Да. Я слышал, что прошлой ночью вы закончили отчет о телах с дирижабля.
Если точно, то в три часа утра.
Я подумал, может быть, вы захотите мне что-нибудь рассказать?
Боже правый, Тайлер, неужели это настолько важно, что вы не могли подождать до утра?
Час назад позвонил какой-то федерал из Вашингтона. Суэтт помолчал, ослабляя дроссель.
Сказал, что он из внутренней разведки, о которой я никогда не слышал. Не буду утомлять вас подробностями нашего с ним малоприятного разговора. Никогда не мог понять, почему северяне принимают нас за дурачков. В общем, он потребовал, чтобы мы передали тела федеральным властям.
Каким еще федеральным властям?
Он отказался называть их. И увильнул от ответа, когда я настаивал.
Руни заинтересовался:
Он не сказал, зачем им тела?
По его словам, это вопрос безопасности.
Вы ему, конечно, отказали?
Сказал, что подумаю.
Благодаря такому повороту событий и алкоголю доктор на время забыл о своей боязни воды. Он присмотрелся к плавным очертаниям катера из стеклопластика. Они находились во втором офисе шерифа, временно поставленном на службу в качестве резервного патрульного корабля, хотя чаще его использовали для поездок на рыбалку с чиновниками из штата и округа.
Как вы его назвали? спросил Руни.
Кого?
Корабль.
«Саузерн Комфорт». Тридцать пять футов длиной, скорость пятнадцать узлов. Его построили в Австралии. Фирма «Стеберкрафт».
Что касается дела Лебарона, произнес доктор, потягивая мартини, вы собираетесь отдать его?
Была такая мысль, улыбнулся Суэтт. У нас никаких подозреваемых. Смерть до сих пор освещают во всех передовицах. Журналисты делают из трагедии цирк. Начиная с губернатора, каждый пытается оказывать давление на мою задницу. И к тому же есть большая вероятность, что преступление было совершено вообще не в моей юрисдикции. Конечно же, имеется огромное искушение передать столь тяжелый случай в Вашингтон. Но все-таки я слишком упрям, потому что мне кажется, что мы можем раскрыть дело.
Хорошо, но чего вы хотите от меня?
Шериф оторвался от штурвала и в упор посмотрел на Руни:
Хочу, чтобы вы рассказали мне, что написали в отчете.
То, что я откопал, только сильнее все запутает.
Суэтт замедлил ход, пропуская небольшой парусник с четырьмя подростками, идущий наперерез их курсу, и потом продолжил:
И все-таки.
Давайте я начну с конца, согласны?
Давайте.
Меня поразила одна деталь. С подобным я сталкивался лет пятнадцать назад, когда расследовал странное дело о смерти женщины. На веранде дома обнаружили тело дамы, сидящей в кресле. Ее муж сказал, что они выпивали всю ночь и он пошел спать, ожидая, что она присоединится к нему. Проснувшись утром, супруг нашел ее на том же месте, где и оставил. Как и ночью, жена сидела в кресле на террасе, но теперь была мертва. У нее были все признаки естественной смерти, никаких следов насилия или отравления, в крови нашли только алкоголь. Внутренние органы были здоровыми. Раньше у нее не было серьезных заболеваний или нарушений. И в сорок лет у нее сохранилось тело двадцатипятилетней девушки. Это меня вконец запутало. Но затем факты начали складываться. Посмертный цианозизменение цвета кожи в результате нарушения кровообращенияобычно должен быть синеватого цвета. Ее цианоз был вишнево-розовым, что означало смерть от цианида, угарного газа или переохлаждения. Также я обнаружил кровоизлияние в поджелудочную железу. Методом исключения я отбросил варианты с цианидом и угарным газом. Ну и последним элементом в головоломке стал род занятий ее мужа. Конечно, мои доказательства были не очень сильны, но их хватило, чтобы судья засадил его на пятьдесят лет.
Кем работал муж? спросил Суэтт.
Он развозил замороженные продукты по магазинам на грузовике. Очень тонкий план. Супруг напоил ее до потери сознания. Потом затащил в грузовик, который по ночам и выходным стоял у него дома, включил холодильную установку и подождал, пока она окоченеет. Когда бедная женщина испустила последний вздох, он посадил ее назад в кресло и отправился спать.
Шериф непонимающе посмотрел на него:
Вы не сказали, что люди, найденные в дирижабле, умерли от переохлаждения.
