Ураганэто ваш конь?
Да, мы вместе уже пять лет. Представления не имею, где Астальдо нашёл его перед этим походом. Но нашёл, и за это ему большое спасибо. А сейчас я вас подниму, а вы попробуете забраться в седло.
Вы? Меня? Поднимете? ага, три раза.
Поднимет он такую тушу, как же!
А что не так? не понял он.
И в самом деле, обхватил её за бёдра и поднял. Легко. Непринуждённо. Сказать, что она удивиласьсильно преуменьшить. И даже забыла, для чего это вообще было сделано. Потом опомнилась, схватилась за седло, оперлась на одно стремя и перекинула ногу во второе. Выдохнула.
Спасибо, почему-то было неловко смотреть в его улыбающееся лицо.
Может, не так и плохо, что здешние женщины на мужчин не смотрят?
Пожалуйста, госпожа моя, он кивнул и отошёл.
Что-то у кого-то проверил, на кого-то прикрикнул, что-то ещё Лис, уже красовавшийся верхом, поинтересовался:
Мы сегодня отправимся, или будем теперь жить здесь?
Если в городе он носил белоснежную мантию с золотыми лучами, то в путиодежду из чёрного бархата, с вышивкой и цепями. На взгляд Лизаветы, лезть на коня в бархатном костюме было верхом непрактичности, но кого интересовало её ценное мнение? Вот она и оставила его при себе.
Можем отправиться хоть сейчас, подмигнул Сокол. Но если ты потом спохватишься, где твоё вино, ответить тебе будет нечего. Потому что чуть не забыли.
И вправду, служки тащили небольшой бочонок, который стали фиксировать на спину вьючной лошади.
Лис смотрел, нахмурившись а потом вдруг рассмеялся своим бархатным смехом.
Само Великое Солнце надоумило меня взять тебя с собой. Ты помнишь обо всём на свете, даже о том, о чём забыл я сам!
Пользуйся, пока можно, усмехнулся Сокол.
Взлетел в седло, потрепал по шее своего Урагана. А Лис скомандовал выступать.
Разумнейший на свете конь Огонёк сам отправился следом за остальными. Конь Аттилии по имени Красавчик, тёмно-коричневый в белых чулочках, тоже был не дурак, и двинулся вперёд. Лизавета мысленно пнула себя, что даже не обратила внимания, как девочка попала в седлонастолько увлеклась своей болью в мышцах. И крепкие объятия Сокола до сих пор ощущались в соответствующем местеещё бы, её никто и никогда за все её годы так не поднимал, а последние лет десять о таком и помыслить-то было нельзя! Кто ж управится с такой тушей! А вот ведь, управился, и помощи не запросил.
Скажите, госпожа Элизабетта, а как вы перемещаетесь с места на место у себя дома? Неужели у вас там не ездят верхом? а она и не заметила, как рядом оказался Лис.
Бархат поблёскивал на солнце, цепь серебрилась, рыжие волосы растрепались. Тёмные глаза смотрели внимательно и заинтересованно.
Нет, господин Астальдо, не ездят.
Как же тогда?
Лизавета задумалась. Как бы это объяснить? Чтобы не нарваться опять на «Не верю»?
В повозках. Знаете, такие повозки, которые ходят по определённым маршрутам. Иногда даже по расписанию.
И кому они принадлежат? удивился Лис.
Некоторыегосударству. А некоторыечастным владельцам.
Выходит, это доходное дело? продолжал расспрашивать Лис.
Знаете, я никак с этой сферой не соприкасалась. Только ездила. Зато каждый день. Те, кто ездит, всегда утверждают, что за проезд с них берут неоправданно дорого. А те, кто возитнаоборот, то и дело голосят, что работают себе в убыток.
Любопытно, кивнул Лис. И что, такие повозки удобнее путешествия верхом?
Знаете, по вашим дорогамне обязательно. Большинство из них здесь просто на очередной кочке развалится.
Да-да, дорогасамая обычная, просто утоптанная копытами и укатанная колёсами земля. И это пока погода тёплая и сухая. А если пойдёт дождь?
А личные повозки бывают? продолжал расспрашивать Лис.
О, конечно! У вас можно выхваляться конём, а у нас точно так же поступают с повозками. Повозки бывают дороже, дешевле, проще, сложнее, из дорогих материалов, для езды по городским мощёным улицам, или для загородных дорог, вроде вот этой, или ещё спортивные
Какие-какие? перебил её Лис.
