Држич замолчал, испытующе поглядывая на Шефа. Тот не отвел взгляда. Он даже позволил себе криво улыбнуться и пожать плечами. Этот жест не ускользнул от внимания Елены. Она-то никак не желала смириться с уготованной ей ролью. Она не понимала поведения Шефа.
Посмотри на себя, Скунс! выкрикнула она в бессильной ярости. Ты убийца! Не тебе выступать с обличительными речами!
На этот раз Александр не оставил без внимания реплику бывшей напарницы.
Вы посмотрите на нее, сэр! с презрением, к которому примешивалась изрядная толика отвращения, сказал он. Это существо смеет считать себя полноценным сотрудником спецслужбы! Она ничего не умеет, у нее никуда не годная нервная система, она не знакома с элементарными понятиями о дисциплине И ее вы назначили моим напарником? Вам, сэр, мало того, что мне пришлось убить вашего сына, Поля, теперь вы хотите принести в жертву Службе Безопасности свою дочь? Не надо изображать удивление! Я уже говорил вам, что все секреты Службы Безопасностисекреты Полишенеля. Елена ОНил является дочерью Шона ОНила, агентурная кличкаШеф, должностьдиректор Службы Безопасности. К сожалению, этот печальный факт известен не только мне, но и любому младшему агенту, которому не поручают ничего серьезнее наблюдения за объемом покупок жены крупного чиновника
Ты убил Поля? придушенно воскликнула Елена, до которой, наконец, дошел страшный смысл произнесенных Скунсом слов.
Она с ужасом посмотрела на отца, но тот лишь коротко кивнул ей головой и поднял руку, призывая дочь к смирению. Ничего не понимая, она опустила голову, а Држич тем временем продолжал издевательским тоном свою обличительную речь.
Пока вы играли своей любимой игрушкой, под вашим носом построили Ипсилон. Причем построили ваши сотрудники на средства, выделенные Службе Безопасности. Достойный венец ваших трудов, сэр! И вот, когда Ипсилон уже возведен, вы хватаетесь за голову и призываете меня «что-нибудь сделать»! Подозреваю, вас не столько беспокоит опасность государственного переворота, сколько мучает очередной приступ ощущения собственной неполноценности и неэффективности вашего любимого детища. Вы никак не желаете признаться себе, что Служба создана лишь для вашей забавы, а отнюдь не для обеспечения безопасности. Я сам виноват, что позволил сладким речам Поля одурманить мой разум. А ведь я мог бы стать отличным пилотом или удачливым менеджером в одной из компаний Джемаймы Коскарелли! У меня могла появиться семья, куча детей и масса вредных привычек! И мне было бы наплевать на то, кто находится у власти, сколько совершено государственных переворотов Но вместо того, чтобы вести спокойную жизнь толстокожего обывателя, я теперь вынужден исправлять ваши ошибки и спасать престиж вашей безнадежной организации. А что же вы? Вы подсунули мне напарника, который сначала доводил меня до головной боли своими допросами и нелепыми придирками. Потом офицер Джокер устроила обыск в моем доме и посмела угрожать мне оружием. Вы-то, сэр, знаете, чем обычно заканчиваются подобные ситуации. Объясните на досуге своей дочери, как ей повезло, что завтра она сможет увидеть восход солнца, а ведь место ейнаходиться в морге. Вы, сэр, сделали все максимально возможное, чтобы затруднить мою миссию. Я готов немедленно подать в отставку, отправиться под арест или на допрос к Толстухе Скунс замолчал и вопросительно посмотрел на Шефа. Нет? Тогда забирайте отсюда вашу дочь и постарайтесь, чтобы она больше не попадалась мне на глаза. Мне больше не нужны никакие напарники. Теперь я стану работать там, где сочту нужным, и так, как мне заблагорассудится. Не ждите от меня отчетов: довольно вам того, что я постараюсь добиться результата, на который не рассчитывает даже Главнокомандующий Космофлота А теперь убирайтесь! Быстро и молча.
Држич бросил Шефу ключ от наручников, после чего демонстративно отвернулся.
Шон ОНил снял оковы с Елены. Обняв дочь за плечи, он вывел ее из дома. Несколько раз возмущенная девушка пыталась заговорить, но старик прижимал палец к губам, призывая ее к молчанию. Она смирилась, но лишь до того момента, когда Шеф усадил ее в экипаж и поднял машину в воздух.
Что происходит? вскричала она, как только усадьба Скунса исчезла из-под брюха экипажа.
