Приятный обычный парень, а? Пьер усмехнулся. Моник захотелось ударить его. В тот момент она была бы не прочь увидеть его мертвым. Но потом он сказал: Хорошо, моя младшая сестра, я передам это слово дальше. И кто знает? Может случиться так, что в один прекрасный день кто-нибудь чешуйчатый будет ждать вашего немца, когда он выйдет на улицу.
Он не мой немец, и ты можешь отправиться прямиком в ад, если еще раз назовешь его так, - сказала Моник. Ей не нужно было беспокоиться о том, чтобы Пьер был милым. У него были свои веские причины желать смерти Куна. Это позволило Монике получить определенное дикое удовольствие, повернувшись к нему спиной и протопав мимо олеандров, которые скрывали шум уличного движения, и выйдя из сада Пьюджет.
Она получила бы еще большее удовольствие, если бы не услышала смех Пьера, когда уходила.
Поскольку в тот вечер ей не нужно было развлекать Дитера Куна, ей действительно удалось провести кое-какие исследования. Чтение латыни, особенно заполненной аббревиатурами латыни ее надписей, помогло немного ослабить ее ярость. Ученые будут корпеть над этими текстами через тысячу лет, очень, очень долго после того, как она и Дитер Кун оба будут мертвы. Мышление в таких терминах давало ей чувство меры.
Она обнажила зубы в чем-то, что не было улыбкой. Если повезет, то через тысячу лет Дитер Кун будет мертв гораздо дольше, чем она. Пережить еголучшая месть, подумала она. Но мгновение спустя она покачала головой. Месть была лучшей местью.
Когда он постучал в ее дверь ночью позже, она почти горела желанием увидеть его. Он также захватил с собой бутылку красного вина; он не пытался вызвать у нее ненависть. Однако он мог добиться успеха, только оставив ее в покое. Ему не хотелось этого делать.
Как обычно, она терпела его знаки внимания, не получая от них удовольствия. Как обычно, это его нисколько не беспокоило. Мужчины, подумала она. Она знала пару французов, которые заботились о ее удовольствиях так же мало, как Дитер Кун. Но ей не приходилось ложиться с ними в постель, и она перестала ложиться с ними в постель, как только поняла, что это за мужчины. Немец не оставил ей такого выбора.
Моник была не против выпить его вина. Заставить его потратить несколько рейхсмарок было своего рода местью, пусть даже самой незначительной. Это тоже оказалось довольно хорошим вином. И если она немного напьется, если ее мышление немного затуманится, тем лучше.
Ну, моя дорогая, сказал Кун, застегивая ширинку на брюках, мне пора. Думаю, я снова увижу тебя послезавтра.
"Я не твоя дорогая", подумала Моник. Она не стала настолько расплывчатой, чтобы смутиться из-за этого; в мире не было достаточно вина, чтобы оставить ее в замешательстве из-за этого. Если повезет, я тебя больше никогда не увижу, кроме, может быть, твоего истекающего кровью трупа.
Да, я полагаю, ты так и сделаешь, - ответила она вслух и одарила его милой улыбкой. До свидания.
До свидания, - ответил эсэсовец и тоже улыбнулся. Вот видишь, ты все-таки пришел позаботиться обо мне. Я знал, что ты это сделаешь, даже если это займет некоторое время.
Моник ничего на это не сказала. Она не могла, если только не хотела отказаться от игры. Ей удалось еще раз улыбнуться. Это была улыбка злорадного предвкушения, но Дитеру Куну не нужно было этого знать.
Он закончил одеваться, самодовольно поцеловал ее, еще более самодовольно приласкал и, наконец, направился к двери. Моник, все еще обнаженная, осталась в спальне. Это было то, что она всегда делала, когда Кун уходил. Если бы она сделала что-нибудь не так сегодня вечером, то могла бы возбудить его подозрения. Последнее, чего она хотела, это каким-либо образом разбудить Куна.
