнил его, страх, что комендант будет где-то пить или в постели со своей девушкой (Друкер не знал, была ли у него девушка, но слишком легко представлял себе худшее) или просто расположится лагерем на фарфоровом троне с книгой в руке и штанами вокруг лодыжек. Все, что удерживало его от Друкера, было бы достаточной катастрофой.
Но бодрый, серьезный голос произнес: Дорнбергер слушает.
Вы поговорите с подполковником Друкером, сэр?спросил оператор гестапо. Судя по его тону, он счел это крайне маловероятным.
Конечно, я так и сделаю, - сказал генерал-майор Уолтер Дорнбергер резким голосом. Ганс, ты здесь?
Я здесь, генерал",с благодарностью ответил Друкер. Оператор по-прежнему слушал все, что он говорил, но он ничего не мог с этим поделать. Я не знаю, как долго мне придется оставаться вне службы. Они все еще пытаются решить, была ли у Кэти бабушка-еврейка.
Дорнбергер был достаточно быстр в понимании. Как только Друкер дал ему свой намек, он подыграл ему, прогудев: Да, я знаю об этомя был там, помнишь? Они тянутся так чертовски долго, что для меня это звучит как полная чушь. Может быть, ты нажил врага, который говорит о тебе неправду. Что бы ни происходило, ты нам нужен здесь.
Друкер надеялся, что оператор получил нагоняй. Он сказал: Спасибо, сэр. Но пока эта неразбериха не прояснится, я никуда не могу пойти.
Хорошо, что вы мне позвонили, - сказал генерал-майор Дорнбергер. Даже следовало сделать это раньше. Часто, как я уже сказал, эти обвинения начинаются из-за того, что кто-то завидует вам и у него не хватает смелости показать это открыто. Итак, Швайнхунд распускает грязные слухи. Мы докопаемся до сути, не беспокойся об этом. И когда мы это сделаем, какой-нибудь болтливый ублюдок пожалеет, что вообще родился.
От всего сердца я благодарю вас, сэр, - сказал Друкер. Я хочу снова встать и выйти. С флотом колонизации здесь, мне нужно быть на ногах и выходить.
Вы чертовски правы, - согласился Дорнбергер. Посмотрим, что мы сможем сделать с этой стороны, Ханс. Я желаю вам всего наилучшего". Он повесил трубку.
Друкер сидел там, ухмыляясь в телефон. Да, он надеялся, что оператор СС получил нагоняй. Вермахт также был силой на земле. Если бы Дорнбергер очень хотел, чтобы он вернулся, он бы вернулся. Без Ракетных войск Рейха Европа была бы открыта, беззащитна перед тем, что Ящеры могли бы решить сделать.
Не совсем как гром среди ясного неба, Друкер задался вопросом, сколькими делами занимались высокопоставленные офицеры, независимо от того, действительно ли у жены, о которой идет речь, были еврейские бабушка и дедушка. Он задавался вопросом, сколько случаев они рассматривали, когда у мужчины, который им нравился, была бабушка-еврейка или, возможно, даже мать-еврейка. Как только он начал задаваться этим вопросом, ему стало интересно, сколько отъявленных евреев, тихо защищенных, продолжали служить рейху, потому что они были слишком полезны, чтобы без них обойтись.
До того, как гестапо арестовало Кате и посадило его под домашний арест, он бы стукнул кулаком по ближайшему столу и потребовалпотребовал во всю глотку, особенно если бы выпил пару кружек пива, чтобы каждый еврей был искоренен. Сейчас Теперь, в камере, которая была удобной, но оставалась камерой, он громко рассмеялся.
Я надеюсь, что у них все будет хорошо, - сказал он. Гестаповцы, несомненно, прислушивающиеся к каждому его слову, подумали бы, что он имеет в виду генерал-майора Дорнбергера и его друзей. И так, в некотором смысле, он и сделално только в некотором смысле.
Феллесс оглядел Каир с чем-то, приближающимся к ужасу. Это, сказала она, это столица, из которой Раса управляла примерно половиной Тосева 3 вскоре после прибытия флота завоевания? Она добавила вопросительный кашель, желая, чтобы у Расы было что-то более сильное в этом роде: возможно, кашель недоверчивого недоверия.
Старший научный сотрудник, это так", ответил Пшинг.
