Но глазные турели Горппета поворачивались то в одну, то в другую сторону и по другим причинам. Он все ждал, когда подойдет мужчина с полномочиями следователя, похлопает его по боку и скажет: Пойдем со мной на допрос.
Этого еще не произошло. Ему было трудно понять, почему этого не произошло. Клянусь духами прошлых Императоров, он и его приятели вступили в перестрелку не только с Большими Уродами, которые хотели украсть его золото, не дав ему имбиря, но и с патрулем его собственного вида! Насколько он знал, он мог бы застрелить другого представителя этой Расы. Это не было мятежом, не совсем, но это было слишком близко для утешения. Он знал, что Раса вывернет все наизнанку, чтобы выяснить, кто совершил такое преступление.
"Они еще не поймали меня", подумал он. Может быть, официальное звание героя помогло. В конце концов, он захватил печально известного Хомейни. Кто бы мог подумать, что мужчина с таким славным достижением в послужном списке может быть также мужчиной, заинтересованным в приобретении большого количества имбиря?
Никто еще не мог себе этого представить. Горппет считал, что ему очень повезло, что этого никто не сделал. Любой следователь с неприятным, подозрительным складом ума заметил бы, что его кредитный баланс, который увеличился из-за бонуса, который он выиграл за поимку фанатика-тосевита, затем начал сокращаться вскоре после того, как он приехал в Кейптаун.
Но она снова росла. К настоящему времени все почти вернулось к тому, что было до того, как он превратил столько кредитов в золото. Он продал много имбиря. Даже сейчас следователь, который смотрел только на свой текущий баланс, а не на запись о транзакциях, вряд ли заметил бы что-то необычное.
"Может быть, мне это сойдет с рук", подумал он. Он не поставил бы на это и ломаного гроша, когда вернулся в свои казармы после перестрелки на трех углах. Если бы следователи набросились на него тогда, он бы во всем признался. Сейчас Теперь он намеревался сражаться с ними так же агрессивно, как если бы они были множеством Больших Уродливых бандитов.
Он свернул за угол и вышел на улицу, где движение транспорта прекратилось. Несколько сотен тосевитов пешком заполнили улицу от обочины до обочины. Почти все они были розовато-бежевого цвета. Они несли таблички, написанные угловатым местным шрифтом, который Горппет не мог прочитать. Он тоже не мог понять их криков, но эти крики не звучали дружелюбно.
Горстка самцов этой Расы шла рядом с Большими Уродами, внимательно следя за тем, что они затевают. Мужчин было слишком мало, по мнению Горппета. По его опыту в Басре, парад такого рода всегда приводил к дракам, часто к перестрелке.
Подавите их!крикнул он одному из самцов.
Но мужчина, к его удивлению, сделал отрицательный жест рукой. В этом нет необходимости, - сказал он, а затем, заметив краску на теле Горппета, В этом нет необходимости, господин начальник. Я не ожидаю, что из-за этой демонстрации возникнут какие-либо проблемы.
"почему нет?" воскликнул Горппет. Они могут перейти от драки к стрельбе в любой момент. Они всегда так делают. Насколько я понимаю, господин начальник, вы новичок в этом субрегионе?спросил другой мужчина. Судя по всему, в его голосе звучало веселье.
Ну, а что, если это так? Горппет знал, как это прозвучало: недоверчиво. Ни один мужчина, который не был бы сбит с толку, не звучал бы иначе.
Дело только в том, что вы не знаете, что мирный протест был здесь традицией, по крайней мере, среди этих бледных Больших Уродов, до того, как Раса завоевала эту область, - сказал другой мужчина. Если мы позволим им кричать, суетиться и высвобождать энергию таким образом, у нас здесь будет меньше проблем, чем в противном случае. Думайте об этом как о предохранительном клапане, выпускающем давление, которое в противном случае может привести к взрыву.