Алекс прав, тихо отозвался Шеф, тебя пока рано вводить в серьезные операции.
Ты так считаешь? Операции можно доверить тому, кто убил Поля? Убил Валета? Убил невесту Поля? Наверное, у тебя есть объяснения. Но, знаешь, это должны быть очень убедительные объяснения!
Тише, девочка, тише! ласково улыбнулся ей отец. Конечно же, у меня есть объяснения. Но тебе придется немного потерпеть. Алекс прав, заявляя о развале Службы. Мой кабинет точно прослушивается. Я не уверен в том, что нас не слушают и сейчас, в этой машине. Я не хочу вести здесь серьезные разговоры. Потерпи чуть-чуть. Мы побеседуем в другом месте. Я постараюсь все тебе объяснить. Уверен, ты поймешь меня. Может быть, тебе даже удастся понять Скунса хотя это и непросто. Ты оказалась не готовой к таким испытаниям.
Елена с изумлением посмотрела на отца. Впервые в его интонациях она почувствовала какую-то фальшь. Но она не дала воли чувствам. После страшного разочарования, которое она испытала, найдя в доме Скунса жетон Валета, Елена боялась утратить последнее, что у нее оставалосьверу в отца, веру в мудрого Шефа.
А экипаж тем временем мчался в ночном небе, подгоняемый своим пилотом, торопящимся сократить время перелета и нарушающим все правила изменения эшелонов. Шеф даже включил сигнал экстренного оповещения, опасаясь угодить в случайную аварию.
Наконец он резко бросил машину вниз и, с трудом погасив скорость, опустил ее на крышу своей резиденции.
Ты давно не посещала наш дом, ласково сказал он дочери, жестом приглашая ее войти в лифт.
Елена вновь удивилась. Дом имел всего три этажа. Кабинет ее отца находился совсем рядом: следовало преодолеть только два пролета лестницы. Но Шеф нажал самую нижнюю кнопку. «Второй уровень подвала двадцать футов ниже цоколя что ему там понадобилось?»подумала девушка. Словно прочитав ее мысли, Шеф пожал плечами и вздохнул:
Даже в собственном доме я боюсь посторонних ушей. Но в нем все же есть надежное место.
Дверь лифта открылась. Вдаль тянулся коридор, освещаемый несколькими светильниками, чей синий свет не столько разгонял, сколько сгущал царящий здесь мрак. Елена пропустила вперед отца и пошла за ним, чувствуя, как нарастает в ее душе необъяснимая тревога. Шеф остановился перед дверью, больше подходящей сейфу, чем жилому помещению, повозился с запором и предложил дочери:
Заходи, девочка. Слева на стене кнопка выключателя
Елена вошла, но прежде чем ее рука нащупала кнопку, дверь с лязгом захлопнулась.
Отец! возмущенно крикнула она.
Извини, девочка! Я все объясню тебе, но позже, прозвучал из-за двери глухой голос Шефа. Сейчас меня ждет неотложное дело. Постараюсь вернуться как можно быстрее. Прости за неудобство, но я опасаюсь, что в мое отсутствие ты можешь наделать глупостей. Потерпи и не сердись на старика!
Елена выругалась. Она села на каменный пол, так и не включив света.
Глава 13. Ночь Пророка
Оставив Елену в бессильной ярости переживать очередное унижение, Шеф торопился в Центральный офис службы. Он опаздывал. Опаздывал первый раз в своей жизни, а это вызывало в нем незнакомое прежде чувство неловкости. Оставив экипаж на крыше Офиса, он задал охраннику один-единственный вопрос и, получив на него ответ, облегченно вздохнул.
Через несколько минут Шеф входил в кабинет своего заместителя Марка Кагана. Тот сидел на диване, барабаня по подлокотнику тонкими, почти прозрачными пальцами. Увидев директора Службы в дверях, он поднялся и поспешил старику навстречу. На губах Пророка появилась приветливая улыбка.
Спасибо, Шон, что откликнулись на мою просьбу. Я уже начал беспокоиться. Очень рад вас видеть. Проходите, пожалуйста!
Шеф сразу же отметил про себя, что Каган обратился к нему по имени, которого не должен был бы знать, и вспомнил гневную речь Скунса, вновь честно признав его правоту. Заметил он и то, что на столе в кабинете Пророк расположил не только сэндвичи, сыр и фрукты, но добавил к ним бутылку любимого директором легкого красного вина, а кроме того, поставил несколько банок пива, напитка, который сам Пророк не терпел. Он готовился к встрече и постарался с самого начала настроить собеседника на благожелательное отношение к себе.
