Как!? Когда!? раздались изумлённые возгласы воевод.
Когда5 февраля. А как они это сделалине ведаю.
Тут и думать нече! снова прозвучал голос Невзора Обарнича. Великий князь защитников Суздаля, ведать в большом числе призвал для обороны столицы, вот Суздаль и оголил!
А может с собой на север увёл, не согласился Аржанин с только что прозвучавшим суждением.
Оба варианта не исключены, примирил оппонентов Мечеслав, но нельзя исключать и предательства!
Правильно мыслишь, похвалил я корпусного воеводу, я вам уже не раз говорил, всегда и всё ставьте под сомнение. Больно гладко, как я погляжу, монголы города суздальские берут, кого сходу, кого с наскоку
Ты прав государь! неожиданно для всех зло выпалил Некрас. Много интересного, будучи во Владимире, мы услышали и узрели своими глазами. А если ты государь предательство на расстоянии смог узретьто значит, так оно и есть! Я теперь не сомневаюсь!
Говори! со стальными нотками в голосе произнёс я, еле себя сдерживая, уже чувствуя неладное.
Вот, что у нас вышло. Сначала Батухан потребовал сдачи, но горожане отвергли его слова. Тогда монголы подвели к городской стене полонённого в Москве, сына великого князя, Владимира Юрьевича
Так он жив? вырвался удивлённый возглас одного из полковников.
Сейчас узнаешь, с хмурой усмешкой ответил я, продолжай друже!
Владимира Юрьевича зарубили прямо на глазах горожан, и рекли владимирцам, что такая участь ждёт всякого, кто не преклонит голову и не согнёт колени перед священным девятихвостым монгольским знаменем. А потом басурмане провели под стенами тысячи пленных русичей, которых при этом нещадно секли кнутами, забив многих на смерть.
Мечеслав от негодования даже непроизвольно зарычал. Скосив, с одобрением, взгляд в его сторону, Некрас продолжил говорить.
Два дня, и днём и ночью, монголы метали из своих пороков десятипудовые каменные ядра и глиняные горшки с зажигательной смесью. Ещё монголы подвели к воротам и стенам тяжёлые тараны, и били по ним, не переставая. Много русских пленных, подневольно, помогало монголам осаждать Владимир. К шестому февраля Владимир сильно охватили пожары, а стены «Нового города» во многих местах были проломлены. Монголы ринулись было в проломы, но были остановлены защитниками города, и степняки отступили.
Молодцы владимирцы!
Не спеши, одёрнул я воеводу, рано радуешься. Кивком головы дружинник согласился со мной.
Государь, а дальше, похоже, случилось предательство, да не одно! Князья, бояре и церковь предали владимирцев!
Что! Не может быть! Брешешь! послышались возмущённые возгласы.
Молча, с недовольством осмотрев воевод, я заставил их замолчать.
Говорят, что владимирский епископ Митрофан хотел, было к тебе, государь, в Смоленск сбежать, да его князья не пустили. Во время осады епископ всем принялся говорить, что Владимир обречён и его уже не спасти, а потом дал своё благословление на пострижение князей и бояр в монахи!
Ктото нервно рассмеялся, но большинство воевод и полковников молчали, но выглядели слегка ошарашенными. Пользуясь случаем, я прокомментировал случившееся.
Сразу всех предупреждаю, если кто из моих военноначальников в час грозных испытаний откинет такой номер, в монахи подастся, то я прикажу такого умника сразу на кол посадить и самого будущего монаха и всю его семью и того попа кто вздумает пострижение произвести. А вообще за церковниками повнимательнее следите, обратился я к начальникам спецслужб.
Ты, значит, Некрас, считаешь, что если бояре с князьями, перед тем, как смерть в бою принять постриглись в монахиэто значит, предали горожан? всётаки не удержался от провокационного вопроса командир 36го Слуцкого полка Сергий.
Дружинник не успел ответить, шпилька явно предназначалась мне.
Ты воевода говори, да не заговаривайся! в эти слова я вложил весь свой накопившийся гнев. Суздальский воин нам ясно сказал, что епископ Митрофан сначала сбежать хотел, а потом принялся подрывать боевой дух защитников города, говоря, что все они обречены на смерть и город не удержать. Пострижение в монахи подразумевает отстранение от мирских забот. В тот самый час, когда враг стоит у ворот, князья с боярами самоустраняются, оставляя войска и жителей без руководства обороной города!
