Глава 14. Центр мира
Все началось с появления множества теорий, разоблачающих истинность исторических событий и документов, их описывающих, а также сомнений в верном определении времени создания многих памятников архитектуры, журналист начал свой рассказ, целиком погружаясь в воспоминания. В них говорилось о том, что русских людей намеренно лишили прошлого, чтобы управлять ими, и только теперь обман оказался раскрыт.
Все это подстрекало людей к сомнениям и поискам правды. Им, долгое время находившимся в мысленном застое, вскоре стало нравиться быть критическими настроенными и поддерживать разрушительные идеи. Это позволяло им постоянно находиться в пассивном противостоянии с тем, что было неугодным.
Людям легче было признать, что их во всем обманули когда-то давно, и последствия этого необратимы, чем начать изменение своей жизни, взяв за основу ее текущее на тот момент положение. Важнее было ругать того, кто не дает им жить желанным образом, и ощущать превосходство над другими людьми, когда все-таки получали возможность жить более достойно, согласно своим представлениям.
Общая неуверенность в самих себе и своей силе кричала через неудовлетворенные души людей. Недоверие к людям с отличными взглядами, пренебрежение насущными проблемами создавало для них иллюзорный мир.
Далее начался период осуждения и гонения историков. Люди, жаждущие правды, стали собирать по крупицам факты, оставленные когда-то ими без систематизации. Они были уверены, что это было сделано намеренно, чтобы скрыть совершенную некогда подмену истории. Но люди не задумывались о том, что специалисты оставили разрозненные и выбивающиеся из общего порядка пласты информации, чтобы не создавать относительно их происхождения ложных теорий.
Вскоре случилось ожидаемое. Люди поняли, что историки лишь пешки в игре власть имущих, что они просто исполняли их заказ о переписывании истории, потому свергли правящие верхушки и поставили вместо них своих людей со схожими представлениями. Получив доступ ко всем строениям и артефактам, люди стали расчищать подземелья храмов и соборов по всему миру, чтобы найти древние технологии и сведения об их использовании своими великими предками.
Откопав фундаменты древних белокаменных русских храмов и церквей, так тщательно закопанные религиозными служителями, люди обнаружили на их месте каменные колонны высотой в несколько метров, на которых принято считать стоящими здания древнегреческой или римской архитектуры. Изучив историю этих зданий, стала известна их принадлежность к романскому стилю, но изначальная дата их основания начала находиться под сомнением, так как было обнаружено множество фактов бывших пожаров, обрушений купольной части, перестроений, пристроев.
Все это лишало исследователей возможности узнать изначальный облик здания. Лишь сопоставления найденных сведений с данными этимологии навели их на собственные выводы относительно происхождения и древности изучаемых сооружений. Дело в том, что все названия, используемые в церковном обиходе, как ладан, алтарь и даже сама церковь имеют латинское происхождение, а не греческое, как могло бы быть, учитывая преемственность православия от византийской традиции.
Все сошлось для новоявленных археологов на мысли о том, что те храмырезультат творения римской цивилизации или, если быть точнее, этрусской, оставленные нам в наследие после их переселения из Италии, и они никогда не являлись христианскими. Это подтверждают даже росписи храмов в виде животных и цветов, являя собой языческое происхождение.
Все бы ничего, если бы эти люди не стали копать дальше и находить следы русского народа повсюду. Они начали считать русских прародителями всех народов, а русский языкпраязыком.
Находя множество необходимой информации, люди не понятные для себя факты стали подгонять в угоду своей теории. В результате возникало множество разночтений, что в итоге привело к агрессивному противостоянию. Тогда самые смышленые из всех поняли, что людей сплотит вера, но и тут возникли разногласия. Часть людей осталась верна монотеистической религии, другие выбрали многообразие языческих богов. В итоге возникло двоевластие.
