Рыжая вытянула палаш, остриё которого застыло у моего горла.
За её спиной тихо зарычала Катарина, положив руку на рукоять своего фальшиона.
Не дёргайся, сестрёнка! даже не оборачиваясь, повысила голос Джинджер. И ты, ведьма, тоже не дёргайся. Я отпущу вас, платой за проезд будет он.
Я медленно отвёл взгляд от клинка и поглядел по сторонам. Как поступят девушки? Солдатки удачи и приставленная ко мне магесса, самое логичное это оставить меня. Нет, не надо о таком думать, я только начал им верить. Лучше решить, как выпутаться из капкана. Расклад-то совсем не в нашу пользу. Это не боевые бомжи, напавшие на нас ранее. Это отряд профессиональных воинов. Даже если я пристрелю нескольких, остальные нашпигуют всех стрелами. Катарина не справится с десятком копейщиков, а Лукреция слишком долго колдует. Нужно что-то делать, но что?
Голливуд мне в помощь!
Ты не хочешь меня убивать? тихо произнёс я, встав и скинув верёвку. И при этом искренне надеялся, что голос не дрогнул. Тебе запретили убивать. А знаешь почему?
Рыжая бандитка, претендующая на титул «самый модный доспех года», перестала улыбаться. Она теперь глядела на меня, поджав губы, как обиженная кинодива.
Я запомнил твоё лицо. А умерев, воскресну в своей обители и приду за тобой с ночными охотницами. И умрёшь уже ты. Навсегда.
Я как бы невзначай сунул руку за пазуху и нащупал пистолет. Есть шанс, что, если убью предводительницу, отельные разбегутся. И стрелять нужно через одежду.
Не убедил, со зловещей ухмылкой ответила рыжая. Пока ты вернёшься, если вернёшься, я успею трижды спрятаться так, что даже демоны не сыщут.
А если мы поторгуемся? улыбнулся я. В голове созрело решение, и очень хотелось верить, что мои спутницы поймут его правильно.
За твою жизнь? ехидно спросила Джинджер, так, кажется, её звали.
Нет. За твою, ответил я.
Ну ты и наглец, покачала головой рыжая. Нас больше, чем вас, в несколько раз. И руку вытащи из-под одежды, я успею всадить в тебя клинок раньше, чем достанешь свой ножичек.
Ну да, произнёс я и нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел.
Я думал, что с такого расстояния промахнуться невозможно, но промахнулся. Девушка неестественно вывернулась, как совсем недавно Катарина, когда уворачивалась от стрелы. Пуля прошла мимо.
«Юстировка», быстро и не вовремя выпалила система. Не дожидаясь дальнейших слов, выстрелил снова. И попал. В левую руку. Она просто не ожидала, что мой пистолет может стрелять несколько раз подряд. Из раненой руки выпала шпага-коротыш, звякнув о борт телеги и упав мне под ноги.
Со стороны разбойниц с мушкетами тоже раздались выстрелы, но, видимо, они стреляли впопыхах, так как не попали. Свистнули мимо головы стрелы, хотя опытный лучник с тридцати шагов вряд ли промахнётся. Но всё же лонгбоуэто массовка по площади, и не всем быть робингудшами.
Саскэ! выкрикнула рыжая ругательство. В тот же миг я прыгнул прямо на неё, выхватив пистолет из-за пазухи и выстрелив ещё два раза, но под ноги. Мне она не нужна мёртвой. Удариться плечом в тяжёлую воительницу было больно, но, во-первых, она ранена, а во-вторых, рефлекторно отшатнулась от выстрелов. Благодаря этому смог толкнуть её прямо в руки Катарины. Храмовница не подвела и тут же приставила к её горлу фальшион.
Не дёргайся, сестрёнка. Оружие на землю, со зловещей улыбкой процедила она, а потом выхватила второй рукой из-за пояса рыжей пистолет с кольцевым замком. Вспышка, хлопок, дым, и женщина, которая обыскивала телегу, упала на землю. Все назад, иначе я ей башку отрежу, а потом перебью вас всех! заорала она. Я львиная гвардия!
Судя по всему, это слово не пустой звук, так как многие неуверенно переглянулись. Но долго думать непростительно. Я повернулся к Лукреции и закричал.
У мушкетёрок пороховые рога на поясе! Жги!
Волшебница, которая всё это время таращилась по сторонам с большими от страха глазами и побелевшими губами, судорожно вытянула перед собой руку с растопыренными пальцами.
Пирамо!
В стороне грохнуло, раздались крики, смешанные с радостным воплем чародейки.
