Тут мое предположение оправдалось, на все сто процентов. Малым ходом подошли почти под самый борт купца и забрали моряков, которые поспешно вернулись, рассказав, что груз был не контрафактный хотя капитан сильно нервничал, но ни чего найти за отпущенное время не удалось. Катер поднимали уже на ходу крейсер уверенно набирал скорость в попытке догнать ушедшую эскадру, хоть эскадра и шла четырнадцати узловым ходом, а "Богатырь" шел двадцати узловым, но полчаса надо было еще наверстать. Тем временем наша эскадра подходила к мысу Каннонгде их должна была встретить первая линия обороны, четыре береговые батареи сектора обстрела которых не перекрывались самая первая находящаяся на крайней оконечности бухты Курихама состояла из шести двухсот восьмидесяти миллиметровых гаубиц, четырех сто двадцати миллиметровых пушки и шести сто пятидесяти миллиметровыхмартиры. Казалось бы достаточно мощная артилерия и может нанести сильные повреждения если попадет, но как известно дьявол кроется в мелочах.
Когда составлялся план операции, рассматривались орудия фортов которые предстояло пройти. Основой орудийного парка японской береговой артиллерии на 1903г. были 280-мм гаубица и 240-мм пушка, обе образца 1890 г., итальянской или англо-итальянской конструкции, производившиеся серийно на арсенале в Осаке.280-мм гаубица образца 1890 г., прозванная "осакским малышом" (Osaka Baby), была самым массовым орудием береговой обороны Японии за всю её историю.можно говорить об общем объёме производства 280-мм гаубиц образца 1890 г. равном примерно 120 орудиям.280-мм осакская гаубица уже на момент начала производства представляла из себя весьма архаичное сооружение с коротким (12 калибров) бутылкообразным стволом, ручными приводами вертикального и горизонтального наведения, углом возвышения до 76 град., максимальной дальностью стрельбы 7,9 км и скорострельностью один выстрел в 2 минуты - в армиях других стран мира подобные орудия скромно именовались мортирами. Имеет смысл подробнее остановиться на её скорострельности - одном из важнейших ТТХ артиллерийского орудия, особенно при стрельбе по движущимся целям.Один выстрел в 2 минуты в самом лучшем случае следует понимать как нормальную техническую скорострельность, которая в отличие от боевой не учитывает время, необходимое для прицеливания (наведения на цель). Чтобы не быть голословными, проиллюстрируем это утверждение кратким описанием процесса заряжания рассматриваемой гаубицы.За точку отсчёта примем тот момент, когда:
- ствол орудия был опущен на угол, пригодный для заряжания (понятно, что при угле 76 град. гаубицу не зарядить);
- очередной снаряд весом около 220 кг, поданный из погреба боезапаса, соответствующий номер расчёта уже подкатил на специальной тележке к основанию орудия;
- другой номер, используя заплечные ремни, доставил из порохового погреба пенал (металлический футляр цилиндрической формы), содержащий картуз (мешочек из сырцового шёлка) массой нетто до 20 кг с зарядом из чёрного или бездымного пороха.После этого орудийной прислуге, общая численность которой у артсистемы такого калибра могла доходить до 10 человек, надлежало выполнить следующие операции:
- подкатить тележку со снарядом к подъёмному крану по пандусу, прикреплённому к поворотной раме лафета;
- застропить снаряд с помощью специального приспособления, состоящего из переднего кольца, задней насадки и соединяющей их цепной перемычки и подцепить снаряд гаком крана;
- с помощью ручного привода поднять снаряд краном на высоту оси казённой части орудия, после чего поворотом крана подвести его к открытому затвору;