Он повернул ручку. Петли скрипнули, когда дверь распахнулась. Вернувшись в спальню, Моник радостно обхватила себя руками. Она не знала, что это будет сегодня вечером, но надеялась, даже молилась
Вспышка выстрелов нарушила тишину улицы снаружи, стрельба и крик. Готт им Химмель!воскликнул Дитер Кун. Все еще по-немецки он продолжил: Это было оружие Ящерицы, или я еврей". Он захлопнул за собой дверь и побежал по коридору.
Нет, - сказала Моник, качая головой взад и вперед. Нет, нет, нет. У нее было ужасное чувство, что она знает, что произошло. Расе было так же трудно отличить людей друг от друга, как людям было трудно отличить одну Ящерицу от другой. Если бы потенциальному убийце было приказано убить любого, кто выйдет из многоквартирного дома в такое-то время, и если бы какой-нибудь неудачливый парень выбрал именно это время, чтобы прогуляться или выпить бокал вина Если бы это произошло, кровь парня была на ее руках.
Пару минут спустя кто-то постучал в ее дверь. Кун, подумала она, а потом, черт возьми. Она накинула ночную рубашку и пошла открывать дверь. Эсэсовец протиснулся мимо нее в квартиру. Мне нужно воспользоваться вашим телефоном, - сказал он.
что случилось?спросила Моник, хотя боялась, что знает слишком хорошо.
Кто-то только что застрелил человека возле этого здания из автоматической винтовки Ящерица", ответил Кун. Черт возьми, если бы я вышел на пару минут раньше, это мог быть я. Он набирал номер телефона, когда ответил, и начал говорить в него по-немецки, слишком быстро и взволнованно, чтобы Моник могла разобрать больше одного слова из трех.
Quel dommage",сказала она отстраненно. Если бы эсэсовец услышал ее, она подумала, что он подумал бы, что она имела в виду, что жаль, что другого парня застрелили, а не то, что он сам этого не сделал.
Через пару минут Кун повесил трубку. Он снова повернулся к ней. Они уже в пути, - сказал он, возвращаясь к французскому. Пока на тебе есть какая-нибудь одежда, спустись со мной вниз и посмотри, сможешь ли ты опознать тело. Этот парень может жить здесь. Если мы узнаем, кто он, мы сможем выяснить, почему кто-то с оружием Ящерицыможет быть, даже Ящерицахотел его смерти.
Моник сглотнула. А мне обязательно это делать?спросила она. Она прекрасно знала, почему бедняга там, на улице, был мертв: из-за нее и потому, что Ящерица, торговавшая наркотиками, которая стреляла в него, не знала, какого черта он делает. Видеть результат своей неудавшейся мести было последним, чего она хотела.
Но Дитеру Куну, как она слишком хорошо знала, было все равно, чего она хочет. Давай",повторил он и схватил ее за руку. Он не был типичным неуклюжим немцем; судя по его внешности и компактному, жилистому телосложению, он скорее мог бы быть французом. Но он был намного сильнее Моник. Когда он потащил ее за собой, у нее не было другого выбора, кроме как прийти.
Небольшая толпа любопытных и омерзительных собралась вокруг трупа на тротуаре прямо перед многоквартирным домом Моники. Кровь, черная в лунном свете, стекала в канаву. В мужчине было поразительное количество крови. Моник чувствовала его запах и вонь от уборной, которая появилась, когда у мертвеца отпустило кишечник.
Вдалеке завыли сирены, быстро приближаясь. Кун снял с пояса маленький фонарик и посветил им в лицо мертвецу. Вы его знаете?спросил он.
Да, - ответила Моник, стараясь не смотреть на рану, которая оторвала одну сторону его челюсти. Это Фердинанд Боннар. Он живетжилвнизу от меня, на втором этаже. Он никогда никого не беспокоил, о ком я слышал. И я убил его так же уверенно, как если бы сам нажал на курок. Она подумала, не заболеет ли она.