У вас бывают скачки? Когда конь должен преодолеть определённое расстояние быстрее всех других коней?
В Фаронет, но в других землях бывают, как я слышал. А наш друг Фалько возможно, что и видел, Лис глянул на помянутого друга, но тот ехал впереди и о чём-то беседовал с одним из своих парней, Лизавета всё никак не могла установить, кого из них как зовут.
Вот, а теперь представьте такие скачки, только на повозках, хмыкнула Лизавета.
И даже рассмеяласьпредставила гонки на неких повозках, с большими деревянными колёсами, которые ехали со скрипом, а колёса угрожали отвалиться.
Не представляю, покачал он головой, улыбаясь. Но вы, видимо, как раз что-то представили, раз смеётесь. А у вас есть повозка?
Нет. Я не умею управлять такой повозкой. Этому нужно специально учиться, и ещё существуют правила движения по дорогам для таких повозок, их тоже нужно знать.
Рассказывать о том, что хоть Вадим и отправлял её в автошколу, она так и не решилась, потому что и представить себе не могла, что они расстанутся, Лизавета не собиралась. Хотя машина и была куплена на деньги Лизаветыосчастливили как-то под новый год бюджетников немалой премиейи её родителей, но как только запахло разделом имущества, Вадим её быстро продал кому-то из друзей, а отдать ей хотя бы половину денег так и не собрался.
За разговором доехали до первой за день остановки, Лизавета была благодарна Лису, что отвлекал её от ноющих мышц.
Сокол же помог спуститься на землю Тилечке, а потом подошёл к Огоньку. Потрепал его по шее, затем скомандовал:
Слезайте. Я поймаю.
Спрыгнуть прямо ему в руки Лизавета не решилась, хотя шальная мысль и проскочила. Подумала, что законов физики никто не отменял, и тяжёлое тело, которому придали ускорение, в полёте окажется ещё тяжелей. Поэтому, держась за седло, перекинула правую ногу к левой и немного сползла вниз, а там уже он её подхватил. За талию. И на земле она оказалась прижата к его необыкновенно твёрдой груди. По сравнению с Вадимом, и даже с партнёрами на танцах, он был какой-то необычайно крепкий. Это будило любопытство. Абсолютно излишнее в такой ситуации.
Лучше подумать о том, крепок ли Лис. Ну, не в том смысле, что обнять его и выяснить, а чтобы отвлечься от Сокола.
А объект её мыслей медленно отпустил руки. Она повернулась к немуи увидела улыбку.
Спасибо вам. Без вас было бы намного сложнее. Я бы уже свалилась и сломала бы себе что-нибудь.
Вы научитесь, госпожа моя, он улыбался тепло и совсем не дежурно.
Второй отрезок оказался легче. Мышцы разошлись после вчерашнего дня и ночи, и Лизавета даже начала осматриваться. Дорога шла между полей, а вдоль неё встречались редкие деревья, точь-в-точь как итальянские сосны-пинии. С толстыми стволами, длинными иголками, огромными шишками. Шишки встречались под копытами Огонька, упавшие на дорогу.
Иногда на какой-нибудь горке поодаль была видна деревушка, и при нейвероятно, храм. А вообще пустой земли не было, везделибо поле, либо сад, либо виноградник. Так и доехали до второй остановки.
А третья часть пути упала на плечи во всей своей тяжести. То есть, на самом-то деле она, наверное, не отличалась от первых двух. Но сил уже не было, хотелось уже даже не остановиться, а лечь, болели ноги, болела задница, и очень хотелось пить. Тут-то Лизавета и поняла, что Сокол спрашивал её про флягу не из праздного любопытства. Нужно спросить, можно ли добыть флягу по дороге. Или только в каком-нибудь городе, должен же им встретиться хоть один?
Лизавета не заметила, как отстала от остальных. Но вроде дорога одна, заблудиться невозможно. Добредёт как-нибудь. Огонёк пытался пофыркатьну пошли уже, что ли, но она практически бросила поводья и чуть ли не легла на его шею. И прикрыла глаза.
Госпожа моя, голос ворвался в её полудрёму и напугал.
Лизавета подняла голову точно, Сокол. И что ему?
Осталось не так много, видите впереди горку? Вот за неё. Там ещё на вершине приметное дерево.
Лизавета посмотрелаи на удивление, увидела. Она ещё не свыклась с новообретённым зрением.
Да, я вижу, спасибо, пробормотала она.