По опыту Горппета, парады не давали выхода давлениюони его проявляли. Он спросил: О чем они здесь суетятся и кричат?
Небольшое увеличение налога на мясо",ответил другой мужчина.
И это все? Горппет с трудом верил в это. Что они делают, если волнуются из-за чего-то действительно важного?
Тогда они начинают стрелять в нас из засады, и мы должны принять меры против них, - ответил другой мужчина. Но это для галочки, не более того. Возможно, мы даже в конечном итоге несколько снизим повышение налогов, чтобы создать у них впечатление, что нам небезразлично, что они думают, даже если мы этого не делаем.
Я понимаю", медленно сказал Горппет. В этом есть какая-то хитрость, которую я нахожу привлекательной. Это не так, поверьте мне, в землях, которые придерживаются мусульманских суеверий. Он выразительно кашлянул. Марши там не для галочки, действительно нет.
С темнокожими тосевитами тоже обычно так не бывает, - сказал мужчина, который внимательно следил за марширующими Большими Уродцами. Когда они выходят на улицы, за ними часто следуют неприятности. Но эти бледные, похоже, принимают парад за настоящее действие. Странно, я знаю, но это правда.
Очень странно, - сказал Горппет. Это должно облегчить их администрирование, чем было бы в противном случае.
Правда",сказал другой мужчина. Когда мы покончили с привилегиями, которыми пользовался их вид, и обеспечили равное обращение со всеми разновидностями тосевитов в этом субрегионе, они были возмущены и взбунтовались. Но как только они увидели, что нас нельзя свернуть с этого курса, и как только мы подавили их восстания, они успокоились, и теперь самая большая проблема, с которой мы сталкиваемся, это торговля имбирем.
Ах", сказал Горппет, и его кольнула угрызения совести. Это серьезная проблема здесь?
Разве это не серьезная проблема повсюду? ответил другой мужчина. Когда дело было только в том, чтобы вы или я попробовали, это было не такое уж важное дело, я согласен. Но с участием женщин это стало более важным. Неужели у вас никогда не было феромонов, достигающих ваших рецепторов запаха?
Время от времени",признался Горппет. Иногда чаще, чем время от времени. Это заставляет меня чувствовать себя таким же бесстыдным, как Большой Уродец".
Ну, вот вы где, господин начальник, - сказал другой мужчина. Это одинаково для всех, вот почему имбирьтакая проблема.
Правда",сказал Горппет и пошел своей дорогой. Джинджер не была для него проблемой. Он пробовал с тех пор, как Раса впервые обнаружила, на что способна трава. О, время от времени он позволял себе немного сбиваться с толку, но большую часть времени был довольно осторожен в своих вкусах. Как и большое количество мужчин из флота завоевания. У них было много практики с джинджер. Они знали, что это может сделать для них, и они знали, что это может сделать с ними тоже.
На другой развилке языка колонисты все еще училисьи женщины, у которых были проблемы с обучением, тоже сбивали с толку окружающих их мужчин. Большая часть действительно крупных продаж, сделанных Горппетом, предназначалась колонистам, ищущим излишества. Они были дураками. Горппет был убежден, что у них были бы неприятности, независимо от того, был ли он тем, кто продал им траву.
Он оглянулся одним глазом. Протестующие Большие Уроды завернули за угол, подгоняемые этой горсткой самцов из Расы. Несмотря на весь шум, который производили тосевиты, они, очевидно, не искали неприятностей; с таким же успехом они могли бы быть стадом азвака, загнанным в новую часть их пастбища.
Одомашненный, подумал Горппет. Они не были полностью одомашнены, не так, как азвака, но они приближались к этому. Мусульманские Большие уроды дальше на север, напротив, оставались дикими зверями. А как насчет тосевитов в независимых не-империях? Горппет почти не общался с ними с тех пор, как прекратились боевые действия, но они продолжали быть независимыми. Это доказывало, что они все еще были жесткими клиентами и были далеки от одомашнивания или ассимиляции, или как там Раса хотела это назвать.
