Авианосцы - Контровский Владимир Ильич 4 стр.

Согласен, Леонид Борисович. Вот только, боюсь, без диктатуры нам не обойтись, хотя бы на первых порах. Свободаэто очень пьянящее вино, а пьяный человек способен на всё, в том числе на самые глупые и дикие поступки. Таким человеком легко управлять, а уж охотники поуправлять найдутсяхотя бы вот это пламенный трибун.

Вы правы, Александр Александрович. К сожалению, исторически так уж сложилось, что свободы русский человек не видел веками. Свободные славяне полегли под копытами татарской конницы, а уцелевшие были загнаны в ярмо на двести пятьдесят лет. Потом были грозные цари, потомкрепостное право. Русский человек привык к суровой руке правителя, другого он не ведает, и мягкость он считает слабостью. Русский человек не знает, что такое свобода, он не пробовал её на вкус, и позволить ему перекушать этой свободы всё равно что дать человеку после голодовки наесться до отвалачем это кончится, вы, как врач, хорошо себе представляете.

Значит, диктатура?

Да. Но диктатура коллегиальная , чтобы никтони вы, ни я, ни Савинков, и никакой, как вы выразились, пламенный трибун вроде вот этого,  хорошо одетый человек кивнул на оратора в кожанке и пенсне,  не подмял под себя партию, революцию, а потом и всю страну.

Трудная задача

Трудная. Но этоединственный выход. Никакой хирургиитолько терапия, что не исключает, однако, применения сильнодействующих лекарств. Временное правительство недееспособно, это историческая фикция. Власть должна перейти в руки Советоввопрос только в том, какими будут эти Советы, начиная с низовых и кончая Верховным, и кто будет ими управлять. И с какой цельюэто важно.

* * *

1918 год

Гражданская война раздирала на части громадную Империю, строившуюся веками. Власть Советов установилась (в большинстве случаевсо стрельбой и кровью) в крупных городах, оседлавших сплетения железных дорог (и то не везде), а в деревнях, станицах и сёлах, притаившихся за лесами и скорее отделённых, чем связанных с промышленными центрами непроезжими трактами, грибами после ливня возникали скороспелые уделы, где тёмные, но энергичные личности, опиравшиеся на «войско», сильно напоминавшее обычную банду разбойников, объявляли себя «батьками» и даже «князьями», ведущими родословную (в зависимости от вкусов и фантазий) и от Рюриковичей, и от атамана Кудеяра, и даже от былинных персонажей вроде Добрыни Никитича. «Красные», «белые», «зелёные», «жёлто-голубые»в кровавых схватках схлёстывались чуть ли не все цвета радуги, и только кровь у всех была одного цвета: алого. И бронированными рыцарскими отрядами проходили по ним маленькие, но сильные и профессионально умелые офицерско-казачьи армии, возглавляемые царскими генералам, каждый из которых объявлял себя законным регентом при малолетнем цесаревиче Алексее и гарантом восстановления Империи.

Украина, исхлёстанная гуляй-польским свинцовым ливнем, сеявшимся с махновских тачанок; Сибирь с её немногословными охотниками-староверами, бившими белку в глаз, и забайкальскими всадниками Даурии, свирепо-яростно рубившимися с чахарами и баргутами, потомками нукеров Чингисхана; «новые абреки» Кавказа и джигиты Туркестана, снявшие с настенных ковров прадедовские кривые сабли,  все тянули одеяло на себя, отрывая от него большие и малые куски и пытаясь выкроить из них нечто хотя бы отдалённо похожее на государственное образование. Пленных в этой войне не брали (вернее, брали, но только для того, чтобы довести их до ближайшего оврага и там перестрелять, быстро и деловито, или, экономя патроны, порубить шашками). И приливной волной катилась к границам бывшей Империи новорождённая Красная Армия, не считавшая потерь и бравшая числом и верой в рай земной, который непременно грядёт, надо только перебить всех в этом сомневавшихся.

