Да, Младший Наследникбесстрастно подтвердил мастер ОугГлава Клана приказал призвать тебя, как только ты будешь в силах стоять на ногах. Так что прошу тебя встать в строй, выполняя распоряжение Главы.
Но я еще не в силах! канючу, чувствуя как окончательно портится настроениеЯ и бокан-то не удержу! Я еще не до конца вылечился!
Вот тут и вылечишьсяот своей дури! хохочут братья, ласково помахивая темными тренировочными мечами из железного дерева. Им смешно, точнопоймали придурка, и сейчас его будут гонять. А мне не до смехаменьше всего я хотел бы сейчас прыгать по двору под палящим солнцем, держа в руках тяжеленную палку. И в самом делене готов еще к таким перегрузкам! Но попробуй, докажи это отцу! Самодурон и есть самодур. Самодуржавие, вот стиль правления нашего Клана! Впрочем, надо признать, как и любого другого.
Иду к навесу, где на стойках располагаются тренировочные мечи, выбираю себе по руке (они разной длины и разного веса), встаю в строй перед таким же как я по росту и возрасту парнишкой из стражников. Он таращит на меня глаза, веснушчатые щеки розовеютто ли на солнце перегрелся, то ли переживает от осознания шанса врезать по кумполу одному из Наследников. Мне собственно плевать, что он там себе думает. Главное не встать в пару к одному из братьевтот точно не преминет устроить мне хорошенькую порку. Без синяков не обойдется.
Странно такя-Фролов ведь никогда не держал в руках тренировочного меча бокана. И вообще мечи для менякиношный атрибут. И вот поди ж тымашу этим мечом, будто так и надо. Руки-то помнят! Может для братьев я и совершенно бездарный придурок, но вот для этого мальчишки-стражника, которому вряд ли больше шестнадцати-семнадцати лет, я наверное где-то на уровне мастера. Ну, может не мастера, но мечом орудую гораздо ловчее, чем он! Даже умудрился разок выбить меч из его руккогда в конце тренировки нам позволили небольшой спарринг.
Кстати, как ни странноа мне понравились занятия с мечом. Это Альдину они были глубоко безразличны, и даже противны, а я, видавший виды землянин, с удовольствием сейчас позанимался. Занятия в тренажерном зале гораздо более трудоемки, особенно, если тебе уже семьдесят лет. Но ведь я пересиливал себя!
И еще: я всегда любил единоборства, разбираюсь в них на уровне черного пояса, так что мне было бы очень интересно посмотретьчему учат здешних бойцов. Вот только демонстрировать то, что я умеюдумается, пока что нельзя. Чувствую, что лучше бы не высовываться, и остаться в глазах моей родни тем, кем я сейчас являюсьботаником, неспособным проявить себя в бою.
После занятий я шел в свою комнату едва волоча ноги. Устал! Да, все-таки Альдис не шибко утруждал себя физическими упражнениями. А может это последствия удара по голове? А чтослабость, пониженный жизненный тонус, одышкаразве это не может быть следствием тяжелого ранения? Ведь запросто может!
Пока шелпередумал идти в свою комнату. Завернул за угол и потащился в старую часть замка, которая практически не использовалась. Туда, откуда меня недавно притащили буквально на рукахв Старую Библиотеку.
И не пройдя и ста шагов в коридоре наткнулся на стражника, преградившего мне дорогу! Что это за хрень?!
Прости, Младший Наследник, но Глава Клана запретил посещать эту часть замка.
Я Наследник! Какого демона?! я подступил к стражнику в упор, съедая его взглядом. И правда, какого черта?! Это и мой замок тоже! Я Наследник Клана!
Извини, но насчет тебя Глава отдал отдельный приказне пускать! А если ты станешь настаивать, или попытаешься воспользоваться колдовством, чтобы убрать меня со своей дороги, доложить Главе для принятия мер. И велено тебе передать, дословно: «Никакой библиотеки! Запрещаю ее посещать под страхом наказания!» Вот так, Наследник
Глаза стражника смотрели на меня пристально, и в них я не видел ни насмешки, ни угрозы. Мне кажется, он меня даже жалел. И это почему-то бесило меня больше всего. Как они все смеют?!
Я ничего не сказал. Развернулся, скрипнув зубами, и быстрым шагом пошел прочь, по направлению к своей комнате. И куда только делась усталость?! Шаг был легким, бесшумнымсейчас шагал не Альдин, сейчас шагал Чистюля«чистодел» и «чистильщик», за плечами которого сотни исполненных целей.