Так же как и драчливость не-империи, называемой Рейхом. Горппет сражался с немецкими солдатами так же, как и с русскими в СССР. Тогда они ему не нравились, да и сейчас не нравятся. И теперь у них было больше возможностей в области технологий, чем тогда. Это во многом способствовало тому, чтобы сделать их более опасными.
Но когда Горппет вернулся в свою казарму, все мысли о Больших Уродах, даже драчливых, исчезли из его головы. Там его ждала пара мужчин, чья раскраска на теле свидетельствовала о том, что они из офиса генерального инспектора. Вы Горппет, недавно повышенный до звания лидера группы малых подразделений? Это было сформулировано как вопросон даже сопровождался вопросительным кашлем, но это был не вопрос.
Я, старший сэр", ответил Горппет более спокойно, чем он чувствовал. А ты кто такой? Если он у них был, значит, он у них был. Если они этого не сделают, он будет проклят, если облегчит им жизнь.
Кто мы такие, не имеет значения, и это не ваше дело, - сказал другой мужчина. Мы задаем вопросы здесь". Конечно же, у него было высокомерие, которое соответствовало должности, в которой он служил.
Тогда давай и спрашивай. Мне нечего скрывать. Горппет был виновен в достаточном, чтобы еще одна ложь нисколько не повредила емуесли бы он был у них. Если бы они это сделали, им пришлось бы показать ему, что они это сделали.
Заговорил другой инспектор: Знакомы ли вы сейчас или когда-либо были с тосевитами по имени Рэнс Ауэрбах и Пенни Саммерс?
Если бы они знали достаточно, чтобы спросить, они могли бы сказать, солгал он или нет в этом вопросе. Я встречался с ними несколько раз",ответил он. Они более интересны, чем большинство Больших Уродов, потому что они довольно хорошо говорят на нашем языкеженщины лучше, чем мужчины. Однако я не видел их уже некоторое время. Почему вы хотите это знать?
Мы задаем вопросы здесь, - повторил первый мужчина. Знали ли вы, что они были и остаются печально известными контрабандистами имбиря?
Нет, высокочтимый сэр", сказал Горппет. Контрабанда имбиря незаконна, и мы никогда не обсуждали ничего незаконного. Обсуждение незаконных действий само по себе незаконно, не так ли?
Это действительно так, - сказали оба мужчины из инспекции вместе. Второй продолжал: Итак, когда вы в последний раз видели этих двух Больших Уродов?
Я точно не помню",ответил Горппет. Как я уже сказал, это было некоторое время назад. Знаете ли вы, что с ними стало? Я скорее скучаю по их компании. Было ли это слишком дерзко? Он бы узнал.
Вместе двое мужчин сделали отрицательный жест. Мы надеялись, что вы сможете нам рассказать, - сказал второй.
Горппет сам сделал тот же жест. Извините, господин начальник, но я не могу этого сделать. Я надеюсь, что с ними не случилось ничего плохого. Это было даже правдой, особенно когда он подумал о Рансе Ауэрбахе. Большой Уродец прошел через худшее, что могли сделать боевые действия, так же, как и сам Горппет.
Мы не знаем, - сказал первый инспектор. Однако мы считаем, что они были причастны к недавнему прискорбному инциденту. Вы знаете, о каком вопросе я говорю?
Я полагаю, что да, высокочтимый сэрсплетни повсюду", ответил Горппет. Я надеюсь, что нет, ради их же блага. И ты, в конце концов, ничего обо мне не знаешь! Ему захотелось рассмеяться инспекторам в лицо.
17
Мордехай Анелевич только сел ужинать, когда на улицах Лодзи завыли сирены воздушной тревоги. в смятении воскликнула Берта и поставила на стол жареного цыпленка, которого принесла с кухни. Мордехай вскочил на ноги. Хватайте все свои маски!сказал он. Тогда спускаемся в подвал так быстро, как только можем.