* * *

1919-1921 года

Деревня, получившая землю и вместе с ней возможность распоряжаться хлебом по своему усмотрению, сидела на мешках с зерном и даже не думала делиться им с городами, которым нечего было предложить взаменв пустых заводских цехах гулял-завывал ветер. И уходили из городов продотряды, уходили навстречу лесным засадам и беспощадным ночным налётам; уходили, не прося и не давая пощады, и возвращались с хлебными эшелонами, спасавшими от голодной смерти прозрачных от недоедания городских женщин и детей. Военный коммунизм с его системой распределения был злом, но злом неизбежным; горьким, но необходимым лекарством, исцелявшим больную державу, с трудом встававшую на ноги. А затем продразвёрстка сменилась продналогом, куда лучше всяких карательных экспедиций тушившим пожары бесчисленных крестьянских мятежей; один за другим уходили в небытие (как в историческое, так и в физическое) белые генералы, и царская семья, символ павшей Империи, отплыла на французском дредноуте из Севастополя в Марсель, в эмиграцию без возврата,  красные полки, выстелив своими трупами Сиваш и Перекоп, ворвались в Крым.

Русское кладбище Женевьев-де-Буа во Франции

На фоне социальных потрясений, менявших судьбу великой державы, вспыхивали и гасли яркие искры человеческих судеби судеб простых людей, ничем не примечательных, и тех, кто оставили след в истории, и даже тех, кого назвали потом людьми великими. Новая Реальность, рождённая 16 декабря 1914 года разгромом 2-й линейной эскадры Гранд Флита, жила своей жизнью, свитой из новых полос вероятностей; изменения нарастали по мере удаления от «точки перегиба», причём не только изменения, явившиеся следствием победы Хозхзеефлотте над Ройял Нэйви, но и те, которые вроде бы не были напрямую связаны с этим событиемновая картина рисовалась новыми штрихами неслучайных случайностей.

Крестьянский лидер Нестор Махно, выдвинувший лозунг «Советы без коммунистов и свободный крестьянин на свободной земле», в итоге стал народным комиссаром сельского хозяйства Советской России, а «красный фельдмаршал» и «демон революции» Лев Троцкий, наводивший порядок в армии расстрелами каждого десятого бойца в дрогнувших частях, был зарублен казаками Мамонтова, рвавшимися к Москве и громившими тылы красных. Ни один из белых генералов так и не стал российским Наполеоном, Совет Народных комиссаров принял форму коалиционного правительства, в которое вошли не только эсдеки, но и эсеры, а также представители ряда других партий, свободные от «революционного фанатизма»; крестьянина-собственника признали трудящимся элементом. НЭП наполнил магазины теми мелочами, без которых трудна и даже немыслима жизнь человеческая, а усилия советских дипломатов прорвали экономическую блокаду России со стороны стран Запада, искавших новые источники сырья, рынки сбыта и сферы приложения капитала. Наркомвоенмор Михаил Фрунзе не умер на операционном столе, генеральным секретарём ЦК российской социал-демократической рабочей партии был избран Сергей Киров, а двенадцатидюймовый снаряд с дредноута «Петропавловск», накрывший в районе Сестрорецка командный пункт группы войск, брошенных на подавление Кронштадского «мятежа», искрошил командарма Тухачевского со всем его штабом.

Историяштука вариативная: всё дело в том, какая из равновесных вероятностей в определённой точке пространства-времени станет доминирующей.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. КАРТЫ СДАЁТ ШУЛЕР

Под сводчатым потолком пивной, расположенной в полуподвальном помещении добротного каменного дома на Кайзерштрассе, слоями плавал сизый табачный дымпочти все её посетители усиленно курили, и трубки казались орудийными жерлами, извергавшими струи дыма. Невнятный гул голосов вздымался и опадал волнами; градус дискуссии, обильно орошаемой пивом, постепенно повышался, обещая рукопашное побоище с применением стульев и пивных кружек.

