Карл проследил за взглядом приятеля и заметил:
Это кое-что новенькое. Глицеринсорок восемь.
Он сунул мизинец в один из пузырьков, потом стряхнул каплю жидкости на стену, и та взорвалась, превратившись в огненный шар. Несколько перепуганных работников мастерской тут же хором воскликнули:
Карл, прекрати немедленно!
Тот потупил взор:
Простите, я нечаянно,после чего снова повернулся к Ван Хелсингу:Тут сам воздух насыщен сплошной завистью.
Легким движением, как будто он не совершает ничего необыкновенного, Карл снял ткань, скрывающую его очередное изобретение, и, взяв с полки странного вида арбалет, протянул его Ван Хелсингу. Оружие состояло из железных насосов и медных трубок.
Мое последнее детище,пояснил Карл, явно довольный собою.
И Ван Хелсинг мог его понять: судя по всему, оружие было на редкость эффективным.
Вот это мне нравится,одобрительно кивнул он.
Эта штука может выпускать стрелы с большой скоростью одну за другой. Работает на сжатом газе. Нажимаешь на спусковой крючок, и остается только покрепче держать его. Вот и все,пожал плечами Карл.
Ван Хелсинг опытным взглядом оценил оружие. Карл никогда не преувеличивал возможности своих изобретений. Впрочем, в этом не было необходимости. Ван Хелсинг прикрепил к арбалету оптический придел, а Карл тем временем продолжал:
Я слышал много историй, дошедших из Трансильвании: поверь мне, все это тебе может пригодиться, особенно эта штука. Работа непризнанного гения.
Ван Хелсинг не смог сдержать улыбки:
Как скажешь.
Прожив почти всю свою сознательную жизнь в Ватикане среди религиозных людей, Карл выработал иммунитет к сарказму, а потому просто ответил:
Я в этом уверен.После чего со всей серьезностью добавил:Что касается таланта, тут я настоящий «рог изобилия».
В этот момент Ван Хелсинг разглядел еще одно новое хитроумное изобретение, которого не замечал здесь прежде. Без колебаний он взял его в руки:
А это тоже твое творение?поинтересовался он.
Карл кивнул:
Я работаю над этой штуковиной уже двенадцать лет. Это спрессованная магма из Везувия, соединенная с чистой щелочью из солонцов пустыни Гоби. У меня много таких.
Его рассказ произвел на Ван Хелсинга должное впечатление:
А для чего эти штучки используются?
Понятия не имею, но полагаю, что они тоже могут пригодиться,без тени улыбки на лице ответил Карл и пошел куда-то вперед.
Ван Хелсинг поспешил за ним:
Двенадцать лет работы и испытаний, и ты не знаешь, на что эта штука способна?
Даже для Карла такое отношение к своим изобретениям было чересчур необычным.
Я этого не говорил. Я только сказал, что не знаю, как и где ее можно использовать. А что она делает, я знаю. Она создает свет, равный по интенсивности солнечному.
И когда это может пригодиться?
Карл взял в руки два больших мешка и протянул их Ван Хелсингу:
Понятия не имею. Можно, например, ослепить своего врага. Сделать шашлык из стада разъяренных антилоп гну. Короче, используй возможности своего воображения.
«Как это типично для таких вот изобретателей»,с грустью подумал Ван Хелсинг. Как и большинство тех, кто трудился в штабе вечной войны, Карл и представления не имел о том, что творится на линии боевых действий и как все выглядит в реальности. И каким бы умом он ни обладал, Карл все же абсолютно не представлял себе жизни за пределами Ватикана. Что ж, возможно, сейчас настало время все изменить. И уж если Ван Хелсинг действительно отправлялся сразиться с Дракулой, то немного лишней находчивости и изобретательности ему не помешало бы.
Нет, Карл. Дело в том, что на сей раз я буду использовать возможности твоего воображения. Как у тебя с румынским языком?
Смутившись, монах пожал плечами и неуверенно произнес:
По-моему, отлично. Правда, мне еще ни разу не приходилось разговаривать с румыном.
Вот для этого и пишутся книги,напомнил Ван Хелсинг.
Карл кивнул и прищурился, а Ван Хелсинг добавил:
Ты едешь со мной.
Черта с два. Ни за что на свете.