Его собственный противогаз был прямо за ним. Он натянул его, гадая, много ли от этого будет пользы. Однажды он уже познакомился с немецким отравляющим газом. Тогда ему повезло: у Генриха Ягера были шприцы с противоядием. Тем не менее, он чуть не умер. Вторая экспозиция Он не хотел думать об этом.
Берта была в маске. Так же поступили Мириам и Дэвид. Генрих Где был Генрих? Анелевич выкрикнул имя своего младшего сына.
У меня есть моя маска, отец! Генрих Анелевич крикнул в ответ из спальни. Но я не могу найти Панчера!
Оставь беффел!воскликнул Мордехай. Мы должны спуститься в подвал!
Я не могу оставить его, - сказал Генрих. О, вот он, под кроватью. Я держу его. Он вышел с беффелем в руках. "Хорошо, теперь мы можем идти.
Сирены выли, как заблудшие души. Мордехай ударил Генриха по заду, когда его сын поспешил мимо него. Ты подвергаешь себя опасности и всю свою семью вместе с тобой из-за своего питомца, - огрызнулся он.
Мне очень жаль", сказал Генрих. Но Пансер однажды спас нас, ты знаешь, поэтому я подумал, что должен спасти и его тоже, если смогу.
Это был не тот ответ, на который Анелевичу было бы легко ответить. Генрих не считал свою жизнь более важной, чем жизнь беффеля. Давай",сказал Мордехай. Берта осторожно закрыла за ними дверь, когда они поспешили по коридору, вниз по лестнице и в подвал под многоквартирным домом. Все остальные в здании поспешили за ними, мужчины, женщины и дети, все в масках, которые превращали их из людей в инопланетян со свиными мордами.
Вот, видишь! Из-под маски все еще звучал торжествующий голос Генриха. У них есть собака, и у них есть кошка?
Я понимаю. - сказал Анелевич. Еще одна вещь, которую я вижу, это то, что они рисковали, чего не следовало делать, и ты тоже?
У старшего брата Генриха был более насущный, более важный вопрос: Если в Лодзи взорвется бомба из взрывчатого металла, много ли пользы принесет нам прятание в подвале?
Это зависит от того, где взорвется бомба, Дэвид", ответил Мордехай. Я не знаю наверняка, сколько пользы это принесет. Я знаю, что в подвале у нас больше шансов, чем наверху.
К тому времени, когда он и его семья вошли внутрь, подвал был уже битком набит. Люди разговаривали высокими, возбужденными голосами. Мордехай промолчал. Он действительно волновался. В подвале не было достаточно еды и воды, чтобы люди могли продержаться очень долго, прежде чем их вынудят выйти. Он пожаловался менеджеру, который вежливо кивнул и ничего не сделал. Если случится худшее
Этого не произошло, только не этим вечером. Вместо этого раздался сигнал "все чисто", долгий, ровный взрыв звука. Слава Богу",тихо сказала Берта.
Просто еще одно упражнение",согласился Мордехай. Но с такими вещами, как они есть, мы не можем знать заранее, поэтому мы должны относиться к каждому как к настоящему. Пойдем наверх. Ужин даже не остынет. Он снял маску. Вдыхать нефильтрованный воздух, даже в тесноте подвала, было намного приятнее, чем кажущийся безжизненным материал, который он получал через резину и древесный уголь маски.
После ужина Берта мыла посуду, а Мириам помогала ей, когда зазвонил телефон. Мордехай поднял его. Алло?
Просто еще одна тренировка. В голосе Дэвида Нуссбойма звучала насмешка над миром.
Да, просто еще одно упражнение", согласился Мордехай. Ну? Он не знал, как реагировать на человека, чьи наемники пару раз были неприятно близки к тому, чтобы убить его.
