Подходя к искомой двери, он столкнулся с очень озабоченным и спешащим мужчиной в пиджаке свободного покроя. Первый секретарь удивился. Интересно, а что тут делают сотрудники КГБ? Уж этих людей он чуял за версту.
Э, простите, секретарь пытался остановить мужчину. Не подскажете, руководитель отдела на месте?
Он увидел торопливый кивок, и услышал ответ.
Да. Владимир Егорович в кабинете. Думаю, он ждет вас.
Ответивший мужчина заспешил к выходу из обкома. Секретарь остался немного обескураженным. Решение посетить новых функционеров у него возникло спонтанно, и никто не знал, что он направился в это крыло здания. И уважительное «Владимир Егорович» от сотрудника госбезопасности его слегка насторожило. Значит, этот как его, Воронов, тоже является сотрудником этой организации? Путаясь в догадках, он открыл дверь в кабинет.
Здравствуйте, товарищ первый секретарь обкома, встретивший его молодой человек, протянул руку. Простите, что не навестил вас первым. Обустраиваемся понемногу, хлопот, как видите, невпроворот.
Секретарь автоматически пожал протянутую ладонь, содрогнувшись от взгляда Воронова. Каре-зеленые глаза руководителя экспериментального отдела, будто невидимыми лучами просверлили пару дырок в черепе первого секретаря. Сквозь эти отверстия в мозг проникли тонкие щупальца. Много, много. И каждая клетка мозга оказалась во власти взгляда этого странного молодого мужчины. Создалось ощущение, что если бы Воронов приказал секретарю раздеться до нога и выйти на улицу, тот бы сделал так, не задумываясь. Правда, это ощущение было не долгим. Щупальца мгновенно скрылись, осталось лишь легкое приятное покалывание.
Э-э-э, ошеломленно промямлил первый секретарь.
Владимир Егорович, подсказал ему Воронов, отпуская вялую ладонь предводителя областных комсомольцев.
Тот немного постоял молча, потом, будто очнувшись, выдавил улыбку.
Что же мы так? Может, пройдем в мой кабинет? Мой секретарь варит превосходное кофе!
О, не утруждайтесь. Она все равно разбавляет кофе цикорием втихаря. Следит за вашим здоровьем, Воронов сделал приглашающий жест в сторону своего стола. Присаживайтесь. Я угощу вас настоящим. С конфетами из французского шоколада.
Не успели они занять места в креслах, как из боковой двери кабинета вышла элегантная девушка с подносом в руках. По помещению растекся аромат сваренных кофейных зерен и пряный запах шоколада.
Вы волшебник? спросил секретарь обкома, от наслаждения прикрыв глаза после первого глотка.
Я только учусь, со смехом ответил Володька фразой из известного кинофильма.
Улыбка сошла с его лица, когда он увидел восторженно-преданный взгляд собеседника. В нем не было разума, только покорность и готовность сделать все по приказу Воронова.
«Черт, что же я наделал? И как все исправить?»подумал Володька, глядя как первый секретарь уминает очередную конфету, прихлебывая кофе.
В последнее время Владимир заметил, что его способности стали более могучими. Он мог легко и непринужденно сломать сознание человека, настроить его мысли в то русло, в том направлении, которое было необходимо именно Володьке. Причем не всегда удавалось контролировать эту способность. Вернее, в каком-то побуждении, не хотелось. Им, постепенно, понемногу, стало овладевать чувство превосходства над остальными, влечение повелевать их разумом и действиями. Причем, без особой на то надобности, просто так, играючи. И, главное, он не знал, как вернуть измененный разум в исходное состояние. Скорее, даже боялся снова залезть в чужой мозг, чтобы еще больше не усугубить.
Это как шарик, подвешенный на резинку. Володька мог толкнуть чужой разум, сделать больно и страшно, даже держать такое состояние некоторое время, а потом отпустить. И разум возвращался в исходное положение. А мог так толкнуть, что резинка рвалась.
Иногда Воронов входил в некое подобие транса. «Заглядывая» в голову человека, он явно видел всех его знакомых, родственников, приятелей и партнеров по постели. Всех, кто когда-либо оставил хоть малейший отпечаток в сознании. И через эту метку мог воздействовать на разум того, кто отпечатался.