Ван Хелсинг строго наставил на него указательный палец:
Ты выругался. Не слишком страшными словами, но ты ведь монах. Тебе не пристало использовать подобные выражения.
Да, но я все еще считаюсь монахом нищенствующего ордена, а потому могу ругаться, как мне захочется... черт побери!
Кардинал велел тебе присматривать за мной и следить за тем, чтобы я остался в живых.И Ван Хелсинг вернул Карлу оба мешка.И чем дольше, тем лучше.Сказав это, агент Ватикана смело зашагал между наковальнями, с которых то и дело вырывались вверх снопы искр.
Что ж, возможно, я отправляюсь в ад, но, по крайней мере, я отправляюсь туда не один.
Позади него раздался возмущенный крик Карла:
Но я же не солдат!
* * *
Элера наслаждалась полетом, взмывая вверх и паря между горными вершинами. Маришка и Верона следовали за ней. Этим двум невестам приходилось прилагать некоторые усилия, чтобы поспевать за Элерой. Они не были так искусны в полете, как она, равно как и в других, не менее ответственных областях. Элера лучше других умела ублажить их хозяина и властелина, Дракулу.
Элера понимала свое превосходство над двумя остальными невестами. И все же аппетит у хозяина был такой, что утолить его одной Элере тоже бывало не под силу, хотя она чувствовала, что рано или поздно у нее должно все получиться. Но что важнее сейчас, то, что хозяин решил воплотить в жизнь свой замысел и ему нужны были все три невесты. Ну а когда план его будет реализован, тогда... было возможно буквально все.
Эти полеты были, пожалуй, единственным наслаждением для Элеры, кроме, разумеется, удовольствия служить хозяину. Ей нравилось ощущать ветерок, раздувающий ее крылья, и чувствовать мощь своего тела: это была способность, которой Дракула непременно наделял своих невест. Элере также нравилось наблюдать за жизнью мелких существ, копошащихся где-то там, внизу. Она хорошо знала, что стоит ей только пожелать, и она может в любое время забрать себе любую из этих жизней. В такие минуты она могла представить себе, как должен чувствовать себя всемогущий Дракула, сильнейший на земле и имеющий власть над всеми остальными.
Элера наблюдала с высоты за городком под названием Васерия. Как ей хотелось сейчас пролететь над домами, так, чтобы ее заметили снизу. Она не только питалась кровью местных жителей. Кроме всего прочего, ей доставляло наслаждение созерцать их панику и тот ужас, который она могла вселять в их крохотные душонки. Это зрелище утоляло ее другой голод, который, конечно, был не так велик, как жажда крови, но все же тоже присутствовал и иногда становился невыносимым.
Пролетая над деревенской площадью, Элера присмотрела себе крышу и аккуратно приземлилась на нее, тут же приняв человеческий облик. Маришка и Верона последовали ее примеру, при этом их светлые крылья тут же превратились в белоснежные полупрозрачные платья.
Я очень возбуждена и сильно волнуюсь,заявила Элера, хотя и понимала, что опасность в данном случае была минимальной. Она предпочитала выбирать такую жертву, которая, окаменев от страха, молча бы взирала на нее и не пыталась сопротивляться. Да это и не столь важно, поскольку людишки все равно вряд ли могли причинить ей какой-либо вред.
Почему мы не можем заставить оборотня попросту убить ее?спросила Маришка.
«Как это на нее похоже: лентяйка и трусиха!»подумала Элера.
Верона снисходительно посмотрела на Маришку:
Никогда не доверяй мужчине выполнять женскую работу,поучительно произнесла она.
5
Ван Хелсинг еще раз убедился в том, что широкие поля шляпы скрывают его лицо, и пониже опустил голову, как только они въехали в поселок. Затем он бросил беглый взгляд на Карла, чтобы убедиться, что тот проделал то же самое. Монашеская ряса с клобуком мало того что полностью скрывала фигуру одного из всадников и делала невидимым его лицо, она еще и прекрасно согревала его в холодную погоду, которая уже наступила в Трансильвании. На землю легла первая пороша.
Васерию можно было назвать довольно приличным городком. По крайней мере, по местным стандартам. В центре селения расположилась группа деревянных построек, некоторые даже высотой в два этажа. Как и все деревни в данной местности, дома выглядели очень старыми, да и все вокруг, казалось, оставалось тут без перемен в течение веков.
