Это так, мой генерал.
Потому я готовлю контратаку и прорыв вражеского фронта, он замолчал и внимательно посмотрел на генерала Роузмана.
Ммм, мммой генерал Я, я боюсь, что его лицо поразил тихий ужас, но голос, на секунду потерявший твёрдость, вновь стал прежним, я боюсь, что у нас не хватит сил.
Я не дурак, чтобы посылать уставших и измученных солдат на верную смерть. Вы не останетесь без подкреплений. Слушайте же мой план.
Генерал взял карандаш и склонился над картой:
Я собираюсь отправить половину жандармерии сюда. В их составе будут три гвардейских и один министерский полки. Вернее, я уже это сделал. Затем я стяну с западного фронта половину их солдат. Все они будут располагаться на крыльях нашей атаки. Мы устремимся в атаку в центр. Клещи сомкнутся, и огромная часть вражеской армии окажется отрезанной.
К этому времени в город прибудут части генерала Гана. Они займутся истреблением противника в окружении. Остальные же части развернут широкомасштабное наступление. Они остановятся у реки и займут там оборонительные рубежи. Затем, первая группа отправится в сторону железнодорожных путей и отрежет армию противника, что идёт за эшелонами Гана.
Битва за реку будет непростой. Там располагалась наша первая линия обороны. Будет глупо предполагать, что противники не приспособили её для обороны, в случае нашей контратаки. Но если артиллерия и и пехота выбьют их с левого фланга, кавалерия сможет прорваться к ним в тыл и согнать всех к реке. Там мы их и прикончим.
Вторая же группа отправится к западному фронту и постарается окружить противника там. Министр Морган прибудет в освобождённый город, и, закрепив успех, новыми силами мы ринемся освобождать свои земли.
Скажу Вам по секрету, я даже планирую соединиться с армией Вайса и сокрушить противника окончательно.
Он закончил. В зале повисла полная тишина. Генерал Роузман неуверенно смотрел на карту, изучая позиции противников. Его штабные лишь молча переглядывались. Наконец, генерал Роузман её нарушил:
Мой генерал, я даже не знаю, что сказать Тут слишком многое зависит от удачи и ошибок противника. Вы были правы: это не план, это авантюра.
Да, но если она удастся, мы уничтожим противника раз и навсегда. Закончится наша осада, и, в ближайшем будущем, в страну снова вернётся мир.
Будь у нас другие варианты, я бы подумал и о них, но Других вариантов нет. Оборона не выдержит, даже с такими подкреплениями.
Надо бить, пока противник не удвоил силы на северном направлении после наших подкреплений.
Я согласен, наконец ожил Роузман. Вероятно, в его голове велось невероятно сильное противостояние, поступим по Вашему, мой генерал.
Когда эта война началась, и я служил полковником в штабе генерала Манфреда, он сказал: решающий бой будет у столицы, я чувствую это. Так оно и есть.
Глава 12. Переворот за переворотом
Глава 12. Переворот за переворотом
Темнело. На улице сгустились сумерки, холод подкрадывался к идущим по ней людям и грубо кусал их за щёки, ладони, носы. У некоторых вырывался пар изо рта при каждом выдохе.
Фрэнк стоял под фонарным столбом и курил сигарету. Он то и дело оглядывался, словно когото ожидая.
Ночной город был прекрасен, если сравнивать его с днём. Ибо ты больше не видел разбомбленных домов и страдающих людей. Почти все караулы в это время сменялись, и жандармы ужинали в своих столовых. Выбитая брусчатка была почти не видна, зато открывался прекрасный вид.
Не все фонари работали, но те, что ещё светили, создавали невероятное чувство уюта и комфорта.
Наконец, Фрэнк увидел, как от дома отделился один фонарь и шёл прямо к нему. Это были Август и Арчибальд. Фрэнк и сам двинулся в их сторону.
Поравнявшись с ними, он пожелал каждому доброго вечера, а после замолчал, ибо говорить начал Август:
Арчибальд достал нам оружие. Его люди ждут на нашем месте встречи. Запомните. Все, кто начнёт паниковать или пытаться убежатьнаши враги. Мы завербовали одного человека, он соберёт армию рабочих для нашего переворота. Остальные так называемые "представители" рабочего класса будут истреблены вместе с Роджером. Для него у меня есть особый подарок, глаза Августа светились во тьме от наполнявших их жажды власти и алчности. Его лицо искривилось в ядовитой ухмылке. Он добавил:Пуля с его именем.
