Меня определили в отдельный кабинет, который я делил на пару с Романом, пребывающим в длительной командировке по Соединенным Штатам.
Браверман поводил по офису, представил коллегам-экономистам и финансистам, коих набралось человек десятьпреимущественно дам, с широким разбросом по возрасту, фенотипу и сексуальной привлекательности.
Женщины смотрели с интересом.
Вот Александрновый руководитель инвестиционного блока. Продвинутый экономист из Москвы, будет выводить компанию на Лондонскую биржу,к Браверману вернулись прежние обходительность и панибратство.Девочки, нужно помочь Саше освоиться, он один-одинёшенек приехал в наши забытые богом края, смотрите, какой тощенький!
Девочки захихикали.
Продвинутый экономист испугался столь интимного представления, пробормотал что-то невнятное и ретировался в кабинет.
Там долго включал ноутбук с помощью пароля, выданного сисадмином Вадикомклассическим кибер-дрищем в очках с толстыми линзами; совершил ряд офисных ритуалов: проверил почту и новости, результаты футбольных чемпионатов, включил и выключил Сапёр, решив, что пока рисковать не стоит. И неожиданно для самого себязадремал.
***
Проснулся от громкого стука в дверь. На пороге стояла одна из ангелов Браверманасимпатичная брюнетка с грустными глазами, мальчиковой стрижкой и выразительным бюстом, которые вместе и по раздельности моментально расположили к себе. Звали ее Жанна.
Александр, кушать пойдете? Борис Моисеич попросил на обед сводить, а то наши клуши все с собой приносят, в кульках да лотках.
Мы отправились на бизнес-ланч в турецкое кафе неподалеку, одно из немногих съедобных мест водочного города.
Поначалу Жанна меня не жаловала. и причина неприязни оставалась загадкой. Подумалось, что она могла претендовать на мою должность в корпорации, благо, экономическое образование, весьма приличный английский и опыт работы с финансами у девушки присутствовали.
Ты не понимаешь, во что ввязался,без предисловий накинулась она.В этом проклятом месте все мечтают лишь об одномсвалить! А ты по собственной воле приперся. Нафига?
В городе только две фирмы живые: наша и завод ракетных двигателейпри совке построили. Я после института к ракетчикам пошла во внешнеэкономический отдел, мама по старым связям устроила, но там начальник, старый урод, стал шары подкатывать,долго не засиделась.
Нет, ну можно еще в салон связи «Мобилочка» или в булочную продавщицей, только нам, умным и красивым, в малом бизнесе не выжить. Я пыталась свое дело мутить, магазинчик открыла с прикольными штуками для интерьера, но мне быстро рога обломали. Мужикипожарники, налоговики, мусораконченые сволочи, либо денег дай на лапу, либо
Ты, я вижу, не из таких,грустно заключила она, доедая томатный суп.Трудно тебе будет.
Наши водочные самородкине самый худший вариант, но, сказать по правде, упыри первостатейные. Ты с Остапюком виделся?
Я кивнул испуганно.
Не попадайся под горячую руку. У него от каббалы, йоги, тренингов личностного роста и диеты французской крышняк едетчуть что, начинает визжать, как потерпевший. Говорят, бывшую эйчар-директоршу покусал в припадке, когда месяц не могли топовую вакансию закрыть.
Эйчарам хуже всех приходится: ну нет в городе специалистов толковых, а из центра никто не едет, ищи дураков. Тебя вот заманили,рассмеялась Жанна.
Остапюка все боятся аки черта. Твой руководитель в особенности. Чуть облажаешься, может в порошок стереть. Любит давать задания из серии «принеси тоне знаю что» и наблюдать, как человек выкручиваться будет.
Ромка вот, из твоего кабинета, молодчик. В прошлом году вышел рейтинг мировой алкогольной ассоциации, а там наш завод на девятом месте. Впереди и украинцы злейшие конкуренты, и россияне, и даже немцы с водкой Горбачефф. Гвалт поднялся страшный, ор выше гор. Вызвали Романа, отправляйся, говорят, в Цюрих, разъясни козлам из ассоциации. Хоть тушкой, хоть чучелкоммы должны быть на третьем.