У меня получилось! Получилось!
Спрячься, дура, рявкнула появившаяся рядом с ней Урсула. Она подскочила и вытащила свой двуручник. А глянув на вперёд увидел бандитку, которая удерживала бычка, слабо дёргающейся в пыли со свёрнутой шеей.
Назад! Всё назад! громко орала Катарина, а когда кто-то шевельнулся, выхватила ещё один пистолет. Снова грохот. И снова на дорогу упал труп.
В телегу её! закричал я, и Катарина буквально приподняла над землёй неприятельницу. Урсула, гони к парому!
Драная кошка! выругалась рыжая. Я тебе горло зубами перегрызу!
Заткнись, блохастая шавка! ударив кулаком по левой почке, ответила храмовница, словно они были знакомы и сильно недолюбливали друг друга.
Я волчий дозор! Я тебя из-под земли найду по твоей вони!
Заткнись, иначе убью!
В этот миг Урсула схватила кнут и со всей силы ударила. Бычок понёсся, задрав хвост. Я сел на мешок и несколько раз выстрелил назад. Нет, не для того, чтоб убить кого-то, а уподобившись ковбоям в голливудских вестернах. Грохот пистолета, в отличие от тихих луков, всегда заставляет человека пригнуться и попытаться спрятаться. А сбить с толку вражеских лучниц лучше всего именно так.
Вам всё равно не уйти! Паромы на той стороне!
А нам и не нужны паромы, выдавил я, а в ушах нарастал треск. Датчик показывал признаки потустороннего. И судя по мощности сигнала, очень большого потустороннего.
До реки было совсем ничего. Я сразу, как вошли в село, заприметил рыбацкую лодку, теперь осталось только перебраться на тот берег. Бычок громок замычал и затормозил перед самой водой, грязной от тины, и я схватил в охапку свои вещи и спрыгнул. А ещё я прихватил короткую парную рапиру, которая выпала из руки рыжей. Когда я её ранил.
Все в лодку! Чёрт с этим грузом! Пусть подавятся картошкой сами!
Все попрыгали. А Рыжая после пинка Катарины полетела в воду. Брызги достали нас всех.
Су Я тебя тьфу. Сука! орала, Джинджер, как бешеная, пытаясь добраться до берега. Там всего-то два метра, но, видимо, дно действительно хреновое, раз бандитка никак не могла.
Идемони, Идемони. Тьфу! отплёвывая воду, начала кричать она. А мы прыгнули в лодку, надеясь, что так не перевернётся.
К берегу уже подбежали пособницы Джинджер. Я перезарядил пистолет, щелкунов затвором. Или мне кажется, или я стал лучше стрелять?
«Произведена дополнительная юстировка навыков стрельбы. Данные записаны в мозжечок», тут же отозвалась система. Я не ответил. Я глядел. Как помощницы подбежали к рыжей. Одна даже соскользнула в воду по пояс, притягивая руку.
Кто-то прицелился из арбалета. Выстрелить не успели ни я, ни преследовательницы. Вода пошла волной, а потом над ней раскрылся огромный клюв, размером с капот легковушки.
Идемони! Идемони! орала рыжая. Клюв, принадлежащий громадной, поросшей водорослями черепахе, сомкнулся на самой большой добычена телёнке, утаскивая его в реку вместе с телегой. Преследователи с криками бросились от воды.
Демон! запричитала Урсула, быстро водя перед собой двумя перстами, словно листая страницы сайта на невидимом планшете. Небесная пара, спаси и сохрани. Спаси и сохрани.
Не качай лодку! выкрикнула Катарина, которая быстро гребла на тот берег. Демон кровь учуял. Они дурные до крови.
Я молча глядел на оставшийся после ушедшей твари мутный водоворот. А Лукреция села на дно лодки и зажала голову руками. Ей было страшно.
Всем сейчас было страшно. Зато мы живы. А ещё, они меня не бросили
Глава 20Усталое бегство
Убью эту тварь, рычала рыжая, сидя на табурете, нервно тряся ногой. Зубами сердце вырву. На куски порежу.
Успокойся, протянула простуженная, скосив глаза на пропитанную кровью повязку, которой было перемотана рука волчицы, выпей. Двуликая сегодня была на его стороне. Завтра всё может повернуться по-другому.
В бездну выпивку! Меня одолел мужчина! Меня ты понимаешь?! вскочила со своего места Джинджер. Обидно, словно стручком в глаза ткнули.
Это не просто мужчина. Это халумари. Они кусачие, как муравьи.