Чуть ли не змеиным шёпотом я спросил:ты и впрямь считаешь, что подобным образом поступать правильно?
Присутствующие на совещании от напряжения даже перестали дышать, руководители спецслужб понимающе переглянулись, а телохранители обхватили рукояти своих мечей, вопрошающе поглядывая на меня.
Нет! Нет! Государь! протестующе заломил руки Сергий, я не в том смысле сказал!
А в каком смысле? подозрительно уставился на воеводу начальник СВР.
Я имел в виду то, что предательство здесь может и не было, просто князья с боярами знали, что монголы их в бою убьют, раз уже в стенах проломы пошли, вот они и постриглись в монахи, чтобы на небесах предстать полковник не договорил, видя, как моё лицо наливается гневом, и тут же поспешно добавил, а про то, что дух у защитников от этого может убавиться, об этом я не подумал! Винюсь пред тобой государь! с этими словами Сергий сверзился с лавки, упав на колени. Честное слово, клянусь тебе государь, сказал и не подумал!
Если ты боишься с не замоленными грехами пред Господом Богом предстать, хотя я и не верю, что простым пострижением можно сразу все грехи перечеркнуть. Чтобы грехи замолить, в скитах да пустошах надо не один год прожить, я прервался, поняв, что меня не туда понесло, но сейчас у нас не о том речь. Мне кажется, что тот, кто так печётся о спасении своей души и так боится Страшного суда, в час роковых испытаний не должен занимать командную должность.
Государь, честное слово, сказал, не подумал! чуть не плакал полковник, сминая в руках свою шапку.
Пока я тебя переведу в учебный военный лагерь в Смоленскую область, а дальше будет видно. А твоей ратью поставим командовать одного из твоих комбатов, из тех, кто постарше и поопытнеея обернулся к телохранителям. Проводите полковника в путьдорогу и срочно вызовите сюда комбатанет, я поправился, теперь уже нового полковника Слуцкого полка.
Будет исполнено! телохранители бодро увели «под белы рученьки» растерянного Сергия.
Обсуждение прервалось на несколько минут, все молчали, посматривая на моё крайне смурое лицо, заговорить никто не решался. Наконец, в сопровождении телохранителей, вбежал запыхавшийся и слегка взъерошенный комбат. Найдя меня взглядом, он, как и положено доложил.
Государь! Комбат107 Ивор Дивеев, по твоему приказанию прибыл!
Я встал и подошёл к нему, внимательно оглядел со всех сторон, заглянул в глаза. Всё указывало мне, что я вижу перед собой, честного, добросовестного служаку. Своему чутью я привык доверяться, оно редко когда меня подводило.
Поздравляю со званием полковника, Ивор! я пожал своему новому назначенцу, растерявшемуся от такой новости, руку, и пригласил присесть на освободившееся за столом место.
Дивеев на плохо слушающихся ногах было последовал за мной, но потом вдруг вспомнил ритуал, от досады, чуть не стукнул себя по лбу, резко остановился передо мной и громко отчеканил.
Служу государю и Отечеству!
Вольно, полковник! я похлопал ему по плечу, занимай свободное место. У нас тут, понимаешь, церковь подрывает в осаждённых войсках боевой дух, распространяя пораженческие настроения, постригая князей и военноначальников всем скопом в монахи. Ещё раз повторяю, за такие проделки и попов и вояк буду целыми семействами на кол сажать. Чувствуешь, что слаб духомприди и подай в отставку, не доводи до греха! Для таких людей у меня всегда найдётся другая служба, менее опасная для жизни.
Государь, позволь мне досказать! робко подал голос Некрас, увидев мой кивок, он продолжил. Во Владимире были случаи прямого предательства, я не успел договорить, меня прервали.
Интересно девки пляшут! Не томи, друже, говори всё, что знаешь!
Сыновья великого князя Всеволод и Мстислав, ночью тайно покинули город и с богатыми дарами отправились в стан Батухана. А Батухан хоть и богопротивный басурманин, но предателей, ведать, не жалует. Поначалу этих князей к городским стенам выводили, но, не смотря на все посулы, ворота владимирцы им так и не отворили. Не верили они их словам. Так как проку от князей для монголов не было их просто и быстро прирезали. Говорят, я сам не видел, князья на коленях умоляли сохранить им жизнь, но Батухан повелел их казнить.