Люди, практикующие неоязычество, восстанавливали древние культы и обряды по имевшимся данным, но все это было лишь видимой стороной прежнего образа жизни. Погружение в язычество должно проходить через изучение происхождения образов и названий, через изменение своего восприятия действительности, чтобы воссоздать верную атмосферу. Потому новая вера ничем не отличалась от веры старой, христианской, где люди внедрили свой культ в уже существовавший, перемешав все понятия, и потеряв смысл и того и другого.
Люди сделали все, чтобы подчинить себе историю: они разрушили все культурные устои, нарушили слаженность политической и научной систем, исправили под себя древние рукописи и перестроили здания, но Правда к ним так и не вернулась. Все потому, что на протяжении всех поисков они искали доказательства правды собственной, а не настоящей.
Мне снова хочется, как и раньше, признать русских людей не способными к пониманию глубинных вещей и несостоятельными для жизни, но теперь я ощущаю их проблему. Это честные искренние люди, склонные к состраданию, но немного растерявшие крепость духа. Ложная идея точила их сердца, и в силу своей природной доверчивости и невозможности сопротивляться они приняли ее на веру.
Недостаточный уровень их духовности не давал им возможности смотреть выше своих привязанностей. Не развитые сила воли и сила духа не давали им подниматься над собой. Их внутреннее состояние было пусто, а помыслы безнравственны, потому они могли быть подвержены любому стороннему влиянию. Это нормальный уровень современных людей. Им не нужно развиваться, им просто хочется находиться в состоянии покоя, не используя при этом духовных практик, а просто отключив внешние раздражители.
Неуверенность тех людей была порождена тем, что они осознавали свое падение, но не находили сил подняться. Слишком много их было потрачено на внимание к тому, что, как оказалось, ограничивает их. Также причина неуверенности была в совершенном ранее, но не распознанном, примирении с ложью и подавлением воли, что всегда было противно русской душе.
Для того чтобы ощущать уверенность никогда не нужны причины. Нужно просто знать, что тебя невозможно сломить, так же как ты не можешь сломить другого. Знать, что ты все делаешь правильно, точно так же, как правильно делает и другой. Силу в этом случае дают глубинные связи души со всеми истечениями мировых потоков.
Русский человек всем хорош. Он простодушен, то есть чист душой, и великодушен. Он бесстрашен, но совестлив. Незачем душу его ограничивать умом, она и сама знает, как жить нравственно. Не хватает ей только позволения, чтобы пуститься по пути безграничного слияния с миром, а нравственный закон нарисуется сам. Положив его в основу своей жизни, славяне смогут возродить свою культуру. И незачем им тогда будет заботиться о своем совершенном прошлом, когда во всю силу будет происходить процесс выстраивания совершенства настоящего.
Чрезмерная категоричность, рожденная в славянском сердце, есть тоже результат неуверенности. Потому каждый из них стремится доказать всему миру, что он не представитель безликого отребья, а потомок тех, от кого пошел род человеческий, но это хорошо только для самоутверждения. Для подтверждения же своей уверенности достаточно найти объяснение тому, что славянские племена никогда не привлекали племена чужеродные для управления над собой. То, что они всегда состояли из самостоятельных и умелых людей, не обязательно лучше других и не обязательно более славного происхождения.
Почему же важно было сделать так, чтобы славяне ощущали свою слабость и безродность. Потому что тем, кто находится у руля сил материального ума и организации мысли, неугодно было возвращать к власти силы души, которыми всегда заведовали наши предки. И этот факт опять же не относится к их возвышению, это говорит о том, что предки умели слушать и понимать язык природы, чего нас намеренно лишили.
Властители до сих пор пытаются представлять жизнь одними ощущениями слабостью и глупостью, заглушающей верный голос разума, язычеством. Им неугодно, чтобы люди вновь познали, что такое настоящая свобода, иначе мир, построенный по их порядкам, станет неподконтрольным и не нуждающимся больше в их влиянии.