Но" Феллесс изо всех сил пыталась выразить свои чувства словами. Это было нелегко. Во-первых, ранговые отношения здесь были неоднозначными. Ее раскраска тела была более причудливой, чем у половины Пшинга, но другая половина мужского пола соответствовала раскраске Атвара, командира флота завоевания. Пшинг, несомненно, восполнил своим влиянием то, чего ему не хватало в формальном статусе. Для другого Феллесс выпалил: Но это все еще тосевитский город, а не один из наших!
Так оно и есть, - ответил Пшинг. Я так понимаю, вы изучили завоевания Рабоева-2 и Халлесса-1?
Конечно",возмущенно сказал Феллесс. Как еще мне было подготовиться к этой миссии?
У тебя не было лучшего пути, превосходная женщина; я уверен в этом, - ответил Пшинг. Но разве вы еще не поняли, что то, что Раса пережила на двух предыдущих планетах, которые мы добавили в Империю, имеет очень мало общего с условиями здесь, на Тосеве 3?
Он даровал ей титул превосходства, чтобы он мог ткнуть ее носом в факт ее неадекватной подготовки, не оскорбляя ее. И, на самом деле, он не обидел ее слишком сильно. Феллесс позволил башенке одного глаза оценивающе скользнуть в его сторону. Он был умным мужчиной, без сомнения. Любой мужчина, который служил несколькими пальцами на руке командира флота, должен был быть умным.
Феллесс глубоко вздохнула, прежде чем что-то сказать. Она пожалела об этом, потому что это означало, что она выпустила большой глоток воздуха мимо своих рецепторов запаха. Каир был полон поразительной какофонии вонючих запахов. Запах помета был не совсем таким, как дома, но она без труда узнала его. Поверх этого прочного фундамента громоздились другие органические запахи, которые ей было труднее классифицировать. Вероятно, они произошли от Больших Уродов и их животных, которые, безусловно, присутствовали в большом изобилии. Тонкой струйкой в смеси чувствовались запахи кулинарии, опять же отличные от тех, что были дома, но похожие на них.
Пшинг сказал: Учитывая все обстоятельства, я думаю, что мы справились достаточно хорошо. Мы разбросаны гораздо тоньше, чем ожидали. Мало того, что наши потери были намного больше, чем ожидалось, но этот мир был и остается гораздо более густонаселенным, чем мы предполагали. И мы не можем быть так строги к тосевитам, как предпочли бы при других обстоятельствах.
А почему бы и нет?возмущенно потребовал Феллесс. Слишком поздно она поняла, что вела себя глупо. Ох. Автономные не-империи.
Они не являются автономными. Они независимы. Ты должна всегда помнить об этом, превосходящая женщина. И снова Пшинг воспользовался почетным обращением, чтобы легко ее опустить, ударив по морде.
Я действительно стараюсь иметь это в виду, - сказала она смущенно. Но это чуждо всему, что знала Раса за последние сто тысяч лет".
Тогда запомните вот что: США, СССР и Рейх могут разрушить эту планету, если решат это сделать, - сказал Пшинг. Это без нашей помощи в процессе, вы понимаете. Я думаю, что любая из этих не-империй могла бы это сделать. С нашей помощью Британия и Япония тоже могли бы справиться. И разве это не так, что тот, кто может уничтожить вещь, обладает великой властью над ней?
Истина. Феллесс услышала нежелание в своем собственном голосе.
Если адъютант Атвара и услышал это, он был слишком вежлив, чтобы подать какой-либо знак. Он сказал: И поэтому, когда эти не-империи призывают нас определенным образом относиться к Большим Уродствам определенной области, мы вынуждены серьезно относиться к таким увещеваниям.
Обращаться с теми, кто не знает Императора, как с равными Феллесс посмотрела вниз на грязную черепицу, автоматический знак уважения к своему суверену. Это сбивает все стандарты цивилизованного поведения, которые мы усвоили с младенчествас младенчества Расына свой хвост. Как все дошло до такого?