Именно это я и подозреваю.
Уверены?
Примерно на восемь баллов по десятибалльной шкале.
Знаете, как такое предположение звучит со стороны?
Догадываюсь, что, по меньшей мере, странно.
Трое мужчин исчезают над Карибским морем в тридцатиградусную жару и умирают от переохлаждения? спросил Суэтт сам себя. Совсем не верится, док. Отсутствует даже какой-нибудь грузовичок для замороженных продуктов, способный вызвать такие подозрения.
Надо сказать, в деле с дирижаблем вообще сложно чему-то верить.
Что вы имеете в виду?
Звонок из ФБР. Если Джесси Лебарон сказала правду и в морге не ее муж, значит, остальные двое тоже не Бак Цезарь и Джозеф Кавилья.
Боже, вздохнул Суэтт. Кто же они тогда?
Об их отпечатках пальцев у ФБР нет никаких сведений. Возможно, иностранцы.
Вы что-нибудь откопали, что может помочь нам установить их личности?
Могу назвать их рост и вес, показать рентгеновские снимки их зубов и назвать прижизненные нарушения в скелете. Их печени пережили огромные дозы всех трех классов спиртных напитков. Легкие говорят о том, что они были заядлыми курильщиками, а судя по зубам и кончикам пальцев, курили они сигареты без фильтра. Еще они любили плотно покушать. Последний раз они ели черный хлеб, различные фрукты и свеклу. Обоим было примерно чуть больше тридцати, одному, может, сорок или чуть больше. Их физическое состояние было выше среднего. Кроме того, могу сказать вам еще одну вещь, которая может помочь опознать их.
Говорите.
Но если моя догадка верна, то Лебарон, Цезарь и Кавилья снова будут считаться пропавшими.
Прежде чем Суэтт успел что-то сказать, из динамика корабельного радио раздался женский голос, вызывавший позывной его катера. Шериф ответил и переключился на другой радиоканал согласно инструкции.
Извините, придется ненадолго прерваться, сказал он Руни. Срочный вызов с берега.
Доктор кивнул и отправился в кабину, чтобы налить себе еще выпивки. Приятное ощущение тепла пробежало по телу, он немного постоял, чтобы оно дошло до головы. Когда мужчина вернулся в рубку, Суэтт уже повесил трубку, его лицо покраснело от гнева.
Грязные сволочи! выругался он.
Что-то случилось? спросил Руни.
Они стащили трупы, прорычал Суэтт, ударяя по штурвалу кулаком. Проклятые федералы приехали в морг и изъяли тела погибших на дирижабле.
Но они же должны были сначала пройти юридические процедуры, усомнился Руни.
Шесть человек в штатском и два федеральных маршала заявились с необходимыми документами, погрузили мертвецов в алюминиевые контейнеры со льдом и увезли на вертолете военно-морского флота США.
Когда?
Десять минут назад. Гарри Виктор, главный следователь по данному делу, сказал, что, пока он отлучался в туалет, они обыскали его стол в отделе убийств и стащили все файлы.
А что с моим отчетом о вскрытии?
Его тоже забрали.
Настроение Руни поднялось из-за ударившего в голову алкоголя.
Ничего страшного, давайте посмотрим с другой стороны. Теперь вся ответственность с вас снята.
Суэтт понемногу успокаивался.
Не могу сказать, что они сделали мне хуже, но их метод ведения дел меня окончательно взбесил.
Могу вас немного утешить, пробормотал доктор. У него начались проблемы с координацией. Кое-чего дядя Сэм точно не сможет разобрать до конца.
Что именно?
Я не все указал в отчете. Один из результатов обследования был слишком противоречив, чтобы вписывать его в документ, и слишком безумен, чтобы говорить о нем за пределами сумасшедшего дома.
О чем вы? Шериф стал терять терпение.
О причине смерти.
Вы же сказали, что они умерли из-за переохлаждения.
Правильно, но кое-чего недоговорил. Как вы могли заметить, я не указал время смерти. Язык Руни начал заплетаться.
Наверное, за несколько дней до того, как дирижабль упал.
О, нет. Бедные ребята окоченели уже очень давно.
Когда именно?
Год или два назад.
Суэтт недоверчиво посмотрел на собеседника. Но судмедэксперт лишь улыбался, как гиена. Он продолжал улыбаться даже после того, как осел на край лодки и его стошнило.