А переяславльский князь и его сын, что же делали?
На следующую ночь брат великого князя Ярослав Всеволодич вместе с сыном Александром и с лучшей частью своей переяславльской дружины попытались прорваться из города. Никто из них не вырвался, видать все полегли Теперь воевода Пётр Ослядукович возглавляет оборону города
Ещё чтонибудь знаешь? раздался властный голос Аржанина в наступившей тягостной тишине.
После бегства князей защитники Владимира и вовсе пали духом. А попы на всех городских площадях ещё больше разошлись, кричали, что татарыэто «бич божий» и «кара божия за грехи людей», поэтому всякое сопротивление монголам есть богопротивное дело, призывали владимирцев бросать оружие и молиться в избавление от напасти.
После таких слов у верующих людей просто опустятся руки! возмущённо выпалил Холмский полковник. Другое дело наши полковые священники! Зайца могут в волка проповедями обратить!
А на следующий день, после бегства князей монголы пошли на приступ, действуя со всех сторон, они быстро ворвались в «Новый город». Многие владимирцы успели через Торговые ворота сбежать и укрыться за бревенчатыми стенами «Города Мономаха». Всех остальных, менее расторопных, монголы жестоко порубали. Завтра днём, думаю, будут брать «на копьё» «Ветчаной город» заодно с «Городом Мономаха». Великокняжеская семья и духовенство заперлись в каменном Успенском соборе, где они, наверное, до сего часа и пребывают, творя там молитвы.
Понятно всё! Иди Некрас отдыхай. Скоро мы твои слова перепроверим, разведка уже послана, и тогда начнём действия по деблокаде города.
Дружинник тяжело поднялся, но постарался ответить как можно бодрее:
Богом тебя молю, государь, спаси наш стольный град!
Авангард, под светом прожекторов, тронулся в путь немедленно, прямо посреди ночи, как только вышеозначенные сведения были частично подтверждены вернувшимися с задания разведотрядом. Ещё ранее были посланы вестовые в арьергардные корпуса с приказом ускориться.
Ранним утром, ещё в потёмках, поднявшись в сопровождении ратьеров на возвышенность, я собственными глазами увидел охваченные пламенем предместья Владимира и его «Новый город». Кроме того, мощные столбы дыма поднимались и из других городских кварталов. А всё пространство, протяжённостью километров десять, занимала непрерывно копошащаяся многотысячная коннолюдская масса. Ветер доносил до нас тяжёлые запахи гари, исходящий от города ижареной кониныто «потрясатели Вселенной», греясь у костров, изволили кушать.
Сквозь густой дым, в предрассветных сумерках, за полуобвалившимися городскими стенами пылающего Владимира, виднелось множество башен и луковок шпилей православных церквей. Воеводы и простые воины, с напряжённым взглядом, крестились на них, чтото тихо бурча себе под нос.
Пороками нехристи бьют! сказал Сбыслав. Действительно, в стену «Города Мономаха», время от времени, врезались крупные каменья, от их попадания во все стороны разлетелись тучи щебня и пыли.
Кроме того, монголы в нескольких местах продолжали забрасывать ров снегом. Они катили по полю громадные, выше человеческого роста снежные комы, укрываясь ими от стрел, а потом закатывая их в ров. Финальный штурм мог начаться в любую минуту. Единственное, что могли защитники городаэто приказать обильно поливать крепостные стены водой, чтобы усложнить жизнь штурмующим.
Требовалось срочно отвлечь внимание ордынцев на себя.
Побьём монголов их же оружием! произнёс я вслух, задумав устроить им классическую засаду.
Посланные вперёд ратьеры единым молниеносным ударом очистили широкое поле от разъездов вражеской конницы. А в это время ратники, повинуясь приказу, сходу развернули повозки гуляйгорода рядом с какимто заброшенном и полусожённым селом, и тут же, всем миром, начали сооружать укреплённый лагерь.