А я ещё раз говорю,  повторил краснолицый человек в потёртом морском бушлате, брякнув об стол пустой кружкой,  мы победили! Я был там, да,  я участвовал в знаменитой битве Северного моря, и я видел, как наши снаряды, сделанные руками германских рабочих на наших заводах из нашей немецкой стали, ломали английскую броню! Дредноуты бриттов взрывались под нашим огнём, и хвастливые томми летели во все стороны, разбрызгивая по волнам кишки! Я оставил там руку,  он шевельнул плечом, с которого свисал пустой рукав,  но мы победили! Но потом приплыли эти, из-за океана,  лицо однорукого перекосила злая гримаса,  и украли у нас победу! Тевтонские воины не были разбиты в боюнас пронзили мечами у наших домашних очагов, подлым ударом в спину!  старый моряк схватил полную кружку и жадно припал к ней губами, глотая отменное баварское пиво.  И мы,  он вытер рот тыльной стороной ладони,  никогда не простим американцам того, что они сделали!

Ударом в спину?  пробормотал кто-то из слушателей.  Разве такое было?

На него зашикалимол, не прерывай старого вояку,  и даже пихнули в бок кулаком, однако бывший моряк, вдохновлённый вниманием аудитории и собственным красноречием, пропустил его реплику мимо ушей.

Вы, молодые,  краснолицый снова пригубил кружку,  должны отплатить этим заокеанским плутократам за всё! Старик Вильгельм, наш кайзер, большая умницаон делает всё, чтобы в следующей войне Германия никому не уступила победы! Но ему нужны воины, и вы,  он обвёл осоловевшим взором лица слушавших его людей,  станете его солдатами, воинами кайзеррейха, воинами Великогермании! Наши тевтонские предки подмяли под себя всю Европу, пробивая боевыми топорами черепа зажиревших богачей, а вывы поплывёте за океан!

Он высоко поднял кружку, и люди, сидевшие в пивной,  рабочие, мелкие клерки, бауэры, приехавшие в город,  ответили ему слитным рёвом и криками «Хох, хох, хох! Да здравствует кайзер, да здравствует Великогермания!».

Два хорошо одетых человека лет сорока, сидевших за столиком у самых ступенек лестницы, ведущей на улицу (удобная позиция, позволяющая быстро покинуть пивную, если начнётся дракав последнее время такие драки стали обычным явлением), не принимали участия в стихийном «пивном митинге». Они наблюдали за происходящим, неспешно пили пиво маленькими глотками и обменивались короткими репликами.

Я был не прав,  сказал один из них,  тогда, десять лет назад, у лодки-памятника. Война будет. Они,  он кивнул в сторону зала, наполненного возбуждённо гомонившими людьми,  ждут этой войны, они хотят её. Они недовольны, и они готовы убивать и умирать.

Да, Дитмар,  согласился второй,  война будет. Её хотят все: и эти люди, и наши генералы, и твои промышленники, и кайзер, и американцы, совсем ещё недавно заверявшие мир, что с войнами покончено. Диалектикаесть такой философский термин.

Ты верен себе, Людвиг,  Дитмар Зееберг усмехнулся.  Мыслишь философскими категориями и рассматриваешь мир как сложную систему взаимодействия интересов.

А разве это не так? Я историк, а история и философиянауки родственные. Правда, эти люди не забивают себе головы тонкими материямидля них достаточно знать, кто враг, а кто друг, остальное уже неважно. Есть кайзер, и есть фельдфебели с боцманматамиони доходчиво объяснят, что к чему, если одетому в форму мастеровому или крестьянину что-то будет неясно. А большая политика их не интересуетони мыслят простыми категориями: еда, выпивка, женщина, деньги.

И величие Германии.

И величие Германии, потому что великая Германия обеспечит каждому из них куда более широкий набор упомянутых первичных ценностей, чем Германия нынешняя, оттёртая от мирового лидерства. Всё очень простоэтот принцип проверен веками и тысячелетиями, он применялся властителями всех времён и народов.

Ты говоришь так, словно это тебе не нравится.

Дело не в том, нравится мне это или нет. Это данность, которую следует принимать, и с которой нельзя не считаться. А по мне, пусть уж лучше миром правит Великогерманияя всё-таки немец,  чем Великобритания или Великоамерика. Мы начнём с Европы, а потом пойдём дальше, пока нас не опередили. По-другому никак, нравится это кому-то или нет.

Мы уже начали. Аншлюс Австрии и присоединение Судетской областиэто вопрос решённый. В Европе идёт делёжка наследства Австро-Венгрии, и нам зевать не приходится. Бисмарк объединил Германию железом и кровью, а кайзер Вильгельм намерен объединить всех, кто говорит по-немецкиEin Reich, ein Volk, ein Fuehrer.

