Это правда. Рувим ухмыльнулся. Я знал, что у меня должна была быть какая-то веская причина, чтобы выбраться оттуда.
Мойше Русси рассмеялся, но вскоре протрезвел. У тебя действительно была веская причина, очень веская. И я горжусь тобой. Ты не можешь заставить повелителя флота что-нибудь с этим сделать?спросил Реувен, когда они вышли из офисаМойше Русси запер за ними дверьи направились домой.
Послеполуденный солнечный свет отразился от лысой макушки Мойше Русси, когда он покачал головой. Я пытался. Он не будет слушать. Он хочет, чтобы все почитали духов прошлых Императоров, он произнес фразу на языке Ящериц, чтобы мы привыкли кланяться Расе.
Ему лучше не задерживать дыхание, иначе он станет самой синей Ящерицей, когда-либо вылуплявшейся, - сказал Реувен.
Я надеюсь, что ты прав. От всего сердца я надеюсь, что ты прав, - сказал его отец. Но Раса упряма, и Раса тоже очень терпелива. Это меня беспокоит.
Сколько стоит терпение, если мы все взорвемся завтра?спросил Рувим. Вот что меня беспокоит".
Мойше Русси начал сходить с тротуара, затем поспешно отпрыгнул назад, чтобы увернуться от араба, проносившегося мимо на велосипеде. Меня это тоже беспокоит, - тихо сказал он, а затем перешел на идиш, чтобы добавить: Черт бы побрал глупых нацистов.
Все говорят это последние тридцать лет, - сказал Реувен. Если Он собирается это сделать, то Он не торопится. Он работает со своей скоростью, а не с нашей, - ответил Мойше Русси.
Если Он вообще там, - сказал Рувим. Были дниобычно дни, когда люди были более глупыми или порочными, чем обычно, когда вера давалась с трудом.
Его отец вздохнул. В ту ночь, когда Ящерицы спустились на Землю, ямы всеумирали с голоду в Варшавском гетто. У твоей сестры Сары уже было. Я вышел, чтобы обменять немного фамильного серебра на свиную кость. Я бросил подсвечник через стену вокруг гетто, а поляк бросил мне кость. Он мог бы просто обмануть меня, но он этого не сделал. Когда я возвращался в нашу квартиру, я молился Богу о знамении, и высоко в небе взорвалась бомба из взрывчатого металла. Я думал, что я пророк, и другие люди тоже думали какое-то время.
Сара Рувим почувствовал внезапный прилив стыда. Он не думал о своей умершей сестре уже много лет. Я ее почти не помню". Ему было не больше трех лет, когда она умерла. Все, что у него действительно было, это смутное воспоминание о том, что он не был единственным ребенком в семье. В отличие от своих родителей, он привез с собой из Польши мало воспоминаний.
Она была очень милой и очень озорной, и я думаю, что она была бы красивой, - сказал Мойше Русси, и это было примерно то же самое, что он когда-либо говорил о девушке, которая умерла до прихода Ящериц.
Она похожа на близнецов, - сказал Рувим. Он снова пошел дальше.
Ну? Почему бы и нет?сказал его отец. Знаешь, в этом бизнесе с генетикой что-то есть. Но, может быть, Бог действительно давал мне знак там, в Варшаве, той ночью. Если бы Ящерицы не пришли, мы бы наверняка уже были мертвы. Так же поступили бы и все евреи в Польшевсе евреи в Европе.
Вместо этого есть только большая часть, а остальные могут быть, - сказал Реувен. Может быть, так и лучше, но до хорошего еще далеко.
Мойше Русси поднял бровь. Так значит, то, в чем ты обвиняешь Бога, это небрежное мастерство?
Рувим подумал об этом. Ну, если вы сразу перейдете к делу, то да. Если я делаю что-то неаккуратно, я всего лишь человек. Я совершаю ошибки. Я знаю, что буду совершать ошибки. Но я почему-то ожидаю лучшего от Бога.