- опустить снаряд на отведённый в сторону зарядный столик, расстропить снаряд, вернуть зарядный столик в исходное положение и втолкнуть снаряд ручным прибойником в зарядную камору;
- положить на зарядный столик картуз с зарядом, втолкнуть его в зарядную камору и закрыть затвор.Проделать все перечисленные номера с тяжёлым и опасным предметом быстрее, чем за 2 минуты, можно было разве что на состязаниях лучших орудийных расчётов крепостной артиллерии на приз императора. А ведь всё, о чём мы говорили до сих пор - всего лишь полдела. После того, как замочный номер закрыл затвор надо было сделать самое главное - навести посредством мускульной силы прислуги 24-тонное орудие в целом и 10-тонный ствол в частности на движущуюся цель, которая за время заряжания гаубицы весьма значительно изменила своё положение относительно её огневой позиции и по дальности и по направлению.Есть мнение, что первая ласточка (или первый блин) японской артиллерийской промышленности имела скорострельность (надо полагать - боевую) один выстрел в 5 мин. Истина, скорее всего, находится где-то посередине, поэтому в дальнейшем будем считать, что на один прицельный выстрел в условиях противодействия со стороны противника (контрбатарейной стрельбы) осакской гаубице требовалось около 3-4 мин.вторым основным орудием японской береговой артиллерии была 240-мм пушка образца 1890 г. Принадлежавшая к одному поколению с 280-мм гаубицей она и отличалась от неё только калибром (масса снаряда 150 кг), как и положено пушке - длиной ствола (23 калибра) и конструкцией лафета. В главном же "осакские сёстры" были идентичны: подача боеприпасов посредством крана, раздельно-картузное заряжание, ручные приводы механизмов наведения и, как следствие - неповоротливость и медлительность. По дальности стрельбы (9 км) пушка немного превосходила гаубицу, по скорострельности - вряд ли.
К счастью для нас на вооружении приморских крепостей Японских островов не было и не могло быть 150- и 120-мм скорострельных морских пушек Армстронга, адаптированных для нужд береговой обороны. При наличии на жизненно важных оборонтельных рубежах однородных по составу вооружения береговых батарей, обладающих повышенной огневой производительностью, даже при отсутствии сплошных минных заграждений любому агрессору мало не показалось бы.Но к великому удовлетворению для нас 150- и 120-мм скорострелки Армстронга были жизненно необходимы флоту - главному инструменту имперской внешней политики. Именно поэтому ни одна приобретённая в Англии или изготовленная по лицензии на флотском арсенале в Куре пушка и ни один ствол, предназначенный на замену расстрелянным в боях или на учениях, не могли уйти на сторону - для какой-то там армейской береговой обороны, в то время как флот был создан для нападения и только для нападения.То, что досталось береговой обороне, то есть армии, не производит особого впечатления. Это был типичный набор образцов, который образуется тогда, когда какой-либо род войск вооружается по остаточному принципу.150-мм пушек было мало (в Токийском заливе - всего 8 и относились они по меньшей мере к двум моделям: Круппа и "Сен-Шамон", обе образца 1890 г. Стреляли они, надо думать, 40-45-кг снарядами километров на 10 со скорострельностью не более 2-х выстрелов в минуту .120-миллиметровок был целый выводок - Шнейдера, Канэ, Круппа, Максима образцов в основном 1893-1896 г.г. При массе снаряда около 20 кг их дальность стрельбы находилась в пределах 7,5 км , а скорострельность - порядка 3-4 выстрела в минуту (пусть не смущают читателя 12 выстрелов в минуту, произведённых из пушки Канэ на презентации орудия русской делегации в 1891 г. - реклама, она и в XIX веке реклама).