Журналист понял, что его уже не остановить, поскольку он ощущал небывалый прилив бодрости и сил. Он готов был связать все когда-то рассмотренные темы с одной, самой важной для себя, и, главное, что они находили через нее свое раскрытие:
Я прочитал много книг о связи русских сказок с историей русского народа и народов других стран. Оказалось, что на славянские образы повлияли различные детали из сказок и мифов египтян, индийцев, кельтов, скандинавов и греков. Каждая из этих деталей говорила о том, что в какой-то момент времени русскоязычные люди соприкасались территориально с представителями одного из этих народов.
Уже давно ведутся споры о происхождении варягов, пришедших когда-то править на нашу землю, также и о происхождении самоназвания неких племен «русь», живших рядом со словенами, которое явилось основой для определения всего государства и которые также просили варягов о защите и объединении. Есть много вариантов, подтверждающих норманнскую теорию, как отсутствие у славян на тот период какой-либо цивилизованности и возможности самим принимать политические решения, но есть один, который открывает их историю с необычной стороны.
Дело в том, что русью могли быть западные славяне-ободриты, жившие на территории современной Германии. Часть из них некогда переселилась в район Ладоги, смешавшись с остальными славянами, а также чудью. Из них же могли происходить варяги, поскольку не раз уже было доказано, что варягиэто не название этнической группы, а профессия. Они могли быть ободритскими наемными воинами-гребцами, которые вследствие своей организованности и сплоченности могли объединить родственные им племена. Все это может оказаться вполне логичным, ведь западные (европейские) и восточные славяне отлично понимали речь друг друга, а значит, некогда имели общие корни. Они вполне могли приходить друг другу на выручку.
Норманнами же являлись северные воинственные люди, терзавшие и обворовывающие всю Европу, но со славянами ведшие товарный обмен, поскольку те держали важный торговый путь. У норманнов не было развитой политической силы и государственного строя, как бы они смогли упорядочить жизнь чужого народа. Как бы они смогли помочь славянам урегулировать отношения с Византией и Хазарией, выстроить города, если у самих не было предпосылок к таким умениям.
Территориальное взаимодействие с норманнами неоспоримо, так же как и их культурное влияние, и происходило все это вследствие мирного сотрудничества. Таковое же прослеживалось и с другими выше представленными народами. Все это показывает, что наша культура и история строится на объединении наследия разных народов, и, убрав влияние одного из них, исчезнет целый пласт мировой памяти. Это не означает, что мы лишены индивидуальности. Быть может, все это означает, что сила русского народа в том, что он умеет объединяться с другими, не теряя достоинства и оставаясь в рамках мирового закона. Ведь мы всегда могли находить общий язык с людьми чужих культур, оценивая только их душевные качества. Принимали от них модные тенденции, но никогда перед ними не заискивали, и никогда не позволяли от них к себе несправедливого отношения.
Греческая культура похожа на русскую тем, что представляет собой такое же многообразие и наслоение мифов, сказаний и легенд, собранных от предшествующих цивилизаций и близко живущих народов. Неповторимость же их кроется в характере, поскольку при столь близком контакте с врагами греков смогли завоевать, а нас нет. Быть может, из-за того, что многие части сказок наш народ интерпретировал по-своему, сохраняя особенности русской души, которая всегда радела за свободу. Потому у нас не приживались кельтские и германские мотивы, связанные с насилием и ужасами смерти, и греческие, где царит деловой подход между людьми и богами и склонность к познанию мира.
Для русского человека было первично доверие миру, понимание его выражалось через чувствование. Смерть в каждой сказке подобна переходу на новый уровень. Попадая в подземные царства или в избушку на курьих ногах, герой всегда осуществляет поиск своего «я», и, двигаясь согласно указаниям его помощников, постепенно растет над собой прежним.