Может быть, Он тоже ожидает лучшего от тебя. В голосе его отца не было упрека. Он просто казался задумчивым, задумчивым и немного грустным.
Я не люблю загадки. Рувим, теперь в голосе Рувима звучал упрек.
Нет? Смех Мойше Русси тоже прозвучал грустно. Тогда что же такое жизнь? Ты не найдешь ответа на этот вопрос, пока не сможешь никому рассказать. Он процитировал Псалмы: Что такое человек, что Ты помнишь о нем?" У Бога тоже есть загадки.
Слова, - усмехнулся Рувим, звуча еще более светски, чем он себя чувствовал. Ничего, кроме слов. Где реальность, стоящая за ними? Когда я работаю с пациентами, я знаю, что есть, а что нет. Он нахмурился, вспомнив миссис Зилбринг. С пациентами тоже не всегда все было просто.
Из Библии его отец перешел к Киплингу, которого процитировал в переводе на идиш: Ты лучший человек, чем я, Ганга Дин". Он снова рассмеялся. Или, что более вероятно, вы просто молодой человек. Мы почти дома. Интересно, что твоя мама готовит на ужин? Он положил руку на плечо Рувима, торопя его, как маленького мальчика. Рувим начал отмахиваться от этого, но в конце концов позволил этому остаться.
Когда они вернулись домой, их ноздри наполнил запах жареной баранины. Так же как и волнение близнецов, которые, подобно Иакову с ангелом Господним, боролись с алгеброй. Это весело, - сказала Джудит.
В любом случае, это весело после того, как ты поймешь, что происходит", поправила Эстер.
До тех пор твоя голова хочет отвалиться", согласилась Джудит. Но теперь мы этопоняли. Хорошо", сказал Рувим; ему самому математика не очень нравилась. Он все еще будет у тебя на следующей неделе, когда они покажут тебе что-то новое?
Конечно, мы будем, - заявила Эстер, и Джудит уверенно кивнула. Он начал смеяться над ними, но потом спохватился. Внезапно он понял, почему его отцу было трудно воспринимать его самоуверенную уверенность всерьез.
Как и Эйнштейн, Раса была убеждена, что ничто не может двигаться быстрее света. Экипаж "Льюиса и Кларка", однако, обнаружил кое-что, что действительно имело значение: слухи. И вот, узнав новость от кого-то, кто знал кого-то, кто знал радиста, Глен Джонсон без колебаний спросил Микки Флинна: Как вы думаете, это правда?
О, возможно",ответил пилот номер два. Но у меня было бы лучшее представление, если бы я знал, о чем мы говорим.
Что немцы послали Германа Геринга этим путем", сказал Джонсон.
Последнее, что я слышал, он был мертв, - заметил Флинн.
Если у него не было самой мертвой кастрюли на корабле, то будь Джонсон проклят, если знал, у кого она была. Он воздержался от любого из нескольких очевидных комментариев и ограничился тем, что сказал: Нет, космический корабль.
О, космический корабль, - сказал Флинн в искусно внезапном озарении. Нет, я этого не слышал. Я тоже не слышал, что он направляется не к этому участку пояса астероидов, так что вам лучше сказать мне и это тоже.
Джонсон фыркнул. Это очень медленно оттолкнуло его от Флинна, когда они повисли в невесомости прямо за пределами диспетчерской. Я не думал, что они смогут сдвинуть это с места так скоро, - сказал он, потянувшись за поручнем.
Жизнь полна сюрпризов", сказал Флинн. Как и внешний вид, но в жизни их больше в цвете.
Ты невозможен, - сказал Джонсон. Флинн царственно склонил голову, принимая комплимент. Джонсон продолжал: Как вы думаете, что это значит, что они так сильно сдвинули свой график? Как ты думаешь, они думают, что молот вернется домой, и они отправляют корабль, чтобы у них не было всех яиц в одной корзине?