Тем временем ратьеры, не останавливаясь ни на минуту, продолжили рейд во вражеский стан, вплотную подойдя к осаждённым городским стенам. Своим неожиданным прорывом они дали знать осаждённым о подошедшей к ним помощи. Появление русских войск сильно воодушевило и приободрило владимирцев, неимоверно уставших и отчаявшихся от этой нескончаемой, кошмарной осады, придав им новые силы продолжить борьбу.
Кроме того, ратьерам удалось своим притворным бегством заманить под дула развёрнутых пушек посланный за ними в погоню многотысячный отряд, крепко вцепившийся им в спину. Монгольская конница, разгорячённая преследованием, со всего маху угодила в устроенную ей ловушку.
От быстрых передвижений многотысячных масс степняков, в буквальном смысле дрожала земля под ногами. На всякий случай взял в руки щит, уж больно монголы любят из луков пострелять во что не попадя.
На ловца и зверь бежит! весело заметил я. Напряжённые вестовые и некоторые воеводы, напрямую не участвовавшие в этой заманушке, нервно заулыбались.
И тут загромыхала артиллерия. К врагу потянулись десятки дымноогненных языков, сразу принявшихся слизывать их конные построения. Перекрёстный артиллерийский огонь картечью и залпы луков с арбалетами, сходу перебили несколько сотен всадников. А резко прекратившие удирать и развернувшие коней ратьеры, завершили дело полным разгромом недавних преследователей. Очень немногим попавшим под раздачу монголам удалось вырваться из западни и вернуться к своим.
Сразу после этой демонстрации силы монголы решили начать переговоры, направив в наш лагерь своих послов. Хотя, скорее всего, ордынцы тянули время, нуждаясь в перегруппировке собственных сил, ну или просто решили попробовать глупого смоленского князя обвести вокруг пальца. Впрочем, нам тоже надо было передохнуть после марша и подтянуть тылы.
Три всадника, один из которых был разодет в дорогой китайский наряд, размахивая вздетыми над головами бунчукамиконскими хвостами на шестах, медленно приближались к линии возводимых редутов и щитов гуляйгорода.
Я подозвал к себе воеводу Аржанина, дал ему переводчиков.
Поезжай к ним и попытайся выведать у послов побольше сведений. И будь при этом похитрей, прямо в лоб не спрашивай, например, попытайся узнать имена ханов, окруживших Владимир, попроси у них время подумать. Чем больше мы в переговорах протянем времени, тем больше успеем подтянуть, а они, соответственно больше съедят своих припасов. В здешних окрестностях, сам знаешь, особо не разгуляешься! И обязательное условие ведения переговоровтребуй у монголов незамедлительно прекратить все попытки штурма Владимира! Действуй!
Через полтора часа выяснилось, что послов интересовало, с какого перепуга, собственно говоря, мы сюда припёрлись. Мне также они привезли письмо со стандартным набором требований: преклонить голову и согнуть колени перед священным девятихвостым монгольским знаменем«Сульдэ», платить во всём десятину, не привечать врагов, во всём быть послушным воле Батухана и т. п. неактуальной для меня чепухи.
На раздумье послами мне было дано пару часов времени. И мы его использовали по полной программе. 3й и 4й корпуса судорожно готовились к подходу монгольских туменов, а 1й и 2й корпуса, по ходу освобождались у захваченного нами монгольского стана от большей части обозов, переходили на форсированный марш, спеша воссоединиться с передовыми силами.
Десятки тысяч всадников прямо на глазах начали активно стягиваться к Владимиру и разворачиваться в боевые порядки. Ни у кого не было сомнений в их намерениях. Даже из чисто практических соображенийврагов за своей спиной ни один здравый полководец терпеть не будет. Кроме того, существовали ещё и слова Чингисхана, который являлся для монголов жившим совсем не давно на земле божеством. А он говорил о том, что «монголы должны подчинить себе всю землю и не должны иметь мира ни с каким народом, если прежде им не будет оказано подчинение».
Эти слова были сказаны совсем недавно и ещё не выветрились из людской памяти, а самое главное, монголы, строго следуя заветам Чингисхана, всё ещё оставались единой империей. Но это единение не долговечно и скоро рухнет, и тогда каждый улус будет решать сам свои проблемы, особо не рассчитывая на помощь единоплеменников. А чуть позже улусы вообще начнут между собой кровопролитные войны, но до этих благостных для Руси времён надо ещё дожить!