В этом и многом другом наши представления ближе всего к индийской философии. Например, если рассмотреть их чрезвычайно интересный загробный мир, то окажется, что понятий «рай» и «ад» как таковых нет, есть обители различных боговИндры, Ямы для последователей дхармы, и несколько уровней Нараки, для ее нарушителей. После смерти человек попадает куда-либо, согласно своим деяниям при жизни, но пребывание там не вечно, а лишь пока не утратится действие заслуг или провинностей. Затем уже человек перерождается с кармической установкой от прошлого воплощения.
Мировую историю можно сравнить с покрывалом, которое непрерывно изменяется с течением времени по всей территории земли. Она едина для всех нас и имеет влияние на каждого из нас. Религия отдельного народа впитывает в себя все процессы изменения в истории и отображает актуальное на тот момент мировоззрение человека таким же образом, каким преобразуется культура и язык.
Многие русские люди до сих пор пытаются отстаивать свою независимость от всего мира и высокое происхождение, не беря во внимание то, что издревле славяне соседствовали с другими племенами, что дало отражение на их культуре и представлениях о мире, и такое взаимодействие было нормальным для всех народов. Считая себя потомками великих цивилизаций, не нужно забывать, что мы лишь их остаточные элементы с упрощенным сознанием. И вместо того, чтобы заботиться о совершенном культурном прошлом, важно выстраивать культуру нынешнюю.
Из всего вышесказанного следует, что возможно корень зла находится для нас не в представителях иных народностей, а в тех жителях нашей страны, которые считают, что русский народ лишен истории, тем самым отдаляя его от истинной силы так же, как сами они далеки от Правды.
Я же считаю, что история творится каждым человеком, так же как культура и мифология, на протяжении всей жизни. Все, что мы знаем о мире, создано человеком. И то, как мы живем сейчас, есть результат того, что когда-то с нами происходило. Лживы эти события или нет, мы уже не узнаем, у нас есть только то, что имеется в настоящем. И именно с этим материалом нам и нужно научиться работать. Потому каждый человек в моем окружении достоин того, чтобы его мнение выслушали и приняли к сведению, ведь именно оно может оказаться недостающим звеном в общей картине мира. Потому все мы должны обращать внимание друг на друга, и не забывать о том, что до сих пор каждый из нас находится в единении со всем человечеством, и у меня есть тому доказательство.
Взяв небольшую передышку от активного высказывания своих мыслей, журналист уловил ощущение от того, что он только что сказал, и связано оно было непосредственно с его жизнью.
Он вспомнил, что, начиная с детского возраста, никто не принимал его в свою компанию. Тогда журналист думал, что он просто недосягаем для них из-за своего более высокого положения, поэтому они его не замечают. Но чуть позже он стал для них объектом насмешек и издевательств, тогда он перестал понимать, что происходить, ведь он не заслуживает подобного отношения, и потому затаил на тех людей глубокую обиду и ненависть.
Сейчас журналист посмотрел на эту ситуацию новым взглядом и понял, что те люди всегда хотели с ним общаться, но он закрывался от них в своем непроницаемом мире, считая, будто их вовсе не существует. Причиняли они ему различные неудобства и страдания лишь для того, чтобы помочь. Ведь каждое принятое душой страдание есть необходимая жертва для совершения будущего подъема.
Журналист понял, что, появившись на свет очень умным и много знающим, ему предрешено было вырасти над собой, сделав самое трудноевпустив других людей в свою жизнь и начав делиться с ними своими мыслями. Он должен был принять каждого из своих обидчиков, пытаясь им помочь силой своих знаний, и, не позволяя своей душе очерняться от слов их природного невежества, взращивать силу духа.
Журналист задумался также, что, если бы все сложилось иначе, и те, кто когда-то не стал его друзьями, приняли бы его и разделили с ним его миропонимание? Остановился бы он тогда, как бывает после достижения желаемого, или бы двинулся дальше? Он понял, что случившееся не стало бы причиной для остановки, ведь это не принесло бы ему столько счастья, сколько могло бы принести единение с собой. И тогда журналист успокоил свои мысли на эту тему и наполнился радостью.