Возможно, пилот номер два подумывал о том, чтобы запустить еще одну шутку. Джонсон не мог сказать наверняка, не с его бесстрастным лицом. Если Флинн и обдумывал это, то он этого не сделал. Некоторые вещи были слишком серьезными, чтобы шутить над ними. Через несколько секунд Флинн сказал: Если они действительно так думают, то они дураки. Ящерицы тоже могут охотиться за ними здесь.
Конечно, они могут, - согласился Джонсон. Но у нас есть защита. Они тоже достанутся нацистам. Возможно, у них даже есть ракеты получше нашихэти ублюдки чертовски хорошо управляются с ракетами.
Флинн кивнул. Хорошо, допустим, они в два раза лучше нас справляются с тем, что Гонка посылает за ними. Как часто вы уничтожаете ракеты Ящеров на наших учениях?
Чуть больше половины времени.
Звучит примерно так. Флинн снова кивнул. Тогда предположим, что они получают восемьдесят процентов. Я сам не думаю, что они могут сделать это хорошо, но предположим. Теперь предположим, что Ящеры пошлют за ними десять ракет преследования. Скольких арийских суперменов можно остановить? Он огляделся вокруг, словно на воображаемую аудиторию. Давайте, давайте, не говорите все сразу. Я слишком усложнил статистику?
Сдерживая смех, Джонсон сказал: Скорее всего, они собьют восьмерых.
Это правда. Что оставляет сколько шансов пройти? Микки Флинн поднял два пальца, давая широкий намек. Прежде чем Джонсон смог предложить, что он мог бы сделать с этими пальцами, он продолжил: И сколько из этих ракет должно пройти, чтобы у всех был несчастный день? Джонсон подумал, не сложить ли ему указательный палец, чтобы дать ответ, но вместо этого он благопристойно опустил средний палец, передавая сообщение скорее косвенно, чем открыто.
И даже если они собьют все десять"начал Джонсон.
Шансы на это немного выше десяти процентов, исходя из предположений, которые мы используем, - вмешался Флинн.
Если ты так говоришь. Напомни мне не играть с тобой в кости, если мы когда-нибудь попадем куда-нибудь, где сможем поиграть в кости. Джонсон попытался вспомнить, куда он собирался. О, да. Даже если немцы собьют всех десятерых, у Ящеров будет гораздо больше, чем десять, чтобы послать за ними. И им нужно облажаться только один раз. У них не будет второго шанса.
Я бы сказал, что примерно так оно и есть. Немцы могут убежать, но пройдет много времени, прежде чем они смогут спрятаться". Флинн задумчиво помолчал, затем добавил: И немцы, вероятно, будут оглядываться через плечо всю дорогу сюда, в любом случае. Мы застали Гонку врасплох. Они должны были быть совершенно уверены в том, что задумала раса мастеров.
Если бы Ящерицы были людьми, я бы встал и подбодрил, если бы они выбили начинку из нацистов, вы понимаете, что я имею в виду?сказал Джонсон. Даже если это не так, я не думаю, что мое сердце разобьется.
Флинн задумался над этим. Два вопроса заключаются в том, насколько сильно мыя имею в виду людейпострадаем, если все к западу от Польши превратится в дым, и насколько сильно немцы могут навредить Ящерам, прежде чем они упадут, раскачиваясь?
Бомбы на орбите. Джонсон говорил там авторитетно; он следил за нацистами и красными, а также за Ящерами. Он лениво поинтересовался, как поживает Ханс Друкер; он не был плохим парнем, даже если у него была склонность бить копытами по воздуху и ржать всякий раз, когда они играли в Deutschland uber Alles. Ракеты внутри рейха. Подводные лодки в Средиземном море и рыщут у берегов Аравии и Австралии, и каждая из них заряжена для медведя. Не все ракеты прошли бы сквозь
"Нет. У Расы лучшая защита, и их больше, чем у нас, - сказал Флинн. Но создание ракет долгое время было национальным видом спорта Германии.