Я уж не знаю, как он швейцарцев уламывал на своем «инглише» уровня пятого класса сельской школы, деньги заносил или натурой отрабатывал, но в следующем номере мы на четвертом месте были, выше всех остальных хохлов. Роман на повышение пошел, в Америку укатил с новым заданием.
Я рассеянно слушал, сосредоточив внимание на формах девушки в ущерб содержанию риторики.
Месяцев пять назад наняли немцаспециалиста по качеству,продолжала она.За бешеные деньги. Всем миром уламывали, в Ганновер два раза ездили. Приехал важный такой, по-русски ни бельмеса. Должен был жену с детьми перевезти, но не успел.
В первый же вечер сходил в ресторан на площади Ленина поужинать, а там пацаны с Алексеевки днюху отмечали, сломали фашисту челюсть бильярдным киемне понравился чем-то. Бывает. Спасибо, что жив остался.
Наши шибко расстроилисьстолько сил и бабок вбухали зазря. Хотели пацанов наказать примерно, но передумали. Немца все равно не вернешь, он первым рейсом смотался на родинутак зачем ребятам жизнь ломать. Тем более, что тот отморозок, который кием рубанул, оказался сыном главного мента алексеевского. Замяли, короче.
Консультанта киевского в прошлом году отмудохали, но это уже Департамент внутренней безопасности перестарался, за то, что флэшку с данными вынес с завода. Думали, конкурентам хочет слить, а он просто в гостинице работал по ночам, чтобы сроки не завалить. Даже не извинились. Киевские тоже не стали лезть в бутылку, а то бы денег за консалтинг в жизни не дождались.
***
Жанна оказалась кладезем историй и ценной агентурной информации о родном заводе и его обитателях. Мне импонировали смелость и острота мышления девушки и полное пренебрежение авторитетами. На этой почве мы и сблизились.
Я откровенно рассказал Жанне о своих первичных наблюдениях за водочными персонажами, постебался над управленческими потугами и колхозным символизмом:
А я и говорю Борису Моисеичу: если повернуться на 360 градусов, окажешься точнехонько в начальном положении. Так и передайте профессору Хиггинсу! Он чего-то расстроился, будто его козырного туза шестеркой срезали,ерничал я.
Браверман хороший, заботится, выгораживает нас перед начальством, не обижай дедушку,мягко парировала Жанна, еле сдерживая смех.
В более серьезном тоне я заверил, что не испытываю иллюзий и воспринимаю ссылку в провинцию как крутой жизненный поворот, способ развеяться и найти друзей:
Мне 27 лет. Все приятели и однокурсники с экономфака забурели, сделали карьеру, обзавелись семьями, машинами, ипотекой и лысиной.
Я один, как сказочный Колобок, качусь по дорожке, убегая от обязательств и финансовых обременений, навстречу приключениям и опасностям, красивый, свободный и влюбленный.
Люблю тусовки, клубы и рестораны, самолеты и поезда, города и дороги. Засыпать и просыпаться в новых местах. Приезжать в аэропорт за тридцать минут до вылета. Оставлять чаевые таксисту.
Без родины, без дома, без детей, без прописки, англичанин в Нью-Йорке, дончанин в Москве, москвич в Хацапетовке.
Ягедонист и сибарит, живу, как мне нравится, и не хочу ничего менять!
Жанна с ироничной ухмылкой кивала в ответ:
От Лисички не убежишь,хмыкнула она чуть в сторону.
А ты чего, правда, холостой?Сузив брови, хищно осклабилась девица.Или тебе с мальчиками больше нравится?
Я состроил гримасу мученика и заверил, что пока что все же предпочитаю женский пол, несмотря на модные столичные веяния:
За пару месяцев до отъезда мы с Ней в очередной раз разругались вдрызг и не разговаривали с тех пор. Даже подстричься не успелона у меня парикмахер или, как говорят в первопрестольной, стилист по волосам. Хожу, как опудало.
Скучаешь по ней?С наигранным сочувствием спросила Жанна.
Я лишь неопределенно пожал плечами.
Вижу скучаешь, а соврать боишься. Не отпустил еще.
Тыхороший парень, Шурик, будем с тобою дружить. А то от нашей провинциальной богадельни тошнитмочи нет.