Выглядит так, будто Вам нравится эта идея, недовольно произнёс Фрэнк, он всё же Ваш начальник, или как у Вас называют главных
Август только хотел возразить, но вместо него ответил Арчибальд:
Нет, нам не нравится эта идея. Убивать своих друзей смертельный грех, но, боюсь, другого выбора просто нет. Роджер предал нас и наши идеи, потому нужно начинать действовать.
Рассматривай это как необходимую жертву на благо Республики, прохрипел Филипп.
Они пришли. Это был дом Роджера: здоровый особняк недалеко от бывшей мэрии, нынче Ставки. Возле него было много людей, но, казалось, никто не замечал пришедших Фрэнка и Ко. Но это не так. К ним тут же выдвинулся один человек в сопровождении ещё двух.
Вы все живёте в особняках? удивился Фрэнк.
Нет, не все. Но самые великие члены орденада, пояснил Арчибальд, и повернулся к подошедшему, ну что там?
Мы подготовили оружие. Роджер скоро выйдет и поведёт эту толпу к Ставке.
Хорошо, ждите сигнала. Я скажу "Никуда ты не пойдёшь, Роджер". Может быть до убийства его сообщников не дойдёт Но сам он должен быть застрелен.
Будет исполнено.
Люди Арчибальда смешались с толпой. Наша троица прошла к крыльцу, куда никто не смел подходить. Руки Августа были спрятаны в карманах, но Фрэнк знал: его правая рука сжимает револьвер. Он последовал примеру Филиппа.
Вокруг было тихо. Все смотрели в окна поместья Роджера. В них горел яркий свет. Наконец, свет потух, и раздался лязг со стороны двери.
Странно описывать собравшуюся компанию. Неискушенному человеку может показаться, что несколько десятков богатых джентльменов организовали бесплатные развлечения для рабочих. Ибо такой контраст редко где увидишь. Поближе к дому Роджера, у его крыльца, стояли благородные, красиво разодетые мужчины. У каждого чёрный костюм, многие с цилиндром и тростью. Они покуривали сигареты и молча чего-то ожидали.
С другой же стороны стоял рабочий люд. Подтяжки поверх серых свитеров, или старых заплатанных много раз пиджаков. Словно не из этого мира они прибыли. Жители промышленного квартала.
Их лица покрыты копотью, а грубые мускулистые руки сжимали в руках трубы, вилы, дубины. Некоторые вооружились старыми винчестерами и держали их на плече. Целая народная армия смердов, сказал бы бывший император. Что-то не давало Фрэнку покоя, когда он глядел на них. Их было в несколько раз больше, и они собрались с одной целью: принять участие. Быть частью чего-то большего, чем их довоенная забота.
Фрэнк потянул за руку Арчибальда, который внимательно изучал свой револьвер.
А мы точно не встрянем?
В плане?
Ну, сторонников Роджера больше.
Вы слишком редко занимаетесь изучением простого народа, мистер Гоцеллин. Эти люди бежали от войны и живут в больших домах целыми толпами. А бывшие владельцы этих домов давно покинули город. Знаете почему?
Чтобы спастись?
Да, чтобы спастись. Но у рабочих нет средств и влияния, чтобы купить билеты. Поэтому они живут в больших домах, подальше от войны. Знаете зачем? Для выживания. Поэтому они нам ничем не угрожают. У них много оружия, и их больше. Но едва мой друг Филипп покажет им серьёзность своих намерений, и я вам обещаю: лишь часть из них сбежит. Остальные слепо последуют за новым лидером, и всё тут. Им плевать на идеи. Они просто хотят лучшей жизни. Не ошибусь, если именно этим их и приманил сюда Роджер.
Надеюсь вы правы, но, ответил Фрэнк, но ему пришлось замолчать.
Роджер вышел из своего дома, постукивая тростью. Он с удовольствием оглядел всех собравшихся, особенно надолго задержав взгляд на троице перед своим крыльцом. А затем он начал говорить:
Я рад видеть вас всех здесь. И рад, что, несмотря на сомнительное происшествие, случившееся не так давно, вы все до сих пор на моей стороне.
Скажу вам честно, это решение далось мне нелегко. Но сейчас я полностью уверен, что единственный выход закончить войну с благоприятным для нас исходомэто сплотиться и вместе бороться с захватчиками. Я знаю, что это будет стоить больших жертв. Но когда великие дела обходятся без больших жертв? Никогда.
