Потянувшись за ним правой рукой, его взгляд коснулся кольца. Как много раз он делал чтото этой рукой, но, ни разу, с самой свадьбы, не обращал на него внимания. А теперь, когда жизнь кажется законченной, Фрэнк смотрел на кольцо. Золотое, с надписью "Вечность". Со свадьбы прошло три года, а ему кажется, что это было в прошлой жизни.
Приставив револьвер к виску, Фрэнк не торопился стрелять. В его челюсти снова почувствовалось сильное покалывание, а в горле застрял гигантский комок. Он снова подумал о своей жене, о красавице Эллен Нельзя так легко заканчивать эту историю, одним нажатием пальца. Из глаз текли слёзы, а дрожащая рука все ещё сжимала револьвер. Как тут
Ты уверен в этом, мальчик? Вдруг послышалось ему. Голос звучал тихо и спокойно. Не глядя на говорящего, Фрэнк старался положить палец на спусковой крючок.
Ты уверен в этом? Переспросил незнакомец. Его голос звучал так же, но теперь в нём появилось нечто, что заставило Фрэнка убрать палец. Но он всё ещё не готов был ответить.
Знаешь, это ведь глупое решение. Уверен, она ещё жива, спокойно сказал незнакомец; хоть Фрэнк этого не видел, но человек улыбнулся, едва завидел, как Фрэнк убивает палец с курка.
Замолчите! Сквозь слёзы рявкнул тот, вы ничего не понимаете!
О, я всё понимаю. Ну-ка, посмотри на меня.
Фрэнк не шелохнулся. Его дрожащая рука пыталась сжать револьвер покрепче, но едва он снова услышал этот спокойный голос, так сразу убрал руку.
Правильно. Не стоит торопиться умирать, иначе можешь сделать это напрасно. Посмотри на меня, незнакомец сделал три шага вперёд, поближе к Фрэнку.
Наконец, он поднял голову, и, несмотря на слёзы, всё таки посмотрел на незнакомца.
Невозможно описать мысли, возникшие в голове у Фрэнка, как только он увидел Филиппа Августа. Но я передам тебе, мой дорогой читатель, мысли, возникшие у меня: это был мужчина средних лет, судя по коже лица. Его мрачный внешний вид отталкивал всякого, кто не смотрел ему в глаза. Ибо Август пытался казаться нелюдимым и загадочным, о чём говорила его одежда: тёмное расстёгнутое пальто, под цвет котелка, с большими тёмносерыми пуговицами. Штаны будто сливались с пальто, и вообще, вся одежда была одного цвета. За исключением серебряной трости.
А вот глаза Глаза это нечто необычное. Наверное, нет в мире людей, у которых с мрачным лицом были бы аж настолько сияющие глаза. Словно смотришь в кристально чистую воду. Взглядом он может пролезть тебе в душу и узнать самое сокровенное, если бы его интересовали подобные мелочи. Тёмнозелёный оттенок глаз с небольшими мешками от явного недосыпа лишь подчёркивали его необычный внешний вид.
Он улыбался. И улыбка его была крайне хитрой, хоть и на эмоциях Фрэнк этого не заметил.
Вот видишь, это не так уж и сложно, с удовлетворением в голосе проговорил незнакомец.
Сложно, отрезал Фрэнк.
Я уверен, что она ещё жива. И она ищет тебя.
Что?.. Отк-откуда вы знаете? Теперь Фрэнк был удивлён, хоть и боль все ещё ныла гдето там, в горле.
Ну, если человек перед самоубийством гладит обручальное кольцо, то Всё крайне просто, незнакомец говорил спокойно. Его голос звучал так, будто он говорил о какихто совершенно обыденных вещах, например о содержании воскресной газеты.
Это спокойствие передалось и Фрэнку.
Вы правда так думаете? с надеждой в голосе обратился к незнакомцу наш герой.
Правдаправда. И вряд ли вы встретитесь, если ты не согреешься и не залечишь руку.
Я не уверен начал было Фрэнк, но
Зато уверен я. Пойдём со мной. Я живу недалеко. Нечего ходить с оружием по городу в наше время. Пойдём, пойдём, поманил за собой Фрэнка незнакомец.
А вы кто? Сомнение всё ещё звучало в голосе Фрэнка.
Я? Я Филипп Август, и я спасаю тебе жизнь. Наложим тебе швы, и дальше уже решишь, что делать дальше. Идёшь?
Да, да немного подумав, он кинул, я Фрэнк.
Будем знакомы, сказал Август.