Руку давайте, он протянул свою.
Зачем? она подняла голову и недоумённо смотрела на него. Я доеду. Просто медленно. Я не потеряюсь.
Я не сомневаюсь. Но так будет лучше. Руку, госпожа моя! произнёс он уже жёстче.
Лизавета повиновалась.
Он просто взял её за руку, шепнул что-то Огоньку, и кони двинулись. Достаточно резво двинулись, надо сказать. Лизавета свободной рукой вцепилась в край седла, чтобы не свалиться. А Сокол крутуправляет конём одними коленями. Но у него, наверное, куча лет практики
Лизавета не сразу заметила, что сидеть стало проще, не так больно. Она разогнулась и села прямо, как учила Оля, хозяйка конюшни. Взяла повод свободной рукой.
Вот, правильно. Четверть часаи мы на месте, кивнул Сокол. Видите вон там дерево с двумя стволами? Это в него много лет назад попала молния, и с тех пор оно так и растёт. А птицу наверху видите? Это мой родич сокол, он охотится. Сейчас углядит какую-нибудь мелкую мышку и будет ужинать.
И что-то ещё он говорило травах в поле, о волнах в море, о птицах крылатых, о зверях косматых Лизавета заслушалась. Потом ни за что не смогла бы вспомнить ничего из его тогдашних слов.
А потом впереди показалась сначала та самая горка, а за нейрощица из тех самых сосен.
Вот и приехали, госпожа моя. Не торопитесь, помогу.
Он спрыгнул на землю, что-то сказал своему коню, тот пофыркал в ответ. Потом подошёл к Огоньку, и ему тоже что-то сказал. Тем временем Лизавета, как уже делала, перебросила ногу и поползла вниз. Сокол подхватил её и легко поставил.
Ничего, дальше будет проще. С каждым днём. Вы ведь молодецне стонете и не жалуетесь.
Может, сейчас начну, усмехнулась она.
А сейчас-то уже зачем? Мы на месте, и добрые люди уже даже дрова носят, видите? Значит, и ужин не за горами.
Скажите, ей было неловко, но жажда оказалась сильнее. У вас нет воды?
Как же у меня нет воды, он отстегнул с пояса флягу, но не вчерашнюю, а другую, округлой формы, и протянул ей.
Хотелось выпить всё, тем более, что вода каким-то чудом оказалась прохладной. Но она остановилась, вернула предмет хозяину и поблагодарила.
Ступайте, там уже ваш шатёр ставят. Ваши мешки я сейчас принесу.
Лизавета поковыляла туда, где двое служек устанавливали шатёр, а рядом на стульчике сидела Аттилия. Она подскочила, едва увидела Лизавету.
Садитесь, госпожа Элизабетта! Сейчас уже всё будет!
Сама-то как?
Да ничего, милостью Великого Солнцане так плохо. Антонио сказал, что я неправильно сижу, объяснил, как правильно, и стало легче.
Ну да, если сидеть правильното легче. А если просто нет сил сидетьтут уже никакая наука не поможет.
Впрочем, там, где нет науки, может быть магия. Когда шатёр установили, и вслед за своими вещами к ним прибыла Агнеска, она осмотрела Лизавету и велела ей идти внутрь. Там она приказала лечь и снять штаны, и намазала ягодицы и ноги какой-то мазью, которая приятно холодила и унимала боль.
Спасибо, госпожа Агнесса, вы ангел, пробормотала Лизавета.
Кто-кто? не поняла та.
Я не знаю, как это у вас называется. Некто могущественный и благой.
Вы переоцениваете меня, фыркнула она и вышла наружу.
Лизавета лежала бы так ещё долго, но позвали ужинать. Как хорошо, что хотя бы с готовкой сами справляются! Ели снова кашу с мясом, но после такого дня ей было решительно всё равно, что есть. Горячая мясная еда, что ещё надо? К еде был хлеб, вяленая рыба, сушёные кальмары, и вино, разбавленное водой. Или не разбавленноекак кому хотелось. Ещё брат Джанфранко, командовавший хозяйственной частью, предложил котёл какого-то горячего отвара, сказалот усталости самое то. Лизавета попробовалана вкус как листья лесной смородины, свежо и хорошо. В ответ на расспросы завхоз объяснил, что это листья кустарника под названием коровьи уши, растет возле пресной воды, а вода здесь близко. Она попросила наутро показать ей этот кустарниквдруг пригодится?