Плевать! Я убью его!
Ещё раз говорю, успокойся! процедила Барбара, нависнув над рыжей. Я знаю их цели, поэтому можем загнать дичь в новую ловушку. И его мало убить, его надо заживо в дерьмо втоптать. Ты со мной?
А что твоя наёмка скажет?
Плевать на неё. Я просто потребую больше денег. Ты же не против? улыбнулась Барбара. Деньги лишними не бывают.
Рыжая встала и провела ладонь по лицу.
Я с тобой, побери меня бездна.
* * *
Что-то устала тётя Урсула.
Наёмница медленно опустилась на колени, а потом расстегнула пряжку позаимствованного у волшебницы плаща. Тот оказался весь в дырках, а поддоспешник, поверх которого женщина ничего не одела, пропитан кровью.
Я быстро оглядел лесок, в котором мы притормозили. Благо, таких безымянных и похожих друг на друга клочков березняка с редкой травяной подстилкой и прохладной тенью было несметное число. А тем временем наёмница вялыми пальцами подцепила толстую ткань дырявой куртки за полы и потянула, обнажая спину. На загорелой, покрытой частыми белесыми шрамами коже красовались три небольших пореза, словно слегка ножиком ткнули, не глубже, чем на ноготь. Раны сейчас покрыты свежими запёкшимися корочками, но при каждом движении из-под них вытекала ленивая красная капля. А вдоль левого бока поверх рёбер тянулась кровоточащая ссадина.
Урсула? произнёс я, вставая с земли. От долгого марш-броска во рту до сих пор стоял привкус крови и кололо бок, попробуй за этими длинноногими дылдами угнаться. Даже раненая мечница, несмотря на то что всю дорогу двигалась, стиснув зубы от боли, взяла такой темп, что я едва ноги не переломал на кочках, камнях и палых ветках.
Дырки криворукие, пробубнила оставшаяся в длинных панталонах наёмница, приложив ладонь к ссадине и зашипев. Чуть сиську не отстрелили.
Я невольно скосился на её грудь, уже далеко не девичью, но всё ещё не обвисшую. А когда глаза опустились ниже, то заметил по бокам живота растяжки, какие часто возникают у беременных. Вспомнилось, что она родила семерых.
Стреляли наспех, к тому же боялись попасть в тебя, пояснила Катарина, которая тоже тяжело дышала. Похоже, плюс к ловкости компенсировался минусом к выносливости. Но оно немудрено. Кошки, даже большие, не лучшие покорители дальних дистанций.
Три раза из лука попали, едва пробили стёганку. Не смертельно, но больно, продолжила девушка.
Не больнее, чем рожать. усмехнулась Урсула. А потом снова зашипела, притронувшись к боку. Арбалетный болт прошёлся. Ещё чуть правее и не было бы тёти Урсулы. Это надо будет отметить.
Я упёрся вытянутой рукой о ствол берёзы, выдохнул и наклонился. Из сумки вытащил пакет вышивальщика, в котором имелась аптечка. Сейчас Урсуле нужно вколоть антибиотики и зашить раны.
Система, достань из кэша инструкцию первой помощи, произнёс я вслух и сразу скривился. Глупо получилось.
«Раздел?»
«Никого я не раздевал», одними губами прошевелил я, огрызнувшись на цифровую помощницу.
«Фраза не распознана», сразу пожаловалась система.
«Раздел хирургия. Инструкция по зашиванию ран».
«Приготовьте перчатки, кривую сшивающую иглу, шёлковые нитки, ватные тампоны, обезболивающее, спирт для дезинфекции, физраствор для промывки места ранения».
Я вздохнул и разорвал пакет, стараясь, чтоб содержимое не пало на траву. Нам один раз показывали на занятиях, как это делается, и неуверен, что правильно смогу, но деталь нечего. В открытые раны наёмницы может попасть зараза.
Урсула, потерпи немного, произнёс я и сел рядом, распаковывая перчатки. Но один не справлюсь, нужна помощь, чтоб раны держать, пока шью. Блин, как её шить-то? Крестиком? Приуныв от таких мыслей, я быстро огляделся. Лукреция стояла у кустов. Её тошнило. Ещё бы, торговка артефактами престо не привыкла бегать. В обморок бы не упала, я ведь не утащу. Она хоть и выглядит более хрупкой, чем остальные спутницы, но всяко больше меня за счёт только одного роста. Метр девяносто сексуальности. На Земле запросто бы актрисой или фотомоделью стала. Но сейчас это заблёванная фотомодель. Остаётся только храмовница.