Хех",сказал Джонсон, хотя это было совсем не смешно. И нацисты тоже не из тех, кто перестает стрелять, пока у них есть патроны в пистолете. Они бы с таким же успехом ушли в сиянии славы".
Хотел бы я сказать, что думал, что ты ошибаешься. Ответил Флинн. На самом деле, я могу это сказать, но это запятнало бы мою репутацию правдивости. А теперь, если вы меня извините, я собираюсь заработать свою зарплату. Он оттолкнулся от собственной опоры и скользнул в рубку управления.
Джонсон мрачно направился в противоположном направлении, в недра "Льюиса и Кларка". Он ненавидел войну с искренностью человека, который знал ее лицом к лицу. Даже если бы это было в паре сотен миллионов миль отсюда, даже если бы это не касалось непосредственно Соединенных Штатов, он все равно ненавидел это. И война между Ящерами и немцами была бы достаточно большой и достаточно неприятной, чтобы США не могли остаться безучастными, даже если бы ни один американский солдат не вступил в бой.
И если бы Ящеры решили избавиться от Германа Геринга, что бы они сделали с Льюисом и Кларком? Если они сделают что угодно, это приведет их к войне с США, но будет ли им все равно, если они уже сражаются с Рейхом? За пенни, за фунт.
Он жалел, что в "Льюис и Кларк" нет бара. Ему бы хотелось пойти, посидеть и пропустить пару стаканчиков. После этого все выглядело бы лучше. Насколько он знал, еще никто не устанавливал натюрморт. Вероятно, это был только вопрос времени. Бригадный генерал Хили устроил бы истерику, но даже он не смог бы остановить человеческую природу.
Человеческая природа, пробормотал Джонсон. Если не это толкало нацистов на неприятности, то что же это было? Первородный грех? Была ли какая-то разница?
Человеческая природа подняла голову по-другому, когда Люси Вегетти, раскачиваясь, спустилась по пересекающемуся коридору. Правила дорожного движения Льюиса и Кларка выросли из тех, что были в США. Маленькие восьмиугольные знаки "СТОП" были нарисованы на стенах на каждом углу, чтобы предупредить людей быть внимательными при переходе. Джонсон всегда обращал на них внимание; вы двигались достаточно быстро, чтобы причинить кому-нибудь боль, когда мчались вперед, не заботясь ни о чем в мире, и некоторые люди поступали именно так.
Люси тоже остановилась. Она улыбнулась Джонсону. Привет, Глен. Как у тебя дела? Прежде чем он успел ответить, она еще раз взглянула на него и сказала: Ты не кажешься очень счастливым.
Он пожал плечами. Я был лучшевроде как задавался вопросом, не взорвется ли все дома.
Звучит не очень хорошо, не так ли?сказала она серьезно. Может быть, нам повезло, что мы далеко отсюдаесли только Ящеры не решат убрать нас, пока они заняты на Земле. Рано или поздно мы слишком сильно разойдемся, чтобы это было легко, но
Но мы еще этого не сделали, - вмешался Джонсон. Да. Его смешок был ровным и резким. Даже не могу выйти и напиться. Ничего не остается, как сидеть смирно, ждать и смотреть.
Я знаю, что ты имеешь в виду. Люси поколебалась, затем сказала: Когда я прилетела с Земли, я захватила с собой кварту скотча. Если ты пообещаешь не быть свиньей, можешь выпить со мной по глотку. Как только оно исчезнет, оно исчезнет навсегда".
Джонсон торжественно перекрестил свое сердце: Надеюсь умереть", сказал он. Он ничего не взял с собой, когда прилетел с Земли. Конечно, он не собирался оставаться на борту "Льюиса и Кларка", а она осталась.
Тогда давай. Она направилась к своей крошечной кабинке. Джонсон последовал за ним. Он знал дорогу, хотя они все еще были не более чем друзьями. Но если она пригласит меня выпить Я могу надеяться, не так ли?