И я он резко замолчал. Роджер уставился на Филиппа, что принялся подниматься по ступеням, к нему. Август! Тебе есть что сказать?
Да, мне есть что сказать, ответил тот, словно ожидая чегото.
Тогда говори сейчас, или замолчи навсегда.
Твой выбор неправилен, и приведёт наш Орден, а следом и всю республику, к гибели. Первый постулат гласит: любые противники демократии, то есть, власти народа, должны быть уничтожены орденом. Я напомню, что под таким предлогом мы казнили короля и его министров. И сейчас ты уходишь от этого, Роджер.
Да, многие могут так подумать. Но разве не должно мне, грандмастеру, принимать трудные и непопулярные решения для спасения будущего?
Ну Нет, Филипп осёкся. Его уверенность кудато исчезла.
Должно, Август, и ты сам это знаешь. Я принимаю твою позицию и говорю следующее: мы отправляемся к Ставке, и предложим нашу помочь правителю этого города, дабы спасти страну от гибели.
Он уже начал спускаться, как тут
Никуда ты не пойдёшь, Роджер! вдруг ожил, а следом и крикнул Филипп.
Это послужило сигналом. Больше половины собравшихся людей выхватили револьверы. Сам Филипп достал свой револьвер из кармана и нацелился на Роджера.
Сложно передать, что тогда чувствовал грандмастер Ордена в этот момент. Он с отчаянием смотрел вокруг, и видел, что его люди стоят, оцепеневшие от страха. Он лишился поддержки, и попал в ситуацию, из которой нельзя выпутаться.
Послышался выстрел. Один человек упал на землю, мёртвый. Вокруг воцарилась тишина. Фрэнк глянул на толпу рабочих у крыльца Роджера. Он ожидал своей смерти и уже приготовился к бою с огромным количеством сторонников Роджера. Но Арчибальд был прав. Они странно посмотрели на лежащего Роджера. Несколько человек побежали, остальные же остались, и безмолвно смотрели на происходящее.
Не стрелять! Пусть уходят! зычно крикнул Филипп, обернувшись к своим.
Это была ошибка. Тут же Роджер ударил его своей тростью в спину. Филипп покатился вниз, а Роджер закричал:
Гореть вам в аду, предате!..
Послышался выстрел. Роджер не успел закончить своё предложение Он удивлённо посмотрел на Арчибальда, после чего, явно не осознавая случившегося, схватился за свою грудь. Свалившись на землю, он до сих пор не понимал, что случилось.
Всё это время Фрэнк отчаянно целился в окружавших его людей. Вскоре, осознав бессмысленность данного дела, он убрал револьвер в карман и тихо наблюдал за происходящим, стараясь быть тише мыши, что пряталась от кошки.
Арчибальд убрал револьвер и посмотрел на лежавшего Филиппа. Он подошёл к нему и протянул руку.
Август оглядел всех оставшихся. Их было чуть меньше, чем изначально. Он отметил это с большущим удовольствием. И затем начал говорить:
Пойдёмте со мной, и мы свергнем тирана.
Толпа радостно начала кричать и улюлюкать. Вот так и происходят революции, в крови и предательстве, полные коварства и алчности, но Но порой так необходимые людям, чтобы утвердить свою важность. Арчибальд был прав. Этим людям всё равно на любые идеи. Для них главноедостичь лучшей жизни. Ведь что ещё нужно простому человеку, как не утка по выходным, защита его прав на работе, и хорошая зарплата.
Август не замолкал:
Завтра мы соберём всех верных людей, и уничтожим оплот тирании. И тогда, представители народа в лице меня, мистера Арчибальда Бэнси и ваш кандидат, станем управлять городом втроём! Мы захватим власть в армии и уничтожим противника! Собирайте оружие, зовите больше людей! Готовьтесь! Во славу Республики!
Все начали кричать ещё громче. Внезапно, Август подозвал к себе Фрэнка. Тот поднялся к нему на крыльцо.
У Вас хорошо получается управлять толпой, мистер Август, с восхищением сказал Фрэнк.
Спасибо, мистер Гоцеллин. У меня есть хорошая новость для Вас. Я нашёл Вашу жену.
Глава 13. Неожиданность стала обыденностью
Глава 13. Неожиданность стала обыденностью.