Она помахала рукой, чтобы показать, что имела в виду. С крыши здания, из которого Раса управляла планетой (оно все еще сохраняло свое тосевитское название "Отель Шепарда"), она смотрела на оживленные улицы. Тосевиты, закутанные в свои нелепые мантиинекоторые белые, некоторые черные, некоторые различных оттенков коричневого и коричневого, с несколькими яркими цветами, смешанными, занимались своими шумными делами, толпясь среди вьючных животных и моторизованных транспортных средств, которые в основном изрыгали дым от сжигания нефтяных дистиллятов, а не чистого водорода, и поэтому добавили еще одну ноту к вони этого места.
И затем, как будто ее вытянутая рука была сигналом, на этих узких, извилистых, безумно переполненных улицах раздался крик: Аллах акбар! Аллах акбар! Аллах акбар! С каждым повторением он становился все громче, как будто его выкрикивало все больше и больше тосевитов.
Феллесс повернулся к Пшингу. Что это значит?
Это означает неприятности, - мрачно ответил он.
Она не до конца осознала эту мрачность, по крайней мере поначалу. С чего бы рою Больших Уродов начинать кричать "Беда!" в одно и то же время?
Пшинг издал раздраженный звук. Это означает неприятности для нас, вот что это значит. Тосевиты, которые так кричат, думают, что мы злые духи и не имеем права ими управлять. Они думают, что, если они умрут, пытаясь убить нас, они отправятся прямиком в счастливую загробную жизнь".
Это абсурд, - сказал Феллесс. Как может их дух радоваться, если они ничего не знают об Императорах?
Они всегда ничего не знали об императорах, - напомнил ей Пшинг. Они, конечно, ошибаются и заблуждаются, но в то, во что они верят, они верят очень сильно. Большую часть времени это относится к большинству тосевитов. Это одна из вещей, которая делает их такими восхитительными в управлении".
Как и раньше, Феллесс теперь распознала сарказм. Прежде чем она успела что-то сказать, где-то неподалеку раздалась стрельба. Поморщившись, она сказала: Звучит так, как будто война за завоевание Тосева-3 еще не закончена.
Это не так",ответил адъютант Атвара. Затем он сказал одну из самых печальных, мрачных вещей, которые Феллесс когда-либо слышал: Возможно, это никогда не закончится. Даже после того, как этот мир будет колонизирован, это может никогда не закончиться.
Мы и есть Раса, - ответила она. Мы еще не потерпели неудачу. Здесь мы не потерпим неудачу. Что бы сказал ваш командир флота, если бы услышал, как вы так говорите?
Он, вероятно, сказал бы, что я, возможно, прав, - ответил Пшинг. Нам повезло, что мы зашли в тупик в этом мире. Если бы флот завоевателей задержал свой отлет еще на сто лет, тосевиты были бы более чем достойным противником для насесли только они не уничтожили себя до нашего прибытия.
Феллесс начал говорить, что это абсурд, что Раса наверняка победила бы, независимо от борьбы, которую устроили Большие Уроды. Сто тысяч лет истории и более доказывали, что это правда. Логика, однако, возражала против этого. Если бы Большие Уроды продвинулись так далеко и так быстро, как далеко они продвинулись бы еще через сто лет? Неприятно далеко, подумала она.
Пуля просвистела у нее над головой. Ей нужно было время, чтобы осознать, что произошло. Она не была солдатом; она изучала психологию инопланетян. За исключением тех времен, когда Раса решила идти на завоевания, у нее не было солдат, только полиция. До этого момента она никогда не слышала выстрелов.
Пшинг сказал: Было бы разумно сейчас покинуть крышу. Это здание защищено от огня из стрелкового оружия. На самом деле он защищен от гораздо большего, чем от огня из стрелкового оружия. Почти любое здание, которое Раса использует на Tosev 3, должно быть защищено не только от огня из стрелкового оружия.
Он говорил совершенно буднично, хотя и говорил об ужасе. Феллесс уставилась на него; его психология была ей почти так же чужда, как психология тосевитов, которых ее послали изучать. Затем мимо пронеслась еще одна пуля, и еще одна. Осознание поразило: она могла умереть здесь, наверху. У нее было все, что она могла сделать, чтобы следовать за Пшингом к началу лестницы уверенной походкой. Ей хотелось мчаться, как будто ее преследовал багана или какой-нибудь другой грозный хищный зверь.
Вертолеты летели низко, поливая Больших Уродов огнем. Перекрывая шум, Пшинг сказал: Я надеюсь, что здешним тосевитам не удалось провезти контрабандой какие-либо ракеты в Каир, как это было в некоторых других местах. Экипажи вертолетов уязвимы для такого рода огня".