Приношу свои извинения, Марк! Мне совсем неожиданно пришлось выслушать отчет Скунса. Я даже не успел предупредить тебя. Все произошло слишком быстро.
Понятно, махнул рукой Каган. Все складывается как нельзя лучше. Значит, вам уже известно, что ваш любимчик устроил налет на склад Службы? А он сказал вам, что привел туда роту десантников во главе с самим адмиралом Карловым? Садитесь, садитесь, Шон. Мне хотелось бы поговорить с вами спокойно, не спеша.
Шеф выбрал себе кресло около стола, довольно бесцеремонно взял сэндвич и откупорил банку пива. За долгие годы руководства Службой он научился не проявлять нетерпения и мог вести непринужденный разговор с неприятными ему людьми, никак не показывая своего отношения к собеседнику.
Прости, Марк, у меня крошки во рту не было с самого завтрака. Твое угощение как нельзя кстати.
Рад угодить вам, Шон! открыто улыбнулся Каган. Я рассчитываю на неспешную и долгую беседу, а потому позаботился о легкой закуске. Ешьте, Шон, не обращайте на меня внимания! Пока вы утоляете голод, я попробую обрисовать сложившуюся ситуацию. Надо сразу отмести все возможные недомолвки, тогда, возможно, нам проще будет договориться.
Я внимательно слушаю тебя, поощрил Пророка Шеф, протягивая руку за очередным сэндвичем.
Понимаю, что не слишком прилично приглашать начальника в свой кабинет
Глупости, Марк! В моем кабинете нет сэндвичей
В нем нет и гарантии, что нас не услышат. Я собираюсь говорить с вами предельно откровенно, Шон, поэтому именно я заинтересован в том, чтобы во время разговора нас никто не мог подслушать. Мой кабинет обеспечивает полную конфиденциальность. В этом преимущество руководителя технического отдела.
Каган потер рукой лоб, задумался, а потом вновь изобразил на лице располагающее к откровенности дружелюбие.
Говори, Марк! Ты возбудил мое любопытство.
В последнее время наши отношения складывались не лучшим образом, сознался Пророк, и в этом немалая доля моей вины.
Я всегда недолюбливал тебя, с того самого дня, как ты пришел в Службу. За тебя очень просил кто-то из Правительства, сейчас уже не припомню, кто
Знаю, но вначале вас вполне устраивал лишенный амбиций подчиненный, боящийся ответственности, ничего не понимающий в оперативной работе. Я никогда не подсиживал вас, не стремился занять ваше место. Говорю это вполне искренне. Для меня Служба всегда оставалась не очень обременительной работой, на которой невозможно разбогатеть, которая не способна удовлетворить мои скрытые желания. Она могла помешать моим целям, поэтому я согласился занять место, на котором мог получать любую необходимую мне информацию.
Но ты, Марк, приложил руку к развалу Службы, не без горечи заметил Шеф.
Что было, то было, развел руками Каган, виноват, не скрою, виноват. Но согласитесь, Шон, это вполне естественно для человека, преследующего собственные цели. Мне в какой-то момент начали мешать Служба внутренних расследований и твой Поль. Пришлось направить их деятельность в иное русло.
А что теперь? Поля больше нет. Неужели тебя испугало восстановление Отдела внутренних расследований? прищурился Шеф.
Не смешите меня, Шон! Я же обещал быть откровенным, зачем мне морочить вам голову? Теперь, после завершения строительства Ипсилона, мне не страшны никакие отделы вашей Службы. Мне вообще никто не страшен. Вы же все прекрасно знаете, не будем разыгрывать друг перед другом блаженное неведение.
Зачем же тебе понадобился я? удивился Шеф.
Предлагаю заключить сделку, спокойно сказал Каган.
Сделку? Но ты же ничего не боишься. У тебя есть Ипсилон. Зачем тебе сделка? Что тебе надо?
Ну, вот мы и добрались до сути дела, рассмеялся Пророк. Я ничего не боюсь, но мне сейчас очень мешает Скунс.
Чем же? насторожился Шеф.
Надеюсь, вы уже поняли, для чего мне нужен Ипсилон?
Власть? осторожно поинтересовался Шеф.
Конечно, власть. Честно говоря, я искренне верю, что Ипсилон так и останется грозной страшилкой, не более того. Мне вовсе не хочется открывать военные действия. Я человек мирный. Вы сами могли убедиться в этом за время нашей совместной работы. В то время как Валет, Скунс и даже Каштан громоздили трупы на трупы, я тихо корпел над бумагами в этом кабинете. Знаете, Шон, я до сих пор боюсь крови и могу упасть в обморок при виде покойника
Тогда вам трудно добиться власти, но еще труднее будет удержать ее, задумчиво заметил Шеф.