Как ты думаешь, когда появится настоящая вещь?спросил Нуссбойм. Казалось, он не чувствовал ни малейшей вины за то, что сделал.
Что, Молотов не сказал тебе перед тем, как отправить тебя сюда? Анелевич усмехнулся.
Нет, на самом деле, он этого не делал, - ответил еврей из Лодзи, который стал сотрудником НКВД. Он сказал мне, что я буду лучшим человеком на этом месте из-за моих старых связей здесь, но это было все.
Анелевич задумался, как к этому отнестись. Вы знаете Молотова лично? он сказал. Конечно, знаешь, точно так же, как я знаю Папу Римского.
Поздоровайся с ним от меня в следующий раз, когда увидишь его, - невозмутимо ответил Нуссбойм. Знаете Молотова лично? Я не думаю, что кто-то знает, кроме, может быть, его жены. Но я имею с ним дело, если ты это имеешь в виду. Я тот, кто вытащил его из камеры в разгар переворота Берии.
Он говорил достаточно буднично. Если он и лгал, то Анелевич не мог доказать это по его тону. Если он послал вас сюда, думая, что будет война, он не сделал вам никаких одолжений, - заметил он.
Эта мысль тоже пришла мне в голову", сказал Нуссбойм. Но я служу Советскому Союзу". Он говорил без смущения. Он был красным до того, как Анелевич и некоторые другие еврейские бойцы в Лодзи вывезли его в СССР, потому что он тоже был слишком дружелюбен с Ящерами. Они вели двойную игру с Расой и немцами. Им это тоже сошло с рук, но Мордехай больше никогда не хотел так рисковать.
Он сказал: А что значит служить Советскому Союзу в том, что вы сейчас здесь?
Я вызвался на это добровольно, потому что знаю Лодзь и потому, что ваши интересы и интересы Советского Союза на данный момент совпадают, - ответил Дэвид Нуссбойм. Мы оба хотим остановить войну любым возможным способом. Вот что ты получаешь за то, что ложишься в постель с фашистами во время боевых действий". Нет, он тоже не забыл того, что произошло много лет назад.
Со вздохом Анелевич ответил: Если бы Раса победила нацистов тогда, скорее всего, они бы тоже победили русских. И какому Советскому Союзу вы служили бы в наши дни, если бы это произошло?
Я не занимаюсь теми, кто мог бы быть, - сказал Нуссбойм, как будто Мордехай обвинил его в особенно неприятном пороке. Я имею дело с тем, что реально.
Хорошо",дружелюбно сказал Анелевич. Что здесь реально? Если немцы перейдут границу, что мы будем с этим делать? Начнем ли мы кричать советским солдатам, чтобы они помогли их прогнать?
Он усмехнулся себе под нос, полагая, что это могло бы поднять его бывшего коллегу, если бы что-нибудь могло. И это произошло. "нет! воскликнул Нуссбойм. Будь он Ящерицей, он бы выразительно кашлянул. Формально СССР является и будет оставаться нейтральным в случае конфликта.
Молотов не хочет, чтобы немцы и Раса приземлились на Россию обеими ногами, а? За этим циничным тоном Мордехай почувствовал определенную симпатию к позиции советского лидера.
А ты бы стал? Нуссбойм вернулся, что показало, что он думал в том же духе.
Может быть, да, может быть, нет. Будь Анелевич проклят, если бы он в чем-то признался. И это возвращает меня к тому, какого дьявола ты здесь делаешь. Если Россия нейтральна, почему вы не вернулись в Москву и не трясете большими пальцами?
Формально Советский Союз нейтрален", повторил Дэвид Нуссбойм. "Неофициально
Неофициально, что?потребовал Мордехай. Вы хотите снова разделить Польшу с немцами, как вы это сделали в 1939 году?
Мне дали понять, что это было предложено", ответил Нуссбойм. Генеральный секретарь Молотов сразу отверг это предложение.