И снова он заговорил так, как мог бы говорить о несчастном случае на заводе. Возможно, это помогло ему справиться с опасностями, которые сопровождали его ремесло, опасностями, отличными от тех, которые когда-либо знал Феллесс. Задумчиво она сказала: Я начинаю понимать, почему некоторые мужчины в этом мире обращаются к местной траве под названием имбирь, чтобы избежать ее суровости.
Джинджер тоже будет проблемой для колонистов",сказал Пшинг. Это создает слишком много удовольствия, чтобы быть чем-то другим: на самом деле так много, что это серьезно разрушает порядок и дисциплину. Мы считаем, что худшие мятежи на этой планете были спровоцированы любителями имбиря.
Мятежи. Феллесс поежилась, хотя на лестнице, как и во всем здании, было уютно тепло. Она слышала, как мужчины из флота завоевания бесконечно жаловались на климат Тосева-3; большая часть видео, которое она видела, как правило, подтверждала их. Но Каир казался достаточно уютным. Она продолжала: Я не могу представить, чтобы мужчины этой Расы восстали против должным образом установленной власти. Я верю, что это произошлоя видел записи, подтверждающие, что это произошло, но я не могу себе этого представить.
Вы были здесь не для того, чтобы своими глазами увидеть сражение, которое произошло после высадки флота завоевателей. Пшинг тоже вздрогнул от дурных воспоминаний, которыми Феллесс не могла, не могла поделиться. Мы подошли ближе, чем вы можете себе представить, к тому, чтобы вообще проиграть войну. У нас почти было, он повернул свои глазные турели, чтобы убедиться, что никто не был достаточно близко, чтобы подслушать его, мы почти выгнали нашего командира флота из его кабинета в результате недовольства командиров кораблей ведением войны.
«что?» Феллесс ничего об этом не виделаили видела? Кусочки, которые раньше не сходились воедино, теперь внезапно соединились. Это объясняет, почему один из владельцев корабля перешел на сторону тосевитов. Она видела, как об этом упоминалось, но данные, которые она видела, сделали судовладельца вероломным идиотом. Был ли он вероломным идиотом, как ему удалось стать судоводителем?
Действительно, это было бы так. Пшинг вздохнул. Этот мир оказал на нас разрушительное воздействие даже после того, как боевые действия прекратились. Нас было слишком мало, и мы медленно начали растворяться в море Больших Уродств вокруг нас. Теперь, когда вы, люди, пришли, я надеюсь, что мы сможем обратить вспять эту тенденцию, чтобы тосевиты начали ассимилироваться в большую Империю, как и должно было начаться с самого начала. Я надеюсь, что мы сможем это сделать.
Похоже, он не был уверен, что Раса сможет это сделать. Конечно, они будут ассимилированы, - заявил Феллесс. Вот почему мы пришли. Вот почему я здесь: чтобы узнать, как наилучшим образом интегрировать тосевитов в структуру Империи. Мы сделали это с Работевыми и Халлесси. Мы сделаем это здесь".
Одно отличие, превосходящая женщина, - сказал Пшинг, что означало, что он собирался ей возразить.
И это так? Она дала ему шанс.
Вы всегда должны помнить, что тосевиты, в отличие от Работевых или Халлесси, также пытаются научиться интегрировать нас в свои структуры, - сказал Пшинг. Они искусны в этом искусстве, так много практиковались в нем между собой. У нас больше силтеперь, когда флот колонизации здесь, у нас их будет еще больше. Они, однако, вполне могут обладать большим мастерством.
Феллесс снова вздрогнул. Может быть, в здании все-таки было не так уж и тепло.
Атвар изучал последний набор отчетов, прокручивающихся на экране его компьютера. Это неудовлетворительно, - сказал он и сделал паузу на мгновение, чтобы задаться вопросом, сколько раз он говорил это с тех пор, как пришел в Tosev 3. Слишком много было ответов, которые сразу пришли на ум.
Возвышенный повелитель Флота?спросил Пшинг.
Неудовлетворительно, - повторил Атвар. Произнесение этого доставило ему определенное удовольствие. Что-то сделав с этим, он получил больше. Он получал это большее удовольствие реже, чем ему бы хотелось. В последнее время тосевиты слишком много маневрируют со своими проклятыми спутниками.