Но и это еще не все, боевая эффективность береговых батарей неразрывно связана с их живучестью.В эпоху парусного флота одетые камнем береговые батареи не оставляли деревянным, тихоходным, ограниченным в свободе манёвра линейным кораблям ни единого шанса на победу.Позднее, когда для защиты побережья стали устанавливать башенные артиллерийские установки крупного калибра (корабельные или подобные им), корабли с такой же (или почти такой же) артиллерией снова оказались в положении слабейшей стороны, несмотря на высокую скорость и свободу манёвра. Башня на берегу представляла собой малоразмерную (точечную) цель, добиться прямого попадания в которую было совсем не просто. Но даже прямое попадание ещё ничего не решало: лобовая броня была непробиваемой, бетонные основания - тем более, можно было только вывести из строя одно из двух или трёх орудий, что отнюдь не влекло за собой потерю боеспособности башни. Чтобы уничтожить береговую башенную установку, нужно было попасть в её крышу, стреляя навесным огнём с больших дистанций, на которых точность стрельбы резко падала. В то же самое время, попадание крупнокалиберного снаряда в любую часть корпуса корабля (даже линейного) могло причинить ему серьёзные повреждения и вывести корабль из боя.Однако в вековом противостоянии берега и флота был период, на который противоборствующие стороны поменялись местамиПериод этот, начавшийся с постройки во Франции первых паровых броненосных плавучих батарей, разгрома ими в ходе Крымской войны укреплений русской крепости Кинбурн и перевооружения береговой и корабельной артиллерии на тяжёлые нарезные орудия, продолжался более полувека - до появления на берегу крупнокалиберных башенных АУ с электроприводом и автоматизированной системой контроля огня с центральной наводкой.Увеличение калибра и размеров нарезных береговых орудий, вызванное необходимостью борьбы с броненосными кораблями большого водоизмещения, заставило отказаться от размещения артиллерии в казематах в толще крепостных стен. Кроме того, каменная кладка казематов уже не позволяла противодействовать новым, гораздо более могущественным, артиллерийским снарядам. В результате крепостные орудия оказались "на улице" - в орудийных двориках, прикрытых с фронта бруствером (в лучшем случае - бетонным), с боков - траверсами, с тыла - земляным валом. В целом же, во время боя и орудия, и прислуга оказывались совершенно незащищёнными от разрывов снарядов непосредственно на огневых позициях. Конечно же, для орудийных расчётов были предусмотрены надёжные казематированные укрытия, но загнав туда прислугу и не давая ей выйти наружу, батарею можно было считать подавленной.Сложившееся положение, когда незащищённым и неподвижным береговым батареям стали противостоять хорошо забронированные, маневрирующие на высокой скорости корабли противника, пытались выправить различными изобретениями. Первые бронебашни имели сложную конструкцию, дорого стоили и... вращались мускульной силой личного состава . Скрывающиеся орудия (одно из чудес техники того времени), которые целиком опускались в укрытие для перезарядки и снова поднимались для производства выстрела, также отличались высокой стоимостью, требовали для своего обслуживания большое количество прислуги и, самое главное, имели запредельно низкую скорострельность.Кроме изобретений, был ещё один простой способ повышения живучести береговых батарей: их орудия можно было рассредоточить по фронту, снизив тем самым эффективность огня противника. Однако, в этом случае по причине удаления концевых орудий батареи от среднего автоматически понижалась эффективность хоть и примитивной, но всё-таки центральной наводки, возможности для которой уже есть.С учётом всего, сказанного выше, настоящее время можно охарактеризовать как период наибольшей слабости береговой артиллерии.
На этом и был построен расчет операции.Наши корабли не дают стрелять по миноносцам которые тралят фарватер, а весь отряд продвигается вперед, полуторный запас боеприпасов должен был помочь дойти до цели не с пустыми погребами.
Холодный ветер задувал в боевую рубку вымораживая все до чего смог дотянуться, вроде и температура была всего пять градусов ниже нуля но ветер насыщенный влагой вытягивал тепло.
Поежившись повернулся к вестовому.
-Братец принеси ка нам всем чаю, да погорячей и к чаю чего попроще.
-Есть ваше благородие!