Только дойдя до самых дверей моих апартаментов, я немного пришел в себя, и даже удивилсяа чего меня так возбудили слова стражника? Этого и следовало ожидать. Я неосторожно подверг опасности свою жизнь, а потому отец принял единственно верное решение, чтобы уберечь своего неуклюжего и непутевого сына от неминучей гибелизакрыл эпицентр опасности для его посещений.
Честно сказать, старая библиотека и в самом деле была источником повышенной опасности. Прогнившие полки, заполненные тяжеленными книгами, тронутыми тлением, провалившиеся местами деревянные полы, из-под которых вылезали крысы, объедавшие кожаные переплеты древних собраний мудрости. Отец всегда критически относился к ученым мужам, считая их бесполезными болтунами, отнимающими время и деньги у наивных аристократовлюбителей науки. Единственными учеными, которых он признавал, были лекари-маги, и маги, занимающиеся исследованиями в области боевой магии. То есть те ученые, которые работают на войну. Остальных«ботаников» он откровенно презирал. О чем не раз и не два сообщал громогласно, при стечении множества слушателей и почитателей.
Я не вошел в апартаменты. Постоял, раздумывая, около минуты возле двери, ипошел по коридору дальше, туда, где в стене был вделан туалет. Да, именно в стенедыра, и в ней оборудован деревянный сортирсо стульчаком, все, как полагается. Дыркапрямо над рвом, наполненным водой. Конструкция ничем не отличающаяся от таких жено только в земных замках, где на стенах до сих пор видны наросты и натеки средневекового дерьма. Цивилизация, однако! Ватерклозета тут нет, как нет.
Нет, я не пошел в туалет. Повернув вдоль стены, дошел до тупика, в котором находилась как у нас говорят«бендешка», то есть подсобное помещение, кладовка, в которой хранили метла, веники, тряпки для мытья полов и всевозможной конструкции швабры. Сейчас тут никого не былоэто помещение использовали редко, даже сдается мнесовсем не использовали. Были бендешки и поближе к жилой части этого крыла замка, и не одно тако помещение.
Я вошел в бендешку, предварительно оглянувшись по сторонам и убедившись, что меня никто не видит, подошел к стене, и выбрав нужные камни нажал на них одновременно, как следует упершись ногами в каменный пол. Камни, каждый размером с человеческую голову, мягко, плавно, хоть и не без усилийушли в стену, которая задрожала и повернулась на девяносто градусов, открывая глазам узкий, пыльный проход, из которого сквозило едва заметным ветерком. Я вошел, снова нажав нужные камни, и стена за моей спиной медленно закрылась, замуровав меня внутри прохода так, как если бы я был погребен в склепе.
Помню, как впервые попал сюда, и как испугался, будучи замурован этой стеной. Мне сразу вдруг стало казаться, что теперь отсюда никуда не выберусь, то я похоронен заживо, и что моя дурная башка наконец-то привела меня туда, откуда я никогда и ни за что не выберусь. Паника! Слезы из глаз! Чуть сознание от страха не потерял. Ноуспокоился, и стал вспоминать расположение стенных ходовкуда ведут, где выходы, и где входы. Часто выходы и входы на старой карте не совпадали. Войти можно было в одном месте, а выйтив совершенно другом.
Самое интересное, что о ходах в стенах никто и не знаеткроме меня. Когда я нашел в старой библиотеке план замка Орис (так называется наследственный замок Клана Конто), и сумел отыскать расположение входов в тоннели, а также узнать, как их открытьбыл потрясен так, что ходил под впечатлением находки неделю, не меньше. Думал, мечтала потом решил пойти к отцу и все рассказать. Ведь это невероятно важно! Мало ли что может храниться в толстенных перегородках замкая не исследовал и десятой части тоннелей! И кроме тогослучись беда, в замок ворвутся врагизащитники могут укрыться в стенах и незаметно перемещаясь разить неприятеля, будто живые мертвецы, поднявшиеся из земли!
Отец не дал мне даже слова сказать, не дал раскрыть рта. Он набросился на меня с упреками в том, что я очень слаб в мечном бое, что в боевых искусствах рукопашного боя меня может победить даже помощник конюха, и что я вообще никчемный, никому не нужный огрызок, неспособный создать даже самый маленький огнешар. Я стоял как оплеванный, смотрел на человека, который считается моим отцом, и думал о том, как мне не повезло.