На костёр поставили котёл с виномгреть с пряностями, и тут коварный Сокол вырвал её из дремоты.
Госпожа моя, а помните, вы обещали рассказать историю?
Сдаётся мне, вы тоже можете рассказать историю, фыркнула она.
Я-то могу, да мои истории всем на сто раз известны. Давайте так: вы, а потомя.
Но та история длинная.
А вы хотя бы начните, там посмотрим.
Лизавета задумалась. История была не из самых простыхкак, скажите, объяснить этим людям политическую ситуацию в земной Италии начала четырнадцатого века? А потом понялада никак не объяснять.
В некотором царстве, в некотором государстве стояла на скале обитель могущественного ордена. В той обители жили служители бога, они вели праведную жизнь и славили своей жизнью и своими делами высшие силы. Кроме того, орден был знаменит, ибо в его стенах хранилась великая библиотека. И однажды в эту обитель прибыл адепт другого ордена, известный своей учёностью, с секретарёмсовсем молодым человеком. И историю эту узнали только потому, что много лет спустя тот молодой человек, тогда уже убелённый сединами, решил записать её, и поведать таким образом миру.
Лизавета не заметила, как увлеклась. Начало оказалось хорошимпрямое попадание в, так сказать, целевую аудиторию, про обитель могущественного ордена хотели послушать все. Особенно когда оказалось, что дела в обители не очень-топогиб молодой послушник, талантливый художник-миниатюрист, а вход в библиотеку, где, видимо, произошла трагедия, запрещён всем, кроме собственно библиотекаря и его помощника.
Лизавета уже не помнила всех деталей, читала-то в последний раз давно, но язык на удивление связно пересказывал сюжет. Ей в руку дали кружку с горячим вином, это оказалось очень кстати. Но когда она дошла до исчезновения второго монаха и остановилась перевести дух, то все услышали бархатный голос, раздавшийся из темноты:
Несомненно, история хороша, и я сам завтра первым попрошу госпожу Элизабетту продолжить. Но дело к полуночи, нам следует вознести краткую молитву и отправиться спать, кто бы мог подумать, Лис-то, оказывается, тоже был тут и слушал!
Начали расходиться. Лис и Крыска исчезли первыми, братья и служки принялись убирать всё вокруг костра. Сокол пошёл проводить Лизавету и Аттилию до шатра.
Закончим с этим мутным деломпозову вас к себе, истории рассказывать. Вы будете иметь огромный успех и заработаете себе кучу денег. И сможете жить, как вам заблагорассудится, вы же этого хотите?
Спасибо, господин Фалько. Если у меня не останется другого выходая приму ваше предложение, вежливо кивнула Лизавета.
А вам нужно что-то иное?
Я бы хотела вернуться домой.
А сейчаспойти почистить зубы и в кусты. И в этом деле она обойдётся без сопровождающих.
4. Лизавета наблюдает за представлением
Следующим утром всё повторилосьскрюченное тело, боль в мышцах. Встать оказалось невероятно трудно, но всё же пришлосьАгнеска стояла над душой и нудела, что пора вставать, что нужно к обеду добраться до реки, потому что там что-то делать. Что именноЛизавета спросонья не поняла.
Вставатьтак вставать. Умываться, расчёсывать волосы, которые давно уже слиплись в сосульки. Но если их обстричь, то совсем печально будет, толще-то они от этого не станут, проверено.
Разминка и растяжка немного помоглиходить стало проще. Уже не как колода, а почти как человек. И то хлеб.
У костра Сокол что-то с улыбкой доказывал брату Джанфранкооказывается, что еду лучше есть, чем на себе тащить, и что зёрен арро это тоже касается. И что он сам может заморскую отраву не пить, его никто не неволит, а вот господину Астальдо, ему, Фалько и госпоже Элизабеттепусть сварит. Или даст, и Фалько сварит сам.
Вот так, на все руки, значит. Ещё и кофе варить. Лизавета поздоровалась со всеми и подошла взять чашку.
Подождёте немного? подмигнул ей Сокол. Сейчас добудем из этого бережливца глоток наслаждения.
Знаете, подожду. Я очень люблю кофе, тьфу, арро, утром. Можно даже ничего не есть.
Это у вас дома, наверное, можно ничего не есть. В пути лучше всё же позавтракать. Руджеро, принеси госпоже Элизабетте стул! Сокол только глянул на мальчишку, а тот уже со всех ног тащил тот самый стул.