Жители Васерии подозрительно поглядывали на всадников. Ван Хелсингу ни к чему были лишние неприятности в дороге. Он и так представлял, сколько их ожидает его от одного только графа Дракулы.
Пока всадники проезжали сквозь толпу, Карл по- прежнему болтал без умолку:
Так значит, ты ничего не помнишь из своей жизни, за исключением последних семи лет?
Давай не сейчас, Карл.
Но ты должен знать хоть что-нибудь,не унимался монах.
Помню только, как дрался с румынами в Масаде,серьезно произнес его товарищ.
Ему даже не пришлось смотреть на лицо Карла, чтобы определить, насколько тот шокирован:
Но ведь это было в семьдесят третьем году нашей эры!
Ты спросил, и я ответил,неопределенно пожал плечами Ван Хелсинг.
Пользуясь молчанием Карла, он внимательно огляделся вокруг, наталкиваясь повсюду на недовольные лица. Без сомнения, Карл и сам бы заметил оказанный им прием, если бы перестал болтать. Уже не в первый раз Ван Хелсинг усомнился в том, достаточно ли мудро он поступил, прихватив с собой такого спутника. Карл постоянно на что-то отвлекался и отвлекал самого Ван Хелсинга. Решение взять Карла диктовалось инстинктом, который ни разу за семь лет странствий не подвел Ван Хелсинга.
По крайней мере, так было до настоящего момента...
Что мы здесь делаем?продолжал Карл.И вообще, почему это так важно: убить Дракулу?
Потому что онсын дьявола,спокойно ответил Ван Хелсинг.
Я имею в виду, кроме этого.
Если мы убьем его, то тем самым уничтожим всех тех, кого он успел перекусать или создать.
Я имею в виду, кроме этого.
Ван Хелсинг проигнорировал последнее замечание. Убить Дракулутолько этим он мог бы уничтожить больше зла и реальных чудовищ. И это была единственная истина, которую ему необходимо было понять. Кардинал был бы очень доволен. Это стало бы величайшей победой церкви. Однако, кроме всего прочего, у Ван Хелсинга на данный счет имелись и другие соображения, не столь грандиозные. Эта миссия могла пролить свет на его собственное прошлое. Он мог бы понять, почему иногда ему вспоминаются обрывки далеких исторических событий, происходивших несколько веков назад. Причем он видел эти картины прошлого так ясно, будто все это случилось чуть ли не вчера. Ведь невозможно даже предположить, что он каким- то образом мог жить в те времена. И наконец, уничтожив Дракулу, Ван Хелсинг надеялся немного успокоить свою душу.
Внезапно перед Карлом и Ван Хелсингом возник высокий господин в большом цилиндре на голове. Длинные грязные светлые волосы и чрезмерно выдающиеся скулы делали его чем-то похожим на скелет. Кроме того, было что-то странное и в его взгляде: такой взгляд мог принадлежать только маньяку. Ван Хелсинг безошибочно определил в незнакомце гробовщика, причем одного из тех любителей своего дела, которые даже получают удовольствие от весьма своеобразной работы.
Добро пожаловать в Трансильванию,произнес он на румынском языке, и в голосе его прозвучала явная угроза.
Насторожившись, Ван Хелсинг уже понял, что ожидает их в ближайшем будущем. Ему приходилось не раз сталкиваться с подобными ситуациями в самых разных уголках света. Все сельские жители, которые до сих пор лишь молча наблюдали за пришельцами, вдруг одновременно сделали несколько шагов им навстречу, выставляя напоказ свои ножи, серпы и вилы. Через несколько секунд незнакомцы уже были окружены плотным кольцом недоброжелательных крестьян.
Ван Хелсинг тут же ощутил, как изменилось дыхание Карла, и повернувшись, лишь убедился в том, что монах перепугался не на шутку. В конце концов, он впервые очутился среди озлобленной толпы и впервые должен был испытать то, что называется «боевое крещение». Отдавая ему должное, стоит отметить, что монах не поддался панике:
Это что, так происходит всегда?спросил он как можно более безразличным тоном.
Частенько.Осмотрев толпу, Ван Хелсинг понял, что, хотя она и представляет некоторую опасность, ее общий настрой был как у ребенка. Это предоставляло определенный шанс, только действовать надо было исключительно быстро. Подобные группы не обладают индивидуальной смелостью, и массами может управлять один лидер.