Мозг Воронова стал напоминать гигантский по объему жесткий диск сверхмощного компьютера с невероятным быстродействием, и способностью не только проникать в окружающую обстановку, но и с помощью различных импульсов менять ее. Нет, не как по волшебству, а руками подконтрольных и направляемых людей.
Володька стал овладевать знаниями и навыками, которые до сих пор были ему неизвестны. Они будто откладывались в уголках сознания, и в нужный момент коротким стремительным движением мысли доставались оттуда, и активизировались, если необходимо, растекаясь по мышцам тела. И знания эти он черпал не из книг и практических пособий, а как бы копируя их из сознания людей в свое.
Идите, товарищ первый секретарь. Теперь вам кофе не будут разбавлять.
Секретарь обкома поднялся, торопливо вытер губы платком.
Что я могу сделать для вас, товарищ Воронов?
Володька вздохнул, не сдержался.
Спасибо, пока ничего не надо. И заходите, всегда рад вас видеть.
Раздел 11
Алексейсын Ильи Николаевича, смотрел на результат своего труда. Он вытянул руку и выпрямил ладонь, любуясь черной тонкой пластиной размером со спичечный коробок. Его лицо со следами свежих порезов от неумелого бритья просто светилось счастьем. Глупая кривая улыбка не сходила с губ, а глаза бесконечно моргали, стряхивая невольные слезы радости.
Вот, прошептал он. Это будущее компьютерной техники. Шестидесяти четырех битный четырехядерный процессор. С трех уровневым кэшем и тактовой частотой в четыре гигагерца!
И что дальше? Владимир с ухмылкой наблюдал за восторгами талантливого компьютерщика.
Ты ничего не понимаешь! воскликнул Алексей.
Ну, куда уж мне, отмахнулся Воронов.
Мозг компьютерного гения был настолько забит всякими техническими изысками, и настолько был ценен для Володьки, что он и не влезал в него своим сознанием, боясь испортить или повредить. Правда, у Лешки иногда проскакивали шальные желания, совершенно обычные, над которыми Воронов только усмехался, но это было довольно редко. Алексей практически все свое время тратил на изобретение компьютерных деталей.
Ты ничего не понимаешь, Володь, повторил он. Эта штуковина стоит кучу «бабок». Столько, что ты даже представить себе не можешь!
Ну, представить я могу много, улыбка пропала с лица Воронова. Зачем тебе столько денег?
В Лешкиной башке пронеслись воображения голых девок на неестественно большой кровати. Они копошились вокруг субтильного голого тела гения компьютеров и отчаянно изображали страсти.
Так ты маньячелло! не сдержался Володька, прыснув ядовитой усмешкой.
Лешка дернулся, ладонь покачнулась и процессор полетел на пол. Но он не успел приземлиться на жесткий паркет, ловко пойманный на лету Вороновым.
Лех, ты не отвлекайся, Владимир встал и направился к выходу из комнаты, которая заменяла гению и спальню, и лабораторию, и столовую. Даже где-то ведро стояло, куда тот справлял малую нужду, хотя туалет находился в двух шагах по коридору. Но Лешка в экстазе своих творений предпочитал не покидать рабочего места по пустякам. Работай. Ты мне обещал сделать еще несколько столь же дорогих игрушек.
Лешка неодобрительно загудел.
Володь, отдай процессор. Это мое!
Воронов остановился и резко обернулся.
Твое?! А я вроде не причем?
Алексей шарахнулся от крика. Неловко отшатнулся на стуле, сбив неосторожным движением руки детали со стола.
А эта квартира? наседал Володька. А журналы, а приборы? Наконец, идеи? И ты хочешь сказать, что без всего этого ты бы создал процессор?
Воронов подходил к Лешке медленно с каждым шагом роняя вопросы, от которых гений будто получал пощечину. Голова его моталась по сторонам, а руки дергались, как в конвульсиях.
Нет здесь твоего, понял? прошипел Володька, подойдя вплотную. Наше! И это слово должно быть в твоей башке первым, после того, как ты сделаешь что-то ценное. А бабы у тебя будут. Столько, сколько захочешь. Устанешь отмахиваться.
Воронов вздохнул облегченно, будто отпуская контроль мозга компьютерщика.
Лешка, ты пойми, он говорил спокойнее, словно извиняясь за свои действия. Все что ты сделал через двадцать лет будет устаревшим железом. Будут новые технологии, новые материалы.