***
К числу редких недостатков новой боевой подруги можно было отнести разве что наличие двоих детей в возрасте от 3 до 6 лет, при том, что сама Жанна была примерно моей ровесницей, может быть, помладше на год-два. Мальчики были от разных отцов, с одним из которых она была в разводе. Целое лето малыши проводили у бабушки в деревне и на наше общение никак не влияли.
Был еще младший брат (вроде как, сводный)быдловатого вида оболтус, работавший то ли охранником, то ли торговым представителем водочного бренда. Братец к моей персоне отнесся враждебно, видимо, как и ко всем прочим знакомцам Жанны, но мне было начхать.
Однажды, спустя пару недель после первой встречи, мы лежали голые в съемной квартире, куда я перебрался из гостиницы Турист. Жанна накинула простынь, встала к раскрытому окну и закурила в темноту:
Первый раз был по любви, мы в старших классах за одной партой сидели. Вовка школьным красавчиком был и хулиганом, на гитаре играл, американским футболом занимался (модный был вид спорта). Все девчонки сохли и даже некоторые училки. Хороший пацан был, жалко, непутевый. На герыч подсел, в итогевыпал из окна, то ли сам, то ли помогли
Второй бракуже мамка сварганилас сыном киевского бизнесабывшего чиновника спортивного. Но тут вообще не моя тема была. Хотя мы долго промучились. Ты ж меня знаешь, я в обиду не дамсяи ему, и свекрови Музе Павловне пару раз чуть бубны не расхерачила, достали падлы.
А тысмешной и милый, Шурик, но завидую тебе искренне. Ты вырвался в хорошем возрасте. и не нужно ничего портить, здорово, когда есть свобода выбора, альтернативные ценности в сравнении с классическими попытками угодить родителям, социуму и морали.
Родилсяженилсяразмножилсявыстрадалвырастилумер. В погоне за иллюзиями выпал важный пунктсамореализации, обретения относительного баланса и смысла; в суете просто некогда, да и незачем думать, стремиться, менять себя и других.
Привычка свыше нам дана, замена счастию онатак, кажется, у тезки твоего Ничего не сказав в ответ, я подошел к окну, приобнял милого друга и закурил.
***
После недели-другой раскачки жизнь в новом дивном провинциальном мире стала набирать ход.
Я освоился в городке, наладил нехитрый быт, снял на удивление неплохую двушку в центровом сталинском доме, с качественным и неброским евроремонтом и комплектом бытовой техники. Нашел несколько приличных харчевен, сетевой супермаркет, бульвары, скверы и паркивсе для променада и милых буржуазных привычек.
Развлечений было немного: в один из уик-эндов столичный гость посетил главное увеселительное заведение, как водится, располагавшееся в бывшем ДК Октябрьской Революции, и даже сыграл там в азартную игру, спустив сотку-другую гривенединственный стол с рулеткой пришлось долго расчехлять и настраивать симпатичной бандерше в клетчатой жилетке с трогательным галстуком-бабочкой.
Напуганный рассказами Жанны и судьбой незадачливого фрица из Ганновера поначалу вел себя на дискаче скромно, с опаской поглядывая на пацанчиков спортивного вида и не решаясь на лобовые знакомства с аппетитными малолетками, ритмично двигающимися под актуальные ар-эн-би хиты зарубежных и отечественных исполнителейот 50 Cent до Потапа.
Но после долгого топтания возле барной стойки и трёх лонг-айлендов таки раздухарилсясказались многие лета клубных похождений, стартовавшие еще в студенческие 90-епод классическую композицию Тупака «Калифорнийская любовь» ноги сами пустились в пляс.
Ах, эта теплая бурлящая волна танцевально-алкогольного куража! Низкий, но столь любимый жанр.
Отдаться жирным басам и качающему биту с речитативом, отвязать таз и руки, жонглировать взмахами конечностей, тем временем примечая охотничьим взором достойные кандидатуры на танцполе.
Исподволь дарить сим избранным знаки внимания, на слегка заплетающемся языке тела, плавно перемещаясь в направлении заветной цели, но затем, вдруг опомнившись, резко поменять курс, дабы не быть заподозренным в излишней навязчивости.
Далее, набравшись смелости, подойти и предложить прелестнице коктейль. И, услышав надменный отказ, удалиться с танцпола, якобы в сортир, мигом забыть о сей неприятности, вернуться к бару, заказать коктейль себе, немедленно выпить, подождать подходящий хит и снова ринуться в бой в поисках следующей жертвы.