Против какой не-империи мы должны протестовать, Возвышенный Повелитель Флота?спросил его адъютант.
Они все это делают", раздраженно сказал Атвар. Я думаю, что они делают это намеренно, чтобы сбить нас с толку. Независимо от того, пытаются они сбить нас с толку или нет, им это определенно удалось. К настоящему времени мы не совсем уверены, чьи спутники находятся на каких орбитах. Это меня огорчает.
Могло быть и хуже, - сказал Пшинг. Чем больше топлива они израсходуют на этих маневрах, тем скорее у них ничего не останется.
Истина. Атвар печально зашипел. Другая правда, к несчастью, заключается в том, что Большие Уроды либо заправят их, либо пришлют новых на их место. Может быть, мы поступили бы мудрее, запретив им вообще выходить в космос. Он снова зашипел. Они слишком ясно дали понять, что готовы возобновить боевые действия, если мы применим этот запрет. Они говорили серьезно. Действительно, они имели это в виду.
Да, Возвышенный Повелитель Флота. Работа Пшинга состояла не в том, чтобы не соглашаться с Атваром.
Прежде чем командующий флотом успел сказать что-то еще, что-то обрушилось на здание с оглушительным ударом. Пол задрожал под ногами Атвара; с потолка посыпались мелкие кусочки штукатурки и штукатурная пыль. Атвар схватил телефонную трубку и набрал нужный ему код.
Служба безопасности",сказал мужчина на другом конце провода.
Очевидно, этого недостаточно, - сказал Атвар с кислотой в голосе. Что это было такое, что только что повлияло на нас?
Мужчина из службы безопасности на мгновение остановился, без сомнения, чтобы проверить код своего абонента. Когда он понял, к кому обращается, то поспешно стал почтительным. Возвышенный Повелитель Флота, это была небольшая, я бы сказал, ракета местного производства, взорвавшаяся здесь против нашего бронированного фасада. Жертв нет, ущерб минимальный. Много дыма, много шума. Может быть, Большие Уроды подумают, что они действительно что-то сделали. Они этого не сделали, и я приму на этом клятву именем Императора.
Очень хорошо. Спасибо. Атвар прервал связь. Он повернул глазную башенку в сторону Пшинга. Фанатики, как вы могли бы догадаться сами. Интересно, кто из немцев, русских или британцев подтолкнул их к этому последнему витку безумия".
Возвышенный Повелитель Флота, кто-нибудь обязательно их расшевелил?спросил Пшинг. Они тосевиты, и поэтому вполне способны расшевелить себя.
Хотел бы я сказать, что ты ошибался, - печально сказал Атвар. Но вы правы, как мы снова и снова убеждались, к нашему сожалению. И мужчина из службы безопасности считает, что это была ракета местного производства. Возможно, это и к лучшему. Одна из независимых не-империй вполне могла снабдить фанатиков чем-нибудь более смертоносным.
Он хотел бы, чтобы Тосев-3 был таким, каким, как наивно полагала Раса, он будет. Если бы это было так, он бы сейчас передал свои обязанности командиру флота колонизации. Он вошел бы в летописи четырех миров как Атвар Завоеватель. В течение десятков тысяч лет детеныши четырех рас должны были учиться у него на своих уроках. Завоеватели встречались гораздо реже, чем императоры, и с большей вероятностью оставались в памяти студентов.
Он тихо зашипел. Он войдет в историю, все в порядке. Он войдет в историю как первый мужчина, которого император назначил Завоевателем, чтобы добиться полного успеха. Он надеялся, что высадка колонизационного флота приведет к тому, что Тосев-3 прочно войдет в состав Империи. В хорошие дни у него была некоторая уверенность в том, что это произойдет. В плохие дни он задавался вопросом, не окажутся ли Большие Уроды в конечном итоге подавляющими Гонку вместо этого.
Сегодня был очень плохой день.
Пшинг сказал: Не лучше ли перенести наш административный центр на островной континент, называемый Австралией, где выживших тосевитов относительно мало и их легко контролировать?