Было ли это? Сделал ли он это? Мордехай задумался о том, что бы это могло значить. Значит, он больше боится Расы, чем нацистов. Справедливо. Если бы я жил в Кремле, я бы тоже там жил. Он подумал еще немного. Если Россия окажет здесь неофициальную помощь, вы можете даже оказаться на стороне Ящеров. Никто никогда не говорил, что Молотов был дураком. Любой, кто остался в живых во времена Сталина, не мог быть дураком.
Ты не знаешь, о чем говоришь, - тихо сказал Нуссбойм. Ты не имеешь ни малейшего представления, о чем говоришь. И если ты все еще веришь в Бога, ты можешь поблагодарить Его за то, что ты этого не делаешь.
Голос Мордехая стал резким: Тогда ладно. Тухус афен тиш, Нуссбойм. Что ты будешь делать? Чего ты не сделаешь? Насколько мы можем на вас рассчитывать? В частном порядке он вообще не собирался рассчитывать на Нуссбойма. Однако расчет на СССР был или, по крайней мере, мог быть чем-то другим.
Мы не будем делать ничего такого, что выглядело бы так, будто Советский Союз вмешивается в дела Польши, - ответил сотрудник НКВД, выросший в Лодзи. Если не считать этого Ну, на границе между Белой Россией и Польшей всегда было много контрабанды. Мы можем достать вам оружие. Мы даже можем предоставить вам группу солдат, говорящих по-польски, для обучения новобранцев.
О, держу пари, ты сможешь, - сказал Анелевич. И вы бы обучили их быть просто лучшими маленькими марксистами-ленинцами, которых только можно пожелать, не так ли? Он не часто использовал этот жаргон с тех пор, как прекратились бои, но все еще помнил его.
В один прекрасный день революция придет в Польшу", сказал Нуссбойм. В один прекрасный день революция придет Домой". Возможно, он больше не верил в Бога, но у него все еще была сильная и живая вера.
Спор с ним показался Анелевичу более неприятным, чем того стоил. Вместо этого он спросил: Сколько пользы все это может принести, если Рейх ударит по нам бомбами из взрывчатого металла и ядовитым газом?
Они не убьют всех. Нуссбойм говорил со странной хладнокровной уверенностью. Немецкие генералы, несомненно, звучали примерно так же. Солдатам придется войти в Польшу и захватить землю. Когда они это сделают, выжившие из числа ваших войск могут усложнить им жизнь. Вы исключаете Ящериц из своих расчетов, - сказал Анелевич. Что бы они еще ни делали, они не будут сидеть спокойно.
Я знаю это, - сказал Нуссбойм. Я предполагаю, что они дадут рейху именно то, чего он заслуживает. Это должно облегчить борьбу в Польше, вам не кажется? Нацисты не смогут поддерживать свои войска так, как они могли в 1939 году.
Опять же, холодный расчет, взвешивающий вероятный результат тысячнет, миллионовсмертей. И снова этот расчет, каким бы ужасным он ни был, показался Мордехаю разумным. И разве разумные расчеты миллионов смертей не были, возможно, самой ужасной вещью из всех?
Следующий вопрос, конечно, заключается в том, что произойдет после того, как Гонка закончит разрушать Рейх", сказал Мордехай.
Тогда Советский Союз собирает осколкипри условии, что еще есть какие-то осколки, которые можно собрать, - ответил Нуссбойм. Другая половина вопроса заключается в том, какой ущерб нацисты могут нанести Ящерам, прежде чем спуститься вниз?
Как бы много это ни было, слишком много этого будет в Польше, - мрачно предсказал Мордехай. Итак, с моей точки зрения, это приводит к другому вопросу: можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы предотвратить начало войны? Тебе тоже лучше подумать об этом, Нуссбойм, пока ты здесь.