Франтовато щелкнув каблуками, начищенных до зеркального блеска, ботинок, развернувшись бегом бросился выполнять поручение. Было понятно его тоже достал этот ветер, а так он хоть согреется пока будет бегать, а то и чаю успеет хлебнуть горячего пока все разложат да приготовят.
-Михаил Алифантьевич, как вы можете перед боем спокойно пить чай?
Удивился старший артиллерист, с интересом посмотрев в мою сторону.
- Так ведь легче успокоится горячим чаем Николай Евгеньевич, чем все время себя накручивать и ждать как все пойдет, а некоторые еще и коньячком успокаиваются, но я не рекомендую перед боем алкоголь, он может слишком сильно отвлечь и заставить потерять осмотрительность.
-Да ведь и спорить с вами не стану, раз так разрекламировали пользу горячего чая то присоединюсь к вам, а то еще минут двадцать нам до соединеня с эскадрой осталось и там уже не более получаса до открытия огоня по Японским фортам.
Еще почти сорок минут продолжалось чаепитие пока с головной "России" не дали первый пристрелочный залп. Хоть и было до цели еще пятьдесят кабельтовых, но ведь цель не двигалась да еще и указывала свое положение редкими вспышками выстрелов, мало того, что снаряды ложились с недолетом так они еще и с большим опозданием падали за колонной русских крейсеров.Первый залп поднял столбы земли и камней перед брустверами орудий, второй уже разорвался на территории форта хоть и не нанес больших повреждений. По радио были переданы данные для стрельбы и вот уже вся эскадра открыла огонь по форту номер 26. Столбы дыма, земли, камней, а не долетевшие снаряды и столбы воды, скрыли первую цель. Увидеть куда попадают именно наши снаряды не было ни какого шанса поэтому мне пришлось приказать.
-Дробь стрельбе !
Громко, что бы меня услышали за грохотом выстрелов, сказал старшему артиллеристу. Он тут же продублировал приказ по всем орудиям и корабль затих в ожидании продолжения этого действа. Понемногу затихла стрельба и с других крейсеров, в бинокль было плохо видно но похоже на батареях было все разбито или просто не хватало прислуги но огонь с 26 форта уже не открывали с палубы слышались выкрики:
- Как мы Япошек раздолбали, по быстрому сбегаем к ним домой да побьем там всю посуду в этой Йокосуке.
Останавливать такие разговоры не самая хорошая идея, матросы так поднимали свой дух именно такой настрой был и нужен перед столь сложной операцией, хотя сильно сомневался, что остальные оборонительные сооружения удастся также легко пройти. Не успели пройти траверз бухты Урага, как опять поднялись холмы водяных столбов возле головной "России", стрельба была странной, по два орудия в залпе и они стреляли намного быстрее предыдущих правда и калибр был пожиже зато быстро нащупавдистанцию японские батареи перешли на беглый огонь, что плохо сказывалось на точности, видно командир японцев тоже сообразил и опять перешел к пристрелке. И только сейчас с "России" дали первый пристрелочный выстрел, через три минуты и одного попадания в крейсер, правда без видимых результатов, были даны координаты цели по которой уже чередуясь открыли огонь все крейсера. Берег окутался столбами дыма и дав еще несколько результативных залпов был передан сигнал: - прекратить огонь.
- Николай Евгеньевич, передайте приказ пробанить орудия.