Дирк Питт жил не в доме на пригородной улице и не в квартире многоэтажки с видом на верхушки густых зарослей деревьев Вашингтона. Возле его жилья не было двориков соседей с визжащими детьми и лающими собаками. Его дом был не домом в прямом смысле этого слова. Дирк жил в старом самолетном ангаре, расположенном в дальнем углу международного аэропорта столицы.
Со стороны здание выглядело заброшенным и пустынным. Земля вокруг него заросла травой, старая краска на гофрированных стенах потрескалась. Единственным признаком, что здесь мог кто-то обитать, был ряд окон под огромной изогнутой крышей. Хоть они и были испачканными и покрытыми пылью, но ни одно окно не было разбито, как в других заброшенных постройках.
Питт поблагодарил ремонтника аэропорта, подвезшего его от терминалов. Оглянувшись, чтобы убедиться, что за ним никто не наблюдает, он вынул из кармана пальто маленький передатчик и произнес в него несколько голосовых команд. Они отключали систему безопасности, охранявшую ангар, и открывали боковую дверь, которая выглядела так, будто ее не открывали уже десятки лет.
Он вошел в здание и ступил на полированный бетонный пол. Изнутри на него смотрели фары тридцати блестящих классических автомобилей, старый аэроплан и вагон, изготовленный в начале века. Он приостановился и с умилением посмотрел на шасси спортивного купе французского «Тальбот-Лаго», чью реконструкцию он недавно начал. Машина была практически уничтожена в результате взрыва, но Питт был полон решимости вернуть скрюченной груде металла ее первоначальную элегантность и красоту.
Он потащил чемодан и рюкзак с одеждой по винтовой лестнице к жилому помещению, расположенному наверху, у дальней стены ангара. Часы показывали 14.15, но разум и тело настолько устали, что ему казалось, время уже около полуночи. Распаковав вещи, Дирк решил несколько часов поработать над «Тальбот-Лаго», а затем принять душ. Он надел старый комбинезон и уже потянулся к ящику с инструментами, как вдруг раздался громкий звонок. Он достал из глубокого кармана беспроводной телефон.
Алло?
Пригласите к телефону господина Питта, пожалуйста, произнес женский голос.
Я вас слушаю.
Секундочку.
Прождав около двух минут, он положил телефон и начал восстанавливать систему зажигания «Тальбота». Через пять минут звонок прозвучал снова. Питт нажал на кнопку, но ничего не сказал.
Вы еще здесь, сэр?
Да, равнодушно ответил мужчина, зажав телефон между плечом и ухом и продолжая копаться в машине.
Я Сандра Кабо, личный секретарь госпожи Джесси Лебарон. Я говорю с Дирком Питтом?
Дирк не любил людей, которые не коммутируют свои звонки сами.
Да.
Госпожа Лебарон хочет с вами встретиться. Вы сможете подъехать к ее дому к четырем часам?
Она поторопилась назначить время.
Прошу прощения?
Извините, мисс Кабо, но мне нужно починить машину. Если бы госпожа Лебарон подъехала ко мне, тогда мы могли бы поговорить.
Боюсь, что не сможет. У нее в оранжерее вечером состоится официальная вечеринка, где будет присутствовать государственный секретарь штата. Вырваться вряд ли получится.
Что ж, тогда в другой раз.
Наступила тишина, потом мисс Кабо сказала:
Вы не понимаете.
Да, вы правы, не понимаю.
Фамилия Лебарон вам ни о чем не говорит?
Примерно как и Шагнэсти, Квагмир или Смит, весело солгал Питт.
Она удивленно молчала несколько секунд.
Господин Лебарон
Ладно, давайте серьезно, без шуток, перебил ее Питт. Я хорошо знаю, кто такой Рэймонд Лебарон. И не буду тратить наше время: о его таинственном исчезновении и смерти ничего нового я вам сказать не смогу. Передайте вдове мои соболезнования. Вот и все, что я могу сказать.
Кабо глубоко вздохнула.
Пожалуйста, господин Питт, она была бы очень признательна, если бы встретилась с вами.
Дирк представил, как на другом конце телефона секретарша, стиснув зубы, произнесла слово «пожалуйста».
Ладно, ответил он. Думаю, я смогу подъехать. Какой у нее адрес?
К ее голосу снова вернулось высокомерие:
Я отправлю шофера, чтобы он забрал вас.