Вообще-то это девиз национал-социалистов

Да. Но он отлично подходит и для имперского девиза. Партия Эрнеста Рема имеет большинство в рейхстаге, она пользуется большим авторитетом среди таких людей, как эти завсегдатаи пивных. Среди нацистов хватает личностей не слишком адекватных, которых к власти нельзя допускать ни в коем случае, но кое-что из их идеологии вполне применимо для идеологии кайзеррейха, и в наших правящих кругах это хорошо понимают. Простым людям и лозунги нужны простые и понятныедоходчивые,  и тогда эти люди горы свернут. Идеяэто великая сила!

Что-то ты тоже перешёл на социально-философские категории, Дитмар.

От тебя заразился,  парировал Зееберг.  С кем поведёшься

Да ладно тебе,  Клайзен махнул рукой.  Расскажи лучше, чем ты сейчас занят.

Сейчас я пью пиво, а через два дня,  экономист сделал паузу,  еду в Россию.

В Россию?

Да, в Россию. Понимаешь, друг мой Людвиг, нынешняя войнаэто война экономик. И если дело дойдёт до войны с Америкой, а оно до этого дойдёт Хребет США сломают не эскадры дредноутов, и не гренадёрские дивизии,  хотя без них не обойтись,  а ресурсы и промышленная мощь.

И ты едешь в Россию

для деловых переговоров. Извини, большего я сказать не могу.

Интереснозадумчиво произнёс историк.  Да, у кайзеррейха и Народной России много различий, но есть и общие черты. И мы нужны русским точно так же, как они нужны нам. Союз Германии и России не только возможен, но и необходимс Британией, не говоря уже о Франции, мы справимся сами, а вот что касается Соединённых Штатов Интересно, чёрт возьми! Завидую тебе, Дитмар,  ты творишь историю, а я её только фиксирую.

Не завидуй,  Зееберг глотнул пива,  а то ещё сглазишь. Однако,  он посмотрел на лестницу,  Карла, я так понимаю, мы с тобой не дождёмсяон у нас теперь человек очень занятый.

На этот раз высокопоставленный служащий концерна «Сименс» Дитмар Зееберг был правКарлу Деницу было не до встреч со школьными друзьями. У контр-адмирала Карла Деница хлопот было по горло: Германия строила новый подводный флот, и Дениц делал всё, чтобы флотилии субмарин кайзеррейха стали максимально боеспособными.

* * *

 Итак, господин Хаммер, подведём предварительные итоги?

Я был бы признателен,  американец лучезарно улыбнулся,  если бы вы называли меня «товарищ».

Он говорил по-русски чисто и правильно, причём с характерным одесским акцентом, однако ни у кого из присутствующих это не удивляло: все онии Молотов, председатель президиума Верховного совета Федерации Народная Россия, и Красин, председатель Совета народных комиссаров, и Генеральный секретарь ЦК Киров,  основательно ознакомились с подноготной заморского гостя (без этого мистер Арманд Хаммер просто не встретился бы с первыми лицами государства, пришедшего на смену Российской Империи).

Арманд Хаммер

Биография этого человека, сына одесского еврея, эмигрировавшего в Америку, была извилистой и изобиловала тёмными пятнами, представляющими несомненный интерес для полиции и судейских чиновников. Его деловая карьера началась с криминального аборта, закончившегося смертью пациентки, и если бы не любящий папаша-аптекарь, взявший вину на себя и заявивший, что операцию несчастной даме делал не Арманд, студент-медик, а он сам, сынуле грозило бы тюремное заключение. Избегнув тюрьмы (и сделав вывод, что врачпрофессия рискованная), Арманд занялся бизнесом: торговал лекарствами, антиквариатом (в том числе поддельным) и алкоголем, а также представлял интересы серьёзных американских компаний. Именно это и позволило ему добиться аудиенции на высшем уровнеправителей Народной России мало интересовал мелкий бизнесмен-фармацевт, а вот деловые контакты с ведущими корпорациями СШАэто совсем другое дело.