Я думал об этом, - ответил Дэвид Нуссбойм. Чего я не смог сделать, так это придумать что-нибудь, чтобы остановить войну. И ты, как я понимаю, тоже. Он повесил трубку, прежде чем Мордехай успел либо проклясть его, либо сказать, что он был прав.
Таити оказался совсем не таким, как ожидал Рэнс Ауэрбах. О, погода была великолепной: всегда теплая, мягкая и немного душная. И он мог бы прогуливаться по пляжу под пальмами и наблюдать, как легкий прибой накатывает на синюю-синюю гладь Тихого океана. Все это было потрясающе, даже если он действительно получил адский солнечный ожог, когда попробовал это в первый раз. Ему пришлось намазать мазью из оксида цинка всю свою бедную тушу средней прожарки. Что касается обстановки, то у него все было в порядке.
Папеэте, где они с Пенни снимали квартиру, еще более переполненную и тесную, чем та, что была у них в Кейптауне, Папеэте был чем-то другим. Город не совсем понимал, что с ним делать. Некоторые его части все еще оставались сонным, даже вялым захолустьем, каким это место, должно быть, было до того, как начались боевые действия поколением ранее. Остальное было тем, что произошло с тех пор: роль этого места как столицы Свободной Франции, такой, какой была Свободная Франция.
Триколор развевался повсюду в Папеэте, точно так же, как Звездно-полосатый флаг развевался в США Четвертого июля. Но Звезды и полосы взлетели из честной гордости и силы. Рэнс не думал, что именно поэтому Свободные французы повесили свое знамя над всем, что не двигалось. Скорее, они, казалось, говорили: Эй, посмотри на нас! Мы действительно страна! Честный! Без шуток! Видишь? У нас есть флаг и все такое!
Постукивая палкой по тротуару, Ауэрбах направился к своему многоквартирному дому. Повсюду были таитянские девушки, некоторые ходили пешком, как он, некоторые на велосипедах, некоторые на маленьких мотоциклах, которые превращали людей в более или менее управляемые ракеты. Многие из них были очень хорошенькими. Тем не менее, фантастическая жизнь Рэнса была совсем не такой, какой она была до того, как серия потрепанных грузовых судов привезла его и Пенни сюда из Южной Африки. Чего он не учел, так это того, что у многих из этих хорошеньких таитянских девушек были неуклюжие, вспыльчивые таитянские парни, некоторые из которых носили ножи, а некоторые были намного тяжелее вооружены.
Один такой массивный таитянин, одетый только в пару рабочих брюк и оружейный пояс с пистолетом на правом бедре, вырисовывался перед Ауэрбахом, когда он входил в свое здание. Когда парень ухмыльнулся, он показал очень белые зубыи дырку там, где был один спереди, пока он не потерял его в драке. Алло, Рэнс. Как ты сегодня?спросил он по-английски с примесью французского и таитянского языков.
Не так уж плохо, Жан-Клод, - ответил Ауэрбахпримерно столько, сколько он когда-либо говорил в эти дни. Ты уже позаботился о том дырявом унитазе в нашей ванной?
Я сделаю это скоро",пообещал мастер на все руки. Очень, очень скоро. Он говорил это с тех пор, как Рэнс и Пенни переехали сюда пару недель назад. Иногда было трудно отличить тропическую истому от ленивого бездельника, но Рэнсу было нелегко полагаться на парня вдвое моложе его, который весил его почти в два раза больше и имел при себе пистолет в придачу.
В квартире жужжал вентилятор. Пенни Саммерс сидела в кресле, позволяя потоку движущегося воздуха играть на ее лице и шее. Она повернула голову, когда вошел Рэнс. Мы когда-нибудь починим этот туалет?спросила она.
Это маловероятно",сказал Рэнс. Может быть, сукин сын сделает это, если мы ему заплатим. Если мы этого не сделаем, ты можешь забыть об этом".