Откуда ты знаешь? Алексей хоть и был немного в курсе, чем обладал Воронов, но никогда не верил этому. Ни со слов отца, ни со слов друзей Володьки.
Ты просто верь мне, Лешка, ответил тот, глядя в глаза юноши. И все будет в шоколаде. Я знаю, что ты хочешь красиво жить, сладко есть, ну, и прочие блага безбедного жития. Будет это все, потерпи немного. Твое железо, ведь просто железо. Хорошее, но без определенной начинки бесполезное. Нам же нужен гениальный программист. У тебя есть такой на примете?
Есть, кивнул Алексей, успокаиваясь.
Вот и познакомь меня с ним, договорились?
Лешка задумался на секунду, будто оценивая свою выгоду из этого знакомства, и снова кивнул.
Вот и хорошо, улыбнулся Володька. Давай-ка завтра организуй мне встречу.
Партнер очень нервничал, ожидая Володьку. Воронов слегка припозднился на встречу, что за ним никогда не замечалось, и мужчина часто затягивался длинной коричневой сигаретой, что выдавало его нетерпение.
Володька быстрым шагом зашел в кафе, кивнул Элле, приветственно помахал рукой шеф-повару, вышедшему в зал.
Простите, Партнер, виновато улыбнулся Воронов, пожимая слегка дрожащую от напряжения ладонь своего компаньона. Или куратора от правительства страны. А что так нервничаем?
Владимир Егорович, беда! шепотом крикнул Партнер. Грядут глобальные изменения во власти. Меня, и моих коллег культурно и без возражений попросили освободить должности. В КГБ пришли новые люди.
А как вы хотели? Владимир жестом позвал официанта. Новая метла по-новому метет. Я говорил, что надо держать нос по ветру и присматриваться к новым людям. Кстати, вас накормили?
Партнер махнул рукой. Судя по количеству кофейных чашек, он не притрагивался к еде.
Салатику можно мне? И кофе с молоком, попросил Воронов подошедшего официанта, взглянул на нервного Партнера. Два мясных салатика.
Что делать? вопрошал тот, часто затягиваясь сигаретой. Что делать? Это катастрофа.
Успокойтесь для начала. Вы договорились о встрече с доверенным лицом генерального секретаря?
Да, быстро ответил Партнер. Он подойдет через пять минут. Вас не было, вот я и нервничал. Знали бы вы, каких трудов мне стоило ее организовать.
Да понятно, усмехнулся Володька. Как можно снизойти для разговора с простым смертным.
Партнер видимо успокоился. Набросился на свой салат так, будто неделю ничего не ел.
Через пять минут в кафе зашел мужчина в темном костюме и надменным взором высшего чиновника. В зале кроме Володьки и Партнера больше никого не было. Кошелев постарался, чтобы в кафе не зашли случайные посетители.
Чиновник осмотрел зал неторопливо и напустил удивленное выражение лица. Вроде, обиделся, что его не встречают должным образом. Партнер тоже недоуменно смотрел на Володьку, размеренно поедающего салат.
Вы кто? прозвучал в наступившей тишине вопрос. Воронов спросил громко, не оборачиваясь на вошедшего чиновника.
Меня попросили встретиться с неким Вороновым, ответил мужчина, брезгливо скривив рот.
Не вас, сказал Володька, а вашего начальника. Выникто. Так, мелкая сошка, вообразившая себя этаким разведчиком в тылу врага. Вас попросиливы делаете.
Чиновник явно растерялся. Он не ожидал такого разговора. Партнер тоже выглядел ошеломленным.
Передайте своему начальнику, что разговаривать буду только с ним, продолжал Володька, не отрываясь от поедания салата. Можете назвать кодовую фразуБерлинская стена. А впрочем, не передавайте, меня и так услышали.
А причем здесь стена? недоумевал Партнер, проводив взглядом чиновника до выхода. И почему услышали?
Вы как младенец, рассмеялся сытый Воронов. На нем был микрофон. А стена позже поясню. О, уже по наши души идут, он кивнул на вошедших людей, они явно из охраны генсека.
Несколько шустрых мужчин за пару минут обшарили все помещения кафе, проверили персонал на наличие оружия, и попросили никого из них не входить в зал.