Люси открыла дверь в кабинку, затем закрыла ее за ними. Место было переполнено для двоихчерт возьми, оно было переполнено для одного. Но закрытие двери не должно было означать ничего, кроме того, что Люси не хотела рекламировать свой виски. Джонсон бы этого не сделал.
Она достала бутылку из спортивной сумки, в основном набитой одеждой. Катти Саркне очень хороший скотч, но чертовски лучше, чем никакого скотча. Бутылка была почти полна. Она открутила завинчивающуюся крышку и заменила ее перфорированной пробкой с куском стеклянной трубки, выполняющей роль соломинки. Давай",сказала она и передала ему бутылку.
Спасибо", сказал он от всего сердца. Он высосал то, что, по его мнению, было не совсем приличной порцией виски. Это было так вкусно, что ему захотелось гораздо большего. Вместо этого он положил большой палец поверх трубки и вернул бутылку Люси Вегетти. Доверяешь моим микробам?
Если эта штука их не убьет, то что же убьет? Она выпила примерно столько же, сколько и он, затем выдернула пробку, закрыла крышку и убрала скотч. Янтарный шарик размером с горошину все еще парил в воздухе посреди кабинки. Люси и Джонсон одновременно двинулись к нему.
Джонсон кивнул ей. Продолжай. Это твое.
Джентльмен. Люси открыла рот. Капелька скотча исчезла. Затем она наклонилась вперед еще на пару дюймов и поцеловала его.
Казалось бы, сами по себе, его руки скользнули вокруг нее. Поцелуй продолжался и продолжался. Господи, - сказал он, когда они наконец оторвались друг от друга. Я давно хотел это сделать".
Я тоже, - сказала Люси. Теперь у меня есть лучшее представление о том, что я могу Я не знаю, доверять тебе не совсем правильно, но это достаточно близко.
Он задавался вопросом, что бы она сделалаесли бы она что-нибудь сделалаесли бы он был свиньей с бутылкой или украл эту плавающую каплю Катти для себя. Потом он перестал удивляться, потому что она расстегнула молнию на комбинезоне и выскользнула из него. Под ней были лифчик и трусики. Многие женщины перестали возиться с бюстгальтерамикакой им смысл в невесомости? но не она. Либо она была слишком упряма, чтобы обращать на это внимание, либо не хотела выставлять себя на всеобщее обозрение. Джонсон был слишком занят тем, что снимал с себя одежду, чтобы беспокоиться об этом.
Они ласкали друг друга, гладили друг друга и целовали друг друга повсюду. Свободно плавая, как они это делали, кто был наверху, было вопросом мнения, неважного мнения. Вскоре, немного неловко, он вошел в нее. Она обхватила его спину руками и ногами. Одной рукой он ухватился за поручень, а другой продолжал гладить ее вниз, туда, где они соединялись.
Это привело ее примерно так же быстро, как и он сам: он ушел без долгого времени. Затем, вскоре, в воздухе появились другие маленькие влажные липкие капельки. Они оба охотились за ними с тряпками. Грязно, - сказал он с усмешкой, такой счастливый и расслабленный, каким он был уже долгое время.
Так всегда бывает, - сказала Люси. Обычно, однако, мужчинам не нужно обращать на это внимание. Он пожал плечами и поймал еще одну каплю, прежде чем она ударилась о стену. Мир все еще был так же подвержен взрыву, как и полчаса назад, но это, казалось, не имело такого большого значения.
Кассквит читал ежедневные сводки новостей с нарастающей тревогой. Гонка ясно дала понять немецким властям, что любая агрессия, которую попытаются совершить Большие Уроды, будет многократно наказана. Дойче должен был это понять. Но вот они здесь, звучащие с каждым днем все яростнее и решительнее.
Они что, спятили?потребовала она у Томалсса в трапезной звездолета. Они должны знать, что с ними случится, если они пойдут дальше. Ты был среди них какое-то время. Почему они нам не верят?
