Ир Ксения! выпалила Ирина.
Откуда будешь?
Из М-москвы
«Главноене показывать им свой страх!»
Далеко же забралась! усмехнулся всадник. Зачем в посад шла?
К боярину, Ирина старалась, чтобы голос не дрожал, царскому дьяку
Ишь ты! протянул всадник. И чего ж тебе потребно от него, захухля деревенская? Боярин побирушек не жалует
Второй всадник, здоровенный бровастый детина с покрытым оспинами лицом, при этих словах ухмыльнулся.
Неожиданно для себя, Ирина вспыхнула.
Я не побирушка! Яцаревна Ксения, дочь царя Бориса Годунова!
Вона что, бородач нахмурился. Кликуша
Он тронул поводья, и конь двинулся на Ирину, заставив ее отступить.
Ступай себе с Богом! велел он. Еще раз увижу в наших краяхна столбе окажешься!
Но я говорю правду! отчаянно выкрикнула Ирина, пятясь. Яцаревна, меня похитили разбойники!
Дай-ка, дядька Ферапонт, я из ней блажь повыбиваю, вмешался рябой, доставая странного вида плеть с кистью в виде метлы на рукояти.
Погодите-ка, подал голос молчавший до сих пор третий всадник.
Он соскочил с коня и направился к Ирине.
Разбойники, говоришь похитили? протянул он, всматриваясь в ее лицо.
Смуглый, с кучерявыми волосами и гладко выбритым подбородком, этот человек напоминал цыгана. На левой щеке у него росла огромная бородавка с пучком черных жестких волос.
Полно мешкать, Михайла Андреич, бросил первый всадник. На что тебе эта кликуша сдалась?
Обожди, Ферапонт, пробормотал тот, качая головой и почесывая подбородок. Что-то есть в ней Кабы волос подлиньше, да наряд побогаче
И ты туда же? Ферапонт подъехал ближе. Совсем со своей ворожбой головой тронулся? Виданое ли дело, чтобы царевны по деревням в лохмотьях, да со стрижеными волосами, как лярвы, бегали?
А я мню, надобно ее все ж Андрею Василичу показать, отвечал чернявый. У него глаз наметаный. Заодно послушаем, что за дело у неё к нему. А коли выяснится, что девкаблаженная, он ухмыльнулся, скользнув по Ирине оценивающим взглядом, тогда и выбьем из неё, блажь-то.
Ферапонт покачал головой.
Охота тебе на посмешище перед боярином выставляться?
Но чернявый лишь оскалил зубы в ухмылке. Залазь, царевна, сказал он, подводя к Ирине коня. Поедем к боярину.
Ирина занесла ногу над стременем и замерла, скривившись от смеси омерзения и брезгливости.
На боку коня, привязанная к луке седла, висела отрубленная собачья голова, ощерившаяся мертвым оскалом.
***
То есть какушла?!
Муха уставился на Ярослава немигающим взором и только подрагивающие усы выдавали скрытый гнев. Куда ушла?
В посад. Ярослав пожал плечами. Вы же сами говорили, что может идти на все четыре сторонывот она и решилась.
Муха перевел взгляд на Беззубцева, с невозмутимым видом скрестившего руки на груди.
Ну ладно, этотблаженный, но ты-то Юшка, куда смотрел? Очередной бабе под юбку?! Я же говорил, чтобы были настороже!
Знаешь что, вызверился Беззубцев, ты, дьяк, мною не больно-то командуй! Ясвободный атаман, и девок ваших краденых, будь они хоть трижды царевны, пасти не собираюсь!
Свободный, говоришь? сощурился Муха. Давно ли на дыбе висел?
Никак, грозить вздумал? прошипел в ответ Беззубцев.
Напомнить хочу! огрызнулся Муха. А то у тебя, гляжу, память совсем отшибло! Аль забыл, что поленица наказывала?
Беззубцев потемнел лицом. Ты в наши с ней дела не лезь
Ладно, паны-атаманы, будет вам, неожиданно вмешался Афанасий.
Он вглядывался в сторону корчмы, щуря единственный глаз. Сначала дело, а за царевну опосля решить можно будет!
И то верно! процедил Беззубцев, не сводя с дьяка набыченного взгляда.
Муха, помедлив, кивнул.
Стало быть, семеро их всего? Беззубцев хищно ухмыльнулся. Это ж даже делом назвать совестно! Значит, так: охранников я на себя беру, Афонявы с конюхом тишком лошадок выводите. Мухав засаде, если что не так пойдётприкроешь! Ну а ты, блаженный
Он скептически глянул на Ярослава.