Если вам все равно, то я бы лучше добрался на своей машине. У меня в лимузинах разыгрывается клаустрофобия.
Хорошо, если вы так настаиваете, сухо сказала она. Дом в конце улицы Бэйкон-Драйв в Грейт Фоллс Эстейтс.
Я посмотрю по карте.
Хорошо, на какой машине вы будете?
Зачем вам?
Чтобы предупредить охрану у ворот.
Питт немного поколебался и задержал взгляд на машине, припаркованной у главных ворот ангара.
Я буду на старом кабриолете.
Старом?
Да, 1951 года выпуска.
Когда прибудете, припаркуйтесь, пожалуйста, на стоянке у дома прислуги. Это справа от дороги.
Вам когда-нибудь было стыдно за то, что вы указываете людям, что им делать?
У меня нет причин чего-либо стыдиться, господин Питт. Мы будем ждать вас к четырем.
Надеюсь, наша встреча произойдет до того, как прибудут гости? с сарказмом спросил Питт. Я бы не хотел никого смущать видом своей старой машинки.
Не волнуйтесь, раздраженно ответила она. Вечеринка назначена на восемь вечера. До свидания.
После того как Сандра Кабо повесила трубку, мужчина подошел к кабриолету и несколько минут рассматривал его. Он поднял доску с пола под задним сиденьем и подключил провода к аккумулятору. Затем вернулся к «Тальбот-Лаго» и продолжил дальше чинить зажигание.
Ровно в восемь тридцать охранник парадных ворот поместья Лебаронов встретил молодую пару на желтом «Феррари», проверил их имена в списке и пригласил проезжать дальше. Следующим подъехал лимузин «Крайслер» с главным советником президента Дэниелом Фосеттом и его женой.
Охранник привык к экзотическим машинам и их знаменитым пассажирам. Он зевнул и скучающе потянулся, подняв руки над головой. И вдруг руки застыли в воздухе, а рот захлопнулсяк воротам подъезжал самый крупный автомобиль, какой он когда-либо видел.
Автомобиль казался истинным монстром, почти двадцать два фута от заднего бампера до переднего, и весом наверняка не меньше трех тонн. Капот и двери были окрашены в серебристо-серый, а крыльяв темно-бордовый цвет. Крыша кабриолета была полностью скрыта из виду, когда находилась в сложенном состоянии. Очертания корпуса были гладкими и элегантными, машина казалась лучшим примером безупречного мастерства ее изготовителя, редко где можно встретить такое.
Вот это машина, наконец-то произнес охранник. Как она называется?
«Даймлер», ответил Питт.
Судя по названию, британская?
Так и есть.
Охранник восхищенно покачал головой и посмотрел в список гостей.
Ваше имя, пожалуйста.
Питт.
Не вижу здесь вашего имени. Вы получали приглашение?
У нас с госпожой Лебарон была запланирована встреча ранее.
Охранник зашел в сторожку и проверил расписание.
Да, сэр, вам было назначено на четыре часа.
Когда я позвонил ей и предупредил, что опоздаю, она пригласила меня на вечеринку.
Ну, если она вас ожидала, сказал охранник, все еще пожирая взглядом «Даймлер», тогда, думаю, все в порядке. Приятного вечера.
Питт поблагодарил его кивком и повел огромную машину вверх по извилистой дорожке к особняку Лебаронов. Главное здание возвышалось над теннисным кортом и бассейном на небольшом холме. Архитектура была вполне обычной для здешних месттрехэтажное кирпичное здание в старинном стиле, с белыми каменными колоннами, которые поддерживали крышу над широким парадным крыльцом. Крылья дома уходили в обе стороны от центрального корпуса. Справа несколько хвойных деревьев заслоняли гараж и пристройку, где, по предположению Дирка, жила прислуга. Слева и напротив особняка располагалось громадное застекленное строение. Внутри его мерцал свет хрустальных люстр. Вокруг двадцати или более обеденных столов расцветали экзотические цветы и кустарники, а небольшой оркестр играл на сцене под водопадом. Питт был весьма впечатлен. В этот свежий октябрьский вечер место для вечеринки было выбрано идеально. Оригинальности Рэймонду Лебарону было не занимать. Гость подкатил на «Даймлере» к фасаду оранжереи, где с благоговейным выражением лица, словно плотник, уставившийся на красное дерево, стоял парковщик в ливрее.