Так как я знаю Августа лучше, чем ты, мой дорогой читатель, я скажу тебе так: он приложил большие усилия, чтобы это "будем знакомы" не прозвучало так, будто ему плевать на имя нашего героя.
И Фрэнк пошёл. Наверняка сейчас, сидя в мягком кресле, лёжа на диване, или, если ты, мой дорогой читатель, любишь читать в автобусе, задумаешься, как он, наш герой, может довериться первому встречному, а я скажу тебе так: у Августа был дар убеждения, и Фрэнк, словно околдованный магией слова, отправился следом.
Они шли по знакомым улицам. Только теперь, вместо весёлых людей, была пустошь с каменными сооружениями. А у одного дома вооружённые солдаты тащили силком двух мужчин под еле слышный плач их жён, сестёр, матерей. Август остановился и около минуты смотрел на это, потеряв дар речи. Его улыбка исчезла без следа, и он стал мрачным, как и его наряд.
Видимо, объявили новую мобилизацию Что же, пора убираться отсюда, да поскорее. Идём, поманил за собой рукой Фрэнка.
А тот просто шёл следом, словно ненужный груз. Сердце больше не болело. Но теперь стало ещё хуже, чем было до этого: если тогда он испытывал боль, то сейчас её не было, и от этого Фрэнк ненавидел себя.
Вдали слышались разрывающиеся снаряды. Словно город был под какимто куполом, вокруг которого шла битва. И частично, это правда. Ведь солдаты и выступали этим куполом, защищавшим простых людей всеми доступными способами.
Фрэнк и Август прошли мимо домов, в окнах которых горел свет. Фрэнк даже увидел, как какойто старый джентльмен, покинутый всеми, одиноко сидел у камина и покуривал трубку.
Здесь не было мародёров. Просто потому, что постоянные патрули солдат в любой момент уничтожили бы любую попытку ограбить здешних горожан. Ведь в такие моменты поддержка богачей куда важнее жизни бедняков.
Август преимущественно молчал. Он лишь озирался вокруг и иногда комментировал происходящее; любое появление в поле зрения очередного патруля солдат он выставлял в негативном ключе. Но Фрэнк его не слышал. Он был занят собственными раздумьями: есть ли надежда?
Наконец, они пришли. Фрэнк понял это, когда в его ушах перестал отбиваться такт трости, стукающей по каменной дороге. Он глянул на Августа, а после на дом, который принадлежал ему.
Это было чуть ли не самое новое здание в городе. Не считая посыпавшейся от бомбежёк кровли, всё в нём было новое: бежевого цвета кирпичи; оконные рамы, закрытые декоративными решётками тёмнозелёного цвета. К двери, возвышающейся от земли на метр, вела дорожка, выложенная брусчаткой. На фонарном столбе, полностью вырезанном из старого дерева, был адрес.
Они подошли к двери. Она была сделана из красивого, красного дерева. Посерединке находился молоточек, и имел он вид вороны, держащей золотистое кольцо в клюве. Дверная ручка была выполнена из того же материала, что и молоточек, к слову.
Август вставил туда ключ, повернул его три раза, и, когда третий раз он услышал щёлчок, дверь отворилась. Фрэнк вошёл туда первый.
Глава 6. Сложность выбора
Глава 6. Сложность выбора
Вы заметили, как легко становится принимать решение, когда ситуация уже позади? Любой пустяк, любая мелочь, казалась нам серьёзной. И потом, когда этот пустяк был решён, мы вечно думаем, а что если бы нет? А что, если поступить иначе? Выбор, и именно он, отличает нас от животных. У нас он всегда есть. И лишь люди рабской натуры будут его игнорировать. Ибо тогда, на миг получившие право выбрать, ответственность к ним не придёт никогда.
Генерал смотрел на Эшфорда, и лицо его было не то чтобы бодрым Генерал был вне себя от усталости.
Докладывай, с ноткой разочарования в голосе отрезал генерал.
Мятежники на станции. Только что я шёл мимо комнаты офицера здешнего Как его там, не помню, он посмотрел на Оливье.
Логан. Его зовут Логан. Прикомандирован он сюда бывшим начальником станции.
Да, Логана. Так вот Он и все караульные, судя по тому, что я услышал, планируют захватить станцию и открыть её нашему врагу.
Эшфорд покинул комнату. Он вгляделся в силуэт генерала, сквозь непрозрачное стекло: великий человек! Властно держится даже в такой сложной ситуации. Как ему повезло с таким начальством.