В ту ночь мне не везло. Как часто бывает, момент был упущен, наиболее перспективные нимфы либо оказались разобраны, либо к тому времени покинули дискотеку.
Пришлось максимально снизить планку, за что последовало предсказуемое наказание. Когда я все же решился подкатить к условно симпатичной особе,несмотря на многочисленные стоп-сигналы в ее вульгарном провинциальном образеответом был настолько уничижающий взгляд, полный нарочитого недоумения, что даже мое видавшее виды эго было отправлено в глубокий нокаут.
Похожим по степени брезгливости взглядом меня как-то одарил в лифте пятизвездочной гостиницы Кемпински известный миллиардер Прохоров в самом начале 2000-х.
Румяный запыхавшийся мальчуганя опаздывал на одну из первых публичных презентаций, заляпанный московской слякотью и припорошенный ноябрьским дождем, на ходу поправляя дедушкин галстук поверх единственного костюма, с рвущимися по швам пластиковыми пакетами, полными корпоративных брошюр и отчетов, которые сам же распечатывал и сшивал допоздна весь предшествующий вечера нувориш, видимо, поднимался в роскошный пентхаус опосля сытного континентального завтрака.
Но в том случае я, по крайней мере, мог найти веские основания для столь высокого градуса презрения. Тут же причины напрочь отсутствовали, что делало поражение еще более идиотским и обидным.
В скверном расположении духа я отбыл восвояси и более ДК Октябрьской Революции (он же ночной диско-бар Манхэттен) не навещал.
***
Стояло жаркое украинское лето, повсюду торговали клубникой, черешней, вишней и прочими сокровищами садов и огородов. Позабыв за время долгого пребывания в Москве, как пахнут и сочатся настоящие сезонные южные фрукты, с упоением наверстывал упущенное, пристрастившись также к живительному нефильтрованному пиву местного разлива, пока что не изгаженному глобальными корпорациями.
Работа поначалу была не бей лежачего, но я быстро нашел дополнительное применение своим талантам и зарекомендовал себя умником и профессионалом в узком провинциальном коллективе.
Многого не требовалось: умение погонять циферки в экселе или знание формулы внутренней нормы доходности давали серьезную фору. Я особо не кичился интеллектуальным превосходством, втихомолку посмеиваясь над селянами-недотыкомками.
С шефом общался редко, чаще по телефонузадания были немудреными и весьма однообразными. Больше времени уделял коммуникациям с Браверманом и, по понятным причинам, его воробушкамиохотно помогая Жанне и другим жрицам финансового отдела.
Познакомился с пиарщицей Леной Задорожной, дородной брюнеткой с грудью третьего размера и пронзительным гэкающим прононсом. Лена смотрела на московского принца, как кот на сметану; но, получив наводку о том, что особа сожительствует с мелким криминальным авторитетом Арташесом, развивать данную романтическую линию я не решился. В кредитах девушка действительно не разбиралась и с радостью отдала на откуп общение с Инвестиционными вестями и прочими локальными финансовыми медиа.
Навестил я и обязательные субботние чтения, правда, всего один раз. Обсуждали «На поворотах судьбы». Несмотря на то, что книгу я, понятное дело, не прочитал, активно включился в острую полемику с сорокапятилетней бухгалтершей Галиной Павловной, самозабвенной поклонницей таланта покойного г-на Бельского, под неодобрительное оханье и покачивание головой Бравермана и сдавленное хихиканье Жанны:
Творчество господина Бельского,с видом пресыщенного столичного бонвивана a.k.a. критика журнала Афиша вещал я,безусловно, вызывает интерес как цельный образчик провинциального романтического соцреализма, однако, утверждать, что перед нами шедевр, способный конкурировать с Довлатовым, Шукшиным или Ерофеевым, я бы не рискнул, коллеги
Пообвыкнув в конторе, начальник инвестиционного департамента развернул кипучую деятельность с частыми поездками по маршруту Водочный ГородКиевМосква and back.
В Киеве встречался с аудиторами, банкирами, журналистами и консультантами всех мастей; посещал конференции и семинары по вопросам привлечения инвестиций, коих в ту пору развелось как бродячих собак в Алексеевке.