Безопасность была бы проще",признал Атвар. Но отступить от такого давно созданного центра, как этот, означало бы признаться в слабости. У тосевитов отличные нюхательные рецепторы на слабость. Они только будут давить на нас сильнее, чем когда-либо. Твердость, за которую они хватаются. Твердость, которую они уважают. Что-нибудь меньшее, и ты принадлежишь им.
Без сомнения, вы правы, Возвышенный Повелитель Флота, - сказал Пшинг со смирением в голосе. Во всяком случае, наш опыт в этом мире определенно говорит об этом.
Где-то в широких, пустынных просторах Индийского океана, далеко-далеко от какой-либо суши, длинная, тощая фигура акулы приблизилась очень близко к поверхности моря. Но он был больше любой акулы, больше любого китаи ни акулы, ни киты не эволюционировали с боевыми башнями на спине.
Эта боевая рубка никогда не выходила на поверхность. Ни спутник, ни самолет, случайно наблюдавший за этим конкретным участком моря, не смогли бы найти название или нацию, которые можно было бы присвоить подводной лодке. Все кошки серые в темноте. Все подводные лодки выглядят очень похоже, если смотреть на них сверху под водой.
Поднялась радиомачта. Совсем ненадолго он оставил крошечный белый след в теплой сине-зеленой воде. Затем он снова соскользнул вниз, вниз, в тишину, вниз, в анонимность. Подводная лодка нырнула глубоко.
Глен Джонсон приставал по радио к одному из своих советских коллег: что-нибудь, чтобы скоротать время на том, что, как он ожидал, будет долгой и скучной миссией. Зачем они вообще потрудились поместить вас в корабль, Юрий Алексеевич? он спросил. Все, на что ты годен, это нажать пару кнопок. Они могли бы получить машину для этого. Скоро они, вероятно, так и сделают.
Я могу делать то, что должен, - бесстрастно ответил русский. У меня меньше шансов ошибиться, чем у машины.
К тому же дешевле",предположил Джонсон. Он добавил выразительный кашель, чтобы показать, насколько дешевле. Они оба говорили на языке Ящериц. Это было единственное, что у них было общего, и Джонсон находил это забавным. Он не знал, что думают об этом русские космонавтыкосмонавты, как они себя называли. Кто-то внизу, на земле, следил за каждым словом русского. Кто-то тоже следил за каждым словом Джонсона, но ему не нужно было беспокоиться о допросе со стороны НКВД, когда он вернулся домой.
Он уже собирался подколоть Юрия еще немного, когда вспышка света сбоку от них привлекла его внимание. Что это было?спросил русскийтогда он тоже это видел, хотя на его корабле была всего пара маленьких окон, а не навес с лучшим круговым обзором, чем у Джонсона на его первом истребителе.
Я не знаю",сказал он и задал свой собственный вопрос: Чей это?
Юрий немного помолчал: вероятно, получал разрешение снизу поговорить. Я тоже не знаю", сказал он наконец. Орбиты в последнее время путаются, даже хуже, чем обычно".
Джонсон еще раз выразительно кашлянулварварский жаргон по стандартам ящериц, поскольку он не изменял предыдущих слов, но то, что люди часто делали и без проблем понимали. Затем он заговорил по-английски, не для пользы русского, а для себя: Иисус Х. Христос! Кто-то что-то запустил. Кто-то запустил что-то грандиозное!
Орбитальные крепости в наши дни могут нести дюжину отдельных ракет и оружия, которые могут быть нацелены либо на другие цели в космосе, либо на землю внизу. От них у Джонсона кровь застыла в жилахот них у многих людей кровь застыла в жилахпотому что они могли начать действительно большую войну всего за несколько минут предупреждения.
Он сменил частоту и настойчиво заговорил в микрофон: Земля, это Перегрин. Чрезвычайная ситуация. Кто-то запустил. Повторяю: кто-то запустил. Я не могу определить, чей это спутник. Конец.
С корабля в Южной части Тихого океана послышался голос: Вас понял. Мы собираемся предупредить. Конец.
Вас понял. Джонсон знал, что это означало, что ему придется еще раз проверить все оружие своего корабля. Он почесал зудящую кожу головы. Коротко подстриженные песочно-каштановые волосы царапали его пальцы. У него было много тренировок. Он выполнял множество рутинных заданий. Теперь все снова имело значение. Если бы драка началась здесь, наверху, велика была вероятность, что он не спустился бы снова.