Главноепод ногами не путайся. Ежели до драки дойдетсховайся где-нибудь, авось, пронесет!
Он довольно хохотнул и хлопнул Ярослава по спине. Ну, с Богом!
Ярославу не очень-то понравилось, что Беззубцев определил его в запасные, с другой стороныбыл рад, что ему не придется участвовать в налете.
Они с Мухой расположились за углом избы напротив корчмы, где был удобный наблюдательный пункт. Дьяк невозмутимо забивал в пистолеты пыжи.
Двое стрельцов присели под навесом; негромко переговариваясь, они с завистью поглядывали в сторону дверей корчмы. Рядом, привязанные к столбам стойл, топтались лошади.
Беззубцев, заломив шапку набекрень, в кафтане нараспашку, направился к ним нетвердой походкой, держа в руке флягу Мухи, наполненную содержимым бочонка..
Стрельцы насторожились при его появлении, первый потянул к себе пищаль, второй взялся за бердыш. Однако, Беззубцев, ничуть не смущаясь, приветственно замахал рукой.
Здорово, служивые! заорал он. Почем нынче фунт лиха?
Муха поморщился. Чего глотку дерет, дура, проворчал он. Услышат в кабаке ведь!
Стрельцы что-то ответили атаману, тот сделал пару шагов и неуклюже завалился, выронив флягу и расплескав её содержимое.
Когда же он попытался подняться, из-за пазухи на землю посыпались монеты.
Беззубцев, словно не замечая этого, снова упал, разочарованно покрутил головой и приложился к фляге долгим глотком.
Стрельцы уже перестали хвататься за оружие и охотно скалились над деревенским дурнем. Кое как достигнув, на карачках, столба конюшни, Беззубцев начал медленно подниматься.
Один из стрельцов подмигнул напарнику и кивнул в сторону рассыпанных на дороге монет.
Беззубцев между тем полез целоваться с лошадью. Второй стрелец наклонился, подбирая рассыпанные в пыли деньги.
Первый подошел к Беззубцеву, который теперь пытался попасть ногой в стремя, но всякий раз промахивался.
Ступай-ка, братец отсюда, промолвил он, хватая Беззубцева за шиворот.
В ту же секунду, атаман стремительно извернулся ужомЯрослав даже не успел заметить, что именно произошло, но стрелец согнулся пополам; Беззубцев обрушил следом ему на голову сцепленные в замок руки, и солдат повалился, как сноп. Все это произошло в какие-то доли секунды, так что второй стрелец все еще, наклонившись, подбирал монеты. Беззубцев метнулся к нему, выхватывая на ходу нож, и, прежде чем стрелец успел повернуться, нанес сокрушительный удар рукоятью в висок. Солдат рухнул, как подкошенный.
Беззубцев огляделся, махнул рукой и склонился над поверженным стрельцом, шаря по карманам.
Из-за угла выскочили Афанасий с Евстафьевым и кинулись к лошадям.
Идём, отрывисто бросил Муха, и сунув пистолеты за пояс, побежал к стойлам.
Ярослав последовал за ним.
Добрые кони! сверкнул кривой улыбкой Беззубцев. Глаза его горели безумным восторгом, он завладел саблей стрельца и наскоро крепил на бедрах пояс с ножнами. Налетай, братва!
Он первым взлетел на самого высокого гнедого скакуна, по-видимому, принадлежавшего предводителю отряда.
Евстафьев, крестясь, неуклюже карабкался на серого в яблоках коня. Муха и одноглазый уже были в седлах.
Ярослав помедлил над телом лежащего без чувств стрельца.
Чего ждешь, блаженный? крикнул Беззубцев. Пока хозяева явятся?!
Ярослав склонился над телом и, по примеру атамана, вытащил ножны с саблей. Давно пора было обзавестись оружием, и жаль было упускать случай.
Когда он карабкался в седло, дверь корчмы распахнулась, и на пороге показался стрелец.
Ступив во двор, он растерянно уставился на лежащие на земле тела, поднял голову и, увидев всадников, заорал:
Воры!
Пошла! гаркнул Беззубцев, и конь под ним рванулся вперед.
Следом поскакали остальные. Ярослав ударил коня пятками по бокам и еле удержался в седле, когда скакун понесся вскачь.