Тогда ему просто придется оставаться дырявым", сказала Пенни. Она сделала усталый, несчастный жест. Мы увезли сто фунтов золота из Кейптауна, достаточно близко. Кто бы мог подумать, что это не сработает?
Получается что-то чуть больше сорока тысяч баксов",сказал Рэнс. Это довольно приличная перемена.
Но Пенни покачала головой. Прядь светлых волос выбилась из заколки и упала на один глаз. Она нетерпеливым жестом откинула их назад. Нам пришлось потратить так, как будто это выходило из моды, только чтобы добраться сюда, и еще больше, чтобы не попасть в руки Ящериц. И все здесь стоит больше, чем кто-либо в здравом уме мог бы поверить.
Конечно, это так, - сказал Ауэрбах. Это захолустье, задница на краю ниоткуда. Здесь никто ничего не делает; все доставляется из мест, где действительно что-то делают. Неудивительно, что мы платим через нос".
Эй, они действительно делают здесь одну вещь", сказала Пенни.
Рэнс с сомнением поднял бровь. да? Что это, милая?
Проблемы",ответила Пенни с усмешкой. И они тоже делают это большими партиями вагонов. Иначе зачем бы мы здесь были?
Но у нас недостаточно денег, чтобы создать все проблемы, которые мы хотим, - сказал Ауэрбах. Если бы мы захватили сто фунтов стодолларовых купюр
Где Горппет собирался достать стодолларовые банкноты в Кейптауне? Вмешалась Пенни. Не смеши меня. У нас есть доля; мы просто не можем позволить себе фантазировать, пока не увеличим ее немного".
Я знаю, я знаю, - сказал Рэнс.
Если мы не запустим его, мы разорены, когда то, что у нас есть, закончится, - решительно сказала Пенни. Если и есть что-то, на чем работает это заведение, так это холодные, звонкие деньги. Им тоже наплевать на то, чьи это должны быть деньги.
Я тоже это знаю? Ауэрбах сделал паузу и закурил сигарету. Он закашлялся, втягивая дым, отчего у него заболела изуродованная грудь. И это была не единственная боль, которую причиняли ему здесь гвозди для гроба. Подняв пачку, он сказал: Ты знаешь, сколько стоят эти чертовы штуки?
Держу пари, что знаю",ответила Пенни. Дай мне одну, хорошо? Он достал одну и протянул ей, затем неловко наклонился вперед, перенося большой вес на свою палку, чтобы она могла запустить ее на его. Ее щеки ввалились, когда она вдохнула. Слушай, у меня есть наводка на парня, который продаст нам немного имбиря. Теперь все, что нам нужно сделать, это купить Ящерицу, и мы еще какое-то время будем в бизнесе.
Кто этот парень?спросил Рэнс. Кто-то новый, или вы знаете его раньше?
Раньше я имела с ним дело, когда работала с этими людьми в Детройте", сказала Пенни. Его зовут Ричард. Она произнесла его Ри-шард, что означало, что парень был французом.
Он дружит с парнями, на которых ты раньше работал?спросил Рэнс. Если это так, то он, скорее всего, захочет твоей смерти после того, как ты их напичкал.
Никто на самом деле ни с кем не дружит в джинджер рэкет, - сказала Пенни; судя по тому, что видел Ауэрбах, она была недалека от истины. Я не обманывала Ричарда, так что у нас с ним не будет ничего, кроме бизнеса.
Я надеюсь, что ты прав". Ауэрбах, прихрамывая, прошел на кухню, налил себе глоток отвратительного местного бренди и разбавил его небольшим количеством воды; напиток был слишком резким и слишком крепким, чтобы кто-нибудь в здравом уме захотел пить его прямо сейчас. Он тоже налил Пенни по стаканчику.
Она ухмыльнулась и послала ему воздушный поцелуй, когда увидела напитки в его руках. Когда он дал ей один, она подняла стакан и сказала: Грязь тебе в глаз.