Ерунда! Ожидание войны гораздо страшнее самой войны. Ипсилон как постоянная угроза укрепит власть лучше любой спецслужбы. Кроме того, как вы догадываетесь, я не собираюсь занимать первое место: президента, диктатора, главнокомандующего. Мое место за их спинами. Они станут выполнять мои указания, а в случае чего, охоту начнут именно на них. Но Ипсилон останется в моих руках. Только в моих. Пока это так, никто не сможет лишить меня власти.
Но тогда отчего тебя беспокоит какой-то Скунс?
Очень даже беспокоит, серьезно признался Каган. Власть без денегэто не власть. Я завтра же могу совершить переворот. Но пока я стану дергать ниточки, управляющие действиями номинальных правителей, меня самого начнут дергать те, в чьих банках лежат крупные средства. Они смогут управлять мною, а я этого не хочу.
Но ведь власть дает и деньги, усмехнулся Шеф.
Да? Как вы это себе представляете? Власть дает деньги, если ты служишь тем, кто эти деньги имеет. Для меня такой вариант неприемлем. Я хочу власти, которая гарантирует мне полную независимость и безопасность. Есть, правда, второй вариант. Находящийся у власти может пугать богачей, выкачивая из них средства. К чему это приведет? Как только Хименесы, Бенкендорфы и Коскарелли поймут, что их шантажируют, что их бизнес здесь не находится в безопасности, они тут же переведут свои активы за кольцо Сатурна, уронят пару искренних слез сожаления и отправятся куда-нибудь за пределы действия Ипсилона. И я обрету полную власть над нищими. Такая перспектива меня тоже почему-то не радует.
Ты слишком капризен, Марк, посочувствовал Шеф. На тебя не угодишь.
Я не капризен, я предусмотрителен, Шон, спокойно возразил Каган. Я не увлекаюсь пустопорожними мечтами, но сам кропотливо мощу дорогу к поставленной цели. Власть и богатство нужны мне одновременно. Власть обезопасит меня и мое состояние, а мое состояние сохранит мою независимость. Все четко и ясно. У меня есть Ипсилон, и у меня имелось состояние.
Имелось? удивился Шеф. Ты намекаешь на то, что вывез со склада Скунс?
И это тоже, поморщился Каган. Честно говоря, я могу смириться с потерей оружия. Оно стоит немалых денег, но мне оно понадобилось не для продажи. Теперь есть Ипсилон, и я, пожалуй, спишу оружие на необходимые издержки. «Пудра Плутона» беспокоит меня гораздо больше. Я не хотел бы разом потерять столько средств. Мне очень хочется вернуть контейнеры. У меня есть покупатели, а я весьма щепетилен в вопросах деловых отношений. Как это ни покажется тебе странным, но моему слову можно верить.
Будь реалистом, Марк! Ты не хуже меня знаешь, какая реакция на наркотики у Скунса. Скорее всего, он уже спустил твои контейнеры в жерло какого-нибудь действующего вулкана, спалил «Пудру Плутона» в двигателе звездолета или распылил ее в открытом космосе. Он скор на такие дела
Допускаю такую возможность, вздохнул Пророк. Не хочется даже думать об этом, но вы правы. Трудно предположить, что Скунс станет заботиться о сохранности такой крупной партии. Он хороший агент, но ничего не смыслит в бизнесе. Сомневаюсь, что он знает хотя бы приблизительную стоимость товара
Рад, что ты сохранил трезвость ума, издевательски улыбнулся Шеф. Боюсь, теперь тебе придется проститься со своим состоянием.
Ах, Шон, покачал головой Каган, вы меня удивляете. Все-таки работа в Службе искривляет людям мозги, даже самым умным. Неужели вы полагаете, что мое состояние хранилось на нашем складе? Там находилась его очень незначительная часть. Последний взнос, скажем так. Кто же складывает все яйца в одну корзину? За время работы в Службе я скопил огромное состояние. Я торговал оружием, наркотиками, государственными тайнами, короче, всем, за что давали приличные деньги. Эти средства я держал в разных банках, на разных счетах, анонимных, разумеется. Поверьте мне, даже Хименес (а ведь он считается самым богатым человеком на планете) ахнул бы, узнав, сколько у меня денег!