Надев шинель поверх своей формы, он вышел на улицу. Холодный воздух и исхудавшие лица уставших караульных заставили его поёжиться. Всё тело бросилось в судорогу; в голове промелькнула мысль: сейчас бы обратно в помещение
Но Эшфорд направился дальше.
Боюсь, всё гораздо серьезнеё, чем кажется. Это не просто кучка мародёров, это революционеры. Возможно даже шпионы! Эшфорд впал в лёгкую панику от увиденного. Его глаза в ужасе бегали от Оливье к генералу и обратно.
Успокоиться! рявкнул генерал, встав с кресла. Его крик был уверенным, да и сам он внушал уважение одной своей осанкой и манерой держаться.
Это сработало. Эшфорд тут же выпрямился и замолчал. А Оливье немного испугался такой резкости, но после последовал примеру адъютанта. Генерал продолжил:
Кто бы они ни были, мы должны выяснить правду. И сейчас не время терять рассудок! Ведь нас, при любых раскладах, будет меньше, чем их.
Мой генерал, каковы Ваши приказания? первый среагировал Оливье.
Всё просто. Мы должны локализовать это восстание вокруг станции и нещадно его подавить. Точно ли они замыслили бунт? вопросительно посмотрел он на Эшфорда.
Так точно, мой генерал! Я слышал своими ушами, когда ходил в телеграфную.
В комнате повисла тишина. Всего на мгновение, но даже его хватило; в голову Оливье пришла ужасная мысль: а что, если он отправится вслед за прошлым смотрителем станции? Ведь совсем недавно он видел, как восставшие солдаты решили позабавить себя расстрелами. Конечно, они были уничтожены людьми Логана, но теперь В его голове закралась мысль: а не действовали ли они вместе? Может, это вовсе не проделки врага, а именно свои демоны?
Генерал первый прервал её, кашлянув. А затем он начал говорить, хотя сначала его голос звучал крайне сипло:
Что бы не произошло тогда, но сейчас мне ясно одно. Если мы не разберёмся с восстанием здесь и сейчас, то город уже завтра можно будет сдать врагу. А ведь на наших плечах лежит крайне важная задачадождаться прибытия армии Моргана! Если мы этого не сделаем, то
Республика падёт. Неожиданно для себя закончил Эшфорд. Он удивлённо посмотрел на генерала, а после, поменявшись в голосе, добавил:Простите, мой генерал.
Это было неуместно, Эшфорд, но ты прав. Если сейчас мы не отдадим себя для решения этой проблемы, то она разрастётся, словно раковая опухоль.
В комнате снова повисла тишина. Оливье не проронил ни слова. В его голове всё ещё проносилась мысль о подготовленном восстании, которое не увенчалось успехом в прошлый раз. Наконец, он сказал:
Мой генерал Разрешите?
Слушаю.
Я думаю, это не первая попытка Недавно восстание произошло на станции, это вы знаете. Восставшие солдаты убили Лазаруса, моего предшественника. Так вот Вдруг это был подготовительный бунт?
Эшфорд остановился у двери. Она была приоткрыта. Он уже было собирался войти, как вдруг Он услышал приглушённый голос:
Генерал здесь Нам нужно приступать или сейчас, или никогда.
Ты уверен? А вдруг придут с инспекцией, Логан?
Ты помнишь, что случилось с прошлой? недовольно ответил тот, убить, и дело с концом. Может и война закончится.
Да, помню. Ну и битва тогда была с небольшим восхищением в голосе ответил сомневающийся человек, ну тогда, мы с тобой.
Чудно.
Эшфорд сжал кулак, а вторую руку положил на винтовку, г отовясь снять её в любой момент. Он был готов убить бунтовщиков.
Но едва он зашёл, он тут же передумал. В тесной телеграфной комнатке, теснилось около семи человек. Все они были при оружии. И стоило адъютанту зайти, те тут же повставали. Они были спокойны, но если присмотреться, то в их глазах читался страх. Лишь человек с самодовольным видом встал и вопросительно уставился на Эшфорда.
Прошу прощения, лейтенант Логан? Эшфорд начал спешно убирать руки с оружия.
Да. Чего вам?
Я от генерала. Не приходили ли на станцию новые приказы из ставки?
Логан задумался. Около секунды он думал, что ответить. И этого времени хватило Эшфорду, чтобы понять: он соврёт
Нет, не приходили.
Чудно. До свидания.
Если это было подготовлено заранее, то То у командования проблемы гораздо больше, чем представляются мне сейчас. Но об этом не здесь и не с вами, он поочерёдно смотрел, то на Эшфорда, то на Оливье, а после продолжил, тут нужен чётко выработанный план действий. Предложения?