Вслед им неслись крики, а еще спустя несколько секунд, загремели выстрелы. Однако, расстояние между ними и стрельцами стремительно увеличивалось, и ни одна пуля не достигла цели.
Деревня промелькнула мимо них и осталась позади.
Глава 37
Ирина старалась не дышать, и не смотреть вниз, где под мелькающими копытами коня тряслась земля, то куда-то проваливаясь, то стремительно приближаясь к ней. Отрубленная собачья голова била ее по ноге, и Ирина вздрагивала, каждый раз, когда мертвая пасть цеплялась за ее штанину.
Её мутило от скачки и запаха изо рта сидящего позади неё всадника.
Ладно, зубную пасту здесь еще не изобрели, но ведь хотя бы элементарная гигиена полости рта должна соблюдаться!
Однако, её спутник явно никогда не слышал о такой концепции.
Кроме того, он норовил прижаться к ней поплотней, и даже пытался разок как бы невзначай ухватить за грудь, но тут же получил локтем под дых. Больше попыток он не предпринимал, однако, она затылком ощущала его липкий взгляд и горячее дыхание.
Когда они проезжали мимо места казни, Ирина помимо воли, бросила взгляд в ту сторону.
Над столбами с карканьем кружило вороньё. Тела казались манекенами, застывшими в странных, неестественных позах.
Даже сквозь не дававшую ей дышать вонь, доносился запах разложения.
Ирина отвернулась, и до самого посада не отрывала глаз от гривы коня.
Тяжелые деревянные ворота распахнулись почти бесшумно; она заметила нескольких стражников, вжавшихся в частокол по сторонам створок.
За частоколом находилось небольшое поселение, в общем-то, мало отличавшееся от Подоларазве что дома тут стояли реже, да в самом центре высился высокий двухэтажный терем, чем-то напоминавший Кремль.
Всадники спешились, Ирина соскочила с коня, проигнорировав протянутую руку своего спутника.
На высоком крыльце их встречал рослый мужик, в долгополом черном кафтане и лихо заломленной набекрень шапке.
Бросив на неё удивленный взгляд, он вопросительно уставился на предводителя.
Это еще что за чучелу привезли?
Андрей Василич у себя? вместо ответа спросил чернявый, передавая поводья подбежавшему холопу.
В палатах, кивнул мужик, провожая их недоуменным взглядом.
Они прошли через просторную залу, на стенах которой висели яркие пестрые ковры, поднялись по лестнице, миновали еще одну комнату, с узкими стрельчатыми окнами, и вышли в наружный крытый переход, соединявший две части терема.
С высоты Ирина видела слуг, снующих по внутреннему двору, конюшни, загоны для скота. Вдоль деревянной внешней стены располагались укрепленные башни, на некоторых из них поблескивали стволы пушек.
Больше она ничего не успела разглядеть, поскольку они снова оказались во внутренней части замка.
После яркого солнечного света, зал, в который они попали, показался Ирине темным. Дневной свет попадал сюда лишь через узкое окно, затянутое мутной слюдой. По углам комнаты стояли канделябры с горящими, отчаянно чадившими свечами. Воздух в комнате был спертый и душный.
На полу лежали свалявшиеся медвежьи шкуры, от которых исходил прелый запах.
В дальнем конце комнаты стоял стол, на котором располагалась жаровня с пузатым котелком, деревянная миска с медом и каравай белого хлеба.
За столом, в кресле с высокой резной спинкой, держа в руках глиняную чашку, сидел длиннобородый старик в высокой шапке и пышной шубе.
Ангела за трапезой, Андрей Василич! спутник Ирины перекрестился на покрытые рушником образа в углу над стариком.
И ты здрав будь, буркнул тот, отставляя чашку.
Он настороженно зыркнул на Ирину из-под клочковатых бровей, и нахмурился.
Что еще за бабу ко мне привел?
То, Андрей Василич, не простая баба, усмехнулся чернявый, подталкивая Ирину в спину. Приглядись-ка!
Старик уставился на Ирину водянистыми глазами. Красные прожилки на веках и дряблая морщинистая кожа на тощей шее придавали ему сходство с какой-то рептилией.
Что ты мне, Мишка, голову морочишь? раздраженно бросил он. Приволок какую-то чернавку, и чего мне на неё пялиться?
Так она, Андрей Василич, сама к тебе в гости шла! чернявый взял с канделябра горящую свечу и поднес ее к лицу Ирины, так близко, что та отшатнулась. Сказывает, царевна Ксения Годунова она, беглая!