Катарина, позвал я девушку и протянул перчатки. Помоги.
Может, не надо. Злые духи только и ждут, чтоб начать портить плоть. Чёрная гниль начнётся. Лучше само заживёт.
Поверь мне, произнёс я и достал флакон. Колпачок слетел, и запахло чистым спиртом.
Тонкие, произнесла Катарина, разглядывая латексные перчатки. Из кишки сделаны или бычьего пузыря?
Потом расскажу, насупился и тихо ответил я, налив спирта на ватный диск. Урсула, будет больно.
Когда диск коснулся первой раны, наёмница молча дёрнулась и напрягла отнюдь не женские мышцы. Я думаю, что она при должном умении вполне уделает спортсмена-тяжеловеса. Удар наверняка больше сотник кило. А может, и нет. Размах плеч всё же не мужской.
Я говорил вслух, повторяя фразы, которые мне шептала система, и шил. Постоянно боялся ошибиться. Но вскоре приналовчился, делая на одну рану по три шва, так как они были недлиннымипо ширине самого кончика стрелы. Но старался так, что думал, губу прикушу и её тоже зашивать придётся.
В какой-то момент посередине операции тяжело дышащая Урсула обернулась.
Юн спадин, долго ещё? Больно.
Да твою мать, выругался я по-русски, так как скользкая от крови игла чуть не упала в траву. Сиди не дёргайся, продолжил ругаться уже на местном, а то лопатки пришью друг к другу!
А у самого тряслись руки от страха накосячить, ведь в первый раз штопал человека.
В самом конце поверх швов прилепил водонепроницаемый пластырь и вколол ударную дозу антибиотика, корову вылечить хватит.
Всё, выдохнул я и упал на спину, прижимая к себе аптечку. Рядом легла Катарина. Она вытянула верх руки в перчатках и глядела на них, погрузившись в какую-то медитацию.
А ты голову пришить сможешь? тихо спросила она через минуту, уронив руки вдоль тела.
Я же не хирург, усмехнулся я. Я так, только чуть-чуть умею.
Хурук? повторила девушка непривычное для неё слово. Наши целительницы тоже заживляют раны, но не так. Лукреция, позвала она волшебницу, ты раны целить умеешь?
Только. Кровь. Остановить, чуть ли не по слогам ответила магесса, держась руками за живот. Она подошла к нам и тоже легла на траву, у неё на глазах виднелись подсыхающие слезинки, скорее всего, оттого что тошнило не по-детски. Все очень устали. Все выжаты досуха. А ещё у нас не осталось еды и воды.
Уходить нужно. произнесла Катарине и пояснила. Та рыжая такая же запечатанная, как и я. И она из волчьего дозора. Она создана идти по следу. И непременно это сделает.
Нужно пройти по краю Ганивилля, согласился я. Они будут думать, что мы убежим вдоль реки. Там как раз тропинка идёт. Самый лёгкий путь.
Она по запаху пойдёт, как зверь, покачала головой Катарина. И в Ганвилле у неё свои доноски. Сразу побегут пищать на ухо.
Тогда сбить запах, ответил я, приподняв голову. И пустить по ложному следу.
Катарина негромко засмеялась.
Юрий, порой ты умный, как будто тебе в самом деле триста лет, а порой глупее ребёнка. Она же волчий дозор. Её с детства учили разыскивать жертву по следу.
Я вздохнул и прикрыл глаза, а потом почувствовал, как кто-то начал рыться в моей сумке. Но что-то возражать и ругаться было попросту лень.
Эта юн спадин. послышался голос Урсулы. А где у тебя фляга с тем зельем? Крепким вином пахнет. Должно быть вкусным.
Не успел огрызнуться, мол, это моё, как раздался радостный голос: «Нашла». А когда открыл глаза, увидел наёмницу, которая залпом опрокинула флакон с чистым спиртом себе в рот. Она сразу закашлялась и начала стучать себе кулаком по груди.
Я поспешил отвернуться, так как мелькнула мысль, что слишком долго без женщины, и даже эта ветеранка боёв сорока пяти лет от роду, заклеенная пластырем, как ёжики после Камасутры, заставляет таращиться на сиськи.
Ох и горлодёрка, выдавила из себя наконец Урсула и глубоко вздохнула. Как вы такое пьёте? Глотки дубовые?
Я не стал говорить, что сие не для питья, а сугубо для медицины. Вряд ли поймёт. Зато высказал другую мысль.
А можно самим запах сбить, а куски ношеных тряпок пустить с кем-то другим?