Тосевиты обладают большей способностью к самообману, чем мужчины и женщины Расы, - ответил Томалсс, и Кассквит испытывал немалую гордость за то, что говорил с ней так, как будто она была женщиной Расы. Он продолжил: После этого я скажу только, что понять их мотивы остается трудным, если не невозможным.
Они не могут надеяться победить нас, - воскликнул Кассквит.
Томалсс помахал мужчинам и женщинам (в основном мужчинам, поскольку этот корабль находился на орбите Тосев-3 с момента прибытия флота завоевания и все еще нес большую часть своего старого экипажа) Расы в трапезной вместе с ними. Наш вид относительно однороден, - сказал он. Большие Уроды более изменчивы. Мы происходим из одной культуры; у них все еще много очень разных культур. Мы обнаруживаем, что культурные различия могут быть почти так же важны, как генетические вариации. У нас были некоторые свидетельства этого при ассимиляции халлесси, но здесь это гораздо более поразительно.
Я понимаю, как это может быть. Кассквит посмотрел вниз на ее мягкие, лишенные чешуи руки; на нелепые органы на груди, которые выделяли или могли выделять питательную жидкость; на зудящую щетину между ног, которая напомнила ей, что скоро ей придется снова ее сбрить. В конце концов, кто я такой, как не Большой Урод с культурными различиями?
Именно так, - сказал Томалсс, и это было последнее, что она хотела услышать. Чаще всего Томалсс не имел ни малейшего представления о том, что расстроил ее; на этот раз, к удивлению, он заметил и исправил свои слова: Вы тосевитский гражданин Империи, первый, но, конечно, не последний.
Бывают временамного разкогда я хотел бы полностью принадлежать к этой Расе, - задумчиво сказал Кассквит.
В культурном плане так оно и есть, - сказал Томалсс, чего она не могла отрицать. Он продолжал: Физиологически вы не являетесь и не можете быть. Но это не помешало ни Работевым, ни Халлесси стать полноправными участниками имперской жизни".
Это тоже было правдой. Но это была лишь частичная правда. Кассквит сказал: И Работевы, и Халлесси больше похожи на Расуфизиологически и психологическичем Большие Уроды.
Мы с самого начала знали, что ассимилировать эту планету будет сложнее, чем включить Работев 2 или Халлесс 1, - ответил Томалсс. Но мы готовыдействительно, у нас нет другого выбора, кроме какпотратить время и усилия, необходимые для того, чтобы сделать то, что должно быть сделано. Он позволил своему рту приоткрыться и пошевелил нижней челюстью: кривой смех. Они очень встревожены, вернувшись Домой. Мы только что получили ответы на некоторые из наших ранних сообщений после того, как мы открыли истинную природу этого мира. Они задаются вопросом, выживет ли еще кто-нибудь из нас.
Учитывая отношение дойче, они имеют право беспокоиться, - сказал Кассквит. Если Рейх нацелит ракету на этот корабль, мы можем умереть в следующее мгновение, возможно, даже до того, как узнаем, что в нас попали. Если это произойдетесли произойдет что-то подобноеРейх прекратит свое существование, - сказал Томалсс. Немецкие власти должны знать столько же. Они должны. Он звучал так, как будто пытался успокоить себя так же, как и Кассквита.
Но действительно ли они понимают это?настаивал Кассквит. Они не подавали никаких признаков того, что делают это. И даже если они будут разбиты, смогут ли они ослабить нас настолько, чтобы сделать нас уязвимыми для восстаний из районов, которыми мы правим, или для нападений со стороны СССР или США?
Я не командующий флотом; я не знаю таких вещей", сказал Томалсс. Что я знаю точно, так это то, что мы уничтожим всех тосевитов, если нам когда-нибудь будет угрожать опасность быть побежденными.