Генерал мирно сидел у себя в Ставке и размышлял над ситуацией. Он всматривался в карты, которые обычному человеку мало что скажут Но не ему. Он вспомнил, как, будучи ещё прапорщиком республиканской армии, вёл солдат на штурм императорского дворца
Пули свистели, повсюду раздавался крик раненных. Наступавшие падали один за другим, но каждый раз они смыкали свои ряды и шли дальше. Артиллерия бомбила большие отряды пехоты, а пулемёты скашивали очередями оставшихся.
В тот день погибло более шести тысяч республиканцев, и лишь чуть меньше пяти сотен императорских гвардейцев. Революционное правительство было так обозлено происшествием, что они казнили в один день и императора, и возглавлявшего этот штурм генерала.
Но как бы не вспоминал ту битву наш герой, он знал одно: наступление, которое он задумал, будет ещё кровавей. На карту ставится жизнь Республики!
От раздумий его оторвал стук в дверь:
Мой генерал, разрешите?
Входите.
Это был Аккерман. Он вошёл внутрь, отдав воинскую честь своему генералу.
Две новости. Телеграфисты просят Вас подойти к ним, мой генерал.
Идёмте, Аккерман, он сию секунду покинул кабинет и отправился к телеграфу.
Там их уже ждали офицеры. Выглядели они счастливыми.
Здравия желаю, Ваше Высокопревосходительство! обратились они одновременно к генералу.
Слушаю вас, господа офицеры.
Получены две телеграммы: одна от Вальтера Моргана, вторая от генерала Гана. Какую прикажете зачитать первой?
Что там говорит наш министр?
"Военному министру Я осведомлён о Вашем плане по прорыву оборонительных позиций противника и о дальнейшем развёрнутом широком наступлении. Как меня заверили, это является авантюрой, но я, как ничего не понимающий в делах военных человек, доверяю Вашему таланту. Потому, от сего дня, 21 ноября 19.. я назначаю Вас генераломфельдмаршалом и отныне вы входите штаб Верховного Главнокомандования нашими армиями. По понятным причинам, Вы не можете явиться к моему штабу, но мой штаб двинется к Вам. Мы успешно продвигаемся к столице. Слава Республике!"
Аккерман моментально отреагировал:
Поздравляю Вас с назначением, мой генерал Вернее, сэр фельдмаршал.
Не стоит фамильярности, Аккерман. Благодарю Вас. Что пишет генерал Ган?
"Мои части отправились в город и прибудут в город послезавтра, к утру. Вражеская армия наступает на пятки, потому я остаюсь на оборонительных рубежах на расстоянии тридцати километров от столицы вместе с арьергардом в составе пятисот солдат. Остальные пять тысяч отправились в город. Я отправил четыре из пяти артиллерийских бригады при полном обмундировании в город". И ещё одно, сэр фельдмаршал. В город прибыло снаряжение от генерала Гана. Как прикажете им воспользоваться?
Развернуть мобилизацию. За один день мы должны вооружить около двух тысяч новобранцев, и затем отправить их на фронт. Именно там мы и начнём наше Наступление.
Мы отправим сообщение подполковнику Блоку о Вашем приказании.
Свободны. Аккерман, на пару слов.
Они оставили двух офицеров телеграфистов в их комнате, а сами направились в кабинет генерала.
Попросив его сесть, генерал быстро достал из ящика своего стола два гранёных стакана и бутылку вина. Закупорена бутылка была необычно Поверх обычной пробки была налеплена бумага с различными золотистого цвета узорами; на самой бутылке красовалась этикетка с гербом республики: пять львов с железными топорами, а поверх них ключ с замкомсимволом избирательности власти.
Я давно хотел с Вами поговорить, полковник. И лучшего момента, чем празднование моего повышения, придумать сложно. Это подарок от бывшего премьерминистра Кадэра. Он подарил мне её в качестве награды за успешное наступление под Цаибургом. Сколько времени прошло
Имею честь поздравить Вас ещё раз с повышением до звания генералафельдмаршала и пожелать Вам успехов на новой должности.
Благодарю, благодарю. Что же, давайте испробуем это вино, едва он закончил фразу, как раздался стук, и внутрь вошёл Эшфорд с тарелкой различных закусок. Он молчаливо поставил её вместе с салфетками и блюдцами, и так же молчаливо удалился.
Минут десять они вспоминали былые времена и службу до столицы, запивая всё вином. Аккерман как раз заканчивал рассказывать о том, как его прикомандировали в столицу после кончины верховного главнокомандующего ВССРВооруженными Силами Светлейшей Республики.