Ван Хелсинг догадался, что именно мужчина в цилиндре и являлся таким вожаком, который, пока толпа находилась в отдалении, казался совершенно беспомощным. Хотя сам Ван Хелсинг, возможно, и смог бы отразить натиск толпы, защитить Карла не представлялось ни малейшего шанса.
Пока что Ван Хелсинг оставался на месте, да и крестьяне не торопились приближаться, словно ожидая условленного сигнала. Через несколько секунд перед путешественниками появилась молодая женщина, и только теперь Ван Хелсинг понял, кто же является истинным вождем. Она вспрыгнула на невысокую каменную стену, окружавшую колодец.
Эта девушка...
Он знал ее. В какое-то дикое мгновение Ван Хелсингу показалось, что он знал ее в далеком прошлом, но затем вспомнил, где мог видеть ее раньше. В оружейной мастерской, под собором святого Петра. Это была та самая принцесса Анна, к которой он и явился на помощь.
Принцесса была одета в черный костюм для верховой езды, похожий на тот, в котором она была изображена на портрете.
Эй, вы! Откройте ваши лица!
Обращение прозвучало как приказ, а не просьба.
Как выяснилось, Ван Хелсинг не слишком-то любил выполнять приказы. Чуть приподняв голову, он взглянул на девушку из-под широкополой шляпы:
А зачем?
Потому что мы не доверяем незнакомцам.
«И не напрасно, учитывая, что творится на этих землях»,подумал Ван Хелсинг, а вслух дерзко произнес:
Что касается меня, я вообще никому не доверяю.
Он заговорил по-румынски впервые в жизни, по крайней мере, так ему казалось.
Мужчина в цилиндре вытащил из кармана мерку и невозмутимо принялся прикидывать габариты Карла.
Незнакомцы у нас долго не задерживаются.Да, он действительно оказался гробовщиком.
Господа, вас сейчас должны разоружить,объявила Анна.
В тот же миг несколько местных жителей придвинулись к путешественникам. Глаза Ван Хелсинга угрожающе блеснули. Эта девушка полностью изменила весь план встречи. Ее никак нельзя было назвать обычным вожаком толпы. Дело начинало принимать неожиданный оборот.
Можете попытаться,отозвался Ван Хелсинг, и на этот раз в голосе его снова прозвучал вызов. Крестьяне застыли на своих местах, и Ван Хелсинг заметил, что его взгляд заставил их поколебаться в своей решимости.
«А может быть, ничего интересного тут и не предвидится»,рассуждал он.
Значит, вы отказываетесь подчиняться нашим законам?спросила Анна.
Законы для меня мало что значат.
Прекрасно,ответила Анна, поворачиваясь к толпе.Убейте их.
Крестьяне грозно подняли вверх оружие и вновь начали осторожно приближаться к путешественникам.
Я приехал сюда, чтобы помочь вам,сообщил Ван Хелсинг.
А мне не нужна помощь.
Когда принцесса произносила эти слова, Ван Хелсинг успел заметить далеко позади нее какое-то непонятное движение. Не обращая внимания на толпу, он в мгновение ока выхватил арбалет новой конструкции Карла и сразу же прицелился.
Анна увидела мощное оружие, направленное на нее, и пригнулась, и Ван Хелсинг получил хороший обзор. За девушкой в воздухе, выстроившись в ряд, летели три громадные светлые летучие мыши. Каждая из них была размером с человека, а точнее, со взрослую женщину. Ван Хелсинг успел разглядеть и женские лица чудовищ с размахом крыльев, возможно, футов в двадцать. На отвратительных руках и ногах каждая тварь имела длинные когти.
С тех пор как кардинал дал Ван Хелсингу столь опасное задание, тот успел узнать кое-что о вампирах. Они обладали силой по меньшей мере двадцати человек каждый и могли принимать форму демонической летучей мыши. Вот только он не знал, насколько омерзительны и коварны могут быть эти твари. Итак, сейчас к нему приближались невесты Дракулы, его верные слуги из царства мертвых. Ван Хелсинг успел представить себе, кем же окажется сам Дракула в смертельной схватке, когда они наконец с ним встретятся.
Он выстрелил три раза подряд. Изобретение Карла точно послало в цель три стрелы, но твари двигались с такой скоростью, что эти легкие снаряды даже не остановили их.