Кун записал имя в маленькую записную книжку, которую выудил из кармана брюк. Боннард, да? И что он сделал?
Он продавал рыбу в маленьком магазинчике на улице Убежища, недалеко от гавани, - ответила Моник, когда пара машин СС с визгом остановилась, и из них высыпали немцы в форме. У всех, кроме Моники, внезапно нашлись срочные дела в другом месте.
Он имел дело с рыбаками, не так ли? Может быть, он тоже был контрабандистом", сказал Кун и начал разговаривать со своими коллегами-нацистами. Возможно, он забыл о Моник. Но когда она начала возвращаться в многоквартирный дом, Кун покачал головой. Нет, вы пойдете с нами во Дворец правосудия и ответите на другие вопросы. Должно быть, она выглядела такой же испуганной, как и чувствовала, потому что он добавил: Это будет не так плохо, как в прошлый раз. Даю вам слово чести.
И это было не совсем так.
Как только он начал привыкать к этому, Рэнс Ауэрбах обнаружил, что Шестой округ Кейптауна, в конце концов, не такое уж плохое место. Да, он должен был обращаться с неграми так, как будто они были такими же хорошими, как и все остальные. Ему даже приходилось время от времени выполнять их приказы. Это было нелегко для техасца. Но после того, как он преодолел препятствие, он начал довольно хорошо проводить время.
Все в Шестом округе, чернокожие, белые и цветные (различие между чистокровными чернокожими и полукровками в США не утруждали себя рисованием) и индейцы, суетились изо всех сил. У некоторых людей была честная работа, у некоторыхне такая честная. У многих людей были оба вида работы, и они бегали как маньяки задолго до того, как солнце взошло над Столовой горой, и еще долго после того, как оно село в Южной Атлантике.
Рэнс не смог бы бежать как маньяк, даже если бы захотел. Подниматься и спускаться по лестнице в квартиру, которую он делил с Пенни Саммерс, было достаточно, чтобы заставить его страдать и задыхаться. Когда он шаркал по улицам возле многоквартирного дома, где жил, дети всех цветов кожи смеялись над его шаркающей походкой. Они называли его Коротышкой, может быть, из-за его палки, может быть, просто из-за того, как он ходил.
Ему было все равно, как они его называли. Дети в Штатах тоже считали, что у него забавная походка. Черт, даже он думал, что у него забавная походка. Но он мог добраться до салуна Бумсланг в паре кварталов от своего жилого дома, и большую часть времени это было все, что он хотел сделать.
Бумсланг, как он обнаружил, означал древесную змею, причем одну особую и особенно ядовитую разновидность древесной змеи. Учитывая некоторую мерзость, которую подавало это заведение, он мог понять, как оно получило свое название. Но это было близко, это было дешево, и толпа, несмотря на то, что она была всех цветов, была такой же живой и интересной, как и любая, которую он когда-либо встречал в баре.
К своему удивлению, он обнаружил, что был интересен другим посетителям Бумсланга. Его американский акцент делал его экзотичным как для белых, так и для чернокожих. Как и его испорченный голос. Когда люди узнали, что он был ранен в бою с ящерами, он завоевал уважение за храбрость, если не за здравый смысл.
Но когда они узнали, как он оказался в Южной Африке, он завоевал интерес. Однажды вечером, несколько приподнявшись после нескольких часов, проведенных в салуне, он пришел домой и сказал Пенни: Половина людей в этой чертовой стране либо занимаются контрабандой имбиря, либо хотят этим заниматься, если вы послушаете, что они говорят.
Его подружка запрокинула голову и рассмеялась. Ты только что понял это, Рэнс? Черт возьми, милая, если бы я захотел, то давно мог бы вернуться в бизнес. Но я относился к этому спокойно, ты понимаешь, что я имею в виду?
Ты? Ауэрбах почувствовал, как виски запело в нем. Это не делало его глупым, но заставляло меньше заботиться о том, что он говорил. С каких это пор ты начал верить в то, что нужно быть легким?
Пенни Саммерс покраснела. Ты действительно хочешь знать? С тех пор, как эти проклятые нацисты направили все оружие в мире прямо мне в голову и отправили нас с тобой в тюрьму в Марселе, вот тогда. Она вздрогнула. А потом, после того, как Ящеры вернули нас, они могли бы запереть нас в своей собственной тюрьме и выбросить ключ. Так что я не очень горяч, чтобы дать им еще один шанс сделать это. Спасибо, но нет, спасибо.
Ауэрбах уставился на него. Из всех вещей, которых он ожидал, осторожность Пенни была одной из последних. Ты хочешь сказать, что тебе нравится так жить? Его волна охватила тесную маленькую квартирку. Если бы он не был осторожен, то ободрал бы костяшки пальцев о стену.
Нравится? Черт возьми, нет, ответила Пенни. Нравится это больше, чем хорошая, теплая, уютная камера, в которой нет ничего, кроме Ящериц, на которые можно смотреть до конца моих дней? Черт возьми, да.
Будь я проклят",сказал он с удивлением. Они действительно вселили в тебя страх Божий, не так ли?
Она подошла к нему и положила руки ему на плечи. Это не было прелюдией к поцелую, как он надеялся вначале. Послушай меня, - сказала она так серьезно, как он никогда ее не слышал. Послушай меня хорошенько. Мы причинили этим чешуйчатым ублюдкам много неприятностей, я имею в виду много неприятностей. Если ты думаешь, что они не следят за нами, чтобы убедиться, что мы хорошие маленькие мальчики и девочки, то ты совсем спятил. Хочешь поспорить против меня? Сколько у тебя есть?
Ауэрбах задумался над этим. Он думал медленнее, чем следовало бы, но все равно мыслил довольно здраво. Закончив, он покачал головой, хотя от этого у него заболело поврежденное плечо. Нет. Это все равно что сделать рейз с парой пятерок против парня, у которого на руках четыре бубны.
Теперь Пенни действительно поцеловала его, чмокнула в губы, что не имело ничего общего с похотью, а скорее с благодарностью. Видишь, Рэнс? она сказала. Я знал, что ты не тупой.
Только о тебе, - ответил он, что заставило ее рассмеяться, хотя он шутил не более чем наполовину. Он вздохнул и продолжил: Но если вы их послушаете, половина парней в Бумсланге так или иначе продавали Ящерицам попробовать.
Пенни снова рассмеялась. Сколько ты выпила, детка? Должно быть, это чертовски много, если ты настолько глуп, чтобы верить тому, что говорит кучка барменов. И даже если они продали какой-нибудь бедной чертовой Ящерице пару кусочков, ну и что? Это мелочь за десять центов. Если я когда-нибудь начну играть в эту игру здесь, внизу, то не ради пятицентовиков и десятицентовиков, и вы можете поставить на это свой последний доллар.
Если у тебя неприятности, ты хочешь попасть в кучу неприятностейвот что ты мне говоришь. Теперь Рэнс кивнул; это действительно звучало как Пенни Саммерс, которую он знал последние двадцать с лишним лет. Пенни о ней можно было бы многое сказать, но она никогда ничего не делала наполовину.
Она тоже это знала. Я вдоволь надула своих приятелей, прежде чем прибежала к тебе, - сказала она. Если я когда-нибудь попробую сделать это снова, я сделаю это один разодин раз, а потом отправлюсь на Таити или на один из тех других маленьких островов, которыми управляют Свободные французы.
Свободная Франция была шуткой, но полезной шуткой. Японская империя могла бы изгнать французов с их островов в Южной части Тихого океана. Так же могли бы поступить и США. Так же могли поступить и Ящерицы, вылетевшие из Австралии. Никто не беспокоился. Нейтральная территория, где никто не задавал кучу вопросов, была слишком полезна для всех.
Я мог бы пойти на это, - согласился Рэнс. Джинджер, которого они с Пенни отправили в Мексику, должен был достать им тайник, который доставил бы их на Таити. Ауэрбаху нравилось представление об островных девушках, не перегруженных одеждой и не чопорных. Но все пошло не так, как они планировали, и поэтому
Пенни сказала: Я скажу тебе еще раз, сладкая: ты не найдешь ничего, что могло бы привести нас к Свободной Франции там, в чертовом Бумсланге. И если вы все-таки найдете это в Бумсленге, то это доллары за пончики, которые кто-то пытается нас подставить. Хочешь быть лохом, валяй, но оставь меня в покое, ладно?
Хорошо, - сказал Ауэрбах, а затем зевнул. Давай пойдем спать.
Что ты имеешь в виду?спросила Пенни.
Будь я проклят, если знаю, - ответил он. Встретимся в спальне, и мы оба узнаем. Пять минут спустя с кровати донесся храп двух пар.
Пару вечеров спустя Рэнс и Пенни вместе отправились в Бумсланг. Она не ходила с ним все время, но, с другой стороны, она тоже не испытывала постоянной боли. Когда она все-таки заходила в салун, то всегда привлекала восхищенные взгляды не только белых, но и чернокожих. Это была еще одна вещь, к которой Ауэрбаху пришлось привыкнуть здесь в спешке. Такие взгляды негров в Техасе могли бы спровоцировать пчелу-линчевателя. Он понял, что то же самое было верно в Южной Африке до того, как пришли ящеры. Это больше не было правдой.
Рэнс пил скотч, которого никогда не было в радиусе пяти тысяч миль от Шотландии. Пенни довольствовалась Львиным лагером. Барменша повела одного из других завсегдатаев наверх. Даже не думай об этом, бастер", пробормотала Пенни.
Я не буду",пообещал Рэнс. Она невзрачная. Пенни фыркнула.
Через некоторое время крупный широкоплечий чернокожий парень, которого Ауэрбах знал только как Фредерикаподчеркнуто не как Фреда, подошел и сел рядом с ним. Это рыжий человек",сказал он рокочущим басом. Его улыбка была широкой и дружелюбной. Слишком широкий и дружелюбный, чтобы быть убедительным? Рэнс так до конца и не понял этого, а это означало, что он оставался настороже там, где дело касалось Фредерика. Чернокожий мужчина наклонил голову к Пенни. А это рыжая леди?
Его музыкальный акцент сделал вопрос менее оскорбительным, чем мог бы быть в противном случае. Пенни вскинула голову. Во мне много имбиря, приятель, сказала она, но за меня говорят. Она положила руку на плечо Рэнса.
В каком-то смысле Рэнса раздражало, что она считала нужным говорить такие вещи, особенно негру. С другой стороны, он испытал облегчение. Он бы не захотел связываться с Фредериком, даже если бы у него были две здоровые руки и две здоровые ноги. При таких обстоятельствах чернокожий мог бы разорвать его пополам, даже не вспотев.
Но Фредерик покачал головой. Нет, нет, нет",сказал он. Не такой имбирь, дорогая леди. Из тех, что заставляют Ящериц танцевать.
Нет", пробормотал Рэнс Пенни. Южноафриканский английский настолько отличался от того, на котором он вырос, что он не беспокоился о том, что Фредерик знает, что это значит.
Пенни слегка кивнула, но наклонилась вперед, чтобы видеть Фредерика рядом с Рэнсом, и сказала: Да, я это сделала. Но что с того? Если бы я этого не сделал, я бы здесь не оказался, и поэтому я больше не собираюсь этого делать.
Если бы Негр был растением, если бы Ящерицы хотели доставить Рэнсу и Пенни еще больше неприятностей, это добавило бы сахара в их бензобак. Но все, что сказал Фредерик, было: Без сомнения, вы мудры. И все же, разве ты не скучаешь по волнению от того, что никогда не знаешь, когда все может обернуться интересно?
Черт бы его побрал, подумал Ауэрбах. Тут он сделал проницательное предположение. Пенни нравилось жить на краю пропасти. Когда-то давно Рэнсу тоже было знакомо это чувство. Прежде чем Пенни успела ответить, он сказал: Ты быстро теряешь возбуждение, когда кто-то в первый раз всаживает в тебя пару пуль.
Да",сказала Пенни. Если в ее голосе и прозвучало легкое разочарование, то так оно и было, вот и все. Таити оставался заманчивыми для нее, и для Ауэрбаха, но только в том случае, если потенциальная выгода оправдывала риск. И она была совершенно права в том, что это маловероятно для любой сделки, заключенной в салуне "Дистрикт-Шесть", где нет счета.
Фредерик произнес фразу на любом африканском языке, на котором вырос, а затем перевел ее на английский: Кто охотник после укусов льва? Он просиял. Ты видишь? Мы не так уж сильно отличаемся, вы, люди из далекой страны, и я.
Может быть, и нет, - сказал Ауэрбах. Он не хотел затевать драку. Пара пуль испортила ему вкус и к этому тоже. Пенни кивнула, и это успокоило его. Она все еще искала свой большой шанс; она просто не думала, что найдет его здесь.
И будь я проклят, если Фредерик не делал то же самое. Со вздохом, полным тоски, он сказал: Если бы только я мог найти достаточно имбиря и правильных Ящериц, все мои заботы были бы позади.
Да, - сказала Пенни с той же тоской в голосе.
Чертовски большое "если, - сказал Рэнс и понадеялся, что она его слушает.
Урча двигателем, старенький "Форд" Джонатана Йигера остановился перед домом Карен. Он заглушил двигатель, выскочил из машины и поспешил к двери. Летние ночи в Южной Калифорнии могли быть прохладными, но это была не единственная и даже не главная причина, по которой он носил футболку в полоску с краской для тела флитлорда. Родители Карен были хорошими людьмидля старых чудаков, добавил он про себя, как делал всякий раз, когда ему приходила в голову эта мысль, но они были не из тех людей, которые принимают голую грудь как должное.
Он позвонил в дверь. Мгновение спустя дверь открылась. Привет, Джонатан, - сказал отец Карен, дородный мужчина, чьи собственные рыжие волосы начинали седеть. Заходи. Она будет готова через два коктейля, я обещаю.
Хорошо, мистер Калпеппер. Спасибо, сказал Джонатан. Он оглядел гостиную. У Калпепперов было не так много книг, как у его семьи, но ни у кого из его знакомых не было столько книг, сколько у его семьи.
Хочешь кока-колы, Джонатан?спросила миссис Калпеппер, выходя из кухни. Она сама была блондинкой, но Карен больше походила на нее, чем на своего мужа. Что касается Джонатана, то все это было к лучшему.
Но теперь он покачал головой. Нет, спасибо. Мы с Карен купим газировку, попкорн и конфеты в кино.
В этот момент в гостиную вошла Карен. Привет!радостно сказала она и сморщила нос Джонатану. Она перешла на язык Расы, сказав: Приветствую тебя, Возвышенный Повелитель Флота, - и приняла почтительную позу. Затем, смеясь, она снова выпрямилась. Ее собственная краска на теле говорила о том, что она была старшим водителем боевой механизированной машины. Ее короткий топ почти ничего не скрывална самом деле ничего не скрывал, потому что она продолжила рисунок на ткани моющейся краской.
Ее родители посмотрели друг на друга. Джонатан видел, как они закатили глаза. Они не воспринимали Гонку как нечто само собой разумеющееся, как это делали Карен и он. Что ж, даже его собственные предки так не поступали, но они знали, насколько важна эта Гонка. Калпепперы, похоже, тоже этого не понимали или не хотели понимать.
Повеселись в кино",сказала миссис Калпеппер.
Не возвращайтесь слишком поздно",добавил мистер Калпеппер. Но в его голосе не было рычания, как это было, когда Карен и Джонатан только начали встречаться. Он одобрял Джонатана настолько, насколько любой мужчина средних лет мог одобрить то, что этот грубиян встречается со своей драгоценной дочерью.
Как только машина двинулась на восток по бульвару Комптон, Карен повернулась к Джонатану и сказала: Хорошо, теперь ты расскажешь мне, почему тебе так хочется посмотреть Битву за Чикаго. Я не думал, что фильмы о войнеэто твой вкус имбиря. Судя по ее тону, если фильмы о войне были ему по вкусу, она задавалась вопросом, не совершила ли она ошибку, связавшись с ним.
Но Джонатан ответил: Конечно, я тебе скажу. Это потому, что мои папа и мама участвовали в битве за Чикаго, или, по крайней мере, в первой ее части. Их корабль был взорван, когда он забрал их и всех остальных, кто работал над нашей бомбой из взрывчатого металла, из Чикаго, когда казалось, что Ящеры ворвутся. О. Карен подумала об этом, затем кивнула. "Ладно. Думаю, я могу с этим смириться. Но это будет не очень похоже на то, что произошло на самом деле, ты же знаешь.
Конечно, этого не будетэто фильм. Джонатан остановился на светофоре в Вермонте, подождал, пока проедет пара машин, направляющихся на юг, и повернул направо, чтобы следовать за ними. По радио парень с мягким протяжным голосом кричал, перекрывая звон электрогитар. Родители Джонатана находили современную музыку хриплойтем больше причин, по которым она ему нравилась.
Пару секунд он вел машину левой рукой, чтобы ткнуть Карен в ребра указательным пальцем правой руки. Когда она пискнула, он продолжил: И не говори мне, что ты тоже просто миришься с этим, не тогда, когда ты будешь пускать слюни по всему каждый раз, когда появится Джеймс Дини так как он звезда, он будет появляться большую часть времени.
Она скорчила ему гримасу. Как будто ты не будешь пялиться на эту французскую цыпочку, как бы ее ни звалину, ты знаешь, ту, которая все время пытается выпасть из одежды. Что она делала в битве при Чикаго?
Украшаешь его?предложил Джонатан. За это Карен ткнула его в ребра, что заставило его вильнуть и чуть не врезаться в универсал на соседней полосе. Парень в универсале бросил на него злобный взгляд. Джонатан тоже дал Карен один и добавил: Ты была той, кто сказал, что это будет не очень похоже на то, что произошло на самом деле.
Я не это имела в виду, - сказала Карен. Они продолжали поддразнивать друг друга, пока не добрались до въезда в Вермонт, чуть дальше Артезии. Так далеко на юге домов было мало; некоторые из маленьких ферм, садов и питомников, которые были там еще до войны, все еще сохранились. Кинотеатр "драйв-ин" стал хриплым дополнением к атмосфере сельского очарования.
Джонатан выбрал место для парковки подальше от закусочной, хотя многие места поближе к ней были открыты. Карен приподняла бровьона знала, что у него на уме, помимо просмотра фильма. Она показала ему язык, но ничего не сказала. Если бы она что-нибудь сказала, он мог бы сдвинуть машину с места. Как бы то ни было, он сказал: Я сейчас вернусь, - и отправился за картонной коробкой, полной жира, соли, шоколада, газированной воды с кофеином и других питательных веществ, необходимых для человеческой жизни.
Когда он вернулся, то обнаружил, что Карен установила маленький динамик на окне передней двери со стороны водителя. Она ждала на заднем сиденье и открыла для него заднюю дверь, чтобы ему не пришлось ставить коробку и, возможно, проливать все вкусности.
Они ухмыльнулись друг другу и начали есть Молочные консервы. Она тоже пришла с ним не только для того, чтобы посмотреть фильм. Они ничего не делали, только ухмылялись, пока нет; машины все еще подъезжали, свет фар бил им в лица каждые несколько секунд. Джонатан даже не обнял ее. У них будет достаточно времени для этого позже.
По счастливой случайностиа также благодаря стратегическому выбору Джонатаном места для парковкиникто не припарковался рядом с "Фордом". Он посмотрел на белые линии, нарисованные на асфальте, как будто никогда не ожидал такого. Как насчет этого?сказал он.
Да, как насчет этого? Карен изо всех сил старалась казаться строгойэто было одним из правил игры, но где-то в глубине ее голоса таилось хихиканье. Они встречались уже довольно давно. Конечно же, она знала, что у него на уме, и он знал, что она знала, и у нее это тоже было на уме. Это было не так, как если бы они только начали открывать друг друга.
Они проделали приличную вмятину в больших пакетах с попкорном, когда загорелся экран и из маленького динамика зазвучала музыка. Последовал голос диктора: Вот сцены из наших предстоящих аттракционов!
Теперь Джонатан обнял Карен за плечи. Ее плоть была теплой и гладкой под его рукой. Она придвинулась к нему поближеосторожно, чтобы не потревожить уцелевшую еду и то, что осталось от газировки. В одной из предстоящих функций были динозавры, которые удивительно походили на ящериц-переростков, разрывающих ландшафт, одна была трогательной историей любви, а в одной были Ред Скелтон и Бинг Кросби, которые острили, выставляли напоказ свои вещи и перехитряли настоящих Ящериц (одного из которых Джонатан, как ему показалось, узнал) слева и справа.
Моему отцу бы это понравилось, - сказала Карен со вздохом.
Угу", сказал Джонатан. Как и мой, даже если бы он потратил половину времени, рассказывая всем остальным, кто был с ним в машине, что с ним не так. Как Микки и Дональд? Спросила Карен, когда начался мультфильмнегодяй кролик, который на каждом шагу ускользал от ящериц и неуклюжих охотников на людей.
Растут, как сорняки", ответил он. Выедает нас из дома и из дома. Клише были безопаснее всего, когда он говорил о детенышах. Его отец, конечно, хотел бы, чтобы он вообще не говорил о них, но не приказывал ему этого не делать. Он старался не предавать доверие, которое заслужил. Добавление: Они тоже постоянно чему-то учатся казалось достаточно безопасным.
А теперь наша презентация, - прогремел диктор. Карен теснее прижалась к Джонатану. Он позволил своей руке сомкнуться на гладкой коже ее плеча вместо того, чтобы просто лежать там. Совершенно непроизвольно он глубоко вздохнул. Ему пришлось напомнить себе, что они не торопились: во-первых, это был трехчасовой фильм.
Космические корабли заполнили огромный экран. Это потрясающая фотография с трюком, - сказала Карен.
Нет, это не такэто кадры настоящей кинохроники о Ящерицах. Я видел это раньше, ответил Джонатан. Интересно, сколько MGM пришлось заплатить Гонке, чтобы использовать его.
Некоторое время они смотрели фильм, хотя вид с заднего сиденья был не так хорош, как если бы он был спереди. Джонатан вскоре обнаружил, что фильм был еще более нелепым, чем он опасался; просто из того, что говорили его родители, он вскоре обнаружил полдюжины нелепостей. Но некоторые боевые эпизоды выглядели очень суровыми и реалистичными. Это тоже были кадры кинохроники, снятые человеком черно-белые кадры, превращенные в цветные с помощью компьютеров. Наблюдение за тем, как режиссер переходил от них к актерам и рассказу, который он снимал сам, на какое-то время наполовину заинтересовало Джонатана. Если не считать Джеймса Дина, Карен с самого начала было все равно. Вскоре они нашли себе другие занятия.
Джонатан развязал бант, который удерживал ее маленький топик на бретельках. Оно было таким маленьким, что никто, проходя мимо в темноте, все равно не заметил бы, надето оно на ней или нет. И Ты тоже покрасила тело там, внизу!воскликнул он.