А еще, с тоской, о том, что из всех существ, которые живут в замке, у меня только один настоящий друг, который никогда меня не унижает, не оскорбляет, и не поучает.
Лекарь? Нет, я не могу назвать его своим другом. Во-первых, он гораздо старше меня, и сам не замечая того, постоянно сбивается на тон поучения. Лекарь хорошо ко мне относится, но друг ли он? Нет, не друг. Хороший знакомый, не более того.
Скарла? Со старухой я так до конца и не разобралсякто она мне. Иногда она просто несноснаиздевается, подхихикивает (как сегодня, к примеру), рассказывает обо мне какие-то гадости, не особо заморачиваясь тем, чтобы сберечь мою ранимую душу. С другой стороныона за меня порвет любого, кроме моего отцавсе-таки она его тоже воспитывала, любит, как и меня. Друг она, или нет? Наверное, все-такинет. Другу я доверил бы любую тайну, и он бы меня не выдал. А Скарла? Не знаю. Не хочу рисковать.
Наверное, оно и лучше, что я не сумел рассказать отцу о своем открытии. Теперь я могу ходить по замку абсолютно беспрепятственно, и спрятаться, когда захочу. И никто из челяди не сможет меня разыскать. Испытано.
Подождал, пока глаза привыкнут к якобы кромешной тьме. Ждать пришлось довольно-таки долгопосле солнечного полудня, где я как идиот скакал с палкой в руках, мои глаза адаптировались к темноте медленнее, чем обычно. И это притом, что я некогда выпил снадобье, которое увеличило чувствительность моих глаз к свету. Так что я в темноте вижу если не на уровне кошки, то однозначно получше, чем обычный, стандартный человек.
И кстатине раз об этом пожалел. Теперь мне гораздо труднее находиться на ярком солнце, можно сказатьэто для меня настоящая мука. Даже слезы начинают литься из глаз! Что опять же вызывает радостный смех у моих недоброжелателей, то естьу всего гарнизона замка. Ну как жеНаследник, и плачет, как девчонка! Хуже девчонки!
Мдастранное ощущение. Яэто и Максим Фролов, и одновременноАльгис Конто. Кого во мне больше? Фролова? Его жизненный опыт больше, его груз лет в несколько раз больше. Но тело принадлежит Альгису! И как бы я не сопротивлялся влиянию телаоно минута за минутой, час за часом, день за днем меня подминает! И теперь я воспоминания Альгиса воспринимаю как свои!
Я Альгис Фролов, и никакого раздвоения личности. Абсолютно никакого. Только иногда Фролов смотрит будто со стороны и удивляется тому, что с ним происходит. И снова растворяется в теле Альгиса. Уверен, через совсем недолгое время я сольюсь с Альгисом полностью, навсегда, и тогдахмма что будет тогда? Что будет, если в мягкого, доброго парня подсадить сознание жесткого, даже жестокого бойца, который долгие годы прожил так, как и не снилось самым воинственным воителям этой Империи?!
Не знаю, что тогда будет. Сделанного уже не воротишь. Кто-то, или что-то нас вытрясло из своих тел, бросило в квашню и круто замешало получившееся тесто. И что теперь из нас получится, какой пирогпокажет только время.
Тьма постепенно рассеялась, и я медленно пошел вперед, стараясь не топать и не шаркать подошвами по каменному полу. Расстояние между стенами для меня вполне даже достаточноекакой-нибудь плечистый великан шел бы здесь согнувшись и обтирая пыль с каменной кладки, а я иду свободно, можно сказатькак на прогулке. В субтильной комплекции есть и свои преимущества. Кстати, я и на Земле не отличался особо крупными габаритами. Сила не в мышцах, сила в жилах. И скорость. Великаны, увешанные диким мясом обычно очень медлительны. «Обычно» потому что нет правил без исключений. Я знал толстяков, который двигались с такой скоростью, что могли дать фору многим из жилистых и худых мастеров. Природа любит издеваться над людьми
На самом деле в тоннелях не было непроглядной тьмы. Гениальный архитектор сделал так, что свет снаружи все-таки попадал в пространство переходов. Однажды я решил разобраться, откуда же сюда попадает свет, каким образом, и после долгих поисков все-таки разобрался: в мощной каменной кладке есть небольшие, практически невидимые глазу отверстия, выходящие в коридоры и комнаты всего замка. Во-первых они служат для вентиляциидышать-то как-то надо! Должна быть вентиляция!