Спустя минуту в кафе вошло Доверенное Лицо генсека. Володька поперхнулся едой. Такого огромного напряжения зловещего и темного сознания в человеке он еще не встречал. Словно сам мрак, неотвратимый и уничтожающий, заполнил помещение зала. Безразличие ко всем окружающим, неуемная жажда всевластия. Ничего для вошедшего человека не имело значения, кроме своего благополучия и гипертрофированного желания собственного обогащения. Люди для негомусор, иногда валяющийся под ногами. И все это было его жизнью, единственной целью, и не приобретенной из жизненного опыта, а кем-то вложенной с рождения.
Партнер приподнялся для приветствия. Володька тоже нехотя встал, соблюдая приличие, хотя сделал это против своей воли. Желания разговаривать с вошедшим чиновником не было никакого.
Я думал, Воронов, что вы выглядите несколько иначе, с некоторым изумлением проговорило Доверенное Лицо. Так о чем вы хотели поговорить? Ваш, быстрый взгляд на Партнера, легкая пренебрежительная усмешка, куратор настаивал на встрече. Не скрою, мы следили за вашей работой. Не пристально, но вы были в нашем поле зрения постоянно.
Чиновник врал. Нагло. Он первый раз видел Воронова и услышал о нем только от Партнера где-то пару недель назад, и на встречу он заявился после того как услышал про Берлинскую стену. Эта операция разрабатывалась в глубокой тайне и о ней знали лишь единицы доверенных людей.
Обсуждать вопросы, которые Володька хотел задать генсеку с Доверенным Лицом было бесполезно. Все уже было решено и механизм закрутился в полную силу. Воронов пребывал в некой растерянности. Через сознание чиновника он увидел все причины и всех действующих лиц предстоящего глобального спектакля. Воссоединение Германии, раскол Варшавского Договора и гуманитарную катастрофу под названием «развал Советского Союза». Предстояло выбрать путь. Либо противопоставить себя этому, либо отойти в сторону, выбив для себя наилучшие условия существования. А вот так, за час разговора это не решить. Нужно продумать и оценить последствия той или иной позиции. Или перекупить действующих лиц. Что было нереально. Кто поверит молодому парню? Володька решил немного потянуть время. Он кивнул Партнеру, показав взглядом желание остаться наедине с Доверенным Лицом. Партнер отошел, сказав, что ему необходимо сделать важный телефонный звонок.
Молодой человек, а ты что из себя вообразил? чиновник с наглой ухмылкой в упор посмотрел на Воронова. Я ведь бровью пошевельну, и тебя раздавят, как клопа.
Это не было проверкой, это был наезд. Грубый и решительный.
А ну, выкладывай, что ты там пронюхал? Хотя зачем?
Чиновник приподнял руку и небрежно повел двумя пальцами в сторону Володьки, даже не оборачиваясь.
Самая гнусная черта в людяхэто когда они начинают демонстрацию силы, не узнав противника. Не выяснив слабые и сильные стороны, не представляя, что противодействие может быть очень жестоким и порой ошеломляющим. Полностью уверовав в своем безраздельном превосходстве, в своей полной безнаказанности, в своей правоте без доли сомнений.
А ничего не произошло. Никто не подошел, никто не склонился в поклоне. Такую ошибку совершают люди недалекие, глупые и самодовольные.
Ты охрану свою зовешь? поинтересовался Володька. Он картинно развалился на стуле в небрежной позе. И что? Никто не идет?
Ребята из охраны Доверенного Лица не могли пошевелиться. Их скрутила и вогнала в ступор неведомая сила. Сам чиновник попытался вскочить, но не смог. Его зад был будто приклеен к стулу, руки безвольно повисли плетьми. Володька не собирался унижать, только демонстрировал силу, пытаясь прочитать, как это подействует на разум чиновника. Изменится отношение или нет. Испугается или наполнится злобой.
Выходило второе и Володька поморщился. Сейчас надо было сломать человека, сделать его пешкой в руках, а не идиотом.
Не торопясь, Воронов своими мыслями убирал из мозга Доверенного Лица его наглость и жажду наживы, заполняя пробелы человеколюбием и щедростью. Воздействовал на каждый квадратный миллиметр серого вещества чиновника осторожно, оставляя нужные участки нетронутыми для дальнейшего использования, и внезапно наткнулся на черную область. Пытался пробиться сквозь нее, но не смог. Повторил попытку. Чернота заиграла искристыми золотыми огоньками, которые перемешивались с тонкими серебристыми вихрями.