На станции находится двадцать солдат. Но в телеграфной комнате было только семь, так? дождавшись кивка Эшфорда, Оливье продолжил:Лояльны ли остальные тринадцать? И если да, то Зачем нам подмога?
Это резонно. Но у нас нет возможности спросить их. Если мы начнём действовать подозрительно, нас тут же убьют.
Верно. Да, незавидное у нас положение. Что же делать? Эшфорд приоткрыл занавески на окнах и принялся выглядывать на улицу, прикрывая своё лицо.
Генерал замолчал. В его голове крутилось два варианта, и он не знал, какой выбрать. Его измученный взгляд пронзил насквозь Оливье и Эшфорда; казалось, ещё немного, и генерал свалится с ног. Сон начал одолевать его. Чтото чёрное внутри подкралось к голове, но Взглотнув, оно ушло назад, а руки сжались в кулаки.
Он посмотрел на Оливье:
Если нас ждёт битва, то Вы, господин начальник станции, здесь будете не нужны. Значит так. Точная численность восставших нам неизвестна, но. Если один из нас сядет в машину и отправится за подкреплением в ставку, то преимущество мы получим. Я, Эшфорд, и наши сопроводители останутся здесь. А Вы отправитесь за подмогой, и тогда Тогда мы схватим бунтовщиков.
Браво, мой генерал. Вы действительно настолько гениальны, насколько это возможно в наше время. Я принимаю Ваш приказ и прошу разрешения исполнить его немедленно, старик старался звучать уверенно, хотя его голос говорил явно обратное. Как и его тело: оно дёргалось в судороге будто от приступа.
Разрешаю.
Эшфорд покинул телеграфную. В его голове металось множество мыслей, и одна была хуже другой.
Они меня раскусили? Сейчас они пойдут за мной и убьют? А может, возьмутся сразу за генерала? Или начнут исполнение своего зловещего плана? А может, я себя не выдал?
Пока он шел ускоренным шагом обратно к генералу, его глаза невольно посмотрели на прибывший поезд. Оттуда начали выгружать патроны, и с каждым ящиком туда заходила одна женщина. Весь их багаж оставался в руках мужчин Самих их туда не пускали. Слышался пронзительный плач и громкий бас солдат, разъединявших семьи. Ктото из мужчин молчал, ктото уговаривал жену пройти в поезд, а ктото успокаивал
Эшфорд обратил внимание на женщину, что стояла одна И махала через забор комуто. Адъютант посмотрел туда, и обомлел: это был мужчина в грязной, поношенной куртке, с порванными сапогами За его спиной висела винтовка; лишь копна рыжих волос, выбивающаяся изпод шапки, хоть немного напоминала вид солдата до войны. Он рыдал, и одновременно с этим пытался прокричать ей чтото, но получались только обрывки слов: "Я Найду! ТеЛюбДа!".
Адъютант вспомнил свою мать Когда она провожала его точно так же на войну Как через минуту после отправки, на станции послышались выстрелы.
Врагу не пожелаешь испытать тех чувств. Его мать погибла в тот же миг, когда последний вагон с добровольцами и призывниками отправился на фронт. Мятежный полк решил захватить станцию силой и поднять восстание в тылу.
Эшфорд только из телеграммы узнал, что оно было подавлено буквально через час. Но почти все мирные жители, находящиеся в тот момент на станции, погибли.
Цена, которую мы платим всю жизнь, иногда кажется слишком высокой.
На мгновение он покинул станцию. Его тело осталось там. Физическая оболочка шагала к своему генералу, чтобы доложить о готовящемся мятеже. Но дух его покинул тело, и улетел далеко в звёзды. Как здесь красиво! подумал Эшфорд. Глаза его метались из стороны в сторону, с жадностью изучая каждую деталь видимого города.
На много километров раскинулись дома. Каменные, кирпичные, кое-где даже деревянные. Они удобно стояли вдоль улиц, вымощенных кладкой. Столица была настоящим раем на земле. Основанная не более чем три сотни лет назад, она сохранила свой исторический колорит.
Новые застройщики, привнёсшие на благодатную зелёную траву и чистое синее небо пары, и отходы от промышленных предприятий, очень бережно относились к своему историческому наследству. Красивая и просторная центральная часть города, словно живущая не в начале двадцатого века. Нет. Она словно затерялась вдали, когда ещё воины строились в шеренги, делимые батальонами, и шли в бой с музыкой и флагами. Когда люди работали руками, и машины не начали захватывать окружающий мир, уничтожая всё прекрасное и красивое на своём пути.