Во-вторых, освещение. Как бы ни мало поступало света через эти отверстия, но свет все-таки поступает, и можно двигаться в тоннелях без риска обнаружения. Если зажигать в переходах светнапример факелы, или магические светильникивдруг кто-то это заметит? Через те же вентиляционные отверстия. Опять жезапах горящих факелов чувствуется за десятки метров.
Но самое главное (как я считаю), через эти отверстия, если иметь достаточно острый слух и как следует его напрячь, можно слышать все, что говорят там, за стеной. Как это сделал неизвестный мне архитектормогу только догадываться. Но звук через эти маленькие отверстия доносился очень четко, хоть и совсем негромко.
Эх, отец, отец! Надо было тебе меня выслушать! А не орать, как потерпевший после ограбления! (да, это уже Фролов вещает!)
Шел долго, минут пятнадцать, ориентируясь по меткам, оставленным мной на поворотах лабиринта. Наконецподошел к казалось бы глухой стене, нашел взглядом нужные камни, нажал в определенной последовательностивначале дважды камень слева и выше, потом справа и ниже, затем снова левый камень. Стена стала бесшумно поворачиваться, открывая проход, я проскользнул в него, хлопнул рукой по стене рядом со входом. Толстая плита так же мягко повернулась и встала на место, оставив меня в настоящей, кромешной тьме.
Я не знаю, кто строил эти переходы. Так и не сумел найти ни имени строителя, ни даже узнать временной период, когда все это было построено. Судя по легендам, замок Орис настолько древний, что с ним не может сравниться даже императорский замок в столице Империи Ассан, нашей дорогой Империи. Возможно, что в Союзе Королевств есть такие древние замки, но у нас он все-таки древнейший. И по легендам, в которых как и всегда проглядывают отголоски настоящей истории, замок построила какая-то древняя раса, та, что существовала ДО людей за много десятков тысяч лет назад. Люди просто заняли пустующее место, тот же замок, облагородили, обустроили под себяне особо заморачиваясь кардинальной перестройкой всего огромного строения, и живут себе, поживают, совершенно не интересуясь тем, что было в тысячелетиях до них. Только такие выродки как я интересуются историей мира, чихая от пыли, сыплющейся из старых фолиантов и древних свитков. Кому она нужна, эта история, кроме книгочеев-ученых? Все что ушлоушло! Из праха вышло, в прах опустилось! И без этого хватает заботчтобы целыми днями думать о том, кто построил твой дом, и зачем. Есть дом, есть крыша над головойживи, и радуйся, что жив! Ох уж эти ученые бошкилучше бы думали о чем-то насущном, важном!
Я усмехнулсяэто почти один в один слова моего отца, человек вроде и неглупого, нокакого-то однобокого, недалекогонастоящего солдафона! И слышал я это все столько раз, что уже и не смогу сосчитатьсколько. Всю свою жизнь.
Говорю в пространство заветное слово: «Огс!» я не знаю, что оно значит. Просто набор слов. Просто код, который необходим, чтобы зажегся светильник. И он зажигается. Небольшой, сантиметров пяти в диаметре, и не очень яркийбелый шарик кажется чем-то вроде небольшой звезды в приближении миллиона километров, и я поспешно отворачиваю от него лицо, чувствуя, как опять у меня потекли слезы. Да что же это такое! Хоть слезные железы вырезай!
Топчан, покрытый толстыми одеялами (Одну рабыню выпороли за нихкуда подевала?! Она их вывешивала сушиться. Не сильно пороли, так, пять ударов плетью, но плакала. Я переживал). Стол, сколоченный из досок. Полки, тоже из досок. Моя гордостьэто я сам все сделал! Своими руками! И это было трудно. Нет, не сколачивать, и не пилитьскрыть следы своей работы. Надо ведь натаскать досок, гвоздей, упереть молоток, топор, ножовку! А все это стоит денег, все на учете! Народу перепороличеловек двадцать. Так и не нашликто же это разжился инструментом. Но куда мне деваться? Как иначе скрыть свою деятельность?
Облегченно опускаюсь на топчан, оглядываю полки, заполненные старыми, потрепанными книгами. Улыбаюсь. Хорошо! Только тут я в можно сказать «в своей тарелке». Только тут мне хорошо и славно.