Чего-о? старик подался вперед, привстав с кресла. Царевна Ксения?
Это я! Ирина отвела в сторону свечу и шагнула вперед. Меня похитили из Москвы лихие люди, хотели везти в этот, как его Она запнулась. Путивль! Чтобы продать Самозванцу! Я сбежала от них, и теперь прошу помощи у тебя, Андрей Василич, чтобы добраться до Москвы.
За то отец мой премного благодарен тебе будет, добавила она, решив, что это будет нелишне озвучить.
По бледному лицу старика скользнуло странное выражение.
Да уж, проскрипел он, цена благодарности Бориса мне хорошо ведома
Кряхтя, он поднялся и, прихрамывая, приблизился к Ирине. На этот раз в глазах его светился интерес; он пристально вглядывался в её лицо.
Что с косами твоими, царевна? спросил он.
Ирина уже была готова к этому вопросу.
Обрезали лиходеи, сказала она. Чтобы погоню по ложному следу пустить! И одежду мою царскую снять заставили, чтобы внимания на дворах постоялых не привлекать. Но вот что у меня осталось!
С этими словами она извлекла из внутреннего кармана жилета перстень с голубым камнем, припрятанный ею до того, как Беззубцев забрал себе остальные драгоценности.
Михайла присвистнул.
Старик осторожно взял в руки перстень, покрутил его, поднес к глазам и покачал головой.
Добрый топаз, проговорил он.
Потом перевел взгляд снова на Ирину. Стало быть, ты и впрямь Ксения?
Да, устало кивнула Ирина. Так вы мне поможете?
Как же не помочь, пробормотал старик, все еще держа в руках перстень. Слово царской дочеризакон Вона, старый дьяк Шерефединов и пригодился в кои веки
Он как-то странно закашлялся, и Ирина не сразу поняла, что это был смех.
Знать, чутьё меня не подвело! осклабился Михайла.
Что ж, царевна, старик пожевал губами. Прости, великодушно, что не кланяюсь земногоды уже не те, боюсь не встану. Тебе, должно, помыться с дороги потребно, да отдохнуть. Михайла, кликни Фёклу, пусть сводит царевну в баньку, да из одежки что ни есть подберет. А там и потрапезничаем.
Спасибо вам, Андрей Васильевич, с чувством сказала Ирина. Отец будет очень рад!
Не сомневаюсь, прошелестел старик и снова зашелся кашлем.
На зов Михайлы явилась высокая баба с густыми черными бровями и размалеванными щеками.
Выслушав указания, молча поклонилась и повела Ирину за собой.
Баня располагалась здесь же, в тереме, и представляла собой небольшую клетушку с массивным чаном посередине и печью у стены. Пока Ирина раздевалась, Фекла наполнила чан водой, поклонилась в пояс и ушла.
Погрузившись в теплую воду, Ирина вздохнула. Как же приятно было, наконец, смыть с себя грязь!
И какая она, все-таки, молодец, что успела спрятать перстень. Без него, пожалуй, доказать свое царское происхождение было бы сложнееуж очень недоверчиво косился на неё старик. Да и вообще, все они тут странноватые. Она вспомнила столбы вдоль дороги и ее передернуло. Скорее бы вернуться в Москву! Как-то там Давид Аркадьевич? И в каком состоянии царь? Только бы ему не стало хуже Хотя самый опасный период был, судя по всему, позади, прогноз все равно оставался тяжелым. В общем, задерживаться тут, в любом случае, не стоило, и она твердо решила, что будет настаивать, чтобы выехать в Москву сегодня же, в самое ближайшее время.
***
Кажись, оторвались! Афанасий, приложив ладонь козырьком к единственному глазу, всматривался вдаль. Сплюнув на землю, он злорадно ухмыльнулся. С тремя конями не больно-то угонишься ввосьмером!
Погоди радоваться, Афоня. Беззубцев жадно припал к фляге, дергая кадыком. То, мню, разъезд был для разведки токмо, не ожидали они здесь на след царевны напасть. Сей же час гонца верхового отправят на большак, а оттуда уже за нами погоню отправят немалую. Так что надо бы поторопиться на Серпуховотсюда по старому тракту как раз к ночи управимся
Ты бы брагу поменьше глушил, Юшка, вмешался Муха.
Он выхватил флягу из рук Беззубцева.
Пить хочется! огрызнулся тот. А тебе что за дело, дьяк?