Сразу после моих слов пришел приказ отойти к авиаматкеи прикрывать ее, вот только были у меня сомнения в моих командирских навыках пришлось рассчитывать только на чистую логику. Если с левой стороны прикрывают все крейсера, то мне похоже надо ставить свой крейсер справа и наверное чуть сзади. В моей компетенции сомневались все, ведь любой самый простой матрос из экипажа знал, что мне присвоили звание вообще без всякой выслуги, обучения, ценза и даже без каких нибудь видимых оснований, дай мне звание по ведомству корабельных инженеров и то меньше было бы непонятностей, а так мне приходилось из кожи вон лезть только бы доказать, что я хоть как то могу соответствовать данному мне званию. Пришлось, мысленно перекрестившись, отдать приказ занять намеченное мной место. Тем временем вся колона подходила к самому опасному месту, мыс Каннон был утыкан фортами как сыр дырками и один за другим они открывали огонь по нашим кораблям били и гаубицы, и пушки. Японцев похоже не смущало, что дальность стрельбы из гаубицы была на несколько километров меньше чем надо, они лупили в белый свет как в копеечку и только пушки еще могли достать наши корабли, но пока обходилось даже без близких падений снарядов. Все форты были хорошо видны в лучах утреннего солнца, пока что русская эскадра кроме одного незначительного попадания была не тронута огнем обороняющихся японцев, а снаряды посылаемые в ответ попадали все-же более точно, то одно, то другое орудие замолкало на долго или даже навсегда. Неожиданно эсминцы идущие впереди развернулись и помчались назад семафоря о появлении крейсера. Вдалеке был виден только дым от корабля, самого же виновника переполоха пока нельзя было рассмотреть. Через пару минут адмирал приказал выдвинуться в перед и отвлечь врага от крейсеров связанных боем с береговыми батареями. Возле оставшегося в арьергарде "Рюрика" вставали разнокалиберные столбы воды, попаданий пока замечено не было но иногда он рыскал носом, "Богатырь" набирая ход обгонял потихоньку колону. С палубы авиаматки набирая разбег взмывал самолет, похоже пришел приказ поднять корректировщика, ну и правильно, ведь тяжело разобрать из за пыли куда надо попасть, вот только жаль, что сажать самолет будут на воду у меня внутри все сжимается когда трипланы садятся на воду, все время создается впечатление, что еще чуть и он опрокинется, закувыркавшись по волнам разлетаясь на фрагменты и неся смерть летчикам. Но Ростислав заверил в надежности этих самолетов, правда как всегда возмущался этой не нужной схемой с тремя несущими крыльями. Пока размышлял на отвлеченные темы в бинокль стал виден виновник дыма Это был броненосец береговой обороны "Фусо" , хотя правильно его было бы назвать: - казематированным фрегатом, полистав справочник был неприятно удивлен, оказалось, что эта архаика довольна кусача, у него стояло четыре 9,44 дюймовые орудия, а им в помощь еще четыре 6,6 дюймовые орудия, вот только расположение подкачало. Казематное расположение уже на момент постройки было архаичное, а сейчас и подавно, вот именно этим надо было пользоваться.
- Николай Евгеньевич, начинайте пристрелку носовой башней!
- Далековато по моему!
С сомнением посмотрел на приближающийся броненосец старший артиллерист.
- Что на дальномере?
-Шестьдесят шесть кабельтовых!
Отчитались с дальномерного поста.
- Пристрелку конечно можно начать, но разброс будет великоват.
-Ни чего страшного Николай Евгеньевич, главное первыми пристреляться, а то он со своими восьми дюймовками нас и покалечить может, а то еще и ход сбить, не дай бог.
Уже не отвлекаясь на разговоры старший артиллерист, сверяясь с таблицами быстро рассчитывал необходимые поправки упреждений по вертикальному и горизонтальному наведению, передав данные на орудия он внимательно уставился на креномер который только, показав ноль, привел руку артиллериста в действие быстро передвинуть рукоятку прибора-указателя стрельбы в сектор соответствующий положению'Короткая тревога' теперь как только крейсер опять станет ровно на волне произойдет выстрел заданных орудий, так работала одна из самых прогрессивных систем управления артогнём "Гейслера", Установленная на нашеи "Богатыре".
- Огонь!
Скорее сам себе, чем команду на батареи, скомандовал артиллерист. Носовая башня рявкнула и два снаряда устремились к вражескому кораблю, четырнадцать секунд ожидания и два столба воды встали метрах в пятидесяти по носу "Фусо".