В животе Кассквита образовалось нечто похожее на кусок льда. Она попыталась произнести хоть слово и не смогла. В древние времена, когда распространялась неизлечимая болезнь
Карантин", сказал Томалсс, на этот раз хорошо следуя ее мысли. Кассквит сделал утвердительный жест. Самец, который вырастил ее, продолжил: Да, это запланированная стратегия. Тосевитами здесь, в этой солнечной системе, можно управлять, так или иначе. Тосевиты, которые могли бы путешествовать между звездами на своих собственных кораблях Мы не можем этого допустить. Мы этого не допустим".
В этом был смысл. Если бы это означало уничтожение биологического вида Кассквита это все еще имело смысл. Она могла видеть это. Идея диких Больших Уродов со звездолетамипо сути, диких Больших Уродов с собственным флотом завоевателейбыла поистине ужасающей. Что они могли бы сделать с Домом или другими планетами Империи, все из которых были практически беззащитны? Намного хуже, чем Гонка на Тосеве 3: она была уверена в этом. Они не захотели бы колонизировать Домони захотели бы его разрушить.
Альтернативы? Что ж, она сама была одной из альтернатив. Мы должны сделать все возможное, чтобы они не стремились к подобному, а это значит, что мы должны сделать все возможное, чтобы ассимилировать их до того, как они технически смогут сделать это.
Истина. Томалсс добавил выразительный кашель.
В помощь этому, сказал Кассквит,как продвигаются приготовления к еще одной встрече между американскими тосевитами и мной?
Довольно хорошо",ответил ее наставник. По какой-то причине американцы сейчас кажутся более нерешительными, чем раньше, но я все еще ожидаю, что вопросы будут решены в ближайшее время.
Кто из американцев колеблется?спросил Кассквит с некоторым удивлением. В моих сообщениях с Сэмом Йигером он выражает нетерпение и говорит, что его детеныш чувствует то же самое.
В случае детеныша, если не в случае старшего Йигера, такое рвение может частично быть связано с сексуальным желанием", сухо сказал Томалсс.
Не в первый раз Кассквит порадовался, что на ее лице не отразилось то, что она чувствовала. Укол тоски? Это поразило ее. Это смущало ее. Но это было там. Она не хотела думать об этом, и поэтому решительно не стала. Все, что она сказала, было: Они не проявили никаких признаков этого на последней встрече. И если это какой-то фактор, то он, конечно, не единственный.
Здесь я бы согласился с вами, - ответил Томалсс. И до тех пор, пока вы этого хотите, я также хочу, чтобы эти встречи продолжались, как я уже сказал. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы разрешить трудности, которые, по-видимому, носят бюрократический характер.
Я благодарю вас, господин настоятель. Кассквит поднялась на ноги, возвышаясь над мужчинами и женщинами в трапезной. Она поставила свой поднос, миску и посуду на конвейер, который снял их, чтобы вымыть и использовать повторно, затем вернулась в свою кабинку. Это маленькое пространство давало ей столько уединения, сколько она могла получить на борту звездолета. Однако где-то крошечная камера записывала все, что она делала. Она была тосевитской гражданкой Империи, это правда. Но она также была образцом для изучения Расы.
Она пожалела, что Томалсс рассказал ей о камере. Теперь, когда она почувствовала непреодолимую потребность погладить свои интимные местакак она иногда делала, она также чувствовала еще большее стеснение и вину, чем раньше. Дело было не только в том, что ее биология отличала ее от Расы, не больше. Дело было также в том, что Томалсси другие мужчины и женщинымогли наблюдать, как она отличается от других, и могли презирать ее за эти различия.
Однако, проверяя наличие электронных сообщений, она позволила своему рту раскрыться в смехе. Идея, поразившая ее, не была достаточно забавной, чтобы заставить ее громко рассмеятьсяеще одно отличие, коренящееся в биологии тосевитов. Но джинджер сделала репродуктивное поведение Расы более похожим на то, что преобладало на Тосеве 3. Томалсс и другие мужчины и женщиныособенно Феллесс, которых она сильно недолюбливала, больше не были в таком хорошем положении, чтобы критиковать то, что она делала.
Конечно же, ее ждала пара сообщений. Один, предполагая, что она действительно принадлежала к этой Расе, попытался продать ей новый, улучшенный триммер для пальцев. Она задавалась вопросом, как после стольких тысячелетий цивилизации можно улучшить триммер для пальцев. Скорее всего, торговец, продававший его, пробыл на Тосеве 3 так долго, что приобрел тосевитские представления об экстравагантной рекламе. Кассквит удалил это без малейших колебаний.
Другое сообщение пришло от Сэма Йигера. "Ваши люди довольно придирчивы к тому, чтобы позволить нам с Джонатаном приехать во второй раз", написал он. Похоже, они не хотят, чтобы американский космический корабль соединился с одним из ваших звездолетов. Трудно винить их, учитывая, что дойчане устраивают такие неприятности, но мы, американцы, по большей части все еще безобидны.
Кассквит обдумал это. Как она должна была это воспринять? Тон в любом случае было трудно определить по электронным сообщениям, и у нее было еще больше проблем, потому что Сэм Йигер был Большим Уродом. Она также отметила, что история, которую он рассказал, отличалась от той, которую она получила от Томалсс. Она не предполагала, что это должно было ее удивить; тосевиты еще более неохотно признавали, что они могут быть виноваты, чем мужчины или женщины этой Расы.
Сможете ли вы и ваш детеныш прилететь сюда на одном из наших шаттлов? она спросила.
Немедленного ответа не последовало, что ее не удивило. Сообщение Сэма Йигера было не очень свежим, и он, несомненно, ушел заниматься другими делами вместо того, чтобы сидеть за своим компьютером и ждать ее ответа. Она немного почитала, затем вернулась к компьютеру, чтобы проверить новостинемецкий все еще звучал так же воинственно, как и всегда, а затем, совершив поступок, который доставил ей столько же удовольствия от неповиновения, сколько и от физических ощущений, выключила свет в кабинке и ласкала себя.
Без сомнения, камера отслеживала инфракрасное излучение. Наблюдатели знали бы, что она делает, даже при выключенном свете. Пока она это делала, ей было все равно. Это тоже была смесь неповиновения и физических ощущений. Она видела видео спаривания Больших Уродовеще один результат исследований Расы о тосевитах. Обычно у нее не было привычки воображать себя в одном из этих видео, но сегодня она это сделала: еще один акт неповиновения. И она представила, что у мужчины, с которым она совершала этот невероятный поступок, было лицо Джонатана Йигера.
После того, как удовольствие исчезло, стыд за то, что она сделала, казался еще большим. Когда она снова включила свет и вымыла руки, она вздохнула. Она хотела, чтобы ее тело не доводило ее до таких крайностей. Но это произошло, и ей пришлось смириться с этим.
Прошла изрядная часть дня, прежде чем Сэм Йигер ответил ей. "Я думаю, у вас есть хорошая идея", написал он. Я передам это своему начальству. Вы делаете то же самое со своей стороны забора, и мы посмотрим, что будет дальше.
Достаточно хорошо, написал в ответ Кассквит, добавив: "Надеюсь, вашему собственному начальству не составит труда посмотреть, как он отреагирует".
Что ж, они могут, ответил он, на этот раз быстро. Похоже, они доверяют мне не так сильно, как мне бы хотелось. Но я им полезен, и поэтому им просто приходится со мной мириться.
"Это похоже на мою собственную позицию здесь", написал Кассквит с некоторым удивлением. Она задавалась вопросом, как Сэм Йигер поступил по отношению к себе подобным. Во всяком случае, не потому, что смотрел не в ту сторону: он выглядел как типичный Большой Уродец. Может быть, он объяснил